Дэвид Приор

Первое Послание к Коринфянам

3:1-4:21       4. Юродствующие ради Христа

Один из основных недостатков коринфской церкви заклю­чался в неправильном понимании христианского руководства. Павел говорит об этом уже в 1:1—16. Внимание членов коринф­ской церкви было сосредоточено на отдельных лицах, на страв­ливании их друг с другом или на обсуждении их достоинств и недостатков. Они нуждались в знаниях и учении о природе и функциях христианского руководства. Используя слово «руко­водство», мы, по существу, уклоняемся от предмета нашего ис­следования. В гл. 3 и 4 Павел продолжает показывать, что такое понятие, как руководство, если его рассматривать с нецерковной точки зрения, отсутствует в Новом Завете и принципиально ему чуждо. Поскольку сегодня в нецерковных кругах часто заводят речь о необходимости руководства (в соответствии с политичес­кими пристрастиями того или иного человека), важно, чтобы церковь еще раз осознала, что же Писание в действительности говорите подлинном христианском руководстве. В этих двух гла­вах Первого послания к Коринфянам содержится много ключей к раскрытию данной проблемы.

Подвергая критике лживую и заносчивую мудрость корин­фян, Павел прибегает к нескольким ярким метафорам. Мы ис­следуем шесть таких метафор, а также заключительные строки гл. 3, где говорится о мирской мудрости.

1. Младенцы и взрослые (3:1-4)

И я не мог говорить с вами, братия, как с духовными, но как с плотскими, как с младенцами во Христе. 2 Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах, 3 Потому что вы еще плотские. Ибо, если между вами за­висть, споры и разногласия, то не плотские ли вы, и не по челове­ческому ли обычаю поступаете?4 Ибо, когда один говорит: «я Пав­лов», а другой: «я Лполлосов», то не плотские ли вы ?

Мы уже говорили о сетовании Павла на то, что коринфская церковь не была духовной. «Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело» --да, это так; «...и все напоены одним Духом» - - и это верно (12:13). Однако следуем ли мы наставлению Духа, хо­дим ли в Его силе, свидетельствуем ли о Его единстве? Конечно, нет. Сами коринфяне считали себя духовными, мудрыми и зре­лыми христианами благодаря множеству духовных даров, состав­лявших гордость их общины. Однако Павел непреклонен: И я не мог говорить с вами, братия, как с духовными. Он, не колеблясь, называет их братьями, однако также вынужден называть плот­скими^), обычными людьми (3), людьми простыми (4) (в RSV). По существу, он называет их младенцами, младенцами, конечно же, во Христе, однако такими, которые так и не смогли избавиться от своих пеленок и едва ли могут сказать хоть одно слово настоя­щей мудрости, о которой говорилось выше.

Вероятно, с коринфянами так было с самого начала: Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах (2). Интересно отметить, что, с точки зрения Павла, новообращенные могут питаться как «молоком», так и «твердою пищею», однако не коринфяне. Они не были к этому готовы даже через несколько лет после своего обращения к Хри­сту. Как пишет Баррет: «Если говорить об одном лишь времени, то оно само по себе не приводит к христианской зрелости».

На каком основании Павел уравнивает этих христиан с обыч­ными людьми, не знающими Христа? Ибо, если между вами за­висть, споры и разногласия, то не плотские ли вы, и не по челове­ческому ли обычаю поступаете?(3). В коринфской церкви про­цветала зависть. Коринфяне жили с оглядкой друг на друга, завидуя чужим дарам. Любовь практически отсутствовала в их от-ношенях, которые строились на одном соперничестве; царила страть к формированию различных группировок и нежелание общаться с тем и, кто придерживался иных взглядов.

«Это ребячество, - - говорит Павел. - - Повзрослейте же, на­конец! Прекратите вести себя как дети!» По сути дела, они и правда похожи на детей, которые капризно заявляют: «Хочу эту игруш­ку!» или топают ногами, приговаривая: «Я не буду с тобой иг­рать, ты мне не друг». Кроме того, они похожи на людей, не зна­ющих Христа и Его Святого Духа. «Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и сварливость, то не хвалитесь и не лгите на истину», — говорит Иаков (Иак. 3:14).

2. Я насадил, Аполлос поливал (3:5-8)

Кто Павел?кто Аполлос? Они только служители, чрез кото­рых вы уверовали, и притом по скольку каждому дал Господь. 6 Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог; 7Посему и насажда­ющий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий. 8 На­саждающий же и поливающий суть одно; но каждый получит свою награду по своему труду.

Теперь Павел прямо переходит к сути проблемы. Кто такой Павел? Кто такой Аполлос! Задавая эти вопросы в столь пренеб­режительном тоне, Павел тем самым отказывается говорить о поклонении какому-либо человеку. Кто-то с почтением смотрит на одного, кто-то на другого, однако не понять Павла невозмож­но: и тот, и другой -- служители, diakonoi («дьяконы»). Мы при­званы служить вам, мы ждем, когда Бог даст нам свои наставле­ния. Мы покоряемся Его желаниям, а вы получаете благослове­ния. Мы исполняем Его повеление. Он возложил на нас эти обязанности.

Я насадил, Аполлос поливал (6). И то, и другое жизненно важ­но. Одно зависит от другого. Семена не взойдут, если один сажа­ет их, а другой не поливает или поливает не там, где они посаже­ны. И то, и другое важно, однако ничто не будет иметь силы до тех пор, пока не станет взращивать Бог. И насаждающий, и по­ливающий полностью зависят от Бога - - и друг от друга: «Мы соработники у Бога» (9), равные в Его глазах и имеющие одина­ковую цену (8). Каждому надо как следует трудиться и ожидать награду в конце (ср.: ст. 14), но каждый получит свою награду по своему труду.

Акцент на служении принципиально важен в стремлении вновь обрести библейский взгляд на руководство. Именно это­му учил Иисус: «А вы не так: но кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий, как служащий. Ибо кто больше: возле­жащий, или служащий? не возлежащий ли? А Я посреди вас, как  служащий» (Лк. 22:26,27). Разделение, соперничество, зависть возникают в церкви потому, что определенные руководители

повелеваютсобранием, а народ Божий нередко это приветствует, поскольку так ему спокойнее жить и меньше забот. Авторите-|"М в церкви, истинно христианским авторитетом, должны ' "• • (ьзоваться те, кто полагает свою жизнь за братьев, служа им и "• «етоянно помогая. Любой другой авторитет - - мирской, и его

нужно отвергнуть.

Хотя Павел стремится снизить роль отдельных руководителей и, важно подчеркнуть: он не попадает в ловушку и не говорит, что  деятельность Аполлоса или его самого не актуальна. Он подчеркивает, что благодаря их служению коринфяне уверовали в liora (служители, чрез которых вы уверовали, и притом по скольку

каждому дал Господь, 5). В сравнении с Самим Богом возращающим (7) они незначительны, однако играют принципиально важную роль в Божьем промысле. У каждого своя, только на него и. • июженная работа, которая требует немалых усилий (ср.: 15:10), и »то верно по отношению к каждому христианину (15:58). Татаким образом, вклад любого человека в Божью работу принципиально важен. Баррет пишет по этому поводу: «Павел запрещает как противостоять общине, так и растворяться в ней».

Если именно так понимать служение тех, кому в Божьей церкви вверено руководство, тогда коринфяне должны перестать говорить «я Павлов» и «я Аполлосов» — эти фразы носят личностный оттенок. И Павел, и Аполлос — Божьи дары для коринфской церкви, и таким образом их и надо воспринимать.

 

3. Основание и строение (3:9—17)

Слово «архитектор» восходит к греч. architekton («строитель»). Совершенно очевидно, особенно для самого архитектора, что он не может строить в одиночку, и дол­жен полагаться как на свое мастерство, так и на сноровку и тяже­лый физический труд многих соработников. Свою работу Павел выполнил: он заложил основание церкви, возвещая об Иисусе Христе, и притом распятом (2:2). Теперь он стремится заверить коринфских христиан, что их вера зиждется на фундаменте Бо­жьей силы, на самом Иисусе, единственном прочном основании (ср.: 2:5 и 3:11).

Кое-кто в Коринфе рассуждал так, как если бы сам Павел яв­лялся краеугольным камнем их церковной жизни, однако ни один человек не может поддержать жизнь церкви или христиа­нина, о какой бы церкви или христианине ни шла речь. Пасто­ры или проповедники уходят и умирают - - живет только цер­ковь, основанная на вере в Иисуса Христа. Быть может, здесь со­держится скрытый намек на партию Петра, члены которой вполне могли полагаться на своего руководителя как на камень и основание церкви1.

1 Описывая свои разногласия с Петром, Иаковом и Иоанном в Гал. 2, Павел называет этих трех апостолов «столпами»

Тем, кто уверовал в Христа, распятого ради нашего прощения, очищения и вечной жизни, не надо бояться никакого осужде­ния, даже со стороны Святого Бога, знающего наши самые со­кровенные тайны. Сам Иисус сказал: «Истинно, истинно гово­рю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин. 5:24). Стихи из гл. 3 заставляют нас со всей серь­езностью отнестись как к несомненному факту вечной жизни, так и к тому, что Господь тщательным образом рассмотрит наше повседневное христианское служение. Он глубоко озабочен судь­бой церкви, Своего строения (9): это Его храм, и Его Дух пребы­вает в любой поместной церкви (16). Таким образом, нет ничего удивительного, что Он готов покарать всякого, кто использует данные им таланты, чтобы лишить жизни Его церковь, разру­шить Божий храм (ср.: Иак. 4:5).

Перед нами одновременно и предостережение, и ободрение: ...ибо храм Божий свят; а этот храм — вы (17). Бог никому не позволит плохо обращаться со Своим живым храмом, не говоря уже о том, чтобы разрушить его. Поэтому мы не должны позво­лять, чтобы с нами обходились жестоко и равным образом сами не должны так поступать по отношению к другим. Дух Божий живет в вас (16), то есть во всех членах церкви как в Теле Хрис­товом (в Коринфе или в каком-либо другом месте). Позднее Павел особо подчеркнет, что Божий Дух живет в теле каждого христианина, которое тоже представляет собой «храм... Святого Духа» (6:19). Осознав эту истину, мы сможем сделать глубокие практические выводы.

4. Мудрость мира сего (3:18-23)

Никто не обольщай самого себя: если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтоб быть мудрым. 19 Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: «улов-ляет мудрых в лукавстве их». 20 И еще: «Господь знает умствования мудрецов, что они суетны». 21 Итак никто не хвались челове­ками, ибо все ваше: 22 Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, — все ваше; 23 Вы же — Христовы, а Христос — Божий.

Заключительные строки гл. 3 вновь возвращают нас к теме мирской мудрости и тщетности любого восхваления стоящих у власти. Мир, конечно же, думает иначе, однако мудрость мира сего есть безумие пред Богом (19). Истинно мудрые в глазах Божь­их - - те, кто сознательно отвергает эту мирскую мудрость и по отношению к людям и вещам занимает такую позицию, кото­рую всякий назовет безумием (18). Согласно такому представле­нию, для восхваления себя или кого-либо другого нет никаких оснований, потому что все и вся --это Божий дар недостойным грешникам, включая таких почтенных апостолов и учителей, как Павел, Аполлос и Кифа, не говоря уже о мире, жизни и смерти, настоящем и будущем. Следовательно, совершенно неуместно хвалиться людьми или вещами, которые щедро дарованы нам великодушным Богом. И действительно, заключает Павел, тот факт, что они даны нам как дар Его благодати, должен постоян­но осмысляться в контексте того, что мы принадлежим Самому Христу (...вы же — Христовы, 23). Он доводит свою аргумента­цию до логического конца, подчеркивая, что Христос-- Божий (23), и, видимо, тем самым указывая на зависимость Сына от Отца и на Его послушание Отцу (ср.: 1 Кор. 15:28).

5. Служители и домостроители (4:1—7)

Итак каждый должен разуметь нас, как служителей Христо­вых и домостроителей тайн Божиих; 2 От домостроителей же требуется, чтобы каждый оказался верным. 3 Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы, или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе. 4 Ибо, хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь. 5 Посему не судите никак прежде времени, пока не приидет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каж­дому будет похвала от Бога.

Если у коринфян сложилось совершенно неправильное пред­ставление о том, кто такие Павел, Аполлос и Петр, то кто же они на самом деле? Итак каждый должен разуметь нас, как служи­телей Христовых и домостроителей тайн Божиих (1). Ориенти­рованные налюдей, коринфяне выражали им свою преданность. Это была преданность людям Божьим, но всего лишь людям. Именно так поступал и учил мир - - и так происходит в нем и поныне, не в последнюю очередь благодаря мощному влиянию телевидения. Каждый раз, когда церковь следует каким-то извест­ным именам и начинает ориентироваться на человека, она не­обдуманно подражает миру. Нет, говорит Павел, не превозноси­те людей: вы — не их слуги, а вот они -- ваши служители. Слово, переведенное как служители, необычно, и буквально означает второстепенного гребца, то есть того, кто просто следует указа­нием вышестоящего и выполняет свою работу. Этот вышестоя­щий - - Иисус Христос.

Второе слово, домостроители, для Нового Завета довольно обычно. Греч, oikonomos представлял собой эконома-домопра­вителя (управителя) или надзирателя (нередко из рабов), зада­ча которого состояла в том, чтобы снабжать господ большого имения пищей и всем необходимым. Он нес ответственность не перед товарищами, а перед своим господином. От него не требовалось проявления собственной инициативы и, тем бо­лее, власти. Он просто исполнял повеления своего хозяина и следил за его делами. Таким образом, Павел считает, что он несет ответственность не перед коринфянами или другими людь­ми (3), а только перед Господом (4). Он прекрасно понимает, что должен дать отчет в своем домостроительстве, и острое осозна­ние этого заставляет его не просто внимательно относиться к нуждам коринфян. Он не собирается ими повелевать. Он не на­мерен заискивать перед ними. Он не намерен поступать безот­ветственно, равно как не намерен лишать их того, что дал Бог. Подобно хорошему домостроителю, он хочет сделать так, чтобы в нужное время они получали правильное питание. Он должен им давать только то, что сам получил от своего хозяина. Как Бо­жий служитель, он прежде всего руководствуется мыслью о том, что однажды ему придется предстать с отчетом перед Богом (ср.: Евр. 13:17; Иак. 3:1).

Воспринимая себя и других в качестве домостроителей, Па­вел призывает коринфян воздерживаться от оценок: не осуждайте нас, но и не превозносите. Предоставьте это дело Господу: Ему предстоит вынести окончательное решение. Если кто-нибудь окажется достойным похвалы за свое домостроительство, Господь Его похвалит (5). Не судите никак прежде времени, то есть до тех пор, пока все не станет ясным, а это произойдет лишь тогда, ког­да придет Господь. Он осветит скрытое во мраке и обнаружит сер­дечное намерение (5), причем доброму служителю или управите­лю не следует бояться этого. Павел не чувствует за собой ника­кой вины за то, каким образом он до сих пор совершал свое управление, домостроительство (4), однако сама по себе чистая совесть не тождественна полному оправданию: только Бог, пра­ведный Судья, может и наказать, и оправдать. Павел с радостью готов предоставить решение Богу.

Особый интерес вызывает ст. 4. Его первую часть можно ис­толковать примерно так: «Моя совесть чиста, однако я не оправ­дываюсь на этом основании». О том, как Павел понимал роль совести, сказано в Послании к Римлянам. «Ибо, когда язычни­ки, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мыс­ли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую, — вдень, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные дела человеков чрез Иисуса Христа» (Рим. 2:14—16). Павел сам однаж­ды сказал Феликсу, правителю Иудеи: «Посему и сам подвиза­юсь всегда иметь непорочную совесть пред Богом и людьми» (Деян. 24:16). Однако даже если бы совесть и мучила его, он знал две ободряющих и очищающих тайны, суть которых кратко вы­ражена в следующих отрывках: «Кольми паче Кровь Христа... очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живо­му и истинному» и «...Бог больше сердца нашего и знает все» (Евр. 9:14; 1 Ин. 3:20).

Греческие и римские философы (например, Платон и Сене­ка) полагали, что совесть ~ это верховный судья. Однако Павел считает, что такая прерогатива принадлежит одному лишь Богу. Основная причина, по которой Павел может ощущать свою со­весть, заключается в том, что силой Христова креста Бог «оправ­дывает нечестивого» (Рим. 4:5), поэтому, когда в ст. 4 апостол го­ворит, что ничего не знает за собой, он не оправдывается, но тем самым указывает на единственную причину оправдания и един­ственный источник чистой совести --на «Иисуса Христа, и при­том распятого». Нет ничего удивительного в том, что именно это он и сделал по сути основой своей проповеди.

Интересна заключительная фраза ст. 5, потому что в ориги­нале ударение падает на первое и последнее слово: Тогда... от Бога, то есть истинный Суд будет именно тогда, когда придет Иисус, а не раньше и уж точно не сейчас, когда всякий суд явля­ется не чем иным, как «предубеждением»; а что касается похва­лы, то она будет от Бога, а не от кого-либо другого, будь то в Ко­ринфе или где-либо еще.

Через учение, изложенное в этом отрывке, христианам откры­вается путь к истинной свободе. В прошлом Павел был жесто­ким гонителем христиан, как сам он позднее с готовностью при­знавался (15:8,9), однако он пережил столь глубокий опыт про­щающей Божьей благодати, что смело мог сказать: ...я ничего не знаю за собою (4). Всю свою оставшуюся жизнь (после втречи с Господом на пути в Дамаск) он посвящает служению Христу и домостроительству тайн Божьих1. Он знает, что критерием оцен­ки его служения для Господа будут не успех или популярность, а верность: От домостроителей же требуется, чтобы каждый ока­зался верным (2)2.

Это, братия, приложил я к себе и Аполлосу ради вас, чтобы вы научились от нас не мудрствовать сверх того, что написано, и не превозносились один пред другим. 7 Ибо кто отличает тебя ? Что ты имеешь, чего бы не получил ?А если получил, что хвалишься, как будто не получил ?

В коротком фрагменте 4:6,7 кратко излагается учение, отно­сящееся не просто к этому разделу (4:1-5), но к гл. 3 и 4. Под словом это (6), вероятно, подразумевается материал, уже изло­женный в этих двух главах. Павел утверждает, что его анализ при-

 

              По аналогии с греческими мистериальными религиями, фраза «тайны Божьи» относится ко всему, что Бог должен разделить со Своим народом, то есть ко всем небесным богатствам. Эту фразу ни в коей мере нельзя связы­ вать только с тем, что является сутью Евхаристии, однако, несомненно, смерть Христа -- событие, благодаря которому это таинство стало нам доступно.

2              Такой же урок свободы нам дает и Сам Иисус: «Кто же верный и благо­ разумный раб, которого господин его поставил над слугами своими, чтобы давать им пишу во время? Блажен тот раб, которого господин его пришед найдет поступающим так» (Мф. 24:45-51). Параллельный отрывок из Еван­ гелия от Луки (Лк. 12:41—48) завершается классическим призывом ко всем, совершающим христианское служение: «И кому много вверено, с того боль­ ше взыщут».

 

роды христианского руководства имеет силу во все времена, од­нако здесь ради блага коринфян он применяет его к самому себе и к Аполлосу. Даже в Божьих дарах коринфяне умудрялись ус­матривать причину для хвастовства. Павел, однако, утверждает, что они ничем не отличаются от любой другой церкви. Ибо кто отличает тебя ? Что ты имеешь, чего бы не получил ? А если полу­чил, что хвалишься, как будто не получил? (7). Любое истинное служение в церкви осуществляется Богом, кто бы его ни совер­шал и каким бы оно ни было: смешно превозноситься один пред другим (6).

Пустота, образовавшаяся в жизни коринфской церкви, воз­никла из-за отсутствия любви: «любовь не превозносится» (13:4). Напротив, «любовь назидает», тогда как «знание надмевает» (8:1). Именно это «знание», эта ложная мудрость коринфян, и застав­ляло их мудрствовать сверх того, что написано (6). Эту трудную фразу Баррет истолковывает в том смысле, что она призывает к «жизни в соответствии с библейским наставлением и приме­ром»1. Фраза «идти дальше Писания» воспринимается как отли­чительная черта и девиз партии Христа. Ее члены рассматрива­ли ветхозаветное Писание как нечто прошлое, с которым «зре­лым» христианам следует расстаться. Вполне возможно, фраза «ничего, кроме того, что написано», сказанная в ответ, была иудейской формулой, принесенной в Коринф партией Петра. Мы вряд ли когда-нибудь точно узнаем, какой смысл несет в себе эта в определенной мере важная тематическая аллюзия. Смысл этих двух стихов заключается в том, что когда люди, всем обя­занные Божьей благодати, начинают хвалиться тем, что у них есть, они ведут себя как безумцы.

6. Цари и нищие (4:8—13)

Вы уже пресытились, вы уже обогатились, вы стали царство­вать без нас. О, если бы вы и в самом деле царствовали, чтобы и нам с вами царствовать! 9 Ибо я думаю, что нам, последним по­сланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти; пото­му что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков. 10 Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны,

Barrett, p. 106.

а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии. 11 Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся, 12 И трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; 13 Хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне.

Когда коринфяне начинали превозноситься, они были глу­боко убеждены, что реально являются успешной, живой, зрелой и действенной церковью. Этих христиан удовлетворяла их духов­ность, руководство и общий характер их совместной жизни. У них сложилась иллюзия, что в своем стремлении к совершенству они достигли вершины. Они думали, что уже «прибыли». Отсюда и ирония, которая слышится в употреблении Павлом слова уже (два раза в ст. 8): «...вы пресытились... вы обогатились... вы стали царствовать» - -уже\ Это слово указывает на то, что Павел убеж­ден: данный аспект составляет важную часть христианской вес­ти, однако в земной жизни это нельзя испытать сполна: мы на­сытились, обогатились, вознеслись до царствования с Христом (ср.: 1:4-9), однако здесь и сейчас мы не войдем полностью в Его наследие. Перед нами -- богословие славы, но ее надо поме­стить в контекст богословия креста, которое Павел продолжает развивать в ст. 9— 13.

Он с готовностью признает, что был бы рад вместе с корин­фянами обрести полное освобождение во Христе: О, если бы вы и в самом деле царствовали, чтобы и нам с вами царствовать! (%). Он был бы рад освободиться от всякого преследования, гонений, уныния и по-настоящему тяжкого труда быть безумным Христа ради (10). Быть может, коринфяне уже и достигли высот, но только не он. Они считают себя сильными, а он прекрасно сознает свою слабость. Они гордятся своим положением и тем уважением, которое оказывается им в миру, а его мир осмеивает и презирает. В отрывке, напоминающем сильные высказывания апостола о собственной слабости и уязвимости (2 Кор. 4:7—11; 6:3—10; 11:23—33), Павел говорит об истинных признаках своего служе­ния. «Раб не больше господина своего» (ср.: Ин. 13:16; 15:20), и ради Христа он уподобился земному праху (13). Павел считает, что апостолы в высшей степени призваны к этому страданию. В своем воображении он рисует триумфальное шествие римско­го генерала по его возвращении в Рим. Пленники и трофеи выставлены на радость собравшимся, на общее обозрение, кульми­национным моментом которого становится показ захваченного в плен полководца или царя, уже приговоренного к смерти. В та­ком положении находятся апостолы.

Людям, которые, подобно коринфянам, озабочены собствен­ным положением, репутацией и известностью, бесконечно труд­но понять, в чем заключается подлинно христианское служение, не говоря уже о том, чтобы принять его. Истина о том, что Бо­жья сила совершается в нашей немощи, доходит до нас очень медленно. Мысль о том, чтобы сделаться позорищем для мира, для Ангелов и человеков (9), неприятна нам, поскольку она означает, •но нам придется жить под критическим и нередко презритель­ным взглядом, пристально исследующим всех и каждого. Мы естественным образом стремимся оградить от этого себя и свою жизнь, позволяя лишь тем, кого мы избрали, войти в нее и уви­ть нас такими, какие мы есть.

Нет никакого социологического или иного случайного фе­номена в том, что христианская церковь пополняет свои ряды и основном за счет бедняков из стран третьего мира. Этот рост точно отражает то, каким образом христиане больше соответ­ствуют той христианской жизни и тому служению, которые описаны в Новом Завете. «Бог избрал немудрое мира... и немощ­ное... и незнатное мира и уничиженное» (1 Кор. 1:27,28). Имен­но эта Божественная мудрость интересует не только людей, но и ангелов (когда они имеют возможность видеть ее в действии,

 

•               р.: 1 Пет. 1:12). Церкви было поручено, чтобы «начальствам и нчастям» стала известна Божья премудрость, явленная через крест Христа (ср.: Еф. 3:8—11).

На основании метафоры о царях и нищих необходимо заост­рить внимание на трех принципах христианского служения. Во-первых, если наше место -- среди тех, кто получает благослове­ние в своей христианской жизни и труде, следовательно, кто-то испытывает гонения. Во-вторых, если мы сами переживаем эти гонения и постигаем истинную цену христианского служения, то можем быть уверены: существует истинно освобождающее бла­гословение в жизни тех, с кем мы встречаемся (сознательно или неосознанно, прямо или косвенно) (ср.: 2 Кор. 4:12). В-третьих, псе христиане одновременно являются и принцами, и нищими, то есть подлинно христианский опыт заключается в том, чтобы чувствовать себя богатым во Христе и, тем не менее, знать, что мир тебя презирает. Здесь мы никогда не достигнем полного счастья, ибо не будем совершенно здоровыми, не получим мгно­венного наставления, наша радостная связь с Господом не будет постоянной. Мы по-прежнему остаемся людьми, живущими в этом мире, мы все так же смертны, все так же обращены к греху, миру, плоти и дьяволу; нам по-прежнему надо бороться, быть бдительными и молиться, и мы все так же будем падать и посто­янно терпеть неудачи. Да, победа, сила, исцеление, руководство, спасение - - все это существует, но мы этого еще не достигли. Мы живем в двух мирах, и поэтому должны постоянно ощущать их напряженную взаимосвязь. Истинную ситуацию, в которой мы находимся, Павел описывает так: «Потому что вам дано ради Хри­ста не только веровать в Него, но и страдать за Него» (Флп. 1:29).

7. Отцы и дети (4:14-21)

Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как воз­любленных детей моих. 15 Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но немного отцов: я родил вас во Христе Иисусе благовест-вованием. 16 Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу. 17Для сего я посла.1 к вам Тимофея, моего возлюбленного и верного в Господе сына, который напомнит вам о путях моих во Христе Иису­се, как я учу везде во всякой церкви. 18 Как я не иду к вам, то неко­торые у вас возгордились; J9 Но я скоро приду к вам, если угодно бу­дет Господу, и испытаю не слова возгордившихся, а силу, 20 Ибо Цар­ство Божие не в слове, а в силе. 21 Чего вы хотите? с жемом придти к вам, или с любовью и духом кротости?

В ст. 14 Павел как бы признает, что в предыдущем отрывке был близок к сарказму, и теперь удерживается от него, заверяя коринфян, что не стремится постыдить их (не к постыжению ва­шему) каким-либо недостойным образом. Он хочет пробудить в них здоровое чувство стыда (ср.: 1 Кор.5:2;6:5; 11:22; 15:34),при этом подчеркивая, что обращается к ним, как отец к своим воз­любленным детям (14).

Прежде чем проследить, каким образом Павел видит себя от­цом коринфских христиан, необходимо отметить, что он не усмат­ривает в этом никаких властных полномочий, не говоря уже о том, чтобы воспринимать себя как человека, занимающего какое-то особое положение. Наверное, он хорошо помнит слова Иисуса: «И отцем себе не называйте никого на земле, ибо один у иле Отец, Который на небесах... <...> Больший из вас да будет ним слуга» (Мф. 23:9-11). То, что в некоторых конфессиях на­именование «отец» дается рукоположенным служителям и при­нимается ими, бросает вызов учению Иисуса. Надо сказать, во многих сферах церковной жизни часто дает о себе знать патер­налистский, все подавляющий стиль руководства, даже если на­именование «отец» не употребляется. Религия, лежащая в осно-нс этой установки, не внушает таких серьезных опасений, как не­библейское богословие, которое способствовало установлению такого взгляда на статус и авторитет в церкви и до сих пор его одобряет. Это лжеучение представляет собой самое тяжелое пре­пятствие для возрастания и духовного здоровья церкви. Оно ока­зывает влияние на церковное единство, благовествование, бого­служение, служение мирян, женское служение, а также на бого­словскую подготовку. По существу, в любом аспекте миссии Божьей церкви будут встречаться преграды до тех пор, пока бу­дет сохраняться этот антихристианский взгляд на руководство. Павел, конечно же, считает себя отцом коринфских христи­ан (и особенно Тимофея, своего возлюбленного и верного в Господе сына, 17) втом смысле, что он благовествовал им и, следователь­но, нес ответственность за их веру в Христа. Как всякий отец (зна­ющий, что дети всегда подражают отцам), он стремился дать им пример такого поведения в повседневной жизни, которого и ожи­дают от христиан. Посему умоляю вас: подражайте мне (16). Что касается Тимофея, то его задача заключалась в напоминании им о путях Павла во Христе (17). Для Павла пример Христа имел первостепенное значение во всех случаях и повсюду (как я учу везде во всякой церкви, 17). Это подчеркивает принципиальную важность примерного поведения в повседневной жизни всех, кто призван к руководству в церкви. Коринфянам не довелось уви­деть Иисуса во плоти, у них не было Библии, но зато они видели Павла (ср.: 11:1). Многие другие проповедники тоже указывали путь к Христу1, однако он был первым, кто прошел к ним весь

 

1 Словом наставник в ст. 15 переведено греч. слово «педагог», которое Павел использует в Гал. 3:24 («детоводитель»), говоря о роли закона, кото­рый подготавливает человека к пришествию Иисуса Христа как Спасителя.

 

путь с благовествованием: Я родил вас во Христе Иисусе благовест-вованием(\5).

Таким образом, теперь Павел обещает прийти к ним как отец. После временного отсутствия отец хочет вернуться домой с лю­бовью и духом кротости (21), а не с жезлом. Многие из корин­фян, которых он привел к вере в Христа, стали вести себя горде­ливо и заносчиво, не обращая никакого внимания на Павла и его служение и внося в церковь великую смуту и разделение. От­цовское сердце Павла глубоко скорбело от такого поведения, и в какой-то мере эта боль слышится в его словах, сказанных в По­слании к Галатам: «Дети мои, для которых я снова в муках рож­дения, доколе не изобразится в вас Христос!» (Гал. 4:19).

Дети часто громко и заносчиво о чем-нибудь заявляют: это говорит об их незрелости. Слов много, но мало сил, чтобы во­плотить эти громкие слова вдело. Поэтому Павел заканчивает эти две главы так же, как он их начал, — сильной (и глубоко про­чувствованной) мольбой о том, чтобы коринфяне прекратили превозноситься и стали более зрелыми: Ибо Царство Божиенев слове, а в силе (20). Он не часто использует словосочетание Цар­ство Божие, столь распространенное в синоптических Еванге­лиях, но прибегает к нему, лишь когда говорит о чем-то принци­пиально важном. Апостол даже не объясняет, в чем его смысл: он принял его как суть благовестил - - и возвещал день за днем'.

 

Ср.: ниже комментарии к 6:9,10.