Майкл Уилкок

Евангелие от Луки

Следовать призыву (17:1-19)

Мы пока еще не рассмотрели центральную часть данного раздела, первые девятнадцать стихов гл. 17. Они начинаются кратким наставлением опять же ученикам. Эдершейм делает по этому поводу следующий вывод: «Четыре требования; не обижать (17:1,2), не обижаться (17:3,4), быть простым и искренним в своей вере и верить в ее всемогущую силу (17:5,6); но и выполняя все это, не у покаиваться, но помнить о своем отношении с Наставником, помнить, что все в Его воле и что даже после того, как мы исполним все Его наставления, мы всего лишь „рабы ничего нестоющие" (17:7—10)». Таков путь тех, кто услышал призыв и последовал ему.

Но оставшийся фрагмент (17:11—19) стоит особняком в этой серии эпизодов. Он отличается от окружающих его рассуждений и от притчей в начале и в конце данного раздела. Поэтому возникает вопрос, зачем Лука поместил рассказ о чуде именно в этом месте, где внимание сосредоточено главным образом не наделах Иисуса, а на Его словах. Один или два раза Лука уже делал такое (11:14; 13:10),ив каждом случае у него было на то своя причина: чудо в каждом эпизоде было тесно связано с учением, излагаемым в этом месте.

Поразмыслив, нетрудно понять, почему Лука решает поместить рассказ об исцелении десяти прокаженных именно в этом месте. Этот случай подводит итог всему, что говорил Иисус ученикам и фарисеям в разделе 16:1 - 18:14. Обеим этим группам людей выпала честь слушать весть о спасении из уст Самого Спасителя. Фарисеи, несмотря на это, не принимают ее и представ-ля ют большинство. Но находятся такие, кто, подобно кающимся грешникам и мытарям, воспринимает ее всем сердцем. Поэтому, по замыслу Луки или Самого Господа, это чудо, происшедшее по пути в Иерусалим, помешается именно здесь, как живая иллюстрация всего того, о чем писал Лука. Из десяти человек, которых коснулась целительная сила Иисуса, только один осознает, что за все происшедшее необходимо лично чистосердечно поблагодарить Спасителя, от Которого эта сила изошла; и этот один человек — самаритянин, невежда. От девяти остальных — иудеев, — как мы видим, Иисус не дождался ответа.

Удостоившись чести услышать это учение (весть о спасении для всех людей), которое лейтмотивом проходит через все повествование Луки, мы слышим также призыв Иисуса, проиллюстрированный одним из Его величайших деяний, помещенным в центре данного раздела. Это призыв быть такими, как тот один, и не быть такими, как остальные девять, то есть возвращаться и в полный голос восхвалять Господа, припадать к Его ногам и благодарить.

2. Последний призыв (17:20-37)

На некоторое время мы пропустим первые девятнадцать стихов гл. 17 и перейдем к двум рассуждениям, похожим на притчи в гл. 16. Одно из этих рассуждений обращено к фарисеям, а другое — к ученикам, хотя в обоих затрагивается одна и та же тема. Это вопрос о том, «когда придет Царствие Божие» (17:20).

Фарисеям (17:20,21)

Пришествие Царства Божьего имеет два аспекта. Фарисеи полагали, что оно придет в будущем, и этот приход будет очевидным и несомненным. Такое ожидание само по себе, конечно же, правильно. Однажды настанет день, когда Царство Божье, «день, когда Сын Человеческий явится» (17:30), придет во всей своей полноте. И об этом дне Иисус рассказывает Своим ученикам (см. следующий абзац). Но каждое слово в устах фарисеев, даже когда они случайно говорят истину, выдает их намеренное непонимание послания Иисуса. Ибо в другом смысле Царство Божье уже настало, то есть власть Господа уже явилась в этот мир в лице Самого Иисуса (см.: 9:2; 10:9; 11:20; 16:16). Но означает ли сказанное в 17:21, что Царство Божье — это внутреннее состояние, а не политическое установление («внутри вас»), или что оно уже настало в лице Иисуса («посреди вас»), фарисеи не могли понять. А если они не могли разглядеть Царства Божьего, когда оно было прямо у них перед носом, то не было никакого смысла рассказывать им о последнем пришествии.

2) Ученикам (17:22-37)

Ученики же смогли распознать оба пришествия. Они приняли наставшее Царство Божье и пошли проповедовать его (9:2; 10:9), поэтому теперь Иисус может рассказать им кое-что о «днях Сына Человеческого» (17:26). Его возвращение произойдет в будущем (17:30), и Царство Божье настанет в полноте своей1.

Как и в параллельном отрывке у Матфея (Мф. 24:26,37), здесь Иисус подчеркивает два факта, касающихся Его возвращения: то, что это произойдет несомненно, и то, что это будет неожиданно. Возгласы «вот, оно здесь» или «вот, там» были неуместны, когда царство пришло впервые, потому что не желающие его видеть, не видели его нигде (17:21); когда же царство придет окончательно, такие возгласы будут излишними, но подругой причине — его увидят все (17:23). Именно это, а не внезапность имел в виду Иисус, когда говорил о молнии. Чтобы показать внезапность и (для большинства людей) неожиданность грядущего пришествия, Он обращается к ветхозаветным историям о Ное и Лоте. Оно ворвется в привычную жизнь человека, как потоп или разрушение Содома.

Третий факт, касающийся этого великого события, преподносится Лукой необычном образом. Слова Иисуса, которые Матфей и Марк приводят в связи с разграблением Иерусалима, Лука связываете упоминанием о дне, «когда Сын Человеческий явится» (17:30—32). Хотя в последнем случае бегущие от приближающегося суда забудут о своем богатстве, все же будут и такие, для которых «вещи его в доме» будут важнее, чем Судья на пороге. «Вспоминайте жену Лотову», чей роковой взгляд назад показал, что действительно на самом деле было у нее на уме. Эти три слова, которые приводятся только Лукой, возвращают нас к притчам о неверном управителе и богаче и нищем Лазаре. Вместо того чтобы мудро использовать мирские ценности, думая о будущем, жена Лота превратила их в конечную цель.

Поэтому ее настиг суд (Быт. 19:26). Так же придет суд в наш мир, как сообщают нам последние стихи главы. В то время как в отрывках, которые мы рассматривали в этом разделе, людей призывают использовать настоящие возможности с думой о будущих событиях, в данном отрывке внимание фокусируется на самих будущих событиях — на дне «Сына Человеческого».