Дитрих Бонхёффер

Следуя Христу

Сокрытость молитвы

 

«И, когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны; не уподобляйтесь им, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него».

(Матф.6:5-8).

 

Иисус учит Своих учеников молиться. Что это означа­ет? Что мы должны молиться, разумеется не само собой. Хотя молитва – естественная потребность человеческого сердца, в этом, однако, еще не заключено права перед Бо­гом. Даже там, где эта обязанность соблюдается в твердом воспитании и упражнении, она может быть бесплодной или без обетования. Ученики должны молиться, посколь­ку об этом им говорит Иисус, знающий Отца. Он обещает им, что Бог услышит их. Так молятся только одни учени­ки, ибо они едины с Иисусом, они следуют Ему. Кто свя­зан с Иисусом следованием Ему, тот благодаря Ему имеет доступ к Отцу. И каждая правильная молитва становит­ся через это опосредованной молитвой. Нет молитвы не­посредственной. Нет также в молитве и непосредственно­го доступа к Отцу. Только через Иисуса Христа мы можем найти Отца. Предпосылка молитвы есть вера, связь со Христом. Он – единственный Посредник в нашей молит­ве. Мы молимся по Его слову. Итак, наша молитва всегда связана с Его словом.

Мы возносим молитву к Богу, в Которого мы веруем че­рез Христа. Поэтому наша молитва никогда не может быть заклинанием Бога, и нам уже нет нужды представляться Ему.

Нам следует понимать, что Он знает, в чем мы имеем нужду, прежде нашего прошения у Него. Это придает на­шей молитве глубокую уверенность и радостную достовер­ность. Не формулу, не количество слов, но веру принима­ет Господь Своим сердцем Отца, которое нас давно знает.

Правильная молитва – это не труд, упражнение или благочестивая поза, но просьба дитяти, обращенная к сердцу Отца. Оттого молитва никогда не демонстративна – ни перед Богом, ни перед нами самими, ни перед други­ми. Если бы Бог не знал, в чем мои нужды, тогда мне при­шлось бы раскидывать умом, как мне сказать Ему об этом, что сказать и сказать ли вообще. Итак вера, исходя из ко­торой я молюсь, исключает любую рефлексию, любую демонстративность.

Молитва – это совершенно тайное. Она противопостав­лена явности в любом виде. Кто молится, тот более ведает уже не себя, но только Бога, к Которому взывает. Посколь­ку молитва направлена не в мир, но устремлена исклю­чительно к Богу, то это дело совершенно не демонстра­тивное.

Конечно, бывает, что молитва превращается в демон­страцию, в которой на свет выходит тайное. Это происхо­дит не только в явной молитве, становящейся болтовней. Сегодня так случается очень редко. Но это безразлично, ибо это даже еще губительнее, если я сам – зритель моей молитвы, если я молюсь перед самим собой, если я удов­летворенно наслаждаюсь этим состоянием в качестве зри­теля, если я изумленно или устыженно застаю себя в этом состоянии. Уличная открытость есть только наивная форма открытости, которую я себе готовлю. В своей ком­нате я тоже могу устроить бурную демонстрацию. Слово Иисуса можно исказить и там. Открытость, которую я себе ищу, состоит в таком случае в том, что я сразу и мо­лящийся, и слушающий. Я слушаю себя, я слышу себя. Поскольку мне неохота ждать, пока Господь меня услы­шит, поскольку я вряд ли когда-нибудь смогу удостовериться в том, что моя молитва услышана Богом, то послушаюка я сам себя. Я утверждаю, что молюсь бла­гочестиво, и в этом утверждении заключается удовлетворение от самовыслушивания. Моя молитва услышана. В этом моя награда. Поскольку я выслушан самим собой, Богу незачем меня выслушивать; поскольку себе в на­граду я приготовил явность, Бог не уготовит мне награ­ды.

Что это за комната, о которой говорит Иисус, если я неосторожен перед самим собой? Как бы мне ее так креп­ко запереть, чтобы никакой слушатель не нарушил сокро­венности молитвы и не украл у меня награду тайной молитвы? Как защититься мне от меня самого? От моих рефлексий? Как мне поразить рефлексией рефлексию? Слово сказано: моя собственная воля вкупе с моей молитвой о том, чтобы как-нибудь одолеть себя, должна умереть, быть умерщвленной. Где во мне властвует единственно во­ля Иисуса, поглощая мою волю, приобщая к Нему, увле­кая к следованию Ему, – там моя воля умирает. В таком случае я могу молиться, чтобы осуществилась воля Того, Который знает, в чем моя нужда, прежде моего прошения у Него. Только тогда молитва моя крепка, сильна и чиста, если исходит из воли Иисуса. Тогда молитва есть действи­тельно моление. Дитя молит Отца, знающего его. Не покло­нение вообще, но моление составляет сущность хрис­тианской молитвы. Это соответствует положению челове­ка перед Богом: подняв руки, он молит Того, о Ком знает, что у Него сердце Отца.

Если правильная молитва является вещью тайной, то при этом вовсе не исключается молитвенное единение, но тем яснее обнаруживаются его возможные опасности. Это не сводится ни к улице, ни к комнате, ни к короткой или длинной молитве, будь то литания церковной молитвы, будь то стенания того, кто не знает, о чем ему молиться; ни к одиночке, ни к сообществу – но к осознанию: знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду. Только это направляет молитву исключительно к Богу. Это избавляет ученика от ложного вершения.

 

«Молитесь же так: Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь. Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших».

(Матф.6:9-15)

 

Иисус не только сказал Своим ученикам, как они дол­жны молиться, но и о чем они должны молиться. «Отче наш» есть не только образец молитвы для учеников, но так нужно молиться, как научил их Иисус. С этой молитвой они определенно будут услышаны Богом. «Отче наш» – это всецело молитва. В ней – сущность и пределы моль­бы ученика. Иисус и здесь не оставляет Своих учеников в неизвестности; через «Отче наш» Он ведет их к совер­шенной ясности молитвы.

«Отче наш, сущий на небесах!» – совместно взывают последовавшие к своему Небесному Отцу, Который уже и так знает, в чем нужда Его возлюбленных чад. Они ста­ли братьями по призыву Иисуса, объединившего их. Во Христе они познали всю приветливость Отца. Во имя Сы­на Божия они должны называть Бога своим Отцом. Они на земле, а их Отец на небесах. Он видит их оттуда, они поднимают свои глаза к Нему.

«Да святится имя Твое». – Имя Бога-Отца, в Иисусе Христе открывающееся последовавшим за Ним, должно быть священным среди учеников; ибо в этом имени за­ключено все Евангелие. Богу не угодно было допустить, чтобы Его священное Евангелие было затемнено или по­гублено ложным учением и безбожной жизнью. Богу угод­но – навсегда – открыть ученикам Свое священное имя в Иисусе Христе. Он направит проповедников для гром­кого возвещения о спасительном Евангелии. Он воспре­тит соблазнителям и наставит на путь истинный врагов имени Своего.

«Да приидет царствие Твое». – В Иисусе Христе при­знали воспоследовавшие начало Царства Божия на зем­ле. Здесь побежден сатана, сокрушена власть мира, гре­ха и смерти. Пока еще Царство Божие – среди страдания и борьбы. Маленькая община призванных получила в этом свою долю. Они стоят в новой праведности под сенью цар­ственного могущества Бога, но посреди гонений. Богу угод­но, чтобы Царство Иисуса Христа выросло через Его общину; Ему угодно уготовить скорый конец царствам это­го мира и установить Свое Царство в могуществе и вели­колепии.

«Да будет воля Твоя и на земле, как на небе». – В еди­нении с Иисусом Христом последовавшие за Ним отдали свою волю целиком во власть воли Божьей. Они молятся о том, чтобы воля Божья была на всей земле. Ничто из сотворенного не должно этому препятствовать. Но если сре­ди последовавших еще жива злая воля, стремящаяся изъять их из единения с Иисусом, то они также молятся, чтобы воля Божия властвовала в них день ото дня все боль­ше, сокрушая любое противление. Весь мир в конце кон­цов должен склониться перед волей Господа, поклониться Ему благодарно и в нужде и в радости. И земля и небо дол­жны подчиниться Богу.

Ученики должны прежде всего молиться ради имени Господа, ради Царства Божьего, ради воли Божьей. Хотя Бог и не требует этой молитвы, но ученики через эту молитву могут отведать небесных благ, о которых они молятся. Этой молитвой они способствуют скорейшему дости­жению цели.

«Хлеб наш насущный дай нам на сей день». – До тех пор, пока ученики пребывают на земле, они не должны стыдиться упрашивать Отца Небесного о телесной жиз­ни. Тот, Кто сотворил людей на земле, хочет хранить и обе­регать их тело. Он не хочет, чтобы Его творение было достойно презрения. Это общий хлеб, о котором молят уче­ники. Никто не должен иметь его только для себя. Они про­сят также, чтобы Бог дал всем Своим чадам на всей земле хлеб на сей день; ибо они – их братья по телу. Ученики знают, что хлеб, произрастающий из земли, дарован свы­ше, будучи единственно даром Божьим. Оттого они не бе­рут хлеб сами, но просят о нем. Поскольку хлеб от Бога, то он каждый день является заново. Последовавшие про­сят не о запасе, но о ежедневном Божьем даре сегодня, благодаря чему они могут продлить свою жизнь в едине­нии с Иисусом, прославляя милосердную Божью доброту. Вера учеников оправдывает себя в этой просьбе, превра­щаясь ко благу их в животворящее Божье деяние на зем­ле.

«И прости нам долги наши, как и мы прощаем должни­кам нашим». Сознание своих долгов есть ежедневная жа­лоба последовавших. Те, кто в приобщении ко Христу могут жить без греха, грешат ежедневно через всякого ро­да неверие, леность в молитве, распущенность тела, через всякого рода самодовольство, зависть, ненависть и скряж­ничество. Потому они должны ежедневно молить Бога о прощении. Богу же только тогда угодно будет услышать их просьбу, если они сами простят друг другу долги – по-братски и с готовностью. Итак, они вместе несут свои дол­ги перед Богом и вместе просят о благодати. Богу угодно простить не только мне мои долги, но и нам наши долги.

«И не введи нас в искушение». Искушения последо­вавших многочисленны. Со всех сторон одолевает их сатана, желая их падения. Их упорно вводит в соблазн ложная уверенность и нечестивое сомнение. Ученики, знающие о своей слабости, не бросают вызова искушению с целью испытать силу своей веры. Они просят Бога не искушать их слабой веры и оградить их в момент введе­ния в соблазн.

«Но избавь нас от лукавого». В качестве последней просьбы ученики должны молить об избавлении их от мир­ских соблазнов и об унаследовании Царства Небесного. Это просьба о блаженном конце и о спасении общины в последние времена мира сего.        

«Ибо Твое есть Царство...» Эту уверенность ученики по­лучают каждый день заново из приобщения к Иисусу Христу, в Котором заключено исполнение всех их просьб. В Нем святится имя Бога, в Нем приходит Царство Божье, в Нем осуществляется воля Божья. Ради Него сохраняет­ся телесная жизнь учеников, ради Него они получают про­щение их грехов, Его силой будут ограждены от соблазна, Его силой будут спасены для жизни вечной. Его есть Цар­ство и сила и слава во веки в единении с Отцом. И в этом ученики уверены.

Когда, подытоживая молитву, Иисус еще раз говорит, что все зависит от того, чтобы получить прощение, и что это прощение выпадает им только как братству грешников.