полное понимание природы человека. Библия изображает происхождение человека таким образом, что премудрый, всемогущий и благой Бог создал род человеческий, чтобы тот любил Его и служил Ему и наслаждался общением с Ним.

Статус Адама и Евы

Бытие содержит два рассказа о сотворении Богом человека. В первом (Быт. 1:26-27) говорится лишь 1) о Божьем решении сотворить человека по собственному Божьему образу и подобию и 2) о Божьих делах по осуществлению этого решения. Ничего не сказано об использовавшихся при этом материалах и методах. В первом рассказе в большей степени подчеркивается, цель или обоснование сотворения человека, а именно: человек должен плодиться, размножаться и владычествовать над землей (Быт. 1:28).

Второй рассказ совершенно иной: "И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою" (Быт. 2:7). Здесь на первый план выходит то, как Бог творил человека.

В отношении статуса первой пары людей выдвигалось и отстаивалось множество самых разных теорий. Резкое расхождение взглядов существует в вопросе о том, следует ли считать Адама и Еву реальными историческими лицами или же чисто символическими фигурами. Традиционная точка зрения такова, что они были реальными людьми и что события библейского повествования действительно происходили в пространстве и времени. Она, однако, оспаривается рядом богословов.

Одним из наиболее решительных противников традиционной точки зрения был Эмиль Бруннер. В отличие от Карла Барта, Бруннер признавал важность вопроса об историчности Адама и Евы. Барт сказал, что подлинно важным является не вопрос о том, говорил ли на самом деле змей в раю, а вопрос о том, что именно сказал змей641. Однако Бруннер расценил это лишь как остроумный уход от вопроса, уклоняться от которого не

следует. Вопрос этот должен быть рассмотрен, причем не только из апологетических, но и из богословских соображений642.

По мнению Бруннера, от истории об Адаме и Еве необходимо отказаться как по внешним, так и по внутренним причинам. Под внешними причинами он подразумевал эмпирические соображения. Свидетельства естественных наук, таких как эволюционная биология, а также палеонтологии и истории противоречат церковному преданию. В частности, чем более отдаленный период прошлого мы исследуем с помощью эмпирических методов, тем меньше обнаруживаем признаков того, что природа человека была определенно выше

(или хотя бы не ниже) природы современного человека. Церковная точка зрения с ее учением, что человек изначально был создан совершенным и безгрешным, включает в себя идею о золотом веке в прошлом, но научные данные свидетельствуют о все более примитивных формах человека по мере углубления в прошлое. Тем самым не утверждается, что теория эволюции является твердо установленным фактом. Но это означает признание того, что сформировавшееся у нас представление о ранней истории рода человеческого, каким бы неясным и незавершенным оно ни было, не согласуется с библейским описанием Адама и Евы. Поэтому Бруннер считает, что церковь должна

отказаться от убеждения, будто они были реальными людьми, ибо оно не дает ей ничего, кроме издевательств и насмешек648.

В дополнение к внешним причинам Бруннер выдвигает доводы внутреннего характера, которые он фактически считает более важными. Главная проблема, связанная с церковной точкой зрения, состоит В том, что рассказ об Адаме и Еве располагается в той же плоскости, что и эмпирическая история. При таком положении библейский рассказ входит в противоречие с научным объяснением начала существования человечества. Это означает, что никто из сторонников научного объяснения не может принять ничего из содержания христианского или библейского рассказа. До тех пор пока библейский рассказ понимается как описание реальных фактов, всякому, кто принимает научную точку зрения, не остается ничего иного, как отказаться от него. Это относится как к тем, кто придерживается механистического натурализма, так и к тем, кто, будучи им неудовлетворен, заменяет его какой-либо формой идеалистического эволюционизма, вроде идеалистического эволюционизма Фридриха Шлейермахера или богословов-

гегельянцев644.

Бруннер считал, что мы ничего не теряем, отказываясь от того мнения, будто в рассказе об Адаме и Еве записаны исторические события. Напротив, отказ от этой точки зрения означает необходимое очищение учения о человеке, причем в большей степени ради самого этого учения, нежели ради науке. До тех пор пока считается, что библейский рассказ Относится к двум отесанным в нем людям, он по сути не имеет большого отношения к кому-либо еще. Он мало что может сказать нам о нас самих. Но если его освободить от традиционного церковного истолкования, мы сможем увидеть, что библейский рассказ о происхождении человека описывает не какого-то жившего давным-

давно человека Адама. Скорее, это рассказ о вас и обо мне, о каждом человеке в мире645.

Во многих отношениях подход Бруннера уподобляет рассказ о сотворении человека притче - такой, например, как притча о блудном сыне. Если эту притчу рассматривать как исторический рассказ о реальных фактах, то это всего лишь интересная история о юноше, ушедшем из дома много веков назад. Если же мы воспринимаем его так, как подразумевалось Иисусом, то есть как притчу, тогда этот рассказ имеет отношение к жизни и актуален для нас сегодня. Точно так же и историю Адама и Евы не следует понимать как фактически верное изложение событий из жизни двух реальных людей. Тот факт, что Адаму было дано имя, не имеет значения, так как Адам означает "человек".

Следовательно, рассказ Бытия - это не рассказ о двух давно живших людях. История, записанная в форме событий из жизни Адама и Евы, фактически относится к каждому из нас сегодня.

Как нам отнестись к такой точке зрения? Имеет ли значение, понимаем мы историю Адама и Евы как исторический рассказ о реальной паре людей, стоявших в начале человеческого рода, или как символический рассказ обо всех нас? Вопрос заключается не просто в том, какое отношение выражает сам автор рассказа, ибо в любом случае можно утверждать, что изображение историчности Адама и Евы - это форма, в которой автор выразил учение, составляющее содержание этого рассказа. Эта форма может быть

изменена без ущерба для сути учения. Но можно ли считать историчность Адама и Евы одной только формой изложения учения о человеке или она каким-то образом связана с сущностью этого учения?

Один из подходов к этому вопросу заключается в рассмотрении понимания Адама в Новом Завете. Слово Адам действительно можно понимать как общий или родовой термин ("человек"), а не как имя собственное. Однако в двух местах, в Рим. 5 и в 1 Кор. 15, Павел связывает человеческую греховность с Адамом таким образом, что понимание слова Адам лишь как обобщающего термина становится затруднительным. В Рим. 5:12-21 Павел несколько раз говорит о грехе или преступлении "одного человека". Он также говорит о послушании, благодати и праведности "одного Человека, Иисуса Христа".

Павел проводит параллель между одним человеком, Адамом, и одним Человеком, Иисусом Христом. Обратите внимание, что отрицательная сторона в приведенном Павлом изложении учения основывается на фактическом существовании Адама. Грех, вина и смерть - это всеобщие, универсальные факты человеческого существования; они

занимают важное место в учении Павла о человеке. Павел объясняет, что все люди умирают, потому что грех вошел в мир одним человеком. Смерть - это проявление осуждения, которое пришло как следствие греха одного человека. Трудно прийти к какому-либо иному заключению, кроме того, что, по убеждению Павла, Адам был конкретным человеком, который совершил грех, отразившийся на всех остальных людях. Без сомнения, Павел верил в историчность этого одного человека, Адама, и его греха столь же твердо и решительно, как и в историчность одного Человека, Иисуса, и Его искупительной смерти.

В 1 Кор. 15 позиция Павла становится даже еще более очевидной. Здесь Павел говорит, что смерть пришла через человека (1 Кор. 15:21), а затем поясняет (1 Кор. 15:22), что он говорит об Адаме. В 1 Кор. 15:45 Павел определенно говорит о "первом человеке Адаме". Если считать, что слово Адам всегда означает "человек", то здесь допущена, как минимум, тавтология. Представляется достаточно очевидным, что Павел считал Адама реальным историческим лицом.

По приведенным выше причинам мы приходим не только к заключению, что такие авторы Нового Завета, как Павел, были убеждены в существовании реальных Адама и ЕВЫ, но и к выводу, что это убеждение было неотъемлемой частью их учения о человеке. Но можно ли отстаивать такую точку зрения, выдерживает ли она критику? Что установила наука в отношении происхождения человеческого рода? Можно ли исключить моногенизм, начинающийся с Адама и Евы? Хотя ответ в значительной степени зависит от того, какое определение дается понятию человека (этой темы мы кратко коснемся далее в этой главе), тем не менее факты общности, охватывающей весь род человеческий (например, возможность появления потомства при любых межрасовых браках), свидетельствуют о наличии общей исходной точки.

Различные точки зрения на начало человеческого рода

Если мы считаем, что Бог поставил в начале человеческого рода двух людей, Адама и Еву, и что все человечество произошло от этой первой пары, перед нами по-прежнему стоит вопрос о том, как появилась эта пара. На этот счет существует множество разных объяснений. Главное различие между ними состоит в том, подчеркивают они в происхождении человека элементы катаклизма или же элементы процесса.

С одной стороны, консервативная ортодоксия всегда имела склонность подчеркивать мгновенность и роль сверхъестественных событий. Предполагается, что Божья работа почти всегда характеризуется внезапностью и разрывами, резкими переломами в течении естественных процессов. Дело представляется почти таким образом, что событие должно быть явно сверхъестественным, чтобы его можно было считать деянием Божьим.

Борден Паркер Баун рассказывает историю, которая здесь весьма кстати. Восточный царь попросил одного из своих советников показать ему какое-нибудь из чудесных деяний Божьих. Советник допросил царя посадить четыре желудя. Когда царь, посадив их, поднял глаза, он увидел четыре больших дерева. Полагая, что прошло лишь несколько мгновений, он подумал, что свершилось чудо. Когда же советник объяснил царю, что прошло восемьдесят лет, и царь сам увидел, что постарел, а одежда его износилась, он с гневом воскликнул: "Тогда здесь нет никакого чуда!" - "О нет, чудо есть, - ответил советник, - это Божье деяние, не имеет значение, производит Он его за одну секунду или за восемьдесят лет"646. Иногда создается впечатление, что фундаментализм требует внезапности действия не только потому, что о ней говорит Библия, но еще и потому, что мгновенность кажется более сверхъестественной по своей внутренней природе. Леонард Вердуин говорит о "быстрых ударах" (ictic)647.

Либерализм, с другой стороны, подчеркивает элемент процесса. Считается, что Бог действует в основном в природе и через нее. Он дает начало процессу и направляет его к назначенной цели. Он не вмешивается в происходящее, то есть не меняет извне то, что делает изнутри.

Различие между этими двумя точками зрения фактически отражает различное понимание Бога и Его отношения к миру. Фундаментализм подчеркивает трансцендентность Бога, прямой и прерывистый характер Его действий. Либерализм, с другой стороны, на первый план выдвигает имманентность Бога, Его дела через природу. Сторонники каждой точки зрения считают другую неправильной. Однако, поскольку Бог и трансцендентен, и имманентен, следует принимать обе из них, но в той мере, в какой этому учит Библия.

Натуралистический эволюционизм

В вопросе о происхождении человеческого рода существует множество различных точек зрения. Они различаются тем, какая роль в них отводится научным и библейским свидетельствам и данным. Одна из этих точек зрения - натуралистический эволюционизм. Это попытка объяснить появление человека, а также и других форм жизни, не обращаясь к помощи сверхъестественных факторов. Имманентные процессы в природе произвели

человека и все прочее, что существует в мире. Никакая божественная личность участия в этом не принимала ни в начале процесса, ни в ходе его.

Согласно натуралистическому пониманию эволюции, для создания жизни нужны лишь находящиеся в движении атомы. Сочетание этих факторов - атомов, движения, времени, случая - и сформировало все, что мы сейчас Имеем. Эти факторы - просто данность, они постулируются как элементы, производящие результат. Никакой попытки дать объяснение самим этим факторам не делается - они просто существуют, составляя основу всего прочего.

Наш мир -: результат неупорядоченных, случайных комбинаций атомов. На более высоких] уровнях или более высоких стадиях действует: процесс, иногда называемый естественным отбором. Природа чрезвычайно плодовита. В каждом виде выжить может далеко не все производимое потомство. Вследствие недостатка необходимых для жизни ресурсов существует конкуренция. Лучшие, сильнейшие, наиболее приспособленные выживают, остальные - нет. В результате вид постепенно улучшается, совершенствуется. Кроме того, происходят мутации. Это внезапные изменения - появление новых признаков, которых не было в предыдущих поколениях данного вида. Чаще всего мутации бесполезны, даже вредны, но некоторые оказываются полезными в борьбе за выживание. В конце длительного процесса развития, определяющегося естественным отбором и мутациями, на сцену вышел человек. Он представляет собой организм большой сложности, обладающий высокими способностями, но не потому, что кто-то задумал и создал его таким, а потому, что эти его свойства помогли ему выжить. Он был наиболее

приспособленным, поэтому и выжил648.

Хотя натуралистическое понимание эволюции и не является обязательно наилучшим объяснением научных данных, оно, по крайней мере, несомненно, с ними совместимо. В биологии, антропологии или палеонтологии нет, по-видимому, ничего, что полностью противоречило бы этой точке зрения; но с другой стороны, эти дисциплины не дают материала для подкрепления всех ее положений. В таких случаях приходится делать допущения в форме общепринятых законов природы, таких как униформизм. Но настоящая трудность возникает при попытках примирить эту точку зрения с библейским учением. Действительно, если первые главы Бытия имеют для нас какой-то смысл, то мы видим в них утверждение, что происхождение человека связано с личным существом.

Человеческий род - Его творение.

Прямой креационизм

На противоположном конце спектра мнений находится то, что иногда называют прямым креационизмом (fiat creationism): Бог Своим прямым, непосредственным действием, практически мгновенно произвел все сущее. Обратите внимание на две характерные черты этой точки зрения. Одна из них - краткость времени, потребовавшегося для сотворение мира, а следовательно, относительная быстрота всего, что при этом происходило. Хотя у процесса творения были различные последовательные стадии, от начала до конца всего процесса прошло не очень много времени.

Возможно, речь идет о календарной неделе или около того. Другим принципом, на котором строится эта точка зрения, является идея прямого, непосредственного божественного действия. Бог создал мир и все, что в нем есть, без использования каких- либо косвенных средств или биологических механизмов. Он сотворил его прямым действием и непосредственным вмешательством. В каждом случае, на каждой стадии Бог не пользовался какими-то уже существовавшими материалами. Новые виды возникали не как модификации уже существующих, а были, так сказать, новыми точками отсчета, они просто творились Богом. Каждый вид полностью отличался от других. В частности, Бог создал человека во всей его полноте и цельности посредством единственного и неповторимого творческого акта; человек не развивался из какого-либо существовавшего прежде организма649.

Совершенно очевидно, что креационизм без труда согласуется с библейским рассказом. Действительно, эта точка зрения отражает строго буквальное истолкование текста - именно таким образом этот рассказ понимался в течение долгого периода в истории церкви. Утверждение, что Бог создал каждое животное и каждое растение "по роду их", традиционно истолковывалось в том смысле, что каждый вид Он творил отдельно. Однако

следует указать на то, что еврейское существительное     (min), которое в большинстве переводов передается словом род, - это просто общий термин для любого подразделения или классификационного разряда. Оно может означать и вид, но это слово недостаточно конкретно для утверждения, что дело обстоит именно так. Следовательно, мы не можем заявлять, что Библия требует принятия прямого креационизма; тем не менее ясно, что она его допускает.

Трудности у креационизма возникают при сопоставлении с научными данными. Ибо если к этим данным относиться серьезно, следует признать, что они свидетельствуют о значительных сроках развития и о наличии переходных форм между видами. Есть даже некоторые формы, производящие впечатление предков человека.

Деистический эволюционизм

Термин этот используется редко, но деистический эволюционизм - возможно, наилучшее определение одной из разновидностей того, что обычно называется теистическим эволюционизмом. Согласно этой точке зрения, Бог положил начало процессу эволюции, сотворив первоначальную материю и внедрив в сотворенный мир законы, которым и подчинялось его развитие. Таким образом Он запрограммировал процесс. Затем Он прекратил всякое активное вмешательство в дела мира, превратившись, так сказать, в почетного Творца или Творца в отставке. Развитие сотворенного мира свободно от прямого влияния или вмешательства Бога. Он - Творец всего, но лишь первые формы жизни были сотворены прямо и непосредственно. Все остальное сотворено Богом опосредованно. Бог - Творец, начальная причина, а эволюция - средство и инструмент, ближайшая причина. Таким образом, если исключить вопрос о возникновении материи, эволюция в деистическом понимании идентична эволюции в натуралистическом

понимании, ибо эта точка зрения отрицает любое непосредственное вмешательство или действие личного Бога в ходе развития творческого процесса.

Деистический эволюционизм не сталкивается с серьезными трудностями при сопоставлении с научными данными. Однако в отношении библейских свидетельств ситуация иная. Представление деизма об отсутствующем Боге входит в явное противоречие с библейским изображением Бога, участвующего не в одном только, но в целой серии актов творения. В частности, оба рассказа из книги Бытия свидетельствуют, что Бог ясно и определенно желал сотворить человека и делал это. Кроме того, деистическое понимание эволюции вступает в противоречие с учением Писания о провидении, в соответствии с которым Бог проявляет личный интерес к происходящим в сотворенном Им мире событиям и участвует в них650.

Теистический эволюционизм

Теистическое понимание эволюции имеет много общего с деистическим, но отличается от него признанием причастности Бога к делам сотворенного Им мира и Его участием в них. Бог положил начало процессу развития, создав первый организм. После этого Он продолжил работу, направляя процесс развития к поставленной Им цели. Иногда Он действует и сверхъестественно, вмешиваясь в процесс, чтобы внести в него изменение, но используя при этом уже существующие материалы и средства. Бог создал первого человека, но при этом Он использовал уже существовавшее творение. Бог создал человеческую душу и вдохнул ее в одного из высших приматов, превратив это создание в первого человека. Бог особым образом сотворил духовную природу Адама, но физическая природа человека является результатом процесса эволюции.

У теистического эволюционизма нет особых трудностей в отношении научных данных, поскольку он признает, что физическая сторона человека есть результат эволюции.

Поэтому такая точка зрения согласуется с любым количеством свидетельств о постепенности процесса, приведшего к появлению человека. Что касается библейских свидетельств, большинство сторонников теистического эволюционизма придерживаются мнения о реальном существовании первоначальной пары, Адама и Евы. В таком случае теистическое понимание эволюции вполне согласуется с учением Павла о греховности человеческого рода. При обращении к первым главам Бытия сторонники этой точки зрения следуют одной из двух стратегических линий. Либо утверждается, что в Бытии не говорится ничего конкретного о том, как именно произошел человек, либо же соответствующие тексты рассматриваются как символические. В последнем случае "прах" (Быт. 2:7), например, не понимается буквально. Это слово истолковывается как символическое обозначение какого-то уже существовавшего создания, какой-то более

низкой формы. К этому конкретному истолкованию мы еще вернемся после рассмотрения последней из альтернативных точек зрения651.

Прогрессивный креационизм

Прогрессивный креационизм понимает творческую работу Бога как сочетание серии творческих актов de с имманентным действием в рамках происходящего процесса. В определенные моменты, достаточно далеко отстоящие друг от друга по времени, Бог творит de (т.е. заново). В этих случаях Он не использует существовавшую до этого жизнь, не занимается простым внесением в нее изменений. Он, возможно, создавал нечто весьма похожее на уже существовавшее творение, однако вносил при этом ряд изменений, в результате чего появлялось совершенно новое творение.

В промежутках между этими особыми актами творения действовали механизмы эволюции. Возможно, например, что Бог сотворил первого члена семейства лошадей, а различные виды этого семейства стали затем результатом эволюционного развития. Это внутривидовое развитие (микроэволюция), а не .межвидовое (макроэволюция). Что касается библейского утверждения, что Бог сотворил все существа "по роду их", то мы

уже отмечали, что еврейское слово      довольно неопределенно, так что его не обязательно отождествлять с наименованием биологического вида. Оно может иметь и гораздо более широкое значение. Кроме того, для микроэволюции было вполне

достаточно времени, поскольку слово       (уот), переводимое как "день", также может истолковываться намного шире652.

По мнению сторонников прогрессивного креационизма, когда пришло время для создания человека, Бог сотворил его прямо и полностью. Бог не создавал его из какого-то более низкого существа. Как физическая, так и духовная природа человека были особо и специально сотворены Богом. Библия сообщает нам, что Бог создал человека из "праха земного". Этот прах земной не обязательно был реальной физической землей, почвой или пылью. Это, возможно, простейшее образное выражение, понятное первым читателям.

Прогрессивный и прямой креационизм едины в том, что человек был создан сразу во всей своей полноте. Вместе с тем прогрессивный креационизм отличается от прямого своим тезисом, что после первоначального Божьего прямого акта творения в нем происходило определенное развитие. С натуралистическим, деистическим и теистическим пониманиями эволюции его объединяет признание развития в сотворенном мире, но в то же время он предполагает несколько актов творения de novo в ходе этого общего процесса. Согласуясь с теистическим пониманием эволюции в том, что человек явился результатом особого Божьего акта творения, он идет дальше, утверждая, что этот особый творческий акт относился ко всей природе человека, как физической, так и духовной.

Исходя из общих предпосылок и принципов, отстаиваемых в данной книге, наиболее приемлемыми вариантами выглядят теистический эволюционизм и прогрессивный креационизм. Среди сторонников обеих этих точек зрения были и есть глубоко верующие в Библию богословы, и каждая из них может истолковать или объяснить как библейские свидетельства, так и эмпирические данные. Вопрос в том, какая из них делает это полнее, естественнее, с наименьшим искажением материала.

Для ответа на этот вопрос важно определить, с какого рода литературным материалом мы имеем дело в первых двух главах книги Бытия. Есть ли в рассказе о творении символические элементы? Вполне вероятно, что мы здесь имеем дело с жанром, в котором не каждый предмет следует понимать просто как предмет. Обратите внимание, например, что дерево в Едемском саду не просто дерево, но "дерево познания добра и зла". Точно также вполне возможно, что "прах земной", использованный при сотворении Адама, не был просто пылью, а представлял собой неживые "строительные блоки", из которых возводилась органическая материя и, следовательно, жизнь. Но допустим, мы, вслед за сторонниками теистического эволюционизма, будем считать "прах земной" символом какого-то существовавшего ранее живого создания. Что тогда?

Один из вопросов, с которыми нам придется столкнуться, заключается в том, соблюдается

ли последовательно данный символизм. Слово прах (       , 'aphar) встречается не только в Быт. 2:7, но и в Быт. 3:19: "Прах ты и в прах возвратишься". Если мы считаем, что в Быт. 2:7 это слово символизирует уже существующее создание, то у нас две возможности: либо значение термина в Быт. 3:19 (а также в 3:14) должно быть иным, либо мы сталкиваемся с довольно нелепой ситуацией, когда после смерти человек возвращается в состояние животного. Следует отметить, что в случаях серьезного, глубокого вырождения, когда человек становится фактически недочеловеком, изменение это происходит до реального наступления смерти. Было бы правильнее истолковывать упоминание праха в Быт. 2:7 (менее ясного) в свете Быт. 3:19 (более ясного).

Вторая проблема теистического эволюционизма связана со словами: "И стал человек

душою живою" (Быт. 2:7). Словами "душа живая" переведено выражение      (nephesh chayah) - то же самое выражение, которое используется для обозначения других существ, которых Бог сотворил ранее (Быт. 1:20, 21, 24). Как мы видели, в теистическом понимании эволюции физическая сторона человека развилась из одного из ранее существовавших созданий. Из этого следует, что, подобно своему прародителю, физическая основа человека (в которую Бог вдохнул душу) обязательно должна была уже быть живым существом. Но это положение, следующее из теистического понимания эволюции, противоречит утверждению Быт. 2:7, что человек стал живым существом, когда Бог создал его и вдохнул в него душу.

Еще один аргумент, выдвигаемый против теистического эволюционизма, состоит в том, что он противоречит представлению о единстве человеческой личности. Но единство физического и духовного аспектов человека не представляется столь абсолютным, чтобы служить опровержением теории о различном происхождении этих двух компонентов.

Несмотря на слабость третьего аргумента, первые два соображения выглядят достаточно существенными, чтобы признать позицию теистического эволюционизма более уязвимой ло сравнению с прогрессивным креационизмом. Хотя последняя точка зрения не лишена проблем и трудностей, она лучше истолковывает и сводит в единую картину библейские

свидетельства и научные данные, а потому мы рассматриваем ее более приемлемой, чем теистический эволюционизм.

Возраст человечества

Еще один встающий перед нами вопрос касается возраста человечества. Когда человек - в частности, описанный в Библии - впервые появился на земле? Евангельские или консервативные христиане дают различные ответы на этот вопрос. Наш ответ на него, отчасти зависит от нашего определения человека.

Четыре консервативных мнения

1.  Вопрос этот несущественный. Мы не можем определить возраст человечества, а если бы и могли, это не имело бы особого значения. Б. Б. Уорфильд писал: "Вопрос о возрасте человечества сам по себе не имеет богословского значения. Для богословия Мак такового

совершенно безразлично, как долго существует на земле человек "653. Вызывает сомнения, одобрил бы Уорфильд то, как иногда используются эти его слова; но, как бы там ни было, он, по-видимому, действительно не придавал этому вопросу большого значения.

2.  Отличительным признаком человека является создание орудий труда. Именно способность изобретать, изготовлять и использовать орудия труда отличает человека от более низких существ. Если принять этот, критерий, то происхождение человека должно быть отнесено к очень давнему времени, вероятно, от 500 тысяч до 2 миллионов лет тому назад654.

3.  Погребение покойников - вот что отличает человека от других существ. Если принять этот критерий, первым человеком следует считать неандертальца, который жил около 50 тысяч лет тому назад655.

4.  Человека отличает использование сложной системы символов, а конкретнее - языка. Создание орудий труда и погребение покойников указывают на довольно высокий уровень поведения, но именно язык делает возможным такого рода общение с Богом, какое должны быть у существа, созданного по образу Божьему. Основываясь на этом, можно связать появление человека в библейском смысле этого слова с данными,

свидетельствующими о великом культурном взрыве 30 - 40 тысяч лет тому назад. Первого человека следует связывать не с неандертальцем, а с более поздними формами, вероятно, с кроманьонцем656.

Проблема возраста человечества не решается легко и просто. Один из ответов на вопрос, какое место Адам занимает в палеонтологической цепочке, звучит так: "Скажите мне, как выглядит Адам, и я скажу вам, где его место в этой цепочке". Это, разумеется, шутка, не решающая проблемы.

Первая ид изложенных выше точек зрения не выдерживает критики. Время сотворения Адама имеет важное значение, поскольку в описании его ближайших потомков в Быт. 4

содержатся Детали, которые можно отнести к неолиту. При сопоставлении библейского рассказа об Адаме и его потомках с данными антропологии встает ряд серьезных вопросов, которые должны рассматриваться и решаться в рамках апологетики.

Вторая точка зрения, в соответствии с которой отличительным признаком человека считается создание орудий труда, также не выглядит вполне удовлетворительной. Ее основополагающий тезис опровергается многочисленными исследованиями. Например, Джейн Гудэлл наблюдала шимпанзе, которые обламывали ветки, очищали их от листьев и использовали их для добывания пищи, засовывая в термитные кучи. Переходя от одной термитной кучи к другой, шимпанзе носили с собой эти ветки на расстояние до полумили. Джейн Гудэлл делает вывод: "Действуя подобным образом... шимпанзе достигли самой первой, начальной стадии в создании орудий... Маловероятно, чтобы этот способ

выуживания термитов был врожденным поведенческим стереотипом"657.

Третья точка зрения основана на теории, что погребение мертвых является признаком присутствия в человеке образа Божьего. Джеймс Мерк, однако, утверждает, что такая практика свидетельствует лишь о страхе перед неизвестным, который в свою очередь подразумевает лишь наличие воображения. Но это не означает, что человеком движет какое-то нравственное чувство, и действительно, религия и этика рассматриваются в антропологической литературе отдельно, поскольку очень часто они не пересекаются658.

Таким образом, остается лишь четвертая точка зрения, связанная, как представляется, с наименьшими трудностями. Развитие культуры, начавшееся около 30 тысяч лет назад, легче всего объяснить появлением в это время языка. Такое объяснение отстаивалось Бертрамом С. Краусом: "Кажется весьма вероятным, что Человек не смог бы создавать, поддерживать и изменять культуру, не обладая способностью передавать опыт и знания

своему потомству иным способом, помимо собственного примера"659.

Библия говорит, что Адам и Ева владели языком с самого начала. Общение друг с другом и с Богом предполагало владение языком. (Обратите внимание, что принятие этой точки зрения влечет за собой отказ от той теории, будто погребение мертвых есть признак нравственного чувства, которое входит в образ Божий.)

Проблема элементов неолита в Быт. 4

Если мы принимаем ту точку зрения, что именно язык отличает человека от других созданий и, следовательно, первый человек появился около 30 тысяч лет назад, остается нерешенной проблема, о которой мы уже упоминали: проблема элементов неолита в Быт.

4. Если Адам был создан 30 тысяч лет назад, если Каин и Авель были его непосредственными потомками, если мы обнаруживаем в Быт. 4 описание занятий, свойственных неолиту (сельское хозяйство), и если период неолита начался около 8 - 10 тысяч лет назад, то перед нами стоит проблема разрыва между поколениями по меньшей мере в 20 тысяч лет. Предлагается несколько решений этой проблемы:

1.  В соответствии с доадамовской теорией, Адам был первым человеком в полном библейском смысле слова, но он не был первым человеком в антропологическом смысле. Представители Homo sapiens жили и до него660.

2.  Каин и Авель не были непосредственными потомками Адама. Они отстояли от него на несколько поколений. Можно даже представить себе, что в библейском рассказе в одной истории объединены истории нескольких людей: Каина - сына Адама, Каина-убийцы и Каина, построившего город661.

3.  В рассказе о творении (например, Быт. 1:26; 2:7) еврейское слово    ('adam), которое часто применяется в символическом смысле для обозначения всего человеческого рода, относится к первому человеку, имя которого не сообщается. В других местах (например, Быт. 4:1; 5:3) это собственное имя человека, который жил позже662.

4.  "Быть может, Каин и Авель на самом деле не были земледельцем и скотоводом, но лишь кажутся таковыми под воздействием выражений, использованных Моисеем, а в особенности наших переводов. Их [Каина и Авеля] занятия, связанные с добыванием растительной и животной пищи, могли быть гораздо более примитивными"663.

5.  Возможно, земледелие и скотоводство практиковались в гораздо более отдаленные времена, чем период неолита, Тогда Адам и его дети могли заниматься сельским хозяйством уже 30 тысяч лет назад664.

Ни одна из этих теорий не представляется вполне удовлетворительной.

Все они сталкиваются с определенными проблемами герменевтического характера, но эти проблемы в большей степени относятся к первым трем точкам зрения. К тому же, согласно первой точке зрения, люди до Адама были уже, по-видимому, людьми в полном смысле слова. Но если дело обстоит таким образом, то как мы объясним утверждение Павла в Рим.. 5, что грех и смерть обрушились на весь род человеческий из-за греха Адама? А это как будто подтверждает теорию моногенеза человеческого рода - что все люди произошли от Адама. По этим причинам я больше склоняюсь к четвертой или пятой точке зрения. Но это та сфера, в которой нет достаточных данных для категорических утверждений; здесь требуются дополнительные исследования.

Богословский смысл сотворения человека

Теперь, обсудив основное содержание учения о сотворении человека, нам надо выяснить его богословский смысл. Особого внимания и пояснений требуют несколько пунктов.

1.  Сотворение человека означает, что он не имеет независимого, самостоятельного существования. Он появился в мире вследствие того, что Бог пожелал, чтобы он существовал, и Своим повелением создал его. Человек получил жизнь от Бога и продолжает жить и наслаждаться жизнью благодаря божественному обеспечению. В его

существовании нет никакой необходимости. Человек - зависимое от обстоятельств существо, а не неотъемлемая часть реальности. Он не может занять такое положение, при которой он был бы подлинно независимым от Бога. Он может объявлять себя таковым и может вести себя так, будто он независим, но факт остается фактом: возможность получить саму жизнь и даже сделать вздох он получает от Бога.

Это должно побудить человека задаться вопросом о причине собственного существования. Зачем Бог поставил его на земле и что он должен делать, имея в виду эту цель? Мы не могли бы жить без Бога, и все, что у нас есть, исходит от Него. Раз мы происходим от Бога, все приложимые к нам определения в конечном счете зависят от Него. Поэтому правильное распоряжение доверенной нам жизнью не означает, что мы должны отдавать Богу лишь часть того, что нам принадлежит, часть своего времени или

своих денег. Вся наша жизнь по праву принадлежит Ему - в силу нашего происхождения и в силу того, что Он продолжает владеть нами. Жизнь была доверена нам, чтобы мы пользовались ею, но она по-прежнему принадлежит Богу и должна использоваться для служения Ему и Его прославления.

Это значит, что человек не является высшей ценностью. Ценность человека исходит от Бога, он наделен ею Богом, Который и есть высшая ценность. Таким образом, при оценке чего бы то ни было главный вопрос заключается не в том, доставляет ли это человеку удовольствие и создает ли дополнительные удобства, а в том, служит ли это славе Божьей и исполнению Его замысла. Человек - не центр вселенной. Он существует лишь благодаря тому, что его создал Некто, намного превосходящий его.

Это также помогает человеку в обретении самоосознания. Если наша сущность хотя бы отчасти зависит от нашего происхождения, то ключ к пониманию человеком самого себя состоит в том факте, что его сотворил Бог. Он не просто ребенок своих родителей или результат действия случайных факторов и сил в мире. Он возник как результат сознательного желания и замысла разумного существа. Личностные характеристики человека, по крайней мере отчасти, связаны, с выполнением этого божественного замысла.

Человек - творение Бога, но не Его эманация. Человек - не часть Божества. Он подвержен ограничениям конечного существа. Он не знает всего и не все может делать. Хотя цель христианской жизни состоит в духовном единении с Богом, человек всегда будет метафизически отделен от Бога. Поэтому он не должен стремиться к утрате своей человеческой индивидуальности. Быть отделенным от Бога и иным, чем Бог, есть благо для человека, ибо именно таким его сотворил Бог.

2.  Человек - часть творения. Он отличается от других сотворенных Богом существ, но не до такой степени, чтобы не иметь с ними связи. Как и другие существа, человек входит в общий строй, общий порядок творения. Как и другие, он был создан в один из дней творения. Фактически, он был сотворен в тот же самый (шестой) день, что и звери земные.

Как мы уже отмечали ранее, во вселенной существует огромный метафизический разрыв (см. с. 315). Но этот разрыв отделяет не человека от других сотворенных существ, он пролегает между Богом, с одной стороны, и всеми сотворенными существами - с другой. Появление человека в один из дней творения гораздо теснее связывает человека со всеми остальными сотворенными существами, чем с Богом, Который их сотворил.

Это значит, что человека и остальных сотворенных существ объединяет реальное родство. Их нельзя рассматривать как нечто абсолютно чуждое ему. Поскольку в определенном смысле все создания родственны человеку, между ним и остальными сотворенными существами должна быть гармония. На практике дело обстоит иначе, но не другие создания, а именно человек внес в мир эту дисгармонию.

При серьезном к ней отношении идея о родстве человека со всем остальным творением, влечет за собой определенные последствия. Экология обретает при этом глубокий смысл. Это слово происходит от греческого , что значит "дом". Таким образом, словом экология выражается идея единой семьи с единым домашним хозяйством. То, как человек обходится с одной частью этого хозяйства, отражается и на других его частях, - эта истина становится для нас мучительно ясной, когда мы видим, что загрязнение окружающей среды наносит ущерб человеческим жизням, а уничтожение некоторых хищников дает возможность сравнительно беспрепятственного распространения вредителям.

Истина, что мы родственны всему остальному творению, должна также побуждать нас к проявлению гуманности. Человеку можно использовать в пищу другие живые существа. Однако их нельзя убивать напрасно, просто ради удовольствия. Эти прочие создания - наши дальние родственники, ибо они сотворены тем же самым Богом. Благополучие этих прочих созданий важно для Бога, так же должны относиться к ним и мы. Они не просто иные существа: будучи творениями всемогущего Бога, они - наши товарищи и собратья. Как мы заботимся о благополучия других людей и занимаемся ради них конкретными делами, сознавая свое единство с ними, так же точно мы должны вести себя и б отношении остального творения.

Тот факт, что мы являемся частью творения, означает также, что у человека много общего с другими созданиями. Он не бог, и потому у него есть такие же потребности, что и у животных. Поскольку у нас с ними, действительно, много общего, в какой-то мере обоснованна попытка бихевиоризма понять человека, изучая животных. Ибо, подобно животным, человек со своими мотивациями подвластен законам, которые управляют сотворенным миром.

3.  Человек, однако, занимает в творении особое место. Как мы отмечали, человек - сотворенное существо, поэтому он имеет много общего с другими созданиями. Но есть один элемент, который делает его уникальным, который отделяет его от остальных созданий. О всех этих созданиях сказано, что они сотворены "по роду их". Он же, с другой стороны, описывается как созданный по образу и подобию Божьему. Он поставлен над всем остальным в сотворенном мире, чтобы владычествовать над ним. Его нельзя во всех отношениях уподоблять остальным творениям. Будучи подвластен законам, управляющим

сотворенными существами, он превосходит эти другие существа по своему положению, ибо в нем есть и нечто большее, чем просто сотворенность. Подробней этот дополнительный аспект мы обсудим в следующей главе. Здесь отметим только, что самоосознание человека не должно ограничиваться пониманием его сотворенности и он не должен оправдывать свое поведение, возлагая вину за него на свои инстинкты и

влечения. У него более высокий уровень, отделяющий его от всего прочего в сотворенном мире.

Это также означает, что человек не достигает самореализации удовлетворением всех своих животных потребностей. Человеческая жизнь включает в себя нечто гораздо большее, чем простое удовлетворение потребностей в пище и одежде или каких-то желаний. Необходимо также помнить о трансцендентном элементе, засвидетельствованном тем особым, уникальным способом, которым описывается человек, выделяемый тем самым из ряда прочих сотворенных существ.

4.  Между людьми существует братство. Один из самых крупных богословских споров конца XIX и начала XX веков касался сферы Божьего отцовства и, следовательно, границ и пределов братства людей. Либералы настаивали на том, что существует всеобщее братство между людьми, а консерваторы столь же решительно утверждали, что духовными братьями являются лишь те, кто пребывает во Христе. По сути верно и то, и другое. Учение о творении и происхождении всего рода человеческого от одной первоначальной пары означает, что все мы друг другу родственники. В определенном смысле каждый из нас - дальний родственник любого другого человека на земле. Между нами нет полного отсутствия связи. Отрицательная сторона нашего общего происхождения заключается в том, что в естественном, природном своем состоянии все люди представляют собой непослушных, бунтующих детей Отца Небесного, а потому отчуждаются от Него и друг от друга. Мы все подобны блудному сыну.

Истина о всеобщем братстве, если ее полностью осознать и действовать в соответствии с ней, должна вызывать в нас заботу и сочувствие в отношении наших собратьев людей. Мы склонны сильнее сопереживать нужды и страдания наших близких друзей и родственников; тяготы же и лишения посторонних людей не беспокоят нас так сильно.

Нас может не волновать информация об убийствах, автокатастрофах со смертельным исходом и тому подобном, пока это не затронет кого-то из наших знакомых. Но если мы узнаем о гибели кого-то из дорогих нам людей, мы испытываем глубокую боль. Учение о всеобщем братстве говорит нам, что все люди - наши родственники. Мы должны видеть в них прежде всего не своих соперников, но собратьев. Нас объединяет с ними самое главное - происхождение. Поэтому мы должны радоваться с теми, кто радуется, и плакать с теми, кто плачет, даже если они не являются нашими собратьями по христианской вере.

5.  Человек - не высший объект в мире. Человек имеет великую ценность, ибо, если не считать ангелов, он есть высочайшее из всех сотворенных существ. Однако такое положение даровано ему высочайшим из всех вообще существ - Богом. При всем уважении к человеческой природе, при всем особом признании, которым мы удостаиваем людей выдающихся, людей с большими заслугами и достижениями, нам всегда следует

помнить, что они, их жизни, их способности, их сильные стороны - все это даровано Богом. Уровень уважения к людям нельзя доводить до уровня фактического поклонения им. Поклоняться следует одному лишь Богу; поклонение любой другой личности или объекту - идолопоклонство. Высшую честь и славу надо воздавать Богу. Равным образом, нам нельзя и принимать такого поклонения, какого заслуживает только Бог665. Даже любовь к нашим собратьям людям не должна соперничать по своей силе с любовью к Богу, ибо первые из заповедей касаются нашего отношения к Богу (Исх. 20:3-11) и заповедь возлюбить Господа Бога своего всем своим существом предшествует заповеди возлюбить ближнего, как самого себя (Мф. 22:37-40; Мк. 12:28-31; Лк. 10:27-28).

Действительно, любовь к Богу - одна из движущих сил любви к человеку, созданному по образу Божьему. Как и в случае любви к человеку, свое отношение к человеческим свершениям и достижениям нам тоже надо ограничивать подобающими рамками. Какими бы удивительными ни были многие человеческие свершения, они возможны лишь благодаря жизни, разуму и талантам, которые Бог даровал Своему творению, человеку.

6.  Человек подвластен определенным ограничениям. Не Бог, а человек - сотворенное существо, и он подвержен ограничениям, присущим конечным существам. Бесконечен только Творец. Человек не знает и не может знать всего. Хотя мы должны стремиться познать все, что можем, восхищаться знаниями и уважать их, кто бы ими ни владел и в чем бы они ни проявлялись, наша ограниченность означает, что наше знание всегда будет неполным и подверженным ошибкам. Это должно придавать всем нашим суждениям оттенок смирения, поскольку мы должны понимать, что всегда можем ошибиться, каким бы впечатляющим ни казался находящийся в нашем распоряжении запас фактов.

Ограниченность относится и к нашей жизни. Вопрос о том, был бы смертен сотворенный человек, если бы он не согрешил, вызывает споры (см. стр. 516 - 518). Мы, однако, знаем, что человек в любом случае подвластен смерти. Иначе говоря, если бы он и был бессмертным, это было бы условное бессмертие. Таким образом, человек по своей природе не бессмертен. И такому человеку, какой он есть сейчас, положено однажды умереть (Евр. 9:27). Даже в первоначальном состоянии человека любая возможность для него жить вечно зависела от Бога. Лишь Бог внутренне, по самой Своей природе, вечен; все остальное умирает.

Ограниченность означает, что есть пределы для любых наших достижений. Человек достиг, например, больших успехов в области спорта, но прогресс этот не беспределен. Человек может сейчас прыгнуть в высоту выше двух метров, но невероятно, чтобы кто- нибудь без помощи какого-либо оборудования смог прыгнуть в высоту на километр.

Другие сферы наших достижений, будь то интеллектуальных, физических или каких-либо иных, подвержены подобного же рода ограничениям.

7.  Ограничения - по своей сути не зло. Ограниченность обычно вызывает недовольство. Высказывается даже мнение, что именно в ней заключается причина человеческой греховности. Если бы человек не был ограничен, он всегда знал бы, что правильно, и всегда поступал бы так, как надо. Если бы человеку не мешала его ограниченность, он был бы способен на большее. Но Библия говорит, что, создав человека со всеми

ограничениями, присущими сотворенному существу, Бог посмотрел на творение и сказал, что оно "хорошо весьма" (Быт. 1:31). Род человеческий имел ограничения, но был признан хорошим. Как мы вскоре увидим, ограниченность может повести к греху, если мы не принимаем своих ограничений и не живем в соответствии с ними. Но сам факт наших ограничений не ведет с неизбежностью к греху. Скорее, неправильные реакции на эти ограничения либо составляют грех, либо ведут к нему.

Есть люди, считающие греховность человека постепенно уходящим в прошлое пережитком предшествующих ступеней эволюции. По мере возрастания знания " возможностей мы становимся все менее греховными. Однако это не так. На практике появление все более сложных изобретений дает человеку возможность грешить более хитроумными способами. Можно было бы предположить, что бурное развитие компьютерной технологии, например, поведет к разрешению многих существенных проблем человеческой жизни и тем самым к большей праведности в жизни человека. Хотя такая технология действительно часто используется для благих целей, в то же время человеческая алчность вызвала к жизни новые хитроумные способы, позволяющие красть деньги и информацию с помощью компьютера. Следовательно, уменьшение наложенных на человека ограничений не обязательно ведет к тому, что люди становятся лучше. Вывод очевиден: ограниченность человека сама по себе - не зло.

8.  Должным образом жизнь может быть организована только на основе признания и принятия собственной ограниченности. Факт нашей ограниченности очевиден. Однако мы можем проявлять нежелание признавать этот факт и отведенное нам место существ, сотворенных Богом и зависящих от Него. Грехопадение Адама и Евы, по крайней мере отчасти, заключалось в стремлении стать подобными Богу ("как боги", Быт. 3:4-6) и

узнать то, что знает Бог, Есть указания на то, что сходное стремление лежало в основе грехопадения злых ангелов (Иуд. 6). Нам надо просто предоставить Богу быть Богом, не стремясь указывать Ему, что правильно и истинно, но подчиняясь Ему и Его замыслу в отношении нас. Чтобы выносить приговор в отношении Божьих деяний, надо обладать бесконечным знанием - тем, чего у нас попросту нет.

Это значит, что нам не обязательно всегда быть правыми. Нам не следует бояться неудач и ошибок. Только Бог никогда не терпит неудачи и не ошибается. Поэтому нем нет необходимости искать оправдания для всех своих упущений или становиться в оборонительную позицию из-за того, что мы несовершенны. Однако осознание нами своей ограниченности часто ведет к чувству незащищенности и неуверенности, которое мы пытаемся перебороть собственными усилиями. Иисус учил Своих учеников, что такие попытки создать чувство уверенности в себе собственными силами всегда вызывают еще большую незащищенность. Нам не надо быть Богом, ибо Бог уже есть. Нам надо только

искать Царства Божьего и правды Его, и все наши потребности будут удовлетворены (Мф. 6:25-34).

Если мы признаем свою собственную ограниченность и готовы жить в соответствии с ней, следствием этого станет должное смирение. Библейский факультет одного колледжа как- то получил заявление о приеме на место преподавателя от человека, отличавшегося

крайней самоуверенностью. Ответы на вопросы в анкете источали самоуверенность, даже высокомерие, выглядевшие особенно неуместными со стороны человека, не имевшего опыта преподавательской работы. Создавалось впечатление, что все проблемы факультета, а возможно, даже всего колледжа будут быстро решены, если заявитель будет включен в преподавательский состав. Декан факультета попросил своего коллегу поделиться мнением. "Я не думаю, - ответил тот, - что у нас есть место, достойное этого человека. В принципе, - добавил он, - я не думаю, что вообще где-либо есть место, достойное его. Вакансий в Троице не было уже почти две тысячи лет".

Мы не Боги. Человек не может быть Богом. Бог не ожидает от нас, что мы будем Богом. Если мы примем этот факт, нас ждут удовлетворенность и счастье, если не примем - разочарование и чувство неудачи. Мы не существа, которые должны были быть Богом, но потерпели в этом неудачу. Мы такие, какими были задуманы и к чему предназначены: ограниченные сотворенные человеческие существа.

9.  Человек, тем не менее, есть нечто замечательное. Хотя человек относится к числу сотворенных существ, он занимает среди них самое высокое место, только он сотворен по образу Божьему. Тот факт, что человек создан Господом всей вселенной, делает его еще более великим. Человек - не случайный результат действия слепого механизма. И создан он не как какой-то побочный продукт и не из отходов при творении чего-то более совершенного. Он есть реализация замысла Божьего.

Иногда христиане проявляют склонность к преуменьшению способностей и достижений человека, чтобы в большей мере воздать славу Богу. Несомненно, мы должны ставить человеческие достижения на надлежащее место по отношению к Богу. Но нет никакой необходимости защищать Бога от конкуренции со стороны высочайшего из Его творений. Величие человека прославляет Бога еще больше. Мы должны честно признать, что человек совершил много чудесного и удивительного. Он действительно поразительное существо, как в том, чем он является, так и в том, что он может сделать. Но насколько более велик должен быть Тот, Кто сотворил его!

Человек велик, но великим его делает именно тот факт, что его сотворил Бог. Имя Страдивари говорит о высоком качестве скрипки; ее создатель был великим мастером. Восхищаясь инструментом, мы еще больше восхищаемся одаренностью его создателя. О человеке можно сказать, что он был создан самым благим и самым мудрым из всех существ, Богом. Бог, Который мог сотворить такое чудесное создание, как человека, это поистине великий Бог.

Познайте, что Господь есть Бог, что Он сотворил нас, и мы - Его, Его народ и овцы паствы Его.

Входите во врата Его со славословием, во дворы Его - с хвалою. Славьте Его, благословляйте имя Его!

Ибо благ Господь: милость Его вовек, и истина Его в род и род (Пс. 99:3-5).