доказательством ортодоксальности взглядов. Например, если богослов после переосмысления термина говорит о Божественности Христа, это не означает, что он имеет в виду качественную уникальность, отличающую Его от всех других людей. В главе 14 мы упоминали о Робертсоне Смите, ответившем на обвинение в отрицании Божественности Христа: "Как можно меня обвинять в этом? Я никогда не отрицал Божественности ни одного человека, не говоря уж о Христе!" При таких взглядах согласие с учением о Божественности Христа не обязательно подразумевает традиционное понимание: Иисус - Божество в том же смысле и в той же степени, что и Отец, и отличается от всех людей, когда-либо живших на земле. Поэтому неудивительно, что Божественность Христа многие ортодоксы исключили из списка первоочередных вопросов. Зато там остались телесное воскресение и непорочное зачатие. Фундаменталисты полагали, что если человек соглашается с концепцией о непорочном зачатии, не обязательно вникать в его взгляды по другим вопросам, относящимся к Божественности Иисуса, поскольку они

воспринимаются гораздо легче. Вот почему вопрос о непорочном зачатии приобрел такое значение. Это относительно короткий и простой путь познания сверхъестественности Христа.

Было и более глубокое соображение. Непорочное зачатие стало критерием отношения человека к чудесам. Человек, принимающий концепцию о непорочном зачатии, может принять и другие чудеса, о которых сообщается в Библии. Таким образом, вопрос о непорочном зачатии стал удобным способом определить отношение человека к сверхъестественному в целом. Но вопрос стоял даже шире - это рассматривалось как критерий оценки мировоззрения человека, в частности, его взгляда на соотношение Бога с миром.

Один из основных пунктов разногласий между консерваторами и либералами касался соотношения Бога с миром. В целом либералы или модернисты подчеркивали имманентность Бога. Активное присутствие Бога видели везде и во всем. Считалось, что Он выполняет Свои цели через естественные законы и происходящие в мире процессы, а не прямым и непосредственным вмешательством1086. Со своей стороны, консерваторы или фундаменталисты подчеркивали трансцендентность Бога. Согласно этой точке зрения, Бог

- вне мира, но время от времени вмешивается в его дела и производит Свою работу через чудеса. Непорочное зачатие фундаменталисты рассматривали как одно из проявлений этого Божьего чудотворного вмешательства1087, в то время как либералы рождение любого ребенка считали чудом. Таким образом, вопрос о непорочном зачатии стал одним из основных предметов спора между сверхнатуралистическим и натуралистическим

представлениями о Божьих отношениях с миром.

Для разных богословов непорочное зачатие, или рождение от Девы, означает разные вещи. Здесь мы имеем в виду именно "непорочное зачатие", то есть утверждаем, что зачатие Иисуса во чреве Марии произошло не в результате половой связи. Во время зачатия Мария была девственницей и оставалась ей до момента рождения, ибо Писание указывает, что до рождения Иисуса Иосиф не вступал с Ней в половые отношения (Мф. 1:25). Мария забеременела благодаря сверхъестественному воздействию Святого Духа, но

это не означает, что Иисус родился в результате половой связи между Богом и Марией. Не

означает это и то, что рождение было каким-то ненормальным. Некоторые богословы, в частности католические, истолковывают непорочное зачатие в том смысле, что Иисус родился необычным способом. По их мнению, Он прошел через стенку чрева Марии, а не через родовой канал, поэтому девственная плева не была нарушена. Это было своего рода чудесным кесаревым сечением. Согласно связанному с этим католическому учению о неизменной девственности Марии, Она никогда не вступала в половые отношения, поэтому у Иосифа и Марии не могло быть сыновей и дочерей1088. Некоторые богословы, например Дейл Моуди, пытаясь отмежеваться от традиционного католического истолкования, предлагают вместо обычного английского сочетания virgin birth (рождение от Девы) использовать выражение virginal conception (девственное зачатие) или miraculous conception (чудесное зачатие)1089. Однако, учитывая общепринятый характер выражения virgin birth, его мы и будем использовать в данной книге, памятуя одновременно, что наше истолкование отличается от традиционного римско-католического понимания1090.

Существуют разногласия и относительно значения непорочного зачатия, даже среди тех, кто настаивает на важности сохранения веры в учение. Одни утверждают, что непорочное зачатие составляет сущность воплощения1091 . Если бы у Иисуса были земная мать и земной отец, Он был бы только человеком. Другие полагают, что непорочное зачатие

было необходимым условием безгрешности Христа1092. Ведь если бы оба родителя Иисуса были людьми, Иисус унаследовал бы испорченную или греховную природу человека во

всей ее полноте, безгрешность была бы невозможной. Третьи считают, что в вышеуказанных отношениях непорочное зачатие не имеет особого значения, смысл его заключается в том, что оно символизирует реальность воплощения1093. Это доказательство, которое, наряду с другими чудесами, особенно воскресением, удостоверяет сверхъестественность Христа. Поэтому с онтологической точки зрения

непорочное зачатие не было необходимым; иными словами, чтобы быть Богом, для Иисуса в нем Be было нужды. Но оно необходимо с эпистемологической точки зрения, то есть для того, чтобы мы знали, что Он - Бог.

Некоторые, в свою очередь, утверждают, что учение о непорочном зачатии вообще несущественно1095. От него вполне можно отказаться, не подрывая основ христианства. Такую позицию занимают немногие евангельские христиане, но вместе с тем интересно отметить, что в некоторых их работах по систематическому богословию в разделах, посвященных христологии, тема непорочного зачатия либо освещается очень кратко, либо не упоминается вообще1096. Фактически вопрос о непорочном зачатии чаще всего подробно рассматривается только в отдельных работах, посвященных этой теме.

После рассмотрения позитивных свидетельств или доказательств в пользу непорочного зачатия нам надо будет задаться вопросом о реальном смысле учения и о его значении. Тогда и только тогда мы сможем определить его практические последствия.

Свидетельства непорочного зачатия

Библейские свидетельства

Учение о непорочном зачатии основывается, на двух ясных библейских текстах - Мф.

1:18-25 и Лк. 1:26-38. В Новом Завете есть и другие места, которые, по мнению некоторых исследователей, относятся к непорочному зачатию или, по крайней мере, подразумевают его. Есть также пророчество в Ис. 7:14, процитированное Матфеем (Мф. 1:23). Но даже с учетом этих отрывков количество относящихся к данному вопросу мест крайне незначительно.

Мы могли бы просто остановиться на этом и заявить, что, поскольку в Библии дважды говорится о непорочном зачатии, это является достаточным доказательством. Если мы считаем Библию богодухновенной и авторитетной, такие тексты, как Мф. 1 и Лк. 1, должны убедить нас в факте непорочного зачатия. Но нам надо помнить, что непорочное зачатие как факт, который должен отвечать требованиям исторической достоверности, то есть как событие, произошедшее во времени и пространстве, в принципе может быть подтверждено или опровергнуто данными исторических исследований.

При установлении историчности непорочного зачатия мы прежде всего отмечаем целостность относящихся к делу отрывков. Оба отрывка, в особенности Мф. 1:20-21 и Лк. 1:34, представляют собой неотъемлемую часть рассказа, в который они входят. Это не вставки и не интерполяции. Более того, Реймонд Браун отмечает, что между всеми рассказами о детстве и другими частями книги, в которую они входят, наблюдается единство стиля (т.е. словаря, характера ссылок) и содержания1097.

Кроме того, можно утверждать, что два рассказа о рождении Иисуса, хотя и явно независимые друг от друга, сходятся во многих пунктах (в том числе в вопросе о девственности Марии) настолько, что можно сделать вывод о существовании более раннего источника, из которого почерпнуты эти сходные моменты, а поскольку этот источник более древний, у него больше оснований претендовать на историчность. Браун

составил список из одиннадцати пунктов, в которых сходятся рассказы Матфея и Луки1098. Что касается их расхождений, Браун отмечает упоминания Лукой Захарии, Елисаветы, рождения Иоанна Крестителя, переписи, пастухов, представления младенца Иисуса в храме и Его проповеди в двенадцатилетнем возрасте. Матфей, со своей стороны, пишет о волхвах, направленных к ребенку звездой, избиении младенцев Иродом и бегстве в Египет1099. Но несмотря на расхождения, оба рассказа особо подчеркивают непорочное зачатие, и это можно считать указанием, что в данном конкретном вопросе они основывались на одном более раннем предании. Еще один аргумент связан с иудейским

характером этих рассказов в обоих Евангелиях. Следовательно, с точки зрения критики формы, предание о непорочном зачатии появилось в церкви на раннем этапе ее истории, когда церковь испытывала преимущественно иудейское, а не греческое влияние1100.

Откуда исходит это предание? Один из ответов заключается в том, что оно основывается на небиблейском, нехристианском источнике. В качестве источника предания предлагаются мифы языческих религий и дохристианский иудаизм. На этих взглядах мы остановимся немного ниже (с. 641 - 643). Здесь же отметим, что аналогии с другими религиями носят довольно поверхностный характер и что эти предлагаемые источники значительно отличаются от библейских рассказов. Кроме того, весьма сомнительно, что

большинство из них было известно ранним христианам и приемлемо для них. Следовательно, от этой теории надо отказаться.

В прошлом это предание приписывалось Иосифу и Марии, получившим знание из первых рук. Рассказ Матфея приписывался Иосифу, а рассказ Луки - Марии1101. Если рассматривать вопрос с точки зрения содержания рассказов, эта гипотеза выглядит достаточно обоснованной. Но Браун указывает, что Иосифа, которого во время публичного служения Иисуса, по-видимому, уже не было в живых, нельзя считать источником этого предания. А Мария во время служения Иисуса как будто бы не была близка к ученикам, хотя, по-видимому, входила в общину христиан после воскресения. По мнению Брауна, есть вероятность, что Она могла быть источником материала для рассказа

Луки, но крайне сомнительно, что Она предоставила материал Матфею, поскольку рассказ у него ведется не с Ее точки зрения. Браун делает вывод; "Мы не знаем, исходит ли весь материал о детстве (или какая-то часть его) из предания, которое мог подтвердить очевидец"1102.

Несмотря на добротность аргументации Брауна, трудно согласиться с его выводом. Аргумент, будто Иосифа нельзя считать источником предания о непорочном зачатии на том основании, что во время служения Иисуса его уже не было в живых, с логической точки зрения выглядит вполне корректным. Он не был прямым источником. Но из этого не следует, что его личный опыт, связанный с рождением Иисуса, не мог стать известным ранней общине. Разве у Иосифа не было знакомых, с которыми он мог поделиться этим и которые впоследствии могли стать верующими и войти в христианскую общину? И, как кто-то хорошо заметил, разве он и Мария не разговаривали друг с другом? Мария тоже слишком легко сбрасывается со счетов. Если, как признает сам Браун, Новый Завет свидетельствует, что Она входила в христианскую общину после воскресения (Деян.

1:14), разве нет оснований считать Ее источником предания?

Нельзя сбрасывать со счетов и возможность, что определенную роль могли сыграть другие члены семьи Иисуса. Отмечается, что Протоевангелие от Иакова, рассказ о рождении Иисуса, предположительно записанный одним из Его братьев, носит крайне фольклорный характер и содержит элементарные ошибки в описании храмовых обрядов. Но вытекает ли из этих неточностей апокрифа, что Иаков, который, как признает Браун, дожил до 60-х годов1103, не мог быть надежным источником точного предания? В своей более ранней работе сам Браун сделал на этот счет достаточно убедительное

предположение:

Разрешению богословской проблемы [вопроса о том, как Иисус мог быть свободным от греха] может помочь семейное предание о зачатии Иисуса. Хотя наличие такого

семейного предания доказать невозможно, тем не менее положение родственников Иисуса в иерусалимской церкви - например, Иакова, брата Господа, - побуждает нас быть осторожными в вопросе о том, до какой степени христиане были свободны, по крайней мере вплоть до 60-х годов, придумывать семейные предания об Иисусе1104.

Если мы исключаем семью как источник предания, перед нами встает затруднительная проблема - откуда же оно исходит? Мы уже отмечали неудовлетворительность гипотезы о небиблейском происхождении. Поэтому мы можем сделать вывод, что "трудно объяснить появление идеи иначе, как самим ее фактом"1105. Хотя и нет крайней необходимости установления точного источника предания, наиболее вероятной возможностью представляется семья Иисуса.

Следует также отметить, что уже на ранних этапах ставился вопрос о законнорожденности Иисуса. В полемике между Цельсом и его оппонентами (около 177 - 180 гг.) выдвигалось обвинение, что Иисус был незаконнорожденным сыном Марии и римского воина по

имени Пантера и что Иисус Сам придумал историю о непорочном зачатии1106. Тот факт, что работа Цельса основывается на иудейских источниках, свидетельствует в пользу

раннего происхождения предания о непорочном зачатии.

Даже в Новом Завете есть указания на сомнения относительно законнорожденности Иисуса. В Мк. 6:3 земляки Иисуса называют Его "сыном Марии", хотя можно было бы ожидать выражения "сын Иосифа". Высказывается мнение, что здесь отражено предание, согласно которому Иосиф не был отцом Иисуса. Такая точка зрения подкрепляется заявлением, что жители Назарета были смущены. В те времена человека обычно представляли по имени отца. Имя матери использовалось только в тех случаях, когда отцовство было сомнительным или неизвестным1107. Но, по мнению Брауна, тот факт, что в Мк. 6:3 упомянуты и братья Иисуса, свидетельствует не в пользу такого понимания выражения "сын Марии" - будто к Иисусу относились как к незаконнорожденному, ибо в этом случае под сомнение была бы поставлена также законнорожденность Его братьев и

сестер1108. Обоснованно или нет заключение Брауна, так или иначе текст не дает нам убедительных доказательств. Наличие разночтений (например, "сын плотника") - еще одно предостережение против поспешных выводов.

Еще один текст, имеющий отношение к данному вопросу, - Ин. 8:41, где иудеи говорят Иисусу: "Мы не от любодеяния рождены". Учитывая использование эмфатического местоимения , фразу можно перевести так: "Незаконнорожденные - не мы".

В слухах о незаконнорожденности Иисуса не было ничего удивительного, поскольку, согласно рассказам как Матфея, так и Луки, Иисус был зачат после помолвки Марии с Иосифом, но до официального вступления в брак. Поэтому Иисус родился слишком рано. Рассказ в Мф. 1:18-25 автор, возможно, включил именно из-за слухов о незаконнорожденности. Им, возможно, двигало стремление сохранить уважение к родителям Иисуса и убеждение в Его безгрешности. Несомненно, указания на то, что Иисуса могли считать незаконнорожденным, согласуются с концепцией о непорочном зачатии. Они, разумеется, не удостоверяют его, поскольку могут свидетельствовать и в пользу того, что Он действительно был незаконнорожденным. Но мы, по крайней мере, можем утверждать, что все библейские свидетельства ясно показывают, что Иосиф не был естественным отцом Иисуса.

Предание ранней церкви

Еще одно свидетельство в пользу непорочного зачатия - вполне определенное предание в ранней церкви. Хотя само по себе это предание не устанавливает непорочное зачатие как факт, именно такого рода свидетельства следует ожидать, если это учение истинно.

Исходная точка - Апостольский символ веры. Форма, которой мы сейчас пользуемся, возникла в Галлии в V или VI веке, но корни ее уходят гораздо глубже. Она фактически основывается на римском исповедании. Непорочное зачатие утверждается как в ранней, так и в более поздней форме1109. Ко второй половине II века ранняя форма уже использовалась не только в Риме, но и в Северной Африке Тертуллианом, а Иринеем в Галлии и Малой Азии. Присутствие учения о непорочном зачатии в раннем исповедании такой важной церкви, как римская, имеет очень большое значение, поскольку в этот символ веры не включалось никакое новое учение1110.

Другое важное раннее свидетельство принадлежит Игнатию, епископу Антиохии Сирийской, преданному мученической смерти не позднее 117 года. Выступая против докетистов, он составил краткое изложение основных фактов, касающихся Христа. Адольф фон Гарнак изложение Игнатия назвал керигмой Христа1111. Девственность Марии в нем характеризуется как одна из "тайн, о которых надо кричать повсюду"1112. Особенно впечатляющей эту характеристику делает несколько соображений: 1) учитывая, что Игнатий полемизировал с докетистами, выражение "родился от жены" (как в Гал. 4:4) лучше послужило бы его цели, чем "родился от девы"; 2) это было написано не новичком, а епископом родоначальной церкви языческого христианства; 3) это было написано не позднее 117 года. Грешем Мейчен заметил: "Когда он [Игнатий] характеризует

непорочное зачатие не как какую-то новую теорию, а как нечто само собой разумеющееся, как один из общепринятых фактов, касающихся Христа, становится очевидным, что вера в непорочное зачатие была широко распространена задолго до конца первого века"1113.

Разумеется, с самого начала были также люди, отрицавшие непорочное зачатие. Некоторые из них были, естественно, язычниками. Однако более важное .значение имеют возражения со стороны иудеев, которые находились в лучшей позиции для познания фактов и могли отражать более точную картину предания. Возражение выдвигались и со стороны тех, кто называл себя христианами. Среди разного рода оппонентов мы видим Цельса, Коринфа, Карпократа и евионитов. Показательно, что возражений против непорочного зачатия мы не находим среди тех, кто следует ортодоксальным взглядам по другим вопросам (т.е. придерживается всех остальных основных учений ортодоксальной христианской веры). Мейчен дает удачную оценку различным негативным свидетельствам II века: "Отрицания непорочного зачатия, появившиеся в этом веке, в гораздо большей степени основывались, вероятно, на философских и догматических предубеждениях, чем

на подлинном историческом предании"1114.

С другой стороны, вполне определенные положительные свидетельства II века в сочетании с другими типами свидетельств, о которых мы упоминали, дают убедительное подтверждение историчности и реальности непорочного зачатия. Хотя эти доказательства нельзя считать совершенно однозначными и неоспоримыми, их тем не менее достаточно для поддержания веры в библейское свидетельство по этому важному вопросу.

Возражения, выдвигаемые против непорочного зачатия

В ответ на положительные аргументы в пользу непорочного зачатия против него выдвигалось немало возражений. Мы рассмотрим некоторые из достойных наибольшего внимания препятствий для веры в это учение.

Непонятное молчание по этому вопросу1115

Высказывается мнение, что близкие к Иисусу люди, прежде всего Мария, а также Его братья, не знали о чудесном характере рождения. На основании Мк. 3:21, 31 предполагается, что именно они были теми, кто пошел за Ним, думая, что Он вышел из себя. Знание о чудесном рождении, конечно же, помогло бы им объяснить Его поведение, казавшееся столь странным.

Указывают также на молчание большей части Нового Завета по вопросу о непорочном зачатии. Как мог Марк, автор самого раннего и основополагающего Евангелия, игнорировать эту тему, если он знал о ней? И как мог Иоанн, автор самого богословского из четырех Евангелий, умолчать о таком важном вопросе? Далее, совершенно немыслимо, что Павел с его стремлением к полному истолкованию значения Христа и с его твердой вероучительной ориентацией мог не знать об этом факте, если бы он действительно имел место и был частью предания ранней церкви. Странным выглядит и молчание по этому вопросу ранней церкви, проповедь которой изложена в книге Деяний. Не удивительно Ли, что непорочное зачатие упомянуто только в двух книгах, причем очень кратко? Даже Матфей и Лука в дальнейшем не вспоминают и не пишут о непорочном зачатии. Это серьезные доводы, требующие ответа, ибо в противном случае они могут подорвать или свести на нет утверждение о ранних свидетельствах непорочного зачатия.

Обратимся сначала к Мк. 3. Нет никакой уверенности в том, что Мария и братья Иисуса (Мк. 3:31) были "ближними", подумавшими, что Он вышел из себя (Мк. 3:21). Греческое слово буквально означает "Его люди"; возможно, имелись в виду люди из Его дома. Кто они были, не ясно. Примечательно, что в ст. 31 не упоминается об инциденте в ст. 21. Так что вполне вероятно, что между ними нет никакой связи. Скорее всего, эти два стиха описывают самостоятельные события. Нет никаких указаний на то, что, когда Мария и братья искали Иисуса, их беспокоило Его психическое состояние или неадекватность Его действий. Не видно никакой связи с терминологией ст. 21 и никакого намека на то, что Мать Иисуса и Его братья подошли к Нему во второй раз. Кроме того, между этими двумя стихами помещена полемика с книжниками из Иерусалима. А слова Иисуса "матерь Моя и братья Мои" не содержат никакого намека на неодобрительное отношение к ним (Мк.

3:33-35). Следовательно, нет никаких оснований полагать, что "ближними", подумавшими, что Иисус вышел из себя, были Его Мать и братья.

Но даже если бы Мария была среди тех, кто подумал, что Иисус вышел из себя, это не было бы несовместимым с Ее знанием о непорочном зачатии. Если Мария надеялась, что Иисус однажды воссядет на престоле Давида, она вполне могла чувствовать растерянность. Ибо служение, которое проводил Иисус, встречало сопротивление и

отвержение. Кроме того, Она помнила, что в период от младенчества Иисуса до Его совершеннолетия Она занимала более высокое положение по сравнению с Ним - заботилась о Нем, воспитывала и учила Его. Без сомнения, бывали случаи, когда Она считала необходимым давать Ему советы относительно поведения в личной жизни, если, конечно, Его воплощение было подлинным. К этому эпизоду она вполне могла отнестись как к очередному случаю, когда от Нее требовалось водительство.

Некоторые из этих соображений относятся и к Его братьям. Но в их случае у нас есть прямое указание на то, что они не верили в Иисуса во время Его служения или, во всяком случае, в какой-то период служения (Ин. 7:5). Их неверие приводится в качестве доказательства, что они не знали о непорочном зачатий, а следовательно, его не было. Но у нас нет оснований полагать, что Мария и Иосиф рассказали им о непорочном зачатии. Правда могла быть раскрыта им позднее, и это могло способствовать их приходу к вере в Него, но вполне возможно, что во времена своего неверия они, будучи моложе Иисуса, ничего не знали о Его необычном рождении.

Но что можно сказать о молчании других книг Нового Завета? Считается, что особое значение в этом отношении имеет Евангелие от Марка, поскольку это самый ранний и основополагающий документ, на котором строятся остальные синоптические Евангелия. Но при использовании аргумента, Основанного на умолчании, следует всегда проявлять осторожность, и особенно это относится к данному случаю. Марк ничего не пишет о рождении и детстве Иисуса. Цель этой книги заключается в описании событий, доступных публичному наблюдению, а не деталей частной жизни Иисуса. При написании своей сравнительно краткой книги Марк неизбежно должен был использовать имеющийся материал выборочно. У Марка мы не видим пространных речей, как у Матфея, или описания событий, которые могли быть известны лишь одному или двум лицам и переданы ими. Традиционное представление, что Марк использовал информацию, сообщенную ему Петром, предполагает, что Марк включил в свою книгу только факты, которые апостол наблюдал лично. Эти соображения, если они точны, объясняют отсутствие каких-либо упоминаний о непорочном зачатии. Но они не означают, что либо Марк не знал о нем, либо предание ложно.

В Евангелии Марка есть место, содержащее, по мнению некоторых исследователей, намек на то, что автор знал о непорочном зачатии. Это Мк. 6:3. В параллельном месте Матфей пишет, что назаряне спросили: "Не плотников ли Он сын?" (Мф. 13:55), - а у Луки читаем: "Не Иосифов ли это сын? " (Лк. 4:22). У Марка же записано: "Не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? не здесь ли между нами Его сестры?" Марк как будто бы старательно избегает называть Иисуса сыном Иосифа, В отличие от читателей Матфея и Луки, которые узнали о непорочном зачатии из первых глав этих Евангелий, читатели Марка не могли знать о нем. Поэтому он тщательно подбирает слова, чтобы не создать ложного впечатления. Для нас важно то, что рассказ Марка не дает никаких оснований считать Иосифа отцом Иисуса. Таким образом, хотя Марк не говорит нам о непорочном зачатии, он в то же время, без сомнения, не опровергает его.

Иоанн в своем Евангелии тоже не упоминает о непорочном зачатии. Следует отметить, что, как и в случае с книгой Марка, характер Евангелия от Иоанна таков, что в нем нет рассказа о детстве. В прологе говорится о происхождении Иисуса, но это место имеет богословскую, а не историческую ориентацию, и сразу вслед за ним мы видим Иисуса и Иоанна Крестителя в начале публичного служения Иисуса. Нет ничего даже отдаленно напоминающего рассказ о событиях жизни Иисуса до Его тридцатилетнего возраста.

Намек на непорочное зачатие пытаются найти в Ин. 1:13, но такое истолкование основывается на спорном прочтении текста.

Как мы уже отмечали, упоминаний о непорочном зачатии нет и в проповедях книги Деяний. Но не надо забывать, что эти проповеди читались перед враждебной или несведущей аудиторией. Поэтому было бы неосмотрительно включать в них упоминания о непорочном зачатии, так как это могло бы создать ненужные трудности для принятия послания и Того, о Ком оно возвещало.

Остаются писания Павла. Учитывая его огромную роль в разработке богословия ранней церкви, все, о чем он говорит или не говорит, имеет очень важное значение. При внимательном прочтении посланий и речей Павла мы не найдем ничего, что прямо относится к вопросу о непорочном зачатии как с положительной, так и отрицательной точек зрения. В Гал. 4:4 одни ищут свидетельства в пользу, а другие против непорочного зачатия, но их аргументы стоят немногого. Высказывается мнение, что содержание стиха Рим. 1:3 несовместимо с идеей о непорочном зачатии, но реальное противоречие усмотреть в нем трудно.

И все же отсутствие каких-либо ссылок на непорочное зачатие не должно оставлять нас безучастными. Если этот вопрос имеет большое значение, выглядит странным, что Павел не уделяет ему внимания. Но писания Павла надо рассматривать такими, как они есть: не как общие рассуждения катехизационного характера, а как разработку конкретных проблем жизни церкви или отдельных людей. Если у Павла не было причин заниматься истолкованием какого-то конкретного вопроса, он не затрагивал его. Среди важнейших проблем, волновавших его, можно выделить благодать и закон, природу духовных даров в теле Христовом, личную нравственность. Он не вдавался в детали в вопросах, относящихся к Личности Христа, ибо они не представляли собой предмет разногласий в церквах или среди людей, к которым он обращался в своих посланиях.

Подведем итог: умолчание многих текстов Нового Завета по вопросу о непорочном зачатии отнюдь не свидетельствует против этого факта. Вместе с тем мы можем задаться вопросом, какое значение имеет это учение. Необходимо ли оно для христианской веры, а если да, то в каком смысле?

Возможность ограничения полной человеческой природы

Задается вопрос, можно ли считать Иисуса вполне человеком, если у Него был только один родитель со стороны людей1116. Но такая постановка смешивает суть человечности с процессом ее передачи от одного поколения другому. Адам и Ева не имели человеческих

родителей, но они были полностью людьми, а в случае с Адамом до него вообще не было людей, от которых он мог бы получить человеческую природу.

Могут возразить, что отсутствие мужского начала может так или иначе ограничивать полную человечность. Но это неубедительно, так как подразумевает мужской шовинизм. Иисус появился на свет с генетическими характеристиками не одной только Марии, ибо в таком случае Он был бы ее клоном и женщиной. Присутствовал и мужской компонент.

Иными словами, с яйцеклеткой Марии соединилось семя, но это семя было произведено особым образом и не исходило от какого-то конкретного мужчины.

Аналогии с другими религиями

Высказывается мнение, что библейские рассказы о непорочном зачатии - не что иное, как адаптация подобных же рассказов в литературе других религий. Плутарх полагал, что женщина может зачать при контакте с божественной рпеита1117. Это замечание он сделал при пересказе легенды о Нуме, который после смерти жены удалился в уединенное место и вступил в связь с божественным существом Эгерией. Есть также легенды о том, как Зевс породил Геракла, Персея и Александра, а Аполлон - Иона, Асклепия, Пифагора, Платона

и Августа. Но эти мифы - не что иное, как рассказы о половой связи между божественными и человеческими существами, радикально отличающиеся от библейских рассказов о непорочном зачатии. Дейл Моуди комментирует это следующим образом: "Пропасть между языческими мифами с их политеистическими беспорядочными половыми отношениями и строгим монотеизмом непорочного зачатия слишком велика, чтобы ее можно было заполнить путем тщательного исследования вопроса"1118. Сходств

гораздо меньше, чем различий. Поэтому идею о том, что языческие мифы могли быть включены в евангельские рассказы, следует отвергнуть как несостоятельную.

Один из вариантов этого взгляда связывает библейские рассказы не с язычеством, а с иудаизмом. Рассказы Матфея и Луки считаются слишком иудейскими, чтобы в них можно было видеть какое-то прямое языческое влияние. Следует признать, утверждают сторонники этой версии, что в иудаизме было ожидание непорочного зачатия. Иудаизм каким-то образом позаимствовал эту идею у язычества и воспринял ее. Затем в иудаизированной форме она вошла в христианство.

Проблема, связанная с этой теорией, заключается в том, что нет никаких прямых подтверждений существования в иудаизме веры в непорочное зачатие. Эта теория строится на предпосылке, что непорочное зачатие было языческим представлением, но поскольку оно не могло быть воспринято напрямую, то должно было прийти в христианство через иудаизм. Таким образом, предполагается, что такая вера должна была существовать в иудаизме.

Несовместимость с предсуществованием Христа

Еще одно серьезное возражение против идеи о непорочном зачатии заключается в том, что она не согласуется с ясным и определенным свидетельством о предсуществовании

Христа. Если мы придерживаемся одного, то не можем принять другое. Эти понятия не дополняют, а взаимно исключают друг друга. В наши дни в наиболее ясной форме это возражение исходит от Вольфхарта Панненберга1119.

Но обоснованно ли это возражение? По ортодоксальным христианским представлениям, Иисус полностью божественен и полностью человечен. Его предсуществование связано с Божественностью, а непорочное зачатие - с человечностью. Слово, второе Лицо Троицы, было всегда. Ио в определенный момент Оно приняло человеческий облик, родившись как человек - Иисус из Назарета. Нет никаких оснований для утверждений о несовместимости между предсуществованием и непорочным зачатием, если мы верим, что в начале земной жизни Иисуса произошло подлинное воплощение1120.

Противоречие естественным законам

Последнее возражение против реальности непорочного зачатия основывается на принципиальном отвержении возможности чудес и сверхъестественных проявлений в ходе исторического процесса. Это возражение фактически присутствует и в некоторых других возражениях. Но здесь мы покажем его в чистом виде: рождение человека требует половых отношений с участием мужчины и женщины.

Тему о чудесах мы рассматривали в главе о Божьем провидении (с. 340 - 343). Здесь же мы просто укажем, что отношение человека к возможности чудес в значительной степени зависит от его базового мировоззрения. Если он верит, что все происходит в результате действия естественных сил и что всю реальность составляет природная система, тогда "чудесных" проявлений быть не может. Если же человек допускает возможность существования реальности вне нашей замкнутой системы, тогда появляется и возможность вмешательства сверхъестественных сил, приостанавливающих действие обычных имманентных законов. В открытой иди считающейся открытой вселенной у любого события и его противоположности равные шансы на практическую реализацию. В такой ситуации позиция человека в отношении таких событий, как непорочное зачатие, определяется знанием исторических фактов. Это уже не теоретический вопрос о том, могло или не Могло оно произойти. Мы утверждаем, что есть достаточно исторических свидетельств о том, что Иисус действительно родился от девственницы, зачавшей без обычных половых отношений. Если у нас нет априорных возражений по поводу

возможности такого события, мы приходим к выводу, что оно действительно имело место.

Богословский смысл непорочного зачатия

Рассмотрев свидетельства за и против непорочного зачатия и придя к выводу, что есть достаточные основания для принятия этого учения, мы должны теперь задаться вопросом, что оно означает. В чем заключается ее важность?

С определенной точки зрения, вера в непорочное зачатие важна просто потому, что об этом факте говорит Библия. Независимо от того, видим мы или нет необходимость непорочного зачатия, если Библия говорит нам о нем, мы должны верить в это, ибо

противоположная позиция означает молчаливое отвержение авторитета Библии. Если мы не принимаем учение о непорочном зачатии, несмотря на то, что его утверждает Библия, мы тем самым подрываем авторитет Библии, и в принципе у нас уже нет оснований придерживаться других ее учений. Таким образом, последствия отвержения непорочности зачатии выходят за рамки самого этого учения.

Но нам надо задаться вопросом, не имеет ли это учение значения в каком-то ином, более конкретном отношении? Высказывается мнение, что оно необходимо для правильного понимания воплощения. Без непорочного зачатия не было бы единства Бога и человека1121. Если бы Иисус появился в результате обычных половых отношений мужчины и женщины, Он был бы просто человеком, а не Богочеловеком. Но так ли это? Не мог ли Он быть одновременно Богом и человеком, если бы у Него было два

человеческих родителя или ни одного? Как Адам был создан непосредственно Богом, так и Иисус мог быть прямым особым творением. С другой стороны, Иисус вполне мог быть Богочеловеком при наличии двух человеческих родителей. Утверждение, что существование человеческого отца исключает возможность Божественности отдает аполлинаризмом, согласно которому божественный Логос занял место одного из компонентов человеческой природы (души). Но Иисус был вполне человеком и обладал всем, что привносят в человека отец и мать. Кроме того, был божественный элемент.

Актом особого творения Бог вложил человеческий компонент, обычно привносимый отцом (непорочное зачатие), и, кроме того, божественный фактор (воплощение), Непорочное зачатие означает всего лишь, что нормальное человеческое существо было произведено на свет без участия человеческого отца. Это могло произойти без воплощения, как могло быть и воплощение без непорочного зачатия. Последнюю концепцию некоторые называют "мгновенным адопцианством", поскольку предполагается, что человек мог существовать какое-то время сам по себе без привнесения в него божественной природы. Но суть в том, что в случае воплощения в момент зачатия или рождения в жизни Иисуса не было времени, когда Он не был бы полностью Богом и полностью человеком. Иными словами, Его сущность как Бога и человека не зависела от непорочного зачатия.

Часто высказывается и другое мнение - непорочное зачатие было необходимо для обеспечения безгрешности Иисуса1122. Если бы Он обладал всем, что обычно привносят мать и отец, у Него была бы развращенная, а следовательно, греховная природа, как и у всех нас. Но этот аргумент как будто бы предполагает, что и мы были бы безгрешными, если бы не имели человеческого отца. А это в свою очередь означает одно из двух: 1)

источник порочности - отец, а не мать, то есть женщина не обладает извращенной природой (или, если обладает, не передает ее), 2) порочность исходит не от природы родителей, а от полового акта, ведущего к зачатию. Но ничто в Писании не подкрепляет вторую альтернативу. Слова Пс. 50:7: "Я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя" - означают просто-напросто, что псалмопевец был греховным с самого начала своей жизни. К сожалению, такое представление о половом акте как по сути своей греховном приводит многих христиан к нездоровому отношению к сексу. Мы вспоминаем, например, осуждение Августином "похоти".

Остается первая альтернатива - передача греха связана с отцом. Но и у нее нет никаких библейских оснований. Определенным ее подтверждением можно было бы считать слова Павла, что грех Адама (Рим. 5:12) сделал всех людей грешниками, но Павел указывает также, что не Адам, а Ева, "прельстившись, впала в преступление" (1 Тим. 2:14). Нет никаких признаков большей греховности мужчин, чем женщин.

Встает вопрос: если весь человеческий род запятнан первородным грехом, не привнесла ли Мария какие-то его последствия в Иисуса? Высказывается мнение, что у Иисуса действительно была извращенная природа, но что Он фактически не грешил1123. В ответ мы можем указать, что ангел сказал Марии: "Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим" (Лк.

1:35). Представляется вполне вероятным, что воздействие Святого Духа было настолько мощным и освящающим, что от Марии Иисусу не передалось никакой порочности или вины. Без этого освящающего воздействия Он обладал бы такой же порочной природой, как и все мы. Но если Святой Дух предотвратил передачу Иисусу греховности от Марии, разве Он не мог предотвратить ее передачу и от Иосифа? Мы делаем вывод, что безгрешность Иисуса не зависела от непорочного зачатия.

Мы уже отмечали, что непорочное зачатие не упоминается в благовестнических проповедях книги Деяний. Поэтому вполне возможно, что это учение не входит в число первоочередных (т.е. необходимых для спасения). Это вспомогательное или дополнительное учение, оно помогает создавать и поддерживать веру в главные учения или подкрепляет истины, изложенные в других учениях. Подобно воскресению, это историческое событие, учение и свидетельство одновременно. Вполне можно ничего не знать о непорочном зачатии и все равно получить спасение. Таких людей наверняка было много. Но в чем же все-таки состоит значение этого учения?

1.  Учение о непорочном зачатии напоминает нам о сверхъестественном характере спасения. Обращаясь к вопросу о необходимости второго рождения, Иисус сказал Никодиму: "Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие: рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух" (Ин. 3:5-6). Иоанн пишет, что верующие и принимающие власть быть чадами Божьими рождаются "не от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога" (Ин. 1:13). Суть в том, что спасение приходит не от человеческих усилий или достижений. Непорочное зачатие указывает на беспомощность человека сделать даже первый шаг на пути этого процесса. Человек не только не способен обеспечить сам свое спасение, он не может даже ввести Спасителя в человеческое общество.

Вопрос о непорочном зачатии есть или, во всяком случае, должен быть препятствием для естественной человеческой склонности гордиться. Мария произвела на свет Спасителя, но Она никогда не смогла бы сделать этого даже с помощью Иосифа, если бы не присутствие и работа Святого Духа. Непорочное зачатие - доказательство работы Святого Духа. Павел писал в другой связи: "Но сокровище сие мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам" (2 Кор. 4:7). Непорочное зачатие

напоминает нам, что спасение хотя и пришло через человека, однако исходит полностью от Бога.

2.  Непорочное зачатие напоминает также, что Божье спасение - исключительно дар благодати. В Марии не было ничего особенно выдающегося. По всей видимости, огромное число еврейских девушек могли бы родить Сына Божьего. Разумеется, Мария

обладала качествами, которые Бог мог использовать, например верой и преданностью (Лк. 1:38, 46-55). Но Она не могла предложить ничего особенного, даже мужа. Тот факт, что человека, у которого в такой ситуации не могло быть ребенка, избрали для рождения

Сына Божьего, служит напоминанием, что спасение - не человеческое достижение, а дар от Бога, причем дар незаслуженный.

3.  Непорочное зачатие - доказательство уникальности Спасителя Иисуса. Хотя воплощение и могло произойти без непорочного зачатия, чудесная природа рождения (или, во всяком случае, зачатия) показывает, что Иисус был, как минимум, крайне необычным человеком, особым образом избранным Богом.

4.  Это еще одно доказательство власти и всемогущества Бога над природой. Во многих случаях (например, при рождении Исаака, Самуила и Иоанна Крестителя) Бог давал ребенка, когда мать была бесплодной или уже вышла из детородного возраста. Это были, без сомнения, чудесные рождения. Но это рождение было еще более изумительным. Когда Бог обещал ребенка Аврааму и Сарре, Он указал на Свою огромную власть, задав риторический вопрос: "Есть ли что трудное для Господа?" (Быт. 18:14). Бог всемогущ, для достижения Своих целей Он способен изменять и заменять законы природы. Способность Бога совершить представляющуюся нам невозможной вещь - непорочное зачатие - символизирует Его способность решить еще одну казалось бы невозможную задачу - предоставить второе рождение грешникам. Сам Иисус сказал в отношении спасения: "Человекам это невозможно, Богу же все возможно" (Мф. 19:26).