Дэвид Приор

Первое Послание к Коринфянам

5:1-13; 6:9-20       5. Избегать блудодеяния

Еще одной серьезной проблемой коринфян, свидетельству­ющей об их духовной незрелости, была сексуальная распущенность. По-видимому, в Коринфе было распространено сексуаль-отклонение, к вопросу о котором Павел теперь и обращается.

1. Постановка проблемы (5:1-2а)

Есть верный слух, что у вас появилось блудодеяние, и притом такое блудодеяние, какого не слышно даже у язычников, что некто вместо жены имеет жену отца своего. 2 И вы возгордились, вмес­то того, чтобы лучше плакать...

Вспомним, что Коринф был морским портом, где процветал .суальный разврат. Вряд ли какой-нибудь новообращенный линфянин не испытывал на себе пагубного влияния той или иной его формы. Сексуальная распущенность опутывала, подоб­но спруту, и яд ее проникал глубоко. В такой ситуации возника-1.1 опасность неверного отношения к данной проблеме: либо сурового осуждения сексуальных отклонений, либо проявления полной беспечности по отношению к ним. Сегодня нечто похо­жее можно наблюдать в Калифорнии, где безнравственность во 1кех ее видах проникла в действующую церковь. В результате ,1Н пастор сказал: «Не проходит и недели, чтобы мы не услы-ш;ши о том, что один христианский руководитель оставил свою жену, другой убежал с секретаршей, третий вступил с кем-то в i омосексуальные отношения или столкнулся с определенным нравственным кризисом в своей церкви». Далее, касаясь двух посланий Павла, он называет их «Первым и Вторым посланиями к Калифорнийцам» - - настолько актуально учение апостола в этом городе.

Павел формулирует проблему следующим образом: Есть вер­ный слух, что у вас появилось блудодеяние, и притом такое блудо-деяние, какого не слышно даже у язычников, что некто вместо жены имеет жену отца своего. В оригинале буквально сказано: «Чело­век имеет жену своего отца». Речь, вероятно, идет о сексуальных отношениях с мачехой, которая является женой или любовни­цей сына при живом отце. Это было запрещено Торой (Лев. 18:8; Втор. 22:30; 27:20), и «запрет перешел в церковь»1. Моррис2 не уверен, «означает ли это, что обидчик соблазнил свою мачеху, или она развелась с его отцом, или отец умер, оставив ее вдо­вой... Ясно одно: заключался незаконный союз, причем непри­ятный». Речь шла об инцесте, о кровосмешении3, которое при­водило в ужас даже языческих мыслителей4.

Хотя в данном случае Павел столкнулся с весьма неприятной проблемой, суть вопроса заключается в более общем по своему значению слове, которое в 5:1 переведено как блудодеяние. В ори­гинале употребляется слово porneia, что буквально означает «об­ращение к проституткам». В Коринфе жрицы храма Афродиты были священными проститутками и процветали в атмосфере porneia. Благодаря последовательному новозаветному употреб­лению, это слово стало означать любое сексуальное поведение, нарушающее христианскую норму, то есть всякую половую связь, которая возникает до замужества или женитьбы, вне брака или просто неестественна. «Это слово используется в широком смыс­ле, втом числе в связи с нарушением седьмой заповеди»5.

История церкви показывает, что сатана сильно искушаетлю-дей в сексуальном плане, это его обычная тактика, призванная угасить духовную жизнь. Здесь, в гл. 5, Павел пишет об особо бес­стыдной форме аморального поведения. Мы должны с осторож­ностью применять его учение, рассматривая каждую конкретную ситуацию. В 6:9—20 он ясно обрисовывает принципы христиан-

 

1              Bruce, p. 53.

2              Morris, p. 86,

3              Согласно Моррису, но не Баррету (р. 121).

4              Ср.: Cicero, Pro Cluentio 5.14.

5              Hodge, p. 81.

 

ского общежития. В тот момент его больше всего заботило от-угствие общего интереса коринфских христиан к тому, что про­исходит. По-видимому, его не так пугало само их распутство, как 11 «рдыня, которую они проявляли: Ивы возгордились, вместо того, чтобы лучше плакать (5:2).

Высокомерие и гордыня входили в число наиболее опасных рсхов церкви в Коринфе. Прежде чем специально остановиться ;н 13:4) на том качестве, которое истинные христиане никогда намеренно не демонстрируют, Павел рассматривает, по меньшей мере, три случая проявления коринфянами гордыни. Речь идет Об их ревности и зависти друг к другу (4:6), об их отношении к . лмому Павлу (4:18,19) и о «надмевающем» знании (8:1). Все эти чувства в достаточной мере характерны и поныне. Павел особен­но глубоко чувствует, насколько коринфяне не осознают чрез-нмчайной опасности греха, который ставит их в оппозицию по «•и юшению к христианству. «Живая церковь должна восстать как один человек, совершить акт смирения и восскорбеть, как еди-и.т семья по смерти одного из ее членов»1.

Такая ситуация проливает свет натри важных момента: необ­ходимость дисциплины (5:26-13), необходимость ясных убеждений (6:9—11) и необходимость чистоты (6:12—20) — и все это должно быть сфокусировано на Иисусе Христе.

2. Необходимость дисциплины (5:26-13)

О необходимости дисциплины Павел говорит простыми сло­нами: ...дабы изъят был из среды вас сделавший такое дело (26). 11адо отметить, что в данном случае Павел ничего не говорит о женщинах, потому что, вероятно, они не были христианками и, следовательно, христианская дисциплина на них не распро-* i ранялась, или потому, что в такой ситуации, с точки зрения Павла, мужчины в большей степени заслуживали порицания. Нам следует понять, сколь строгой была такая дисциплина: че­ловек изымался ek mesou, то есть из среды верующей и соверша­ющей богослужение общины. Перед нами --отлучение, невоз­можность участвовать в Вечере Господней и, следовательно, пол­ная невозможность участия в жизни общины.

 

Godet, I, p. 242.

 

Чем была вызвана необходимость столь строгой дисциплины? Желанием блага как самому провинившемуся, так и христианской общине.

1) Дисциплина необходима во благо провинившемуся (3—5)

А я, отсутствуя телом, но присутствуя у вас духом, уже ре шил, как бы находясь у вас: сделавшего такое дело, 4 В собрании вашем во имя Господа нашего Иисуса Христа обще с моим духом, силою Господа нашего Иисуса Христа, 5 Предать сатане во измож­дение плоти, чтобы дух был спасен в день Господа нашего Иисуса Христа.

Павел говорит, почему каждому человеку необходимо следо­вать дисциплине: ...чтобы дух был спасен в день Господа нашего Иисуса Христа (5). В основу нашего отношения к людям долж­но быть положено знание о том, что подлинный смысл жизни -это стремление к спасению. Если Бог считает, что тому или ино­му человеку следует пострадать в этой жизни, чтобы спастись, то, следовательно, так и должно быть.

Для того чтобы описать, каким именно будет наказание, Па­вел прибегает к очень экспрессивному языку. Решение выглядит окончательным и безоговорочным, и это, вероятно, происходит благодаря авторитету апостола, непререкаемому даже в его от­сутствие. Павел уже решил, как бы находясь у вас, как поступить с человеком, сделавшим такое дело (3,4). Как бы ни противились коринфяне авторитету Павла как апостола, они, наверное, все равно почувствовали всю силу этого заявления.

Не исследуя всех возможных вариантов перевода этого отрыв­ка, можно сказать, что, по всей вероятности, дисциплинарное воздействие в целом Павел помещает в три контекста: абсолют­ный авторитет Иисуса Христа (во имя Господа Иисуса), присут­ствие всей христианской общины в Коринфе (поддерживаемое его собственным присутствием в духе, 3) и верховный контроль Господа над всем, что позволено сделать сатане, даже по отно­шению к мятежному христианину. Иными словами, в данном случае речь идет не о какой-либо произвольной дисциплинар­ной мере, осуществляемой несколькими руководителями, или о каком-то одностороннем принятии решения без обращения к Павлу как к апостолу, наделенному авторитетом; и, тем более, речь идет не о христианине, который (пусть даже повинный в мерзком грехе, здесь описанном) якобы лишился надежды на печное спасение и утратил состояние благодати. Напротив, худ­шее, что может сделать сатана (измождение плоти, 5), полнос­тью подвластно Иисусу Христу. По существу, церковная община может предать согрешившего сатане только силою Господа нашего Иисуса Христа (4).

Когда современная церковь не может наладить должную цер­ковную дисциплину, нередко причина кроется в том, что ее чле­ны ошибочно считают, будто такие вопросы находятся в веде­нии руководства, а не общинного собрания. Здесь Павел обра­щает свой резкий упрек (Ивы возгордились, вместо того, чтобы лучше плакать) ко всей церкви, а не к ее руководству. Мы снова видим, что коринфяне неверно понимали роль руководства в церкви (ср.: гл. 1—4). Ходж поясняет: «Любое общество имеет право -- и это необходимо для его существования — оценивать, что представляют собой его члены. В данном случае ясно гово­рится о том, что это право принадлежит церкви... Эта возмож­ность была дана коринфской церкви, а не какому-то чиновнику, се возглавляющему. За отсутствие дисциплины или ее наличие порицали не епископа или пастора, а саму церковь как органи-юванное целое»1. Следовательно, там, где поведение отдельно­го христианина сказывалось на всей жизни местной церкви (как и результате выдающегося положения этого человека, так и вслед­ствие того, что все собрание знало о таком поведении), дисцип­линарное воздействие осуществлялось и разъяснялось, когда собиралась вся церковь. Конечно, такое публичное воздействие не всегда необходимо или уместно, кроме того, любая мера воз­действия может осуществляться частным образом.

Однако существуют причины, способные помешать собранию исполнить то, что в каждом конкретном случае необходимо. Самым обычным и самым губительным является простое отсут­ствие подлинно дружеских отношений между братьями и сест­рами во Христе. Так как христиане не привыкли по-настоящему делиться друге другом своими переживаниями, им кажется, буд-ю неуместно (а может быть, и самонадеянно) говорить о том, что надо сохранять определенную норму христианского поведения.

Hodge, p. 83.

Другое препятствие заключается в том, что многие общины слишком велики и в них нет «единства». Так как по-настоящему друг друга знают лишь немногие, не возникает ощущения взаим­ной открытости.

Третья, довольно распространенная проблема, кроется в от­сутствии необходимой близости между руководителем и теми, кем он руководит: в результате первый возносится на некий пье­дестал, а вторые предпочитают мириться с таким положением вешей. Когда же какой-нибудь христианин нарушает Божий за­кон, будь то сам руководитель или кто-нибудь из рядовых чле­нов церкви, возникает почти лицемерное чувство потрясения.

Есть христиане, которым мешает нечто совсем другое: они считают, что, вместо того чтобы осуждать и оценивать безнрав­ственное поведение, церковь должна показать свое понимание тягот современной жизни, обрушивающихся на человека, -- по­казать, не придерживаясь со всей строгостью нравственных норм, о которых говорится в Новом Завете. В одной местной церкви женатый мужчина (который позднее развелся) более четырех лет жил с женщиной и в то же время, ничуть не таясь и с полного согласия пастора, выполнял руководящую работу. Потом те муж­чина и женщина решили пожениться, испросив разрешения на благословение их союза в рамках еженедельного совершавшего­ся причащения, и пригласили друзей и родственников присое­диниться к ним в праздновании их брачного союза. Какого же мнения о христианах после этого будут неверующие?

Слова этого фрагмента как вдохновляют, так и предостерега­ют. Самое плохое, что может сделать сатана, «враг» Бога и чело­века, ничуть не выходит за пределы власти Христа, осуществляе­мой Его церковью. Иисус ясно сказал ученикам: «...что вы свя­жете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе» (Мф. 18:18). Если возникает насто­ятельная необходимость предать сатане того или иного христиа­нина (такого, например, как этот коринфянин, или, быть мо­жет, как Анания и Сапфира [Деян. 5:1 — 11], или как Именей и Александр [1 Тим. 1:20]), предать с целью физического наказа­ния, ограниченного сроком, - - тогда самое худшее, что может с ним произойти, не выйдет из-под Божьей власти.

Это также становится очевидным из рассказа об Иове и, по сути дела, из всего служения Иисуса. Верховные Божьи замыслы включают в себя и разрушительную мощь сатаны. Какую имен­но форму может принять измождение плоти (5), остается неяс­ным. Иов, например, был отдан сатане, чтобы тот «коснулся ко­сти его и плоти его» (ср.: Иов. 2:5). Павел сам говорит о том, что ему дано «жало в плоть» как «ангел сатаны» (2 Кор. 12:7). Однако нельзя сказать, что Иов или Павел терпели наказание за какой-нибудь явный грех. Являясь рабами Божьими, они очищались, чтобы стать еще полезнее в служении1.

Трудно по-настоящему оценить максимальную духовную без­защитность человека, пользовавшегося покровительством и пре­имуществами, которые ему давала Божья община, и вдруг всего этого лишившегося. Это все равно что высадиться на враждеб­ной территории и оказаться среди чужих. Переживаемое потря­сение может привести к чему-то, похожему на сердечный при­ступ, и вряд ли возможно переоценить воздействие сильной цер­ковной дисциплины. В конце концов, вероятно, именно так и произошло в случае с Ананией и Сапфирой2.

Важно подчеркнуть: жизнь согрешившего коринфянина, ве­роятно, стала совершенно никчемной на этой земле и, следова­тельно, была утрачена всякая надежда на то, что, достигнув пол­ноты вечной жизни (ср.: 1 Кор. 3:11-15), он получит награду, которая дается за верное использование Божьих даров. Если та­кой человек и спасется, то чудом.

С другой стороны, если его не отлучить и не предать сатане во измождение его земной плоти, он, вероятно, рано или поздно станет полным отступником, который попирает Сына Божьего, заново распинает Его и становится одним из тех, кого совершен­но невозможно возродить (ср.: Евр. 6:4-6). В этой связи я вспо­минаю, как один опытнейший христианский служитель говорил (после более чем тридцати лет служения), что знал только двух человек, которых можно было назвать словом «отступник», --и один из них вернулся к Христу после смерти того служителя.

1              Согласно Брюсу, «слово „измождение" может указывать на нечто боль­ шее, чем просто печаль или болезнь» (р. 55). Моррис считает, что Павел имеет в виду ситуацию, когда человек настолько отдается «плоти» (подразумевает­ ся низшая природа человека), что у него в результате появляется полное отвращение к плотским похотям и затем их неприятие.

2              Моррис и Брюс не до конца уверены в том, что случившееся с Ананией и Сапфирой было результатом отлучения.

Иными словами, именно для блага коринфского христианина мыло необходимо подвергнуть его столь радикальному взыска­нию. Подобно Именею и Александру (1 Тим. 1:20), он решил попирать свою совесть, и надо было заставить его вновь со всей остротой почувствовать вечные последствия такого «богохуль­ства».

2) Дисциплина необходима

для блага христианской общины (6—8)

Нечем вам хвалиться. Разве не знаете, что малая закваска ква­сит все тесто? 7 Итак очистите старую закваску, чтобы быть вам новым тестом, так как вы безквасны, ибо Пасха наша, Хрис­тос, заклан за нас. 8 Посему станем праздновать не со старою за­кваскою, не с закваскою порока и лукавства, но с опресноками чи­стоты и истины.

Павел возвращается к заносчивости коринфян. Нечем вам хва­литься (6), - - говорит апостол, и тем самым довольно искусно ставит коринфян на место. Раньше его волновали спасение и цельность натуры отдельного коринфского христианина, теперь его беспокоит целостность и спасение церкви. Вполне возмож­но, что эти слова он пишет в преддверии ежегодного праздника Пасхи, так как чувствуется: говоря о решающем значении пра­вильной дисциплины в христианской общине, он остро пере­живает детали этого праздника.

Каждый год на Пасху евреи вспоминали, как Бог освободил их из египетского рабства (ср.: Исх. 12). «Одна из особенностей празднования Пасхи заключалась в том, что до начала праздника торжественно разыскивалась и уничтожалась вся закваска1 (в те­чение семи дней можно было есть только опресноки). Очище­ние от всякой закваски проводилось до совершения пасхальной жертвы в храме»2. Празднование Пасхи прежде всего было празд­неством верующей общины; Павел видит губительное противо-

1              Обычно в Библии образ закваски используется, чтобы упомянуть о чем- то злом, воздействующем на все, что к нему прикасается (напр.: Гал. 5:9). Исключением являются две притчи Иисуса, в которых Он обращается к этому образу, чтобы описать благотворное действие Небесного Царства (Мф. 13:33; Лк. 13:20,21).

2              Bruce, p. 90.

речие втом, что коринфяне готовы терпеть старую закваску в те­сте; пасхальный агнец (то есть Иисус) уже заклан; празднества (обычно длившиеся для иудеев неделю) уже начались и должны были стать постоянным отличительным признаком искуплен­ной общины. Нов ней еще оставалась старая закваска --и нема­ло. Сама природа христианской общины заключалась в жертве нового пасхального агнца и, следовательно, предполагала абсо­лютную чистоту1.

Если в христианском братстве есть грешник, которого там терпят без всякого взыскания и который упорно продолжает ве­сти себя вызывающе, он оскверняет собой все Тело Христово. По­добно тому как иудеи должны были праздновать свое освобож­дение из рабства, не употребляя ничего квасного, христиане долж­ны непрестанно праздновать свое освобождение от греха, не вступая ни в какое соглашение с тем, от чего они были освобож­дены. В противном случае, все служение и общинная жизнь хри­стианской церкви превратится в фарс, исполненный неискрен­ности и лжи2. Мы видим, что Павел говорит об умышленном и неоднократно совершаемом грехе в пределах общины. Годе на­зывает это «деятельным попустительством»3, а Ходж говорит, что речь идет о совершении зла «с наслаждением и постоянством»4. Мы все совершаем грехи и нуждаемся в очищении, но мы обяза­ны безжалостно относиться ко всему, что изменяет нашему при­званию и порочит наше братство во Христе. Павел не ожидает совершенной святости или абсолютной непорочности, он при­зывает лишь к чистоте и истине (8).

1              Вот что пишет по этому поводу Ходж (р. 87): «Подобно тому как кровь агнца, которой окропляли дверные косяки, избавляла от поражения анге­ лом смерти, кровь Христа избавляет от поражения Божьей правдой. Христос был заклан „за нас", как пасхальный агнец был заклан за евреев. Это была заместительная смерть. Христос умер, чтобы искупить нас от всякого безза­ кония, и, если мы продолжаем жить в грехе, это не только противоречит смыс­ лу Его смерти, но и свидетельствует о том, что мы не хотим воспользоваться ее благами».

2              «Поговорка „малая закваска квасит все тесто" говорит о том, что посто­ янное присутствие грешника в обшине делает ее ответственной за его пре­ грешения» (G. Angel, Dictionary of New Testament Theology, Vol. 2 [Zondervan, 1982], p. 463).

3              Godet, I, p. 266.

4              Hodge, p. 88.

Первое из этих двух слов указывает на недопустимость сокры­тия мотивов наших поступков. Это означает, что необходимо по­ложить конец всему тайному, всякому притворству и обману, нельзя отчуждаться друг от друга. Это означает свободу. С помо­щью слова «свобода» (eilikrineid) акцент делается не на нашем совершенстве и безгрешности, а на открытости и честности, на хождении в Божьем свете и стремлении к тому, чтобы Бог осве­тил тьму (ср.: Ин. 3:19—21) и сделал нас ближе другу к другу и к Нему1.

Именно в такой атмосфере открытости, искренности, прав­дивости и чистоты необходимо рассматривать собственные гре­хи и проступки, не стремясь к осуждению, но сохраняя откры­тость, мужество и последовательность. Именно такая прозрач­ность отношений и отличает христианскую общину от других сообществ. Павел воспринимает действительность вполне реаль­но, поэтому не надеется, что любое поместное собрание в смыс­ле нравственности станет совершенно безупречным.

Мощный стимул жить именно такой общинной жизнью за­ключен во фразе так как вы безквасны (7). Примечательно, что, по мнению Павла, любое известное ему собрание безквасно; уди­вительно, что он считает такой и коринфскую церковь, и уже просто поражает (и заслуживает более подробного рассмотрения) тот факт, что, обращаясь к этой церкви, погрязшей в бесстыд­стве, он говорит, что ее члены действительно безквасны. Здесь ясно и кратко выражена основная мысль Павла по отношению ко всем христианам: «Вы безквасны, очищены от зла, свойствен­ного вам по природе, поэтому станьте такими, какие вы есть». В этом - - суть богословия Павла и смысл его призыва к святой жизни: «Посмотрите, что Бог сделал для вас во Христе... А те­перь постарайтесь осуществить то, что Он сделал возможным».

1 Слово eilikrineia употребляется в Новом Завете пять раз, причем че­тыре из них имеют самое непосредственное отношение к этому отрывку. Во-первых, мы должны быть честными и открытыми во всех наших сло­вах (2 Кор. 2:17). Во-вторых, в своих мыслях мы должны быть открытыми к восприятию новых истин и готовыми погрузиться в проблемы, которые могут показаться опасными (2 Пет. 3:1). В-третьих, все наше поведение, как в церкви, так и в миру, должно излучать Божью благодать (2 Кор. 1:12). В-четвертых, это будет способствовать формированию нашего характера в свете «Христова дня» (Флп. 1:10).

В этом и заключается причина его настоятельного призыва праздновать: Посему станем праздновать (8). Быть может, Павел имеет в виду особую радость празднования Пасхи. Если апостол писал данное послание незадолго до этого праздника, он боль­ше всего стремился помочь коринфской церкви не лишить себя всей полноты радостного пасхального празднества. В таком слу­чае, здесь содержится самое раннее упоминание об особом от­ношении христианской церкви к празднику Пасхи. Павел, на­верное, напоминает коринфянам (если говорить словами совре­менного плаката): «Мы — люди Пасхи, и наша песнь — „Аллилуйя!"», то есть мы живем по другую сторону креста и вос­кресения и поэтому некоторые наши привычки просто неумест­ны; до тех пор, пока мы их придерживаемся, мы не можем празд­новать в истинном смысле, будь то общественное богослужение чли наша повседневная жизнь.

Празднование - - отличительная черта христианской общи­ны, отсюда и перевод Лайтфута: «Станем праздновать непре­станно»1. Сегодня мы можем праздновать Пасху, используя по­явившиеся возможности, а именно: в течение года исполняя хо­рошо известные пасхальные песнопения, воспринимая свое участие в Вечере Господней как обновление обетовании, полу­ченных при крещении (умирая и воскресая с Христом), посто­янно обращая внимание на совершенно новые нормы поведе­ния, которые ожидаются от тех (и доступны тем), кто стал при­частником воскресающей силы Иисуса. В этом смысле мы можем по достоинству оценить слова Годе, сказавшего, что «пасхальное празднество христианина длится не неделю, а всю его жизнь»2. Иоанн Златоуст говорит об этом так: «Для истинного христиа­нина — всегда Пасха, всегда Пятидесятница, всегда Рождество». Мир жаждет увидеть такую церковь, которая серьезно отно­сится к греху, от всей души радуется прощению, а во время со­вместных собраний сочетает радостное празднование с благого­вейным ощущением Божьей близости и власти. Стэдман пишет: «Когда мы живем, побеждая силы, которые уничтожают других, люди начинают понимать, что есть смысл, цель и причина спа­сения, которым, согласно нашему исповеданию, мы обладаем».

1              Греч, глагол употребляется в настоящем длительном времени.

2              Godet, I, p. 266.

Но этого никогда не произойдет, если мы откажемся проник­нуться сочувственным и жертвенным участием к людям этого мира. Отсюда и важные предостережения, которые Павел делает в ст. 9—13, исправляя некоторые ложные выводы, сделанные ко­ринфянами в ответ на его предыдущее послание (9).

3) Некоторые предостережения (9—13)

Я писал вам в послании — не сообщаться с блудниками; 10 Впро­чем не вообще с блудниками мира сего, или лихоимцами, или хищни­ками, или идолослужителями, ибо иначе надлежало бы вам выйти из мира сего; 11 Ноя писал вам не сообщаться с тем, кто, называ­ясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужи-телем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником; с таким даже и не есть вместе. 12 Ибо что мне судить и внешних? Не внутрен­них ли вы судите? 13 Внешних же судит Бог. Итак извергните раз­вращенного из среды вас.

Та легкость, с которой христиане могут решить не общаться с неверующими, резюмируется в уточнении, содержащемся в ст. 9—11. В предыдущем послании Павел предостерегал корин­фян от смешения, от контактов с -"мудниками». Неясность, ве­роятно, возникла из-за двоя кости смыслового оттенка греч. сло­ва synanamignysthai. Оно могло означать как запрет на всякую со­циальную близость, так и запрет на всякий социальный контакт. Вероятно, решившись на некоторое сознательное искажение, ко­ринфяне взяли на вооружение второе значение и стали приме­нять его ко всем без исключения. Павел же имел в виду осознан­ное поддержание тесных дружеских отношений стеми, кто, фор­мально называя себя христианами, продолжал упорствовать в

грехе.

Вполне возможно, что те члены коринфской церкви, кото­рые были настроены более законнически, решили усмотреть в наставлении апостола дозволение на разрыв всяких отношений с миром. В конце концов, Коринф являл для христиан довольно мрачную картину, особенно для тех, кто совсем недавно избег­нул его наиболее отвратительных пороков. У многих христиан срабатывает некий подсознательный механизм отключения, ко­гда дел о доходит до настоящего участия в жизни секулярного мира. Этот мир кажется слишком опасным и слишком соблазнительным. По существу, Павел намекает на эту склонность в ст. 10: Впро­чем не вообще (греч. оиpantos) с блудниками мира сего.

На протяжении веков христиане не всегда внимали Божьему призыву без остатка участвовать в жизни мира, беря за образец воплощение Господа. Прежде всего, некоторые пытались избе­жать этого, скрывшись за маской ложного благочестия, не спо­собного противостоять миру и растворяющегося в своих личных отношениях с Богом. Существует монашеский путь, который, начиная с III и IV вв. н. э., всегда был притягателен, особенно для бедных и неимущих. Вероятно, наиболее тонкой и распро­страненной тенденцией является тенденция психологическая: христиане не могут противостоять проблемам этого мира, пото­му что эти проблемы слишком огромны и слишком мрачны, сле­овательно, надежнее вообще не пытаться их решать. Самое яр­кое проявление такой позиции - - это когда (при постоянном проведении встреч между христианами) верующие не желают даже попытаться установить отношения с неверующими.

Коринфские христиане не были исключением. Правило, ко­торое отстаивает Павел, просто и ясно: «...строгая дисциплина внутри и полная свобода в отношениях с теми, кто вовне»1. Важ­но отметить: несмотря на особую остроту вопроса о распростра­нении блуда (porneid), о котором упоминается в этой главе, Па­вел не стремится представить коринфянам какой-либо перечень грехов по степени их серьезности. В ст. 10,11 он перечисляет не­которые из них, в равной мере противостоящие Божьим запове­дям как вне церкви, так и внутри ее. К каждому из грехов надо тноситься с одинаковой серьезностью, если он постоянно со-зершается в христианской общине. На каждый надо обращать ~ обое внимание — и потому, что он всегда остается актуальным, потому, что можно легко начать относиться к некоторым гре-не так внимательно, как к остальным. Павел говорит о пяти аспектах поведения - - сексе, деньгах, :обственности, пьянстве и злоречии, - - в которых постоянное нарушение христианских норм требует дисциплинарных мер воздействия. Ясно, что сегодня христианская церковь самым се­рьезным образом призвана решительно заявить о своей особой позиции в области половых отношений...

"Barrett, p. 132.

а) Жадность. В неменьшей степени это относится и к жадно­сти. Греч, словоpleonexia, которое обычно переводится как «алч­ность», имеет смысловой оттенок, выражающийся в том, что че­ловек стремится заполучить все больше и больше, совершенно не удовлетворяясь тем, что у не го уже есть. Если бы нам пришлось проводить опрос среди христиан стран третьего мира о том, ка­кой грех в западной церкви является наиболее характерным и разрушительным, ответ был бы однозначным -- «алчность». Вот пример из жизни Мартина Лютера: «Лютер грозил отлучить от церкви человека, который, купив дом за тридцать гульденов, ре­шил продать его за четыреста. Лютер предложил цену в сто пять­десят гульденов, считая ее разумной. Инфляция, разыгравшая­ся в тот период, повысила цены, но выгода, которую собирался заполучить этот человек, была чрезмерной, и Лютер, привыкший называть веши своими именами, прямо заявил, что такая безу­держная жадность — грех, требующий наказания»1. Вряд ли мож­но привести более наглядный (или более уместный для XX в.) пример того, сколь всеобъемлющей должна быть истинная цер­ковная дисциплина.

б) Идолопоклонство. Следующим примером греха, соверша­ющегося в христианской общине, Павел считает идолопоклонство (идолослужение) --то, что проникает всюду и в чем оченьтрудно сознаться западным христианам. Аргентинец Рене Падилла пи­шет: «Сегодня идолы, порабощающие людей, - - это идолы по­требительского общества. Здесь можно назвать следующее: культ роста производства через непоправимое разграбление природы; слепая вера в научно-технический прогресс; частная собствен­ность, воспринимаемая как неотчуждаемое право; хвастовство; стремление выделиться, добиться определенных результатов и успеха. Таковы идолы потребительского общества»2. Поскольку это характер общества, в котором мы живем, мы не можем со­всем не обращать на него внимания, по крайней мере, в том слу­чае, когда не возникает необходимости выйти из мира (10). Это означало бы полное отрицание молитвы Иисуса об учениках: «Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла»

 

1              Quoted by Marlin Jcschke in Disdpling the Brother (Herald Press, 1972), p. 76.

2              R. Padilla, The New Face of Evangelicalism (Hodder & Stoughton, 1976), pp. 212-213.

 (Ин. 17:15). Однако нам надо спросить себя, не таков ли наш уровень церковной жизни вообще (и уровень чистоты и прозрач­ности взаимоотношений между братьями-христианами, в част­ности), чтобы, поставив на повестку дня вопросы, которые на­метил Рене Падилла, попытаться выяснить, что значит жить са­мобытной жизнью христианской общины в современном мире. в) Злоречие. Еще один повод для применения церковной дисциплины возникает тогда, когда христианин предается зло­речию (греч. loidoros). В этой связи Баррет говорите «хулителе»1, Моррис --об «оскорбителе... который поносит других»2; затем Моррис приводит слова Христа: «...всякий, гневающийся на бра­та своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: „рака", подлежит синедриону; а кто скажет: „безумный", под­лежит геенне огненной» (Мф. 5:22). Слово «злоречие» имеет осо­бый смысл, заключающийся в оскорблении руководителей, -тенденция, которая сегодня резко заявляет о себе как в запад­ных церквах, так и в западном обществе в целом. Неуважение к тем, кто несет ответственность за других — будь то школьные учителя или преподаватели университета, полиция или по­литики, родители или судьи, - - становится почти повальным. В основном это проявляется на словах и не минует также тех, кому поручено наблюдать за порядком в Божьей церкви. «Зло­речивые» люди постоянно всех критикуют, пренебрежительно от­зываясь обо всех членах христианской общины. Они выдают глу­боко укоренившийся бунт против всякого авторитета и не хотят менять своего поведения (ср.: 2 Пет. 2:9—22).

г) Льянство.С осуждением воспринимает Павел и христиа­нина, вина которого заключается в том, что он - - пьяница. С та­ких людей надо взыскивать наравне с теми, кто упорствует в блу­де, в безудержной алчности или в оскорбительном пренебреже­нии к авторитету. Несерьезное отношение к греху пьянства может легко проникнуть и в церковное братство. Такой подход (во мно­гом отражающий решительную перемену во взглядах в сравне­нии с установкой на трезвость, широко распространенной сразу после войны) заставляет всерьез задуматься, ибо потребление алкоголя в британских семьях резко возросло в последние годы.

1              Barrett, р. 131.

2              Morris, p. 92.

В такой атмосфере пьянство часто воспринимается как времен­ная слабость, как тема для шуток на вечеринках, а не как преда­ние своих физических способностей силе, отличной от силы Свя­того Духа.

д) Насилие. В слове Награх, переведенном как хищник, ясно слышится тема насилия. В первом перечне (10) алчность и хищ­ное стяжательство (лихоимцы и хищники) связаны между собой. Если человек действительно чего-то хочет, почти ничто не мо­жет помешать ему в достижении этого. Сегодня насилие захва­тило все общество: оно заявляет о себе в классах, в центральных городских кварталах, с экранов телевизоров, вторгается в мате­ринскую утробу, обрушивается на пожилых и неизлечимо боль­ных, царствует на спортивных площадках и дорогах. К такому насилию (не говоря уже о более кровавом насилии городского терроризма, гражданской войны, международной вражды и ядер­ной угрозы) довольно часто прибегают в погоне за личной выго­дой. Человеческое благоразумие и Божья слава взывают к церк­ви, которая во всех этих областях отличалась бы самобытностью, чего бы это ни стоило ей в смысле ее репутации. Но для этого необходима последовательная дисциплина, средоточием кото­рой является Христос.

Было бы наивно полагать, что двунаправленный принцип чистоты внутри церкви и свободного общения с теми, кто вне ее, легко поддерживать на деле. Однако именно в этом -- ключ к действенному христианскому свидетельству. «Соль» и «свет» -метафоры, использованные Христом для того, чтобы описать самобытность церкви (Мф. 5:13,14), —указывают на две вещи — разложение и тьму. Пример Иисуса тоже указывает в этом направ­лении: Он был совершенно безгрешен и все-таки Его обвиняли, что Он - - «человек, который любит есть и пить вино, друг мыта­рям и грешникам» (Л к. 7:34). Во многом трагедия современного христианства (и, в связи с этим, причина столь неэффективной евангелизации) заключается в том, что христианская община далека от неверующих и терпима к своим братьям-верующим, упорствующим втом или ином грехе. Одним словом, нет ника­кой самобытности.

О крайней необходимости для христианина сократить бес­численные церковные встречи, чтобы найти время для нужных встреч с неверующими, в нескольких словах, с характерной для него резкостью и прямотой, говорит Мартин Лютер: «Царству надлежит быть среди ваших врагов. И тот, кто не желает этого принять, - - не желает принадлежать Царству Христа. Он хочет сидеть среди друзей, хочет сидеть среди роз и лилий, а не со злолеями. О, богохульники и предатели Христа! Если бы Он делал то, что делаете вы, кто бы тогда спасся?»

Коринфянам не удавалось вести особый образ жизни; они пренебрежительно относились к христианским нормам поведе­ния, но при этом гордились своей терпимостью и широтой взгля­дов. С точки зрения христиан третьего мира, сегодня западные церкви можно обвинить не только в нравственной индифферент­ности, но и в самодовольстве. Они проявляют преступную бес­печность, не замечая серьезной опасности, которая кроется в определенных прегрешениях вкупе с недальновидным отказом признавать тесную связь между этим греховным компромиссом и неэффективностью проповеди Евангелия. Это, в свою очередь, идет к неизбежному продолжению политики патернализма по отношению к христианам. Церковь в Британии виновна прак­тически во всех тех грехах, о которых говорит Павел в ст. 10 и 11, причем это столь очевидно, что посещающие нас христиане из Африки, Латинской Америки или Азии бывают глубоко огорче­ны и даже шокированы проявлением столь явного с нашей сто­роны безразличия к собственным грехам. Получается, что не церковь воздействует на окружающий мир, а мир глубоко про­ник в ряды верующих.

Таким образом, церковь почти перестала отличаться от мира, но при этом не перестала осуждать неверующих, а это уже вы­глядит как пародия на Евангелие, когда его практическое во­площение в нашей жизни отрицает то мощное его воздействие, которое должно было преобразовать нашу жизнь. Мы стоим на краю зияющей пропасти, разделяющей нашу церковь и мир, и при этом громогласно заявляем: «Какие вы нечестивые!» В по­следующих главах Павел четко разъясняет свою позицию, кото­рая заключается в стремлении преодолеть барьеры, разделяющие христиан и неверующих, чтобы привести последних к Христу (ср.: 1 Кор. 9:19—23; 10:27). Ибо что мне судить и внешних?.. Внешних же судит Бог (12,13). Необходимо подчеркнуть возложение этой ответственности также и на национальную церковь. В Южной Африке в течение нескольких десятилетий христиане темпера­ментно и гневно выступали против несправедливости и проти­воправности политики апартеида. Критика эта была абсолютно справедливой, но, как ни печально осознавать, в самой хрис­тианской церкви, в местных общинах происходило все то же самое, ничуть не лучше, чем в мире. В 1970-е гг., однако, в ре­зультате большой работы, проведенной среди христиан Южной Африки, положение начало меняться. Среди верующих заро­дилась убежденность в том, что в христианской общине осо­бенно важно продемонстрировать праведный образ жизни: стремление к справедливости, отсутствие дискриминации, стремление к познанию истины; в ней должны царить любовь

и сострадание.

Служение пророков важно для каждой нации, особенно слу­жение таких ветхозаветных пророков, как Амос и Иеремия. Но их влияние будет терять свою силу и угасать, если церковь пере­станет отличаться от общества, в котором она находится. Чисто­та, явленная в церкви, и проникновение в мир — две взаимодо­полняющих обязанности христиан в Коринфе, Кейптауне, Ко­вентри, повсюду... Как ни парадоксально, эти два фактора взаимодейству ют друг с другом и являются созидательными. Во­преки убеждениям законников ~ старых и современных, -- чем глубже христиане, которые резко выделяются в окружающем мире своим образом жизни, проникают в него, тем меньше опас­ность нравственных уступок и компромиссов с секулярным ми­ром, особенно если подобного рода свидетельство — коллектив­ное (всей церкви), сострадательное и направленное на завоева­ние душ для Христа. Равным образом неверующие вступают в более тесный контакт с христианским сообществом, когда видят его четкую, недвусмысленную позицию (реализуемую на прак­тике) по отношению ктаким вещам, как секс, деньги, собствен­ность, употребление алкоголя и говорение на языках.

Необходимо подчеркнуть, что к осуждению окружающих Па­вел относился с особой строгостью: ...чтомне судить и внешних? (12). Такого рода осуждение --не что иное, как дух критицизма, желание осудить всех и вся. Одна из наиболее примечательных черт британских христиан - - привычка судить по первому впе­чатлению. Такая национальная черта, напротив, абсолютно не свойственна американским христианам, которые склонны все­му верить, пока не убедятся в своей ошибке. Дух недоверия, кри­тицизма, который лежит в основе скептицизма и подозритель­ности, во многом определяет и отношения между самими бри­танскими христианами, и общенациональный дух. Мы тем самым узурпируем то, что принадлежит исключительно Богу. Как будто специально для нас Иисус сказал: «Не судите, да не суди­мы будете» (Мф. 7:1). Действительно, если продолжить рассмот­рение этой темы в Нагорной проповеди, то, как там верно сказа­но, мы замечаем недостатки других, но при этом наши собствен­ные недостатки еще больше. Другими словами, способность замечать недостатки других дана нам не для того, чтобы осуж­дать их, но чтобы, как в зеркале, видеть собственные ошибки и исправлять свой характер (ср.: Рим. 2:1—11).

Не существует противоречия между тем, что Павел настоя­тельно рекомендует использовать дисциплинарные взыскания по отношению к членам церкви, которые совершают явные гре­хи, и наставлением не судить других, которое дает нам Иисус. В первом случае мы можем формировать и сохранять особый хри­стианский стиль жизни. А во втором — создавать основу для него. Таким образом, мы должны использовать свои способности к суждению, но не по отношению к посторонним (потому что это прерогатива Бога) и не по отношению к своим братьям и сест­рам во Христе в повседневном общении с ними (наша ответствен­ность перед ними ~ ободрять и наставлять их), но по отношению (к тем, кто, называясь братом (11), преступает основные христи­анские заповеди и тем самым порочит христианское сообщество, лишая Евангелие его действен ной силы, передавая важные рубе­жи врагам Бога и отнимая у Господа Его славу.

Таким образом, Павел дает ясные наставления в данной си­туации: «...дабы изъят был из среды вас сделавший такое дело» (5:2); «...предать [его] сатане во измождение плоти» (5:5); «...очи­стите старую закваску» (5:7); «...не сообщаться с тем, кто, назы­ваясь братом, остается блудником... даже и не есть вместе» (5:11); «...извергните развращенного из среды вас» (5:13).

Последнее наставление -- это, фактически, цитата из Книги Второзаконие. Оно должно исполняться в шести различных си­туациях и касается следующих людей: лжепророка («сновидца»), который пытается совратить народ Божий на путь идолопоклон­ства (13:5); мужчины или женщины, которые станут служить дру­гим богам (17:7); человека, которого поймают на воровстве (24:7); женщины, которая вышла замуж, скрыв, что не является дев­ственницей (22:21); мужчины, который принудил обрученную с другим девицу лечь с ним, и этой девицы также, если при этом она могла позвать на помощь, так как находилась в пределах города, но не сделала этого (22:24); и любого другого человека, который по злобе возвел ложное свидетельство против другого (19:19). Независимо оттого, какого рода это прегрешение (идолопоклон­ство или аморальный поступок), повеление Бога остается неиз­менным: «...истреби зло». Действительно, если мы возьмем эти шесть примеров из Второзакония, то обнаружим весьма знаме­нательное сходство с конкретными грехами, которые рассматри­ваются в 1 Кор. 5:11 и которые также требуют применения стро­гих дисциплинарных мер. Единственное существенное отличие — в том, что повеления во Второзаконии приводятся от второго лица единственного числа, тогда как Павел употребляет множе­ственное число. Таким простым способом он стремится удосто­верить тот факт, что «отлучение, или изгнание, не относится к сфере действия апостольских полномочий: если этот акт необ­ходимо совершить, это должно быть одобрено всей общиной, в руках которой сосредоточена власть (во Христе)»1.

В данном разделе слово «отлучение» использовалось для обо­значения соответствующих мероприятий, необходимых дисцип­линарных мер, применения которых Павел требовал по отноше­нию к коринфским христианам. Для современного человека это звучит несколько странно, но для современников Павла все было абсолютно ясно. Когда бы христиане ни встречались в доме сво­его собрата как народ Божий, они обычно «преломляли хлеб» и молились, совершая нечто среднее между Евхаристией (греч. «благодарение») и агапе (Вечерей любви, совместной трапезой), что в совокупности служило иллюстрацией фундаментального единства Тела Христова. Павел же предлагал отстранять от учас­тия в этих действах людей, прегрешения которых были явными; в современном варианте можно вести речь о том, что называется «отлучением», или изгнанием2. Первоначальное чувство сожа­ления по поводу таких жестких дисциплинарных мер вскоре уле-

 

1              Barrett, p. 133.

2              Некоторые исследователи думают, что описанный в этой главе человек на самом деле пришел к покаянию, обновился духом и был восстановлен во всех правах как член церкви -- под воздействием строгих дисциплинарных мер, которые обсуждает здесь Павел (ср.: 2 Кор. 2:5 и дал.). Аналогичная ссылка на этот случай усматривается некоторыми во 2 Кор. 7:6—13. Однако это спорный вопрос, не ясно, относится ли каждый из этих отрывков к од­ ной и той же ситуации, сложившейся в Коринфе, или к разным.

 

тучивается, когда на чашу весов ставится свидетельство всей церк-ни; к тому же многие члены церкви, на жизнь которых в той или иной мере повлиял а создавшаяся ситуация, испытывают облег­чение после ее разрешения. В целом, подобные обстоятельства затрагивают большее число людей, чем принято думать, и они ноздействуют гораздо сильнее, чем можно было бы ожидать. Все можно обобщить в свете ясного призыва Господа, обращенного к Своей церкви: быть многогранной, быть святой, быть совер­шенной. Притворное благочестие (пиетизм) и монашество не являются, по мнению Павла, жизнеспособными альтернатива­ми. По тем же важным причинам церковь не может позволить себе настолько ассимилироваться в окружающем мире, чтобы невозможно было отличить верующих от неверующих. Церковь называют tertium genus, третьей расой, это совершенно особый народ в человеческом обществе. Здесь уместно вспомнить слова Петра: «...вы--род избранный, царственное священство, народ свитый, люди взятые в удел, дабы возвещать совершенства При­звавшего вас из тьмы в чудный Свой свет; некогда не народ, а ныне народ Божий; некогда непомилованные, а ныне помило­ваны» (1 Пет. 2:9,10).

3. Необходимость ясных убеждений (6:9—11)

По своему содержанию вторая часть гл. 6 представляет собой естественное продолжение разговора о необходимости надлежа­щей церковной дисциплины1 (начатого Павлом в гл. 5). Главной темой остаются вопросы сексуальной морали. Очевидно, что пресыщенность, проявившаяся в отвратительном случае инцес­та, в действительности представляет собой лишь вершину смер­тоносного айсберга в пучине крайне сомнительного отношения к телесной и сексуальной стороне человеческой жизни.

Несмотря на свою так называемую ученость, христиане Ко­ринфа утратили представление об Иисусе Христе как средото­чии всей нашей жизни, забыли о действенности духовного на­ставления Святого Духа, о преобразующем опыте призвания и спасения в Боге. Они стали гордиться широтой своих взглядов,

 

1 Отрывок о судебных тяжбах (6:1—8) рассматривается отдельно в гл. 6 »той книги.

духовными наставниками, которых они избрали, а также своей независимостью от самого апостола. Поэтому Павел возвращает их прямо к основам, к принципиальной оценке прошлого и бу­дущего.

1) Представления о будущем (9,10)

Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют ? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбо­деи, нималакии, нимужеложники, 10 Ни воры, ни лихоимцы, ни пья­ницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют.

Уже не раз было отмечено, что Павел редко упоминает о Цар­стве Божьем^ Внимательно рассмотрев те случаи, когда апостол говорит о нем, мы увидим, что этому понятию он придает осо­бенно важное значение (напр.: Рим. 14:17; 1 Кор. 4:20; 6:9; 15:24,50; Гал. 5:21; Еф. 5:5). Вполне очевидно, что для Павла реальность Царства Божьего являлась средоточием его собствен­ных убеждений и всего его учения, которое (как мы знаем из это­го послания, ср.: 4:17; 7:17) в любой ситуации оставалось прин­ципиально неизменным. К этому можно добавить слова Луки об общем смысле учения Павла, которое апостол день заднем про­поведовал в Риме: «И жил Павел целых два года на своем ижди­вении и принимал всех приходивших к нему, проповедуя Цар­ствие Божие и уча о Господе Иисусе Христе со всяким дерзнове­нием невозбранно» (Деян. 28:30,31).

Хотя в Новом Завете содержится много различных определе­ний благовестия, каждое из которых раскрывает тот или иной его смысл, важно, наверное, подчеркнуть, что взвешенное рас­смотрение библейского учения о Царстве Божьем сегодня весь­ма актуально. Евангельские христиане акцентируют внимание на проповедовании Благой вести, представители других церквей — на решающем значении Царства. Иисус пришел с вестью о Бо­жьем Царстве (ср.: Лк. 4:43). Сегодня в любой ситуации нужно сохранять такой сбалансированный подход. Это необходимо, когда речь заходит о латиноамериканском «богословии освобож­дения» или об африканском «черном богословии», о гнете воен­ных диктаторских режимов или об угрозе коммунистического переворота. Это необходимо, когда возникает разрыв между вероисповеданием и поведением или болезненное противоречие между послушанием Христу и верностью государству. Это необ­ходимо, когда нас тревожит притеснение бедных и равнодушие богатых. Это необходимо, когда мы сталкиваемся с устаревши­ми формами церковной жизни и ее бюрократизацией или со свое­корыстием политиков и их стремлением любой ценой сохранить существующее положение вещей. Всегда и везде, в любой ситуа­ции, долг церкви - - возвещать Евангелие Царства: «Иисус при­шел как Царь царей; Он установил Царство Божье; Он - - Влады­ка царей; Царство Его -- Царство вечное, всеобъемлющее, неко­лебимое; не пора ли вам преклонить колени пред Иисусом как 11арем?» Павел «проповедовал Царствие Божие и учил о Госпо­де Иисусе Христе», потому что был полностью убежден в пре­восходстве Иисуса.

Царство Божье грядет, оно --в будущем, в какой бы мере оно 11C наступило и не переживалось сейчас. Кратко эта мысль выра­жена словом наследуют (греч. klcronomeiri) в ст. 9,10. Упоминая о Божьем Царстве, Павел четыре раза говорит о его наследовании (или не наследовании). Согласно Моррису1, слово kleronomeo означает «полностью овладеть чем-либо, что уже было нам обе­щано». Петр говорит, что наследство получат только те, кто «ро­дится свыше» (это единственный способ войти в Царство Божье [ср.: Ин. 3:1—6]). «Благословен Бог и Отец Господа нашего Иису­са Христа, по великой Своей милости возродивший нас воскре­сением Иисуса Христа из мертвых к упованию живому, к наслед­ству (kleronomian) нетленному, чистому, неувядаемому, храняще­муся на небесах для вас» (1 Пет. 1:3,4).

В данном случае это наследство можно уподобить (и одно­временно противопоставить) Земле обетованной, которая была уготована Божьему народу согласно завету-договору, заключен­ному с Моисеем. Земное наследство было подвержено стихий­ным бедствиям, вторжению врагов, нашествию диких зверей, и для Божьего народа было в некотором роде проблемой удержать его, не говоря уже о том, чтобы насладиться им сполна.

Несмотря на все трудности, с которыми столкнулся народ Из­раиля, добиваясь обещанного наследия, Бог вменил им в обязан­ность искоренять всякое чуждое влияние как в самой земле, так и в своей общинной жизни. Такой же призыв обращен к Божьему

 

Напр.: Morris (p. 85) и Barrett (p. 140).

 

1 Morris, p. 97. 4 Зак 4

 

народу и при заключении нового завета: нам уготовано наслед­ство нетленное, чистое и неувядаемое; в Царстве Божьем нет ничего, подверженного или подвергающего порче, - - и ничему такому не будет позволено войти в него. Одно с другим не сме­шивается. Неправедные не наследуют Царства Божьего, ибо пра­веден Господь во всех путях Своих. По существу, они сами лиша­ют себя Царства праведного Бога, так как самостоятельно выби­рают тот или иной образ жизни. Царство Божье отражает праведный и милосердный характер Бога, поэтому тем, кто хо­чет жить по иным нормам, никогда там не бывать. Павел гово­рит не об отдельных неправедных поступках, а об образе жизни в целом, которому неотступно следуют те, кому предстоит стать «чужеземцами» в Царстве правды и света.

Итак, церковь в Коринфе (как вообще всякая церковь всегда и везде) была призвана свидетельствовать о тех началах, которые возобладают в Царстве Божьем. Церковь — это символ Царства, указывающий на его истинный характер. Поэтому поведение чле­нов церкви не может определяться произвольно принятыми нор­мами сексуальной морали, а должно основываться на твердых представлениях о сущности Царства Божьего, явленной нам в Писании как Самим Иисусом, так и в пророческих видениях о жизни будущего века, которая однажды осуществится во всей своей полноте (в этом плане особенно важна Книга Откровение). «А вне — псы и чародеи, и любодеи и убийцы, и идолослужители и всякий любящий и делающий неправду» (Отк. 22:15). В ста­ринном детском гимне сказано об этом ясно и просто:

Есть светлый город,

Его ворота закрыты для греха;

Ничего скверного,

Ничего скверного

Не войдет в него никогда.

По существу, мера убежденности в том, что кто-то наследует Божье Царство, а кто-то его не наследует, определяется нашей верой в Божий Суд. Если мы не способны принять реальность -вечную реальность - - Божьего Суда, то не сможем признать и настоятельную необходимость церковной дисциплины. Павел недаром предупреждает коринфян: Не обманывайтесь (9). С по­мощью этих слов он стремится увести их с опасной дороги, веду­щей ко всяческой лжи и неправде, касается ли это ложных учений, или неправедного поведения (ср.: Гал. 6:7 и дал.; Еф. 5:6; Кол. 3:5,6).

Читая в этом отрывке перечень тех, кто не унаследует Цар­ства Божьего, мы видим, что он лишь немногим отличается от списка, приведенного в 5:10,11, но дополнен тремя словами: пре­любодеи, мужеложники и воры. Здесь использовано и общее для всех этих пороков слово неправедные— вероятно, для того, что­бы перейти к ст. 11, где говорится о Божьей работе очищения неправедных: |вы] ...оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего. Прелюбодейство, по сути дела, яв­ляется главной темой ст. 12—20 (см. следующий раздел).

Согласно Моррису1, воры, о которых здесь говорится, --это «скорее мелкие, тайные воришки, а не бандиты». Баркли2 дает нам возможность оценить всю серьезность этого зла: «Они были проклятием древнего мира. Проникнуть в дома было очень лег­ко. У воров было два излюбленных места - - публичные бани и гимнастические залы, где они крали одежду тех, кто в это время мылся или занимался. В частности, довольно обычным делом было похищение рабов, обладающих какими-либо талантами и умениями. Сами законы показывают, насколько серьезной была проблема воровства. Существовало три вида краж, которые нака­зывались смертью: 1) кражи имущества на сумму свыше 50 драхм (примерно 20 долларов); 2) кражи из бань, гимнастических за­лов, портов и гаваней на сумму 20 драхм и 3) любые кражи, со­вершенные ночью. Христиане жили среди воровского населе­ния». В современном обществе, охваченном стремлением к на­копительству, необходимость защиты личности, имущества, жилья и т. д. привела к тому, что сама по себе охрана стала круп­ным бизнесом.

Наиболее важное дополнение в перечне тех, кто не наследует Царства Божьего, выражено одним английским словом homosexuals (гомосексуалисты). На самом деле (ср.: коммент. в RSV) им переведено два греч. слова, malakoi и arsenokoitai. Барретсчитает, что они обозначают, соответственно, «пассивного и активного партнера в гомосексуальных мужских отношениях»3.

1              Morris, p. 97.

2              Barclay, p. 59.

3              Barrett, p. 140.

Однако в NIV первое слово переводится как «мужчины-проститут­ки» (проституты), а второе — как «гомосексуальные извращенцы», на том основании, что Павел якобы говорит не о всей гомосексуаль­ной практике, а только о таких ее формах, которые считались от­клонением от нормы.

Сам Павел не делает никаких дополнительных замечаний по поводу гомосексуальных наклонностей: в Царство Божье не бу­дут допущены те, кто своим поведением отвергает заповеди Царя Царства. Сегодня, возможно, мы знаем гораздо больше о тех причинах, которые провоцируют гомосексуализм. Человек (как в детстве, так и в более старшем возрасте) в значительной степе­ни зависит от своего окружения, наследственности, обстоя­тельств, от отношения к нему других людей (особенно родите­лей). Бог знает о каждом человеке гораздо больше, чем любой психиатр, и Его Суд будет судом справедливым. И все-таки впол­не определенно написано: Неправедные Царства Божия не на­следуют. Нам следует со всей честностью спросить себя: «Уж не думаем ли мы на самом деле, что для нашего поколения Божьи законы будут изменены?»

Соглашаясь с этим недвусмысленным заявлением апостола, трудно избежать опасности предвзятого отношения к гомосексу­алистам. В какой степени ответственность за такой образ жизни может быть возложена на них самих? Разве среди них нет таких, которые грешат больше поневоле, чем по склонности к этому гре­ху? Яркий пример тому - - Южная Африка. Доказано, что до срав­нительно недавнего времени гомосексуальные отношения между черными африканцами практически не встречались. С установ­лением законов апартеида, которые заставили африканцев искать работу в индустриальных центрах, рядом с большими городами появились и стали быстро расти целые районы с сугубо мужским населением (такие, как Соуэто под Иоганнесбургом или Ланга неподалеку от Кейптауна). Мужчинам не разрешалось жить здесь со своими семьями, и они были вынуждены оставлять их в родных местах. Поэтому мужчин в этих пригородах было, по крайней мере, раз в десять больше, чем женщин. Одним из неизбежных результатов такого вопиющего разрушения семьи самими госу­дарственными законами стал рост гомосексуальных отношений среди черного населения, не говоря уже о пагубном влиянии та­кого сезонного труда на нравственность этих людей в целом.

Можно привести еще несколько красноречивых примеров i«»ro, как действия официальных властей приводят к падению основ в обществе. Корни многих пороков, перечисленных Павлом, можно обнаружить в тех социальных условиях, в которые большинство людей ввергается самим государством. Таким образом, мы должны в равной мере признать как присущую каж-юму человеку ответственность за свои действия (ибо он создан но образу и подобию Бога), так и смягчающую его вину силу обстоятельств, которую Бог (ибо Он судит справедливо), несом­ненно, примет во внимание, когда будет определять истинных граждан Своего Царства. Нам еще раз следует вспомнить, что «вне­шних же судит Бог», и что Он «весь суд отдал Сыну... <...> ...И дал Ему власть производить и суд, потому что Он есть Сын Челове­ческий» (Ин. 5:22-27).

Таковы основные взгляды Павла на будущее мира. Они пред­ставляют собой самую суть его неизменного учения, которое он проповедовал «во всех церквах». Он был убежден, что Царство Божье уже вошло в этот мир с пришествием Царя Иисуса. Граж­дане этого Царства призваны жить особой жизнью. Более того, они могут жить по-иному и, следовательно, для них вдвойне важ­но быть людьми особыми.

2) Взгляды Павла на прошлое (11)

И такими были некоторые из вас; но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего.

Немного в Новом Завете таких волнующих и сильных выска­зываний, как эта маленькая фраза: И такими были некоторые из вас. Нам нужно только вспомнить, какой «нравственной помой­кой» был Коринф в то время (I в. н. э.), чтобы по достоинству оценить неожиданное заявление Павла. Не было на земле силы, которая могла бы преобразить эту разноликую массу христиан, которых Павел любил так глубоко, что в одном лишь этом по­слании двенадцать раз называл их «братьями». Вспомним, в ка­ком страхе шел он возвещать им Евангелие Царства. Освободить их от щупальцев неистовствующего порока могло только Божествен­ное милосердие. Никогда он не был более уверен в том, что Бог может спасти всех, кто придет к Нему через Иисуса (ср.: Евр. 7:25,AV). Каждый коринфский христианин был живым свидетель­ством того, что изощренной греческой мудрости Бог противо­поставляет не интеллектуальные аргументы, а преображенные жизни.

Ярким и волнующим примером такой Божественной работы является биография Джона Ньютона, капитана корабля, пере­правлявшего рабов из Африки и Вест-Индии в Британию. Его жизнь изменилась настолько (хотя эти изменения происходили болезненно и сложно), что он стал другом Уилберфорса и пасто­ром в его самоотверженной миссии по уничтожению рабства. Вот что всемилостивый Бог может сделать для таких, казалось бы, погибших в нравственном и духовном отношении людей, каким был Джон Ньютон1.

Чтобы дать более яркое представление о том, сколь глубокой была пропасть между язычеством и живым христианством, сто­ит процитировать отрывок из работы Баркли, в котором гово­рится о распространении гомосексуальных отношений в среди­земноморском мире I в.: «Это был грех, который, подобно мета­стазам раковой опухоли, охватил всю Грецию и через нее овладел Римом. Сегодня нам трудно представить, в каких масштабах Древний мир был поражен гомосексуализмом. Им занимался даже такой великий человек, как Сократ; диалог Платона „Пир", считающийся величайшим трактатом о любви, посвящен не ес­тественной ее форме, а противоестественной. Четырнадцать из первых пятнадцати императоров Рима были подвержены этому пороку. В это самое время императором был Нерон. Он взял к себе мальчика по имени Спорус, велел кастрировать его, затем женил по полному свадебному обряду, а после брачной цере­монии поселил в своем дворце и жил с ним, как со своей женой. С невероятным цинизмом сам Нерон женился на человеке по имени Пифагор и называл его своим мужем... В этом пороке, про­цветавшем во времена ранней церкви, мир утратил всякий стыд»2.

И такими были некоторые из вас. Достаточно вспомнить о нра­вах, царивших в Коринфе, чтобы понять, каким чудом было сам( существование христианской церкви в этом городе. «И таким! были некоторые из вас»: что-то произошло - - и они освободились от абсолютной власти греха. Павел говорит об этом с пре­дельной ясностью: ...но омылись, но освятились, но оправдались. Все три глагола, стоящие в аористе, указывают на однократное, но абсолютно значимое событие, которое преобразило их. По общему мнению, в этих трех глаголах в контексте всей фразы (име­нем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего) слышит­ся тональность таинства крещения. Хотя мы знаем, что коринф­ской церкви уже угрожала опасность неверного отношения к таинствам крещения и святого причастия как к некой полума­гической защите от Божественного Суда (ср. с гл. 10), все-таки богословское и психологическое воздействие этих трех утверж­дений нельзя не признать: «...но омылись; но освятились; но оп­равдались». Крещение было для коринфян ярким событием, о котором все они помнили. «Подумайте о том, что оно означа­ет», - - говорит Павел. Таким образом, апостол напоминает тем христианам, которые еще находятся во власти двойственного со­знания, об истинном и глубоком милосердии, избавившем их от столь пагубного прошлого. «Столь неизмеримой глубине ми­лосердия нельзя воспротивиться»1.

Человеческое и Божественное начало, участвующие в спасе­нии, символом которого является крещение водой, выражено и в формах трех глаголов в ст. 11. Первый из них стоит в форме ме­диального залога, а два других употребляются в форме страда­тельного залога. Это, по всей вероятности, соответствует дей­ствию самлх коринфян в их стремлении очиститься от прежней жизни, что возможно только при взаимодействии с верховной инициативой Бога, принимающего их в Свое Царство как пол­ностью оправданных царских подданных, предназначаемых для особого служения под Его Царственным правлением.

Глубина достигнутых перемен подчеркивается в оригинале союзом alia (но), стоящим перед каждым из трех глаголов: «Вы были такими же, но сейчас вы омылись; вы были такими же, но сейчас вам поручена другая, особая работа; вы были такими же, но сейчас это все в прошлом и вы стали Царскими сынами!» Павел совершенно уверен в реальности того, что произошло с христианами Коринфа. Какие бы проблемы ни возникали в церкви, какие бы неудачи ни постигали их и как бы ни одолевали

 

1              J. Pollock, Amazing Grace (Hodder & Stoughton, 1981).

2              Barclay, p. 60.

Godet, I, p. 297.

 

их земные заботы, какую бы боль ни причиняло апостолу их от­ношение к нему самому, - - его представления о том, что про­изошло с ними в прошлом, остаются неколебимыми: они были омыты, освящены, оправданы... и весь авторитет Бога Святой Троицы стоит за его убеждением (в ст. 11 явно звучит идея тро­ичности).

Как бы ни напоминал язык Павла о литургии и практике кре­щения, ясно, что он не слишком доверяет тому состоянию, ко­торое испытывают коринфяне в действительном процессе акта крещения. Это видно из двойной фразы: ...именем Господа наше­го Иисуса Христа и Духом Бога нашего.

И меть такие христоцентричные убеждения относительно про­шлого и будущего (и руководствоваться ими) -- принципиально важно как для здоровых отношений между членами церкви, так и для духовного здоровья каждого верующего (ср.: Тит. 3:3—7).

4. Необходимость чистоты (6:12—20)

Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволитель­но, но ничто не должно обладать мною. 13 Пища для чрева, и чрево для пищи; но Бог уничтожит и той другое, тело же не для блуда, но для Господа, и Господь для тела. 14 Бог воскресил Господа, вос­кресит и нас силою Своею. 15 Разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы ? Итак отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы ?Да не будет! 16 Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится одно тело с нею ? ибо сказано: «два будут одна плоть». 17А соединяющийся с Господом есть один дух (с Господом). IS Бегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против соб­ственного тела. 19 Не знаете ли, что тела ваши суть храм жи­вущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои ?20 Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божий.

Темой отрывка по-прежнему остается этика сексуальных от­ношений. Но здесь Павел переходит от вопросов церковной дис­циплины и степени порочности того или иного поведения к выразительному изображению красоты освященных половых отношений. Да, надо говорить о недопустимости сексуальных отклонений, необходимо предупреждать о последствиях, к ко­торым приводит нарушение запретов, однако в чувственной при­роде человека Библия в первую очередь видит ту силу, на кото­рой, по словам Гиннесса, «зиждется человеческая любовь и ко­торая уравновешивает все ее начала — высоту и глубину, реализм и романтизм»1.

Поэтому в нашем мире, одержимом сексом (и усматриваю­щем в нем универсальное средство спасения от душевной пусто­ты и прочих проблем), этот отрывок послания приобретает осо­бую актуальность и остроту. В конце 1960-х гг. в Беркли (Кали­форния) среди многочисленных граффити была и такая надпись: «Секс освобождает». Примерно так думали (в силу различных об­стоятельств и по разным причинам) и многие коринфские хрис­тиане, но Павел вынужден был указать им, чем же в действитель­ности они руководствовались. Главной посылкой, определяющей их поведение, была следующая: Все мне позволительно (12). Впол­не вероятно, сам Павел дал им повод так думать, потому что эти слова, несомненно, можно считать одним из его программных заявлений2. Сами ли коринфяне говорили так, или это было утверждением Павла, но в любом случае правильнее будет ис­толковать его в смысле часто цитируемого изречения Августина: «Возлюби Бога — и делай, что хочешь».

И без того затруднительное положение Павла усугублялось еще и тем, что среди членов коринфской церкви были как отри­цавшие закон, так и законники. И он был вынужден маневриро­вать, стараясь соблюдать равновесие между двумя крайностями, так как «ходить в Духе» всегда означает «придерживаться золо­той середины и идти узким путем между излишне свободным отношением к моральным нормам и слишком строгим следова­нием многочисленным правилам».

Кроме того, во времена Павла под влиянием греческой фи­лософии (в частности, стоицизма) широко бытовало отношение к телу как к тюрьме души. «Тело -- это гробница», — говорится в одной греческой пословице. Эпиктет говорил: «Я — бедная душа, прикованная к трупу». Получается, что, если человеческое тело

1              Проповедь в церкви Св. Оллейта, Оксфорд, в декабре 1979 г.

2              И здесь, и в 10:23 он, по существу, выражает свою точку зрения.

столь ничтожно, к нему можно относиться двояко, причем пря­мо противоположным образом: или подвергнуть его полному усмирению и порабощению и установить жестки и контроль над всеми телесными влечениями1; или предоставить полную сво­боду в удовлетворении всех его прихотей и желаний, потому что это все равно не имеет никакого нравственного значения и, ко­нечно, никак не влияет надушу или дух.

Прежде чем говорить об истинно христианском отношении к телу, Павел рассматривает общий принцип, выраженный в сло­вах: «Все мне позволительно». Он считает нужным уточнить, в каких пределах христианину дозволяется делать все, что ему хо­телось бы. Как таковой, этот принцип очень похож на широко распространенную на Западе тенденцию, проникшую в церковь с начала 1970-х гг.: «Делай то, что тебе нравится, и если тебе чего-то не хочется, не делай этого». Такая позиция нуждается в более глубоком богословском обосновании.

Если мы объединим 6:12 и 10:23, то увидим, что Павел дела­ет три важнейших уточнения, ограничивающих кажущуюся сво­боду действия. Рассмотрим каждое из них в отдельности, так как сначала Павел излагает общие принципы, которым мы должны следовать в жизни, а уже потом соотносит их с областью сексу­альных отношений. Первое, на чем настаивает апостол: ...но не все полезно. Конечно, Евангелие — это весть свободы (ср.: Гал. 5:1 и дал.), но это вовсе не означает, что все полезно и же­лательно. Как говорит Моррис, «есть вещи, делать которые ни­кто не запрещал, но последствия которых таковы, что для веру­ющего человека они непозволительны»2. Павла не удовлетво­ряет оценка своего повседневного поведения по принципу «наименьшего общего знаменателя»; он хочет увериться, что все его дела и поступки принесут истинную пользу свидетельству, которое он каждый день возвещает неверующим, а также его работе в церкви и жизни во Христе. Он хочет, чтобы все, что мы делаем, было полезно для нас самих и наших близких. Этот принцип может весьма благотворно сказаться на всей сфере межличностных отношений (и особенно на отношениях меж­ду полами).

1              Ср.: собственное признание Павла в 9:27

2              Morris, p. 99.

Во втором ограничении свободы действий («все мне позво­лительно») присутствует интересная игра слов, наилучшим об­разом переданная в пересказе Баркли: «Все мне позволительно, но я ничему не позволю владеть мной». Далее, в гл. 8—10, мы уви­дим, с какой горячей убежденностью Павел доказывает, что сущ­ность христианской свободы заключается в свободе не быть сво­бодным, то есть в способности осознанно пойти на ограниче­ние своей свободы во имя благовестия. Человек, которому приходится утверждаться в своей свободе, на самом деле являет­ся рабом, ибо испытывает бесконечную потребность доказывать, что он свободен. Истинно свободный человек ничего не дока­зывает. Весьма вероятно, что Павел сознательно прибегает к игре слов, чтобы точнее определить сущность своего спора с корин­фянами. В отрывке 6:12 -   11:10 шестнадцать раз употреблено ключевое слово, которому в греческом оригинале соответствует как глагол (в двух формах — exestin и exousiazeiri), так и существи­тельное (exousla) (см.: 6:12; 7:4; 7:37; 8:9; 9:4-6; 9:12; 9:18; 10:23; 11:10). Похоже, что столкновение между Павлом и коринфяна­ми было вызвано вечным вопросом о «правах» личности. Хрис­тиане Коринфа очень хорошо знали свои права и умели их от­стаивать, но их не обрадовало бы, если бы Павел захотел восполь­зоваться своими правами, пусть даже как апостол. На самом деле, Павел обладал подлинной, внутренней свободой во Христе, что и позволяло ему, как мы увидим, равнодушно относиться к ка­ким бы то ни было правам, на которых он мог бы настаивать (ср.: особенно 9:12).

Применительно к той конкретной проблеме, которая рас­сматривается в 6:12, Павел, по-видимому, говорит, что никакие права не являются главной ценностью в его жизни. Это чрезвы­чайно революционное заявление, и оно свидетельствует о таком уровне свободы, который не знаком большинству христиан, не говоря уж о неверующих. В любом конфликте всегда говорится о правах заинтересованных сторон, будьте права рабочих или ад­министрации, одиноких матерей или больших семей, черноко­жих или белых, мужчин или женщин, бедных или богатых. Счи­тается (и с этим все согласны), что все мы имеем право на еду, одежду, жилище, образование, медицинское обслуживание, от­дых и, особенно, на постоянное повышение уровня жизни или, по крайней мере, на такую оплату труда, которая соответствует прожиточному минимуму. И христиане зачастую склонны вос­принимать эти притязания, не подвергая их никакому сомне­нию. Но разве Павел не отказывается от своих так называемых законных прав, ставя превыше всего истинную свободу во Хри­сте? Если я, подобно христианам Коринфа, буду постоянно за­ботиться о соблюдении своих прав, то как я смогу сохранить подлинную свободу, чтобы сделать то, что хочет от меня Гос-подь>}

Павел говорит о многообразии наших прав2, а также о том, что он никогда не позволит, чтобы эти всеобщие «права» пове­левали им. Только Иисус Христос обладает всей полнотой влас­ти над жизнью Павла и всеми правами на жизнь апостола.

Как только мы освободимся от потребности пользоваться пра­вами, не говоря уже о том, чтобы отстаивать их, мы ясно увидим, какие из наших привычек, занятий, интересов и т. д. способны поработить нас. Если есть что-то, отчего, как мне кажется, я не могу отказаться, значит, это посягает на мою свободу во Христе: «...ибо, кто кем побежден, тот тому и раб» (2 Пет. 2:19). Многое из того, чем мы занимаемся, не имеет никакой нравственной ценности или, в лучшем случае, нейтрально: это просто те или иные занятия, развлечения, спорт, хобби, досуг и тому подоб­ное. Если мы отводим всему этому должное место и сохраняем меру, оно обогащает нас во Христе и, следовательно, мы отража­ем образ Божий. Но Павел непреклонен в своей решимости не допустить, чтобы его жизнью владело что-либо или кто-либо, кроме «Господа нашего Иисуса Христа». Он считает себя Его ра­бом и никогда не позволит никакой другой силе управлять со­бой и своей жизнью. И действительно, последнюю часть ст. 12 можно перевести и так: «Но никто не должен обладать мною».

Третье ограничение принципа «все мне позволительно» со­держится в 10:23: «...но не все назидает». Более полный анализ

1              Прекрасный пример, доказывающий, что свободу надо сохранять, дабы в любой ситуации прежде всего признавать высшую власть Иисуса, дан в 7:3-5, где говорится о том, что «супружеские права» мужа на тело жены (и наобо­ рот) ограничиваются периодически возникающим призывом Бога к совер­ шению особой молитвы.

2              Ср. 3:21,22: «...ибо все ваше... или мир, или жизнь, или смерть, или на­ стоящее, или будущее».

этого утверждения мы дадим в соответствующей главе, но даже при поверхностном чтении послания в общем и целом становится ясно, что более всего Павел заботится о том, чтобы в Ко­ринфе Тело Христово созидалось не только на правильном осно­вании, но и с использованием прочных доброкачественных ма­териалов (ср.: 3:11-15). Павел требует, чтобы каждый христианин постоянно спрашивал себя, окажется ли тот или иной его посту­пок таким созидательным материалом. Христианские принци­пы отношений между полами он излагает в 6:12—20. Весь этот раздел (6:12-20), как ничто другое в Новом Завете и вне его, спо-[ собствует развитию христианской этики взаимоотношений меж­ду полами.

Прежде чем дать глубокое толкование истинно христоцент-ричного отношения к телу (somd), Павел отвергает ложны и под­ход, касающийся чрева (koilid), выраженный, вероятно, еще од­ной броской фразой, взятой на вооружение теми, кто пытается оправдать всяческие излишества и потворство своим желани­ям1. Он резко отметает их установку, давая понять, что сейчас речь идет совсем о другом. Существует огромная разница меж­ду пищей, которая переваривается желудком и проходит через кишечник, и половыми отношениями, которые затрагивают всего человека и от которых нельзя отмахнуться как от чисто физиологического явления. Отвергая этот ложны и довод, Па­вел заканчивает фразой, в которой слышатся то ли слова его противников, то ли его собственная оценка: ...но Бог уничто­жит и то, и другое (то есть пищу и чрево). Апостол мог бы здесь вспомнить слова, сказанные им римлянам: «Ибо Царствие Божие

1 Брюс пишет (р. 63): «Возможно, эти слова были лишь частью аргумента в защиту сексуальной свободы: поскольку пиша и чрево будут уничтожены, зачем придавать им религиозное значение или (в данном случае) зачем ис­пользовать этот аргумент в разговоре о сексуальных связях? Павел согласен, что еда, питье и тому подобное „истлевают от употребления" (Кол. 2:22), и здесь совесть христианина неподвластна никакому человеческому суду (Рим. 14:3; Кол. 2:16). Но сексуальные отношения — нечто совсем иное: в отличие от приема пищи, они затрагивают личности вовлеченных в них людей. Вспом­ним, что Иисус противопоставлял „извне входящее в человека", которое „не может осквернить его... потому что не в сердце его входит, а в чрево", и зло, „исходящее из человека... извнутрь исходит", из сердца человеческого, ко­торое и „оскверняет человека" (Мк. 7:18-23)».

 

Теперь Павел приступает к изложению своего учения о теле, противопоставляя его тем господствующим взглядам, которых придерживались как языческие философы, так и непросвещен­ные христиане Коринфа. Вспомнив, что в некоторых главах дан­ного послания (напр.: ст. 6,10—12,15) мысль о теле (с различны­ми смысловыми акцентами) является основополагающей, мы сможем более адекватно оценить богословие Павла. В этих гла­вах речь идет о практическом предназначении тела (6), о теле Христа в Евхаристии (10 и 11), о наших телах как членах Тела Христова, о дарах (12) и о воскресении тела (15). Недаром счита­ется, что в мире нет другой религии, которая имела бы столь вы­сокий взгляд на тело, и самым очевидным подтверждением этой истины является сам факт воплощения. Такова мера принятия тела Богом.

В 6:13—20 Павел, говоря о теле, делает пять решительных высказываний и затем властно завершает: Незнаетели, что... вы не свои ? Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших... (19,20). Давайте вспомним, что он говорит о наших телах, которые, как пишет Оз Гиннесс, «изнашиваются и увядают, покрываются потом, истекают кровью, изрыгают рвоту, у которых появляется толстый живот и одышка». «Именно они, -продолжает Гиннесс, - - являются орудием добра и зла. Именно их Павел призывает принести Богу как живую жертву. Наше по­слушание или непослушание проявляются в поведении нашего тела или не проявляются нигде. Для христиан послушание -- это активность тела. Бог обращается к нам не просто как к обладате-

1 В то же время нам следует помнить о том, что в Послании к Филиппий-цам (3:18-21) Павел «со слезами» говорил о многих христианах, которые «по­ступают как враги креста Христова», ставя им в вину, что «их бог -- чрево» (как и в 1 Кор. 6:13, здесь употребляется греч. слово koilia). К таким христи­анам можно отнести и тех коринфян, которые вызвали его гнев. Отвечая распутным филиппийиам, Павел также проводит различие между чревом и телом христианина. Чревоугодие и пьянство, как правило, приводят к культу еды и питья, и самое главное заключается в том, что предающиеся подоб­ным излишествам не хотят знать, в чем состоит наше окончательное призва­ние, о котором Павел пишет в Флп. 3:20,21: «Наше же жительство --на не­бесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа (нашего) Иисуса Христа, Ко­торый уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его».

Пять истин о теле можно резюмировать следующим образом:

Тело предназначено для Господа (13).

Воскресение тела в Господе (14).

Соединение тела с Господом (15—17).

Господь обитает в теле (19).

Господь искупляет тело (19,20).

Ни одна из этих истин не принималась современниками Пав­ла, и поэтому их следует рассмотреть подробнее.

1)             Тело предназначено для Господа (13)

У Бога Свой замысел относительно наших тел, и нам, конеч­но, не позволено предаваться никакой сексуальной распущен­ности, не говоря уже о том особом грехе, который процветал и был позволителен в Коринфе. Тот факт, что Сам Иисус принял человеческую плоть и кровь, показывает, что Господь для тела. Это еще раз подчеркивается и тем, что Бог не позволил «Свято­му Своему увидеть тление», но воскресил Его из мертвых (ср.: Деян. 2:22-32; 13:27-37). Говорит это и о том, что смерть не яв­ляется конечным замыслом Бога. Более того, слова «Господь для тела» означают, что Господь необходим для тела, чтобы оно ис­полняло свое назначение. «Тело для Христа, - - подытоживает Годе, - - дабы принадлежать Ему и служить Ему, и Христос для тела, дабы обитать в нем и прославлять его»'. Более полно об этом говорится в остальных стихах отрывка 6:12—20.

2)             Воскресение тела в Господе (14)

Замысел Бога ни в коей мере не пресекается смертью и тлени­ем тела. Более подробно эту тему Павел разрабатывает в гл. 15, а в 6:14 дает ее обобщенное выражение, раскрывая в высшей сте­пени значимую для всех истину: Бог воскресил Господа, вос­кресит и нас силою Своею (ср.: Рим. 8:11; 2 Кор. 4:14). АПо2 делает важное замечание, согласно которому ст. 14 согласуется

1              Godet, I, p. 307.

2              АИо, р. 145.

с представлениями евреев о загробной жизни, но противоречит учению греков, выраженному Платоном; Павел считает тело неотъемлемой частью нашей целостной и неуничтожимой лич­ности, и потому говорит: «Бог воскресит нас», имея в виду вос­кресение нашего тела.

Утверждая, что воскресение Иисуса осуществляется благода­ря силе Бога-Отца, Павел сохраняет последовательный строй но­возаветного учения (ср.: Деян. 2:24,32; 3:15,26; 4:10; 5:30 и т. д.). Все, что совершилось с Иисусом, через Него совершится и со все­ми, кто в Нем пребывает (ср.: 1 Кор. 15:20 и дал.). В конечном счете, наши тела не являются чем-то непреложным; они —лишь сырье для более славного творения. Лишь деятельная сила (dynameos) Господа воскресит мертвых: нет другой силы на зем­ле, которая могла бы сделать это, однако в Америке многие вла­дельцы похоронных бюро неплохо зарабатывают на глубоком замораживании тел умерших с целью их воскрешения в далеком будущем. Самое удивительное, что Павел уверен и в воскресе­нии самонадеянных, разобщенных жителей Коринфа, и в вос­кресении своего тела — изможденного, иссеченного кнутом, побитого камнями, измученного лихорадкой и показавшего че­ловеческую немощь. Если, глядя на свои немощные смертные тела, мы можем с той же уверенностью сказать: «Верю в воскре­сение тела», тогда мы - - поистине дети воскресения.

3) Соединение тела с Господом (15— 17)

О том, насколько тесно человеческое тело христианина со­единено с Самим Господом, красноречиво свидетельствует ст. 15: Разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы?Заявле­ние чрезвычайно смелое: наши физические тела -- члены Хри­ста, а риторический вопрос, заданный Павлом («Разве вы не знаете?..»), показывает, сколь важным является это соединение с воскресшим Господом. О степени нашего единства с Христом говорит и ст. 17: ...соединяющийся с Господом есть один дух (с Гос­подом). Двое становятся столь едины, что Павел использует одно и то же выражение (kollomenos, «слившиеся воедино»), говоря и о соединении христиан с Христом, и о совокуплении с блуд­ницей (16)'.

1 В переводе Септуагинты сложное слово proskollaomai используется в Быт. 2:24: «...и прилепится к жене своей».

Сам Иисус учил о полном единстве между Ним и верующими в Него (ср.: Ин. 17:20 и дал.). В этих Его словах (несмотря на то что нередко их характеризовали как мистические) содержится ясное указание на союз физического и духовного начал. Вот по­чему, описывая отношения между Христом (Жених) и Церковью (Невеста), Павел использует язык брачного союза (Еф. 5:21,22 и дал.). Полное и непрестанное единство между мужем и женой является ярким символом отношений, заключенных навеки меж­ду Христом и Его Церковью. Согласно Божьему замыслу о бра­ке, двое верующих должны достичь такой близости друг с дру­гом, чтобы «стать одной плотью», выражением чего и служит физическая близость сексуальных отношений. Но даже такое приближение к идеальному замыслу, в лучшем случае, является лишь знаком (и в этом смысле брак есть «таинство») совершен­ного союза/брака между Христом и Его Церковью.

Если тела верующих в Христа действительно суть члены Хри­стовы, то для христиан немыслимо (и вдобавок безнравственно) осквернять свое тело совокуплением с блудницами. Именно по­этому верующие также не должны вступать в брак с неверующи­ми (ср.: 2 Кор. 6:14 и дал.). Тела христиан -- это члены Тела Хри­стова, чего нельзя сказать о нехристианах. Следовательно, если христианин вступает в близость с неверующей, он становится как одно тело с нею (16), согласно фундаментальной библейской ис­тине, выраженной в словах: ...[двое] будут одна плоть (Быт. 2:24). Но тот, кто стал «одним телом» с неверным, не может быть «од­ним духом» с Христом. Таким образом, с этого момента верую­щий живет в разобщении с Богом'.

1 С. F. D. Moule (An Idiom Book of New Testament Greek, p. 196) считает, что фраза «Всякий грех, какой делает человек, есть вне тела» — это еще один девиз коринфян, в котором утверждается, что прелюбодейство не затраги­вает истинной сущности «посвященных». Напротив, возражает Павел, если христианин совершает прелюбодеяние, то повреждается именно его сущ­ность. Годе говорит, что «распутный человек грешит против своего тела, ка­ким оно станет в вечности». Он, вероятно, имеет в виду, что, совершая пре­любодеяние, христианин каким-то образом наносит вред той личности, ка­кой ему предназначено быть после воскресения. Согласно объяснению Алло (р. 149), «наши тела, являясь членами Тела Христова, призваны к вечной славе; ничто так не оскорбляет достоинства и благородства нашего тела, как его причастность блуднице, в результате чего оно низводится до рабского положения, ибо лишь так можно охарактеризовать то состояние, в котором оно предается мимолетным и грубым наслаждениям».

 

В своих дальнейших комментариях Оз Гиннесс так разъясня­ет значение этой фундаментальной истины: «Это идеал, посред­ством которого в Писании оценивается все, что касается хрис­тианской сексуальной этики. Почему нельзя вступать в половые отношения с животными? Почему прелюбодеяние греховно? Почему греховны добрачные связи? Просто потому, что не суще­ствует никакого истинного единства и, следовательно, не должно быть единой плоти. Именно об этом Павел здесь и говорит. Дело не втом, что кто-то из коринфян спал с блудницей; Павел впол­не мог бы сказать и так: „Всякий, совокупляющийся с привле­кательной домохозяйкой" или „Всякая, совокупляющаяся с кра­савцем-атлетом". Он употребляет местоимение мужского рода („он") просто потому, что в Коринфе именно мужчины стреми­лись жить по двойному стандарту, а слово „блудница" использу­ет потому, что в том же Коринфе проституция представляла осо­бую проблему. Однако настоящая проблема заключалась в бес­смысленности близости, лишенной всякой преданности». Надо было напрямую заявить, что девственность — один из самых твор­ческих, освобождающих, очищающих и прекрасных даров, спо­собных привести к заключению христианского брака. Если кто-либо из партнеров не может содействовать такому союзу, его (или ее) личность терпит ущерб, который, впрочем, не является не­восполнимым, так как Христос Своей искупительной силой мо­жет все обновить.

4) Господь обитает в теле (19)

Четвертый призыв к чистоте, средоточием которой является Христос, Павел обосновывает с помощью слов о том, что в на­ших телах обитает Святой Дух. Наше тело — не просто некая фи­зическая оболочка, внешне привлекательная, но — храм Свято­го Духа. Ранее (в 1 Кор. 3:16,17) Павел утверждал, что вся Божья церковь в Коринфе - - Божий храм, строго предостерегая каждо­го, кто захочет его разрушить. Теперь, используя ту же самую ме­тафору, он напоминает всем коринфским христианам, что каж­дого из них Бог наделил даром Святого Духа (которого имеете вы от Бога). В упомянутом отрывке он просто говорил о «Божь­ем Духе». Теперь же апостол чувствует необходимость акценти­ровать внимание на призыве к святости: «...тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа» (19).

5) Господь искупляет тело (19,20)

Завершающий призыв Павла к святости основывается на упо­минании о той цене, которой искуплены наши тела: Ибо вы куп­лены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших. До того как коринфяне начали ощущать свободу, дарованную Христом, они пребывали в тяжких узах рабства. Они были раба­ми своих эгоистических желаний, потворства своим прихотям и плотским вожделениям (ср.: Еф. 2:3; Рим. 6:20; Ин. 8:34). Затем пришел Тот, Кто смог дать им полную свободу. Он заплатил за эту свободу. Они освободились от тщеты и рабских привычек прошлой жизни. Их тела перестали походить на куски мяса, вы­ставленные на продажу самому лучшему работорговцу или год­ные для платежа культовой проститутке1. Они куплены дорогой ценой — и отныне у них новый Хозяин. Теперь в силе Его пове­ления, а не их собственные фантазии и причуды. Отныне Он хочет, чтобы они прославляли Бога посредством физических спо­собностей, которыми обладают.

Весьма далекий от того, чтобы презирать их тела, отмечен­ные признаками вырождения и безудержным грехом, Он был полон решимости изнутри осуществить «искупление этих тел» (ср.: Рим. 8:23). Плоть и кровь, особенно такие распутные, ни­когда не смогут наследовать Царства Божьего (1 Кор. 15:50). Но сила Его искупительной любви может завершить (и завершит) то, что уже начал Святой Дух.

Поэтому мы призваны научиться от Святого Духа, как про­славлять Бога в своих телах: не потворствовать их прихотям, не оправдывать их и не оскорблять своим легкомысленным отно­шением ко многим труд неодолимым соблазнам. Павел реши­тельно призывает коринфян избегать двух грехов: блуда (6:18)

1 Существует точка зрения (Геринга [а до него -- Руфа|, р. 51), согласно которой Павел имел в виду иену, которую платили проститутке за ее услуги. В таком случае ценой являлось служение в храме Афродиты, и губительным результатом такого общения с культовыми проститутками могли стать как безнравственность, так и идолопоклонство. Руф утверждает, ч\о смысл уве­щеваний Павла таков: «Ты тот, кто выкуплен (Богом), и поэтому твое тело принадлежит Ему, а служение, которого Он от тебя требует, заключается в Его прославлении». Руф сам признает, что «это не слишком деликатный спо­соб объяснения, но коринфяне, наверное, не отличались излишней щепе­тильностью».

Иосиф был вынужден бежать от сексу­альных домогательств жены Потифара (ср.: Быт. 39:6 и дал.). Сегодня, для того чтобы постичь практическую мудрость бегства от искушений, часто возникающих при неблагоприятно скла­дывающихся обстоятельствах, христианам не надо быть гражда­нами Коринфа или почетными гостями в роскошных дворцах безнравственных египетских правителей.

Это, однако, отрицательная (хотя и неизбежно существую­щая) сторона чистоты, средоточием которой является Христос. В последних словах Павла на эту тему гораздо больше призыва и положительного содержания: Прославляйте Бога и в телах ва­ших. Пусть последним пояснением этого призыва к чистоте ста­нут слова Годе: «Будем жизнью нашего тела показывать славу и, прежде всего, святость Небесного Господина, который отныне владеет нами»1. Прекрасным эпилогом к этой теме может стать поэтическая картина, которая предстает перед взором псалмо­певца:

«Ибо Ты устроил внутренности мои, и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это. Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои; в твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было» (Пс. 138:13-16).

Godet, I, p. 314.