Уильям Сенфорд Ла Сор, Дэвид Аллан Хаббард, Фредерик Уильям Буш

Обзор Ветхого Завета

ГЛАВА 42. ПРИТЧИ

 

КНИГА Притчей — это по сути собрание собраний. Разнообразие литературных стилей иллюстрирует широкий спектр значений еврейского слова masal,  которое, очевидно, происходит от корня со значением "быть похожим" или "по сравнению с".[1077] Таким образом, притча могла первоначально быть сравнением по типу тех, которые часто встречаются в Ветхом Завете:

"Приятная речь — сотовый мед, сладка для души и целебна для костей" (Притч. 16.24).

или:

"Лучше блюдо зелени и при нем любовь, нежели откормленный бык, и при нем ненависть" (15.17).

Однако, часто даже в наиболее древних притчах не встречается никакого сравнения (напр., "…от беззаконных исходит беззаконие"; 1 Цар.24.14). Эти изречения представляют собой сжатые, краткие фразы, в которые сведена мудрость жизненного опыта. В Притч. 1–9 masal  также означает более длинные, похожие на проповедь высказывания, не являющиеся притчами в строгом смысле слова (ср. речи Иова,27.1; 29.1). В других местах оно может означать присловье (Втор.28.37; Иер.24.9; Иез.14.8) или насмешливую песню (Ис.14.4 и далее), в которых судьба пострадавшего выставляется уроком.[1078]

 

ЗАМЫСЕЛ

 

Еврейские изречения наставляют, как добиться успеха в жизни, а Кн. Притчей — пособие по достижению этого. Приводя и иллюстрируя как положительные, так и отрицательные примеры, Кн. Притчей поясняет, что означает праведное и нечестивое поведение. Отсутствие указаний на историю Израиля и на великие пророчества не означает, что авторы их не знали. Напротив, их целью было применение принципов израильской заветной веры к повседневной жизни. Законы любви (Лев. 19.18; Втор.6.5; ср. Мк. 12.29–31) занимают центральное место в Ветхом Завете, и Притчи служат расширенным комментарием к ним. Каждый истинный израильтянин должен был рассматривать Божественный закон как безоговорочную обязанность, требование полной верности и послушания.[1079]

Это близко к понятию страха Божиего, который есть начало мудрости (Притч. 1.7; 2.5; 9.10; Иов.28.28; Пс.110.10). Как подчеркивают великие пророки, данная близкая к знанию Бога обязанность есть сознательное стремление угождать Ему всей жизнью своей. Основная цель Притчей — показать в четкой и запоминающейся форме, что означает быть полностью преданным Богу.

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

Книга Притчей включает, по крайней мере, восемь отдельных собраний; каждое из них отмечено либо своей вводной фразой, либо имеет свой, отличный от других, литературный стиль. Притч. 1.1–6 — общее введение, или заглавие, поясняющее как назначение Книги, так и ее связь с именем Соломона, мудрейшего из мудрецов Израиля.[1080]

Важность поучений (1.7–9.18).  Гл. 1–9 иллюстрируют приемы мудрости в разгар этого движения в Израиле. Учитель обращается к ученику, как к сыну (напр., 1.8; 2.1; 3.1), и сохраняет отеческий тон в течение всего раздела. Преобладают устные назидания, на что указывают частые ссылки на слышание и запоминание; писание упоминается редко. Учитель повторял урок, чтобы ученик запомнил его и тоже повторил. Хотя гл. 1–9 не так легко поддаются запоминанию, как краткие, несвязанные изречения в гл. 10–22, они содержат многочисленные речевые обороты и яркие выражения, облегчающие слушателю запоминание. Постоянное использование параллелизма, этого гениального приема семитской поэзии, само по себе способствовало запоминанию.

Цель автора — как можно ярче противопоставить плоды поиска и обретения мудрости результатам глупой и пустой жизни. Мудрость и глупость теснейше связаны как с религиозными воззрениями, так и с понятиями практической жизни. Мудрость начинается со страха Божиего и выдвигается во всю область жизни. Глупость не есть незнание, а сознательное пренебрежение принципами нравственности и благочестия. Сочетание нравственной развращенности, духовной безответственности и социальной нечувствительности, описанное в Ис.32.6, - вот точный портрет глупца из Притчей:[1081]

"Ибо невежда говорит глупое, и сердце его помышляет о беззаконном, чтобы действовать лицемерно и произносить хулу на Господа, душу голодного лишать хлеба и отнимать питье у жаждущего".

Хотя главы 1–9 отнюдь не лишены конкретных наставлений, они, в первую очередь, служат для прояснения вопросов, возникающих при выборе между мудростью и глупостью, праведностью или беззаконием, и для подготовки к восприятию нескольких сотен конкретных притч, которые следуют далее. Восхваляя добродетели истинной мудрости, учитель настоятельно предупреждает ученика против некоторых преобладающих искушений: преступлений, связанных с насилием (1.10–19; 4.14–19), поспешного поручительства (6.1–5), лени (ст.6-11), коварства (ст. 12–15) и особенно от сексуальной распущенности (2.16–19; 5.3-20; 6.23–35; 7.4-27; 9.13–18). Яркие описания зловещих чар распутных женщин могут относиться не только к опасностям физического разврата, но и к бедам духовной нечистоты — поклонению ложным богам, которое часто описывают пророки (в частности, Осия: 1.2; 2.13; 4.12–15; и Иеремия: 3.1-13; 5.7–8) как прелюбодеяние или блуд. В связи с тем, что хананейская и другие ближневосточные религии предусматривали обрядовую проституцию, мудрец мог одновременно подразумевать и то, и другое. Глубоко религиозный характер этих глав (напр., 1.7; 3.5-12), их нравственная и социальная озабоченность и наставительный, проповеднический стиль напоминают речи из Второзакония.[1082]

Олицетворение мудрости в гл.8 имеет особую важность. Здесь премудрость показана в виде женщины, призывающей человеческий род следовать ее наставлениям и найти смысл жизни. Это олицетворение не лишено прецедентов в Ветхом Завете. Иов.28, например, описывает Премудрость как тайну, которую люди не могут постичь, несмотря на все технологические достижения (напр., успехи в области горного дела, ст. 1-11). Лишь Бог знает ответ на загадку премудрости (ст.23–28). В Притч. 1.20–33 она показана в виде женщины, на улицах и площадях призывающей людей отказаться от своей глупости и обрести наставление и безопасность в Премудрости. Долгоденствие в правой руке ее, а в левой у нее — богатство и слава, и все стези ее — мирные (3.16–17).

Эта персонификация достигает своего апогея в 8.22–36, где Премудрость утверждает, что она сотворена раньше всего остального, намекая даже на то, что она помогала Богу в творении (ст. ЗО; ср.3.19).[1083] Данные утверждения имеют больше практическое, чем богословское значение: Премудрость дает заверения о себе с тем, чтобы вызвать сердечную преданность (8.32–36). Следовательно, здесь весьма рискованно пытаться видеть гипостатизацию независимого бытия премудрости. Евреи мыслили конкретными, а не теоретическими категориями. Эта конкретность мышления часто приводила их поэтов к рассмотрению неодушевленных объектов и идей, как если бы они были личностями.[1084]

Такое олицетворение, ставшее еще более сильным в межзаветный период (напр., Сир.24.1-34), сыграло значительную роль в новозаветной христологии. Доктрина Логоса ("Слова") в Ин. 1.1-14 основана, по крайней мере, частично на Притч.8: и Премудрость, и Логос предвечны (8.22; Ин. 1.1) — участвуют в творении (8.30; Ин.1.3) и оказывают жизнедающее влияние (8.35; Ин. 1.4).[1085] Аналогичным образом описание господства Христа, сделанное Павлом в Кол. 1.15–20 и содержащее намеки на Притч.8, и конкретные указания на Христа как источник истинной премудрости (1 Кор. 1.24, 30) глубоко уходят корнями в Книгу Притчей.[1086]

Вопрос об авторстве этих глав, возможно, никогда не будет решен окончательно. Надписание (1.1–6) приписывает всю Книгу Соломону. Поскольку он вновь упоминается как конкретный автор собрания, которое начинается на 10.1, гл. 1–9 принадлежат, вероятно, анонимным мудрецам. Рассматриваемые обычно среди поздних разделов Книги, эти очерки, возможно, были включены в Книгу только в 600 г. до Р.Х., хотя большая часть материала, видимо, восходит к более ранней эпохе. Учитывая количество параллелей между этим разделом (особенно гл.8–9) и угаритской и финикийской литературой, В.Ф. Олбрайт приходит к выводу о том, что "вполне вероятно, что афоризмы и даже более длинные разделы восходят к бронзовому веку, в основном, в их современном виде".[1087] В противоположность склонности некоторых современных исследований датировать материал мудрости по длине, краткие изречения — более ранними, а более длинные — более поздними периодами,[1088] существование длинных учительных изречений в Египте и Месопотамии задолго до времени Соломона свидетельствует о древности этой литературной формы. "Таким образом, длина более не может рассматриваться как критерий датировки различных частей Книги".[1089]

Притчи Соломона (10.1-22.16).  Этот раздел, состоящий из 375 притч, общепризнанно считается старейшей частью Книги. Возросшее понимание учительной литературы и свежий взгляд на великолепие царствования Соломона подтвердили его репутацию покровителя израильского учительства. Близкие связи с египетским двором, доступ к иностранной учености, который давала широко раскинувшаяся империя, сравнительное спокойствие его царствования, административные новшества, требующие высокообразованного чиновничества, и баснословное богатство, позволяющее содержать большой штат писцов и летописцев, позволяли Соломону заниматься развитием культуры в масштабе, невозможном для его наследников. Сочетаясь с его богоданной мудростью (3 Цар.3.9-28), эти факторы поддерживают утверждения Библии относительно его деятельности в качестве мудреца (3 Цар.4.29 и далее [МТ 5.9 и далее]; Притч. 1.1; 10.1; 25.1)14.

Эти притчи обычно состоят из двух стихов (строк). В гл. 10–15 поэтическая структура, в основном, антитетична: вторая строка параллелизма утверждает мысль, противоположную идее первой строки: "Собирающий во время лета — сын разумный, спящий же во время жатвы — сын беспутный" (10.5).

Или:

"Память праведника пребудет благословенна, а имя нечестивых омерзеет" (ст.7). Такая структура наилучшим образом подходит для учения мудрости, ибо она проясняет как положительные, так и отрицательные последствия позиции или манеры поведения. Кроме того, она наглядно иллюстрирует убеждение мудрецов в том, что, в конечном итоге, перед человеком открываются лишь два пути — путь праведных (мудрых) и путь беззаконных (невежд), путь благословения и путь сурового осуждения (ср. Пс. 1).

В гл. 16–22 антитетический параллелизм употребляется умеренно. Преобладающие структуры здесь — синтетический параллелизм, в котором вторая строка дополняет первую: "Все сделал Господь ради Себя; и даже нечестивого блюдет на день бедствия" (16.4). И синонимический параллелизм, в котором вторая строка подтверждает первую: "Погибели предшествует гордость, и падению — надменность" (ст. 18).

Изречения в гл. 10–22 проявляют мало последовательности,[1090] и невозможно выявить какую-либо систему в их группировке. Все, кроме немногих, классифицируются как утверждения или высказывания (aeM-Aussagen)  с глаголами в изъявительном наклонении. Они содержат кратко сформулированные наблюдения из жизненного опыта: "Друг любит во всякое время и, как брат, явится во время несчастия" (17.17).

Или: "Веселое сердце благотворно, как врачевство, а унылый дух сушит кости" (ст.22). В каждой из них урок подразумевается; ученику не дается прямого наставления.[1091]

Альтернативная форма — притчи, начинающиеся со слова «лучше»: "Лучше немногое с правдою, нежели множество прибытков с неправдою" (16.8; ср. 12.9; 15.16–17; 16.19; 17.1).

Это сравнение противопоставляет праведность, как бесконечно более предпочтительную, несправедливости, которую не может компенсировать никакое богатство. Другая форма сравнения основана на "что… то…": "Что уксус для зубов и дым для глаз, то ленивый для посылающих его" (10.26; ср. 11.22; 16.24; 17.8). Временами связующее слово отсутствует, и сравнение лишь подразумевается: "Плавильня — для серебра, и горнило — для золота, а сердца испытывает Господь" (17.3).

Такие сравнения демонстрируют веру евреев в "видимые связи, указывающие на всеобъемлющий порядок, в котором оба явления [приведенные в сравнении] связаны друг с другом".[1092] Именно этот порядок пытались постичь мудрецы и выразить в своих притчах.

Несмотря на некоторый религиозный акцент (см. 15.3, 8, 9, II; 16. 1–9), большинство притч прямо не связаны с израильской верой, а основаны на наблюдениях над повседневной жизнью. Их суть чрезвычайно практична, часто подчеркивая выгоды или награды мудрой жизни (см. II. 18; 25–31). Некоторые библеисты, полагая, что чистая религия должна подразумевать поклонение Богу за то, что Он есть, а не за то, что Он дает, подвергали критике этот подход.[1093] Однако, поскольку Бог еще не открыл тайну загробной жизни или роль страданий в Его искупительной программе, как мог практичный писец выразить свою мысль, не высветив благословение мудрых и заблуждения глупцов?[1094]

Слова мудрых (22.17–24.22).  Заглавие этого раздела сокрыто в 22.17: "Приклони ухо твое, и слушай слова мудрых, и сердце твое обрати к моему знанию".

Более очевидное заглавие, "Сказано также мудрыми…" (24.23), предполагает, что это отдельное собрание. Кто составил, собрал, отполировал и расположил данные изречения, неизвестно. Они могли быть царскими писцами, назначенными составить собрание полезных афоризмов и наблюдений мудрецов (как, например, мужи Езекии, 25.1).

Поучения Аменемопа. Египетские притчи, которые напоминают Притч.22.17–23.11

В отличие от предыдущего раздела, эти притчи, в основном, длиннее (многие из них составляют два и более стихов), более близко связаны и выдержаны по теме. Антитетический параллелизм встречается редко (см.24.16), а синонимический и особенно синтетический параллелизм употреблены достаточно часто. Затрагиваемые темы отличаются значительным разнообразием: забота о бедных (22.22, 27), уважение к парю (23.1–3; 24.21–22), воспитание детей (23.13–14), умеренность в питии (ст. 19–21, 29–35), послушание родителям (ст.22–25) и нравственная чистота (ст.26–28). Здесь также присутствует религиозный акцент (22.19, 23; 24.18, 21), хотя притчи в основном практичны, и влияние израильской веры скорее подразумевается, чем выражено явно.

Характерная форма притчи здесь — наставление или увещевание (нем. Mahnwort).  Эти глаголы стоят в повелительном или побудительном наклонении (приказание в третьем лице, обычно переводимое с помощью "Да…"), в утвердительной либо отрицательной форме: "Слушайся отца твоего: он родил тебя; и не пренебрегай матери твоей, когда она и состареет" (23.22).

Увещевание несет в себе авторитет учителей и опыта, на который они полагаются, однако часто оно может быть подкреплено объяснениями: "Не будь между упивающимися вином, между пресыщающимися мясом: потому что пьяница и пресыщающийся обеднеют, и сонливость оденет в рубище" (ст.20–21).

В этих наставлениях также присутствует идея о богоустановленном порядке, которым определяются следствия подчинения и неподчинения.

Изречения в 22.17–23.11 имеют примечательное сходство с разделом египетских притч Аменемопа (Аменофиса), написанных, вероятно, ок. 1000 г. или ранее. Ученые десятилетиями спорили о том. какое собрание оказало первичное влияние, однако в настоящее время преобладающее мнение склоняется к тому, чтобы отдать пальму первенства Аменемопу.[1095] Каким бы ни был их источник, эти притчи были сформулированы израильскими мудрецами в соответствии с исторической верой Израиля и, таким образом, стали частью богодухновенного послания. Например, Аменемоп предупреждает:

"Воздержись грабить угнетенных и пересиливать бессильных" (гл. П). А Кн. Притчей убедительно обосновывает запрет на такого рода грабеж: "Не будь грабителем бедного, потому что он беден; и не притесняй несчастного у  ворот; потому что Господь вступится в дело их…" (22.22–23).

Нижеприведенные места иллюстрируют параллели между Притчами и Наставлениями Аменемопа:[1096]

Аменемоп

Дай ухо твое, услышь то, что говорится; Дай сердце твое, дабы понять их. Полезно поместить их в сердце твое (гл. 1).

Не сдвигай межу пахоты и не смещай

вервия мерного,

Не гонись за локтем земли,

и не нарушай границы поля вдовы (гл. VI).

…они [богатства] сделали себе крылья,

как у гусей,

И к небу поднялись (гл. VIII).

Не ешь хлеба перед знатным,

Не накладывай себе первым,

Если ты удовлетворен пищей ложной,

Она лишь слюну у тебя вызывает.

Взгляни на чашу, стоящую перед тобой,

И пусть это удовлетворит нужду твою

(гл. ХХШ).

 

Притчи

Приклони ухо твое, и слушай слова мудрых, и сердце твое обрати к моем;- знанию;

Потому что утешительно будет, если ты будешь хранить их в сердце твоем…

(22.17–18).

Не передвигай межи давней, и на поля

сирот не заходи (23.10).

… и — его уже нет; потому что оно сделает себе крылья и, как орел, улетит к небу (ст.5б).

Когда сядешь вкушать пищу с властелином, то тщательно наблюдай, что перед тобою;

И поставь преграду в гортани твоей, если ты алчен.

Не прельщайся лакомыми яствами его; это — обманчивая пища (ст. 1 — З).[1097]

 

Дополнительные изречения (24.23–34).  Это небольшое собрание содержит ка;< краткие притчи (ст.26), так и более длинные максимы (ст.30–34; ср.6.6-11). Остри-.-чувство нравственной и социальной ответственности, присущее Притчам, во многом: присутствует и здесь (24.28–29), хотя акцент на религии незначителен. Этот раздел также является произведением анонимной группы мудрецов.

Притчи Соломона, собранные мужами Езекии (25.1-29.27).  Как по стилю, так и по содержанию этот раздел имеет ряд сходств с 10.1 -22.16 (напр., ср.25.24 с 21.9; 26.13 с 22.13; 26.15 с 19.24). Однако притчи здесь различаются по длине. Антитетический параллелизм встречается здесь не так часто (хотя гл.28–29 содержат многочисленные примеры), в то время как сравнения — неоднократно (25.3; 11–14, 18–20).

Как и с притчами в 10.1-22.16, нет причин сомневаться в том, что авторство этого собрания связано с Соломоном. Еврейское предание[1098] о том, что Езекия и его люди записывали притчи, основано на 25.1. Эти строки указывают на интерес царя к литературе, вытекавший из того, что он восстановил порядок богослужения, учрежденный Давидом, включая пение псалмов Давида и Асафа (см.2 Пар.29.25–30). Его интерес к этим гимнам и внимание к еврейским пророкам (см. Ис.37) могли сочетаться с покровительством израильскому учительству. Возможно, его писцы переписали эти притчи из более старых рукописей специально для данного собрания. Или же они могли записать афоризмы, которые устно сохранялись со времен ранней монархии.[1099] Хотя вполне вероятно, что здесь нашли отражение некоторые бурные события восьмого века,[1100] большинство намеков на царей или чиновников вообще вполне подходят и для периода Соломона.

Слова Агура (30.1-33).  Кто такие Агур и его отец Иакей, установить невозможно. Они, вероятно, происходили из племени Масса, потомков Измаила, который поселился в северной Аравии.[1101] Если Агур и Лемуил (гл.31) — массаиты, то их собрания афоризмов — еще один пример интернационального характера еврейской мудрости, заимствованной и приспособленной к израильским идеалам завета.[1102]

Точный смысл ст.2–4 определить сложно. Улавливается легкий сарказм, с каким автор, очевидно, цитирует скептика, который утверждает, что очень мало можно узнать о Боге, особенно о Его роли во вселенной. Сомневающийся донимает мудреца просьбами рассказать ему о его Боге. Мудрец уходит от спора и утверждает истинность слова Божиего, надежность упования на Него (ст.5–6; ср. Иов. 38–40, где Иов замолкает, лично столкнувшись с Господом вселенной). Агур заключает этот раздел краткой, но трогательной молитвой, чтобы Бог удовлетворил лишь истинные его потребности, дабы нищета или самообеспеченность не искусили его ко греху (ст.7–9).

Остаток главы, в основном, представляет собой наблюдения над природой и обществом, в которых сокрыт урок, как следует жить, чтобы добиться успеха. Характерная черта здесь — использование числовой структуры построения утверждений, в частности, парадигмы х, х + 1 ("три… и четыре"), хорошо известной в ветхозаветной (Am. 1–2; Мих.5.5) и семитской (особ. угаритской)[1103] литературе. В учительной литературе данный прием используется для создания чувства предвкушения, приближения к кульминации и помогает запоминанию. Временами числовые притчи проявляют игровые качества, которые могут иметь древнюю связь с загадками.[1104]

Слова Лемуила (31.1–9).  Как и Агур, этот царь Массы неизвестен. Его краткое собрание состоит из мудрых советов, данных ему матерью при подготовке к вступлению на престол. Она предостерегает его от увлечения женщинами и вином и призывает защитить права бедных и угнетенных. Раввинское предание о том, что Лемуил и имена в 30.1 — это эпитеты Соломона, является очевидной попыткой приписать последнему всю Книгу и не пользуется широким признанием.[1105]

Описание добродетельной жены (31.10–31).  Не имея отдельного заглавия, эта мастерски исполненная анонимная поэма отличается от изречений Лемуила своей формой: это акростих, выстроенный в алфавитном порядке. Глубокое знание техники стихосложения, необходимое для этой формы, — высшее достижение древнееврейской литературы (см. Пс. II 8). Такая форма не только помогает запоминанию, но и подчеркивает цельность характера совершенной жены и матери. Этот портрет трудолюбивой, образованной, честной, благочестивой женщины — достойное завершение Книги, показывающей характер и ценность жизни, прожитой в послушании Богу во всех мелочах.[1106]

Применение изречений.  Пытаясь истолковать различные притчи и применить их к жизни, следует учитывать, что они являются обобщениями. Высказанные в абсолютной форме, — как того требовали законы литературы, — они предназначены для применения в конкретных ситуациях и не без разбора. Знания надлежащего времени для употребления той или иной притчи было признаком мудрости: "Золотые яблоки в серебряных прозрачных сосудах — слово, сказанное прилично" (25.11).

Таким образом, правильное понимание изречения предполагало осознание границ его применения.[1107] Эффективные, как путеводитель к успеху, притчи могут в равной степени ввести в заблуждение, если рассматривать их как магические заклинания, которые всегда автоматически приносят результаты. Наилучшие умы среди мудрых предупреждали против такой высокомерной самоуверенности и всегда оставляли место для суверенных дел Божиих: "Сердце человека обдумывает свой путь, но Господь управляет шествием его" (16.9; cp.CT.I-2; 21–31).

По крайней мере частично, нежелание мудрецов следовать своим же утверждениям об этих ограничениях, привело к острой реакции Иова и Екклесиаста.

 

ДАТИРОВКА СОБРАНИЯ

 

Притч.25.1 ясно указывает, что Книга не могла быть завершена до времени Езекии (ок.715–686). Последние две главы вполне могли быть добавлены во времена пленения или вскоре после него (ок.500 г.). Скорее всего, гл. 10–29 были добавлены во времена Езекии, а вводные и заключительные главы в течение последующих двух веков. Пятый век представляется разумной датой для окончательной редакции, хотя большая часть содержания значительно более раннего происхождения, причем большинство отдельных притч и даже более длинных изречений восходит ко временам задолго до пленения.[1108] Попытки датировать различные изречения Книги более поздним периодом на основании их явной религиозной направленности[1109] следует отбросить. Весь фон притчей так ясно предполагает веру в Яхве, что нельзя провести четких различий между стихами, где упоминаются Его дела, и теми, где о них не говорится. Его присутствие в порядке, который Он создал и поддерживает, предполагается в каждом изречении: "Познание мира всегда было для Израиля познанием Бога, а познание Бога было для него познанием мира".[1110]

 

КНИГА ПРИТЧЕЙ И НОВЫЙ ЗАВЕТ

 

Писавшие Новый Завет свободно обращались к Книге Притчей для поддержки своих учений. Например, в Новый Завет включен ряд цитат и намеков, а именно, 3.7а, Рим.12.16; 3.11–12, Евр.12.5–6; 3.34, Иак.4.6 и 1 Пет.5.5б; 4.26, Евр.12.13а; 10.12, Иак.5.20и 1 Пет.4.8; 25.21–22, Рим. 12.20; 26.11, 2 Пет.2.22. Христос, Который пришел исполнить закон и пророков (Мф.5.17), исполнял также и писания мудрецов, являя полноту мудрости Божественной(Мф. 12.42; 1 Кор. 1.24, 30; Кол-2.3). Будучи "больше Соломона", Он использовал приемы мудрецов — притчи, иллюстрации из природы, загадочные волосы — чтобы привлечь внимание слушателей и закрепить Свои слова в их сердцах. Если Кн. Притчей — расширенный комментарий к закону любви, тогда она также часть ветхозаветной подготовки к пришествию Того, в Ком Божественная любовь приняла человеческие формы.[1111]

 

ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ЧТЕНИЯ:

 

Fox, M.V. "Aspects of the Religion of the Book of Proverbs". HUCA  39 (1968): 55–69. ("hoknw". в смысле этико-религиозной мудрости рассматривается как мост к эллинистической мысли.)

Hubbard, D.A. "Proverbs, Book of. IBD,  pp. 1290f. (Часть приведенного выше материала заимствована из этой статьи.)

Kitchen, К.A. "Proverbs and Wisdom Book of the Ancient Near East: The Factural History of a Literary Form". Tyndale Bulletin  28 (1977): 69-114. (Притч. 1-24 уходят корнями во второе тысячелетие; литературная целостность сформирована в начале первого тысячелетия.)

Murphy, R.E. "Assumptions and Problems in Old Testament Wisdom Research". CBQ  29 (1967!. 101-12 [407-18].

Scott, R.B.Y. Proverbs-Ecclesiastes.  Anchor Bible 18. Garden City: 1965.

Thompson, J.M. The Form and Function of Proverbs in Ancient Israel.  Hague. 1974 (Включает исследование скептических элементов еврейской мудрости.)

Whybray, R.N. The Book of Proverbs.  Cambridge Bible Commentary. New York: 1972.

Williams, J.G. Those Who Ponder Proverbs: Aphoristic Thinking and Biblical Literature.  SheiiieH: 1981. (Использование формы и тем притчей по всей Библии).

 

[1077] Некоторые ученые связывают masal с корнем «править», так что притча первоначально была словом, которое произносил правитель и которое, поэтому, было наполнено властью и значением; CM.A.Bentzen, introduction 1:168.

 

[1078] CM.A.R.Johnson,VTS 3 (1955): 162-69. Предположение о том, что masal "имеет значение, схожее с «модель», "пример", «парадигма», см. в кн. W.McKane, Proverbs: A New Approach, p.26.

 

[1079] CM.W.Eichrodt, Man in the Old Testament, trans. K. and R.G.Smith. SBT 4 (London: 1951).

 

[1080] Б. С. Чайлдз рассматривает значение этого введения как указание на то, что Кн. Притчей принадлежит мировой сокровищнице мудрости, воплощением которой был Соломон (3 Цар.4.29–34; 10.1-29), а также на то, что учительство зародилось в начале монархии, а не в период после пленения; Old Testament as Scripture, pp.55 If.

 

[1081] Предупреждение Христа в Мф.5.22 против того, чтобы называть кого-либо «безумным» или "пустым человеком", вероятно, основано на этих коннотациях данного слова.

 

[1082] М. Вейнфельд настойчиво высказывался в пользу того, что на текст Второзакония оказали глубокое влияние писцы и учители иерусалимского двора во времена Езекии и позднее; "The Origins of the Humanism in Deuteronomy", JBL 80(1961): 241-47.

 

[1083] CM.W.F.AIbright "Some Canaanite-Phoenician Sources of Hebrew Wisdom", VTS3(1955): 8.

 

[1084] CM.H.W.Robinson, Inspiration and Revelation in the Old Testament, p.260: "Это, несомненно, сильное и замечательное олицетворение Премудрости… Премудрость не есть сущность самостоятельная, хотя в этом поэтическом описании она выступает как имеющая независимое существование." Обратите внимание на G.von Rad, Wisdom in Israel, p. 153: Премудрость в Притч.8 "не имеет божественного статуса и не является гипостазированным качеством Яхве; напротив, она сотворена Яхве, и ей назначена определенная функция". Обзор предполагаемого хананейского и египетского происхождения этого олицетворения см. в KHJ.A.Emerton «Wisdom», pp.231-33 in G. W.Anderson, ed.. Tradition and Interpretation.

 

[1085] Dodd C.H., The Interperetation of the Fourth Gospel (Cambridge: 1953), p.275: Трудно противостоять выводу о тем, что хотя Логос… обладает многими чертами ветхозаветного Слова Божиего. он в то же время понятие, очень схожее с Премудростью, т. е. гипостазированной мыслью Божией, проецируемой на творение и остающейся как имманентная сила внутри мира и человека". Обзор олицетворения мудрости на древнем Ближнем Востоке см. также в кн. H.Ringgren, Word and Wisdom (Lund: 1947).

 

[1086] CM. W.D.Davies, "Туе Old and the New Torah: Christ the Wisdom of God", pp.147–176 in Paul and Rabbibic Judaism (New York: 1967). Тщательное рассмотрение роли мудрости в христологии, особенно в вопросе о предвечности Христа, см. в кн. R.G.Hamerto-Kelly, Pre-existence, Wisdom, and the Son of Man. Society for New Testament Studies Monograph 21 (Cambridge:1 1973).

 

[1087] VTS 3(1955): 5.

 

[1088] CM.O.Kaiser, Introduction, p.379.

 

[1089] R.N.Whybray, "Book of Proverbs", IDBS, p.702. Whybray (Wisdom in Proverbs. SBT 45 [London: 1965]) и C.Kayatz (Studien zu Proverbien 1–9. WMANT 22 [1966]) прослеживают связь между более длинными речами мудрости в гл. 1–9 и аналогичными египетскими произведениями.

 

[1090] Относительно толчка, данного развитию учительной литературы и исторических писаний в царствования Давида и Соломона, см. в кн. M.Noth, History, p. 216–224. Отрицательной стороной царствования Соломона стал его жестокий финансовый гнет и последующая потеря свободы гражданами; см. W.Brueggemann, In Man We Trust (Richmond: 1972), pp.64–77.

 

[1091] Этот тип — "самоподтверждающий, поддающийся либо эмпирической проверке либо опровержению"; J.Crenshaw «Wisdom», p.231 in J.H.Hayes, ed., Old Testament Form Criticism.

 

[1092] Von Rad, Wisdom inhrael, p. 120.

 

[1093] CM. N.K.Gottwald, A Light to the Nations (New York: 1959), p.472: "В своем нынешнем виде Книга Притчей — это попурри, состоящее из изречений и кратких поэм, в целом, заурядных с точки зрения литературы, скучных с точки зрения этики и банальных с точки зрения религии… В силу своей очевидности ее [религиозно-этические] принципы утверждают необходимость Бога лишь как Стража системы". Фон Рад более позитивен в оценке качества притч: "Лишь человек, позволивший своим чувствам отупеть в процессе рассмотрения этих материалов, или тот, кто не знает истинного замысла этой поэтической мудрости, может обманываться относительно величины интеллектуальных достижений наших учителей мудрости"; Wisdom in Israel, p. 5 0.

 

[1094] To, как действовала эта доктрина вознаграждения и воздаяния, явилось предметом острых дискуссий. К. Кох видит в наказании, обещаемом глупцам, не следствие прямого действия Божиего, а неизбежный результат их беззаконных действий — почти автоматическое воздаяние (26.27), которому лишь иногда помогает Яхве. Г. Гезе также подтверждает связь между действием и его последствиями, однако допускает большую степень Божественной свободы и вмешательства (ср.21.31). Обзор этих аргументов см в кн. Emerton «Wisdom», pp.216-18.

 

[1095] CM.W.Baumgartner, p.212 in OTMS. Тщательный обзор возможных связей между двумя произведениями см. в кн. G.E.Bryce, A Legacy of Wisdom: The Egyptian Contribution to the Wisdom of Israel (Lewisburg, Pa.: 1979).

 

[1096] Trans. J. Wilson, ANET, pp.421-25.

 

[1097] Некоторые ученые связывают silsom (читаемое раввинами saRsim [англ ncp.AV, ASV "отличные вещи"]) в 22.20 с selosim (nep.RSV «тридцать»; рус. пер."трижды") и предполагаю.

 

[1098] Talmud В. Bat.15a 23CM.Bentzen, Introduction 2:173.

 

[1099] Текст сноски отсутствует в исходнике (прим. golma1 ).

 

[1100] СР. Драйвер чувствует в этом разделе беспокойство за монархию, в отличие от 10.1-22.16 (ср.28.2, 12, 15 и далее, 28; 29.2, 4, 16); Introduction, р.401.

 

[1101] Это племя (см. Быт.25.14; 1 Пар. 1.30), возможно, было тем Mas'a, которое вместе с Тема платило дань Тиглатпаласару III. См. также Масаноев, которых Птоломей (Geography ст. 19.2) поместил к северо-востоку от Думы. Имя собственное Масса в 30.1 (nep.RSV) переведено как «пророчество» в AV, ASV (рус. пер."Вдохновенные изречения").

 

[1102] Личности Ифиила и Укала (ст. 1) не установлены. Изменение в разделении еврейских слов убирает эти имена, так что данное место гласит: "Я утомился. Боже, я утомился. Боже, и я снедаем" (cp.ASV nig., BDB).

 

[1103] CM.C.H.Gordon, Ugaritic Textbook. Analecta 0rientalia38 (Rome: 1965), §§ 7.7, 17.3.

 

[1104] По поводу числовой формы см. von Rad, Wisdom in Israel, pp.36f., 122f; Crenshaw, «Wisdom», pp.236-38. см. Также гл.23, стр.315.

 

[1105] Одной из причин этого является арамейское влияние (напр., bar [сын"], melakin цари"]).

 

[1106] Интересный пример света, который проливают исследования в области угаритской литературы на Кн. Притчей, см. в KH.G.R.Driver "On a Passage in the Baal Epic (IV AB iii 24) and Proverbs xxxi 21", BASOR 105 (1947): II. Драйвер предполагает, что ст.21 следует читать "одетая в двойную одежду" (вместо "одетая в пурпур"), что, согласно LXX (ст.22) и Вульгате, подтверждается местом из эпоса Ваала: см. также M.Dahood, Proverbs and Northwest Semitic Philology (Rome: 1963),p.62O.

 

[1107] CM. von Rad, Wisdom in Israel, pp.97-110; также W.Zimmerli, "The Place and Limit of Wisdom in the Framework of the Old Testament Theology", SJT 17 (1964): 146–158.

 

[1108] На основании литературных данных Олбрайт датирует содержание Кн. Притчей ранее арамейских изречений Ахикара, относящихся к седьмому веку; VTS 3 (1955): 6.

 

[1109] McKane/Voverfa, pp. 17–21.

 

[1110] \'оп Rad, Wisdom in Israel, p.62; см. Kaiser, Introduction, p.383.

 

[1111] см. C.T.Fntsch, "The Gospel in the Book of Proverbs", Theology Today 7 (1950): 169–183; R.E.Murphy. "The Kerygma of Book Proverbs", Inter7 20 (1966): 3-14. Список "исследуемых тем" приведен в KH.D.Kidner, The Proverbs, Tyndale Old Testament Commentary (Chicago: 1964), pp.31–56.