Дэвид Джекман

Послания Апостола Иоанна

1 Послание Иоанна 2:15-17 6. Почему не надо «любить мир»?

15 Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей; 16 Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего. 17 И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек.

Если мы хотим иметь общение с Богом, Который безупречно свят, то не можем оставаться безразличными ко греху, имеющему место в нашей жизни. Мы уже начали понимать, что быть христианином — значит проявлять бескомпромиссную преданность воле Божьей. Мы должны стараться овладеть всем, что Иисус Своей смертью сделал доступным для нас. Истинная вера состоит в повиновении Богу. Это, в свою очередь, будет способствовать укреплению и развитию наших с Ним отношений. Теперь Иоанн доказывает это же положение в другом контексте, указывая на то, что, любя Бога, мы не можем одновременно любить мир. Эти два понятия взаимно исключают друг друга.

Начнем с вопроса о том, что Иоанн подразумевает под понятием мир. То же самое греческое слово (kosmos) он использует в своем Евангелии, когда говорит нам, что «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3:16). Если Бог проявил такое сочувствие к миру, не должны ли и мы делать то же самое? Тем не менее, далее в этом же Послании мы находим: «весь мир лежит во зле» (5:19). Нет ничего удивительного в том, что христиане всегда по-разному относились к миру. Были периоды в истории, когда церковь избегала каких бы то ни было контактов с миром. Однако были и другие времена, когда церковь оказывалась настолько вовлеченной в мирские дела, что было очень трудно уловить разницу в стиле жизни христиан и мирских людей, окружавших их.

Дело в том, что слово kosmos имеет в Священном Писании различные оттенки смысла. Иногда оно обозначает мир природы, созданный Богом, — планету Земля. Именно это значение мы находим в Пс. 23:1: «Господня — земля и что наполняет ее, вселенная и все живущее в ней», хотя в Септуагинте слово kosmos в этой части текста не используется. Природный мир, созданный и поддерживаемый Богом, отражает черты Его личности, и это проявляется в его красоте и великолепии. В этом творении человеческому роду отведено особое место. Человек получил от Бога наказ — владычествовать над «рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися на земле» (Быт. 1:26). Таким образом, под словом «мир» в данном контексте может подразумеваться весь человеческий род, который, с одной стороны, представляет собой венец Божьего творения, а с другой, — своеобразное подобие Самого Бога. Именно этот мир «так возлюбил Бог, что отдал Сына Своего», ради его спасения (Ин. 3:16).

В Новом Завете слово мир имеет и другое значение. Временами он предстает перед нами как организованная система, являющаяся продуктом цивилизации и человеческой деятельности, отчужденная от Бога и противостоящая Ему. Эта система олицетворяет собой все то, что мешает человеку любить и, следовательно, повиноваться своему Создателю. В этом значении kosmos совпадает со словом «тьма», которое Иоанн упоминает в 1 члаве. Вряд ли может быть больший контраст, чем между светом и тьмой. У Иоанна эта мысль получает свое развитие в целой серии противопоставлений, таких, как истина и ложь, любовь и ненависть, любовь к Отцу и любовь к миру. Вот почему в стихе 15 содержится конкретное указание: Не любите мира. Иаков напоминает нам, что тот, «кто хочет быть другом миру, становится врагом Богу» (Иак. 4:4). В наше время появилась тенденция смягчать это решительное требование: «Мы думаем, что все-таки можно позволить себе хоть чуть-чуть любить мир, в конце концов, что в этом плохого?» Мир сверкает, искрится, манит нас к себе; многие христиане, даже те, которые на самом деле стремятся найти единение с Христом, приходят к выводу, что любовь к миру достаточно привлекательна, выглядит не такой скучной и старомодной. Очень часто христианская община теряет тех, кто искренне открыт для Христа, потому что образ жизни, который ведут многие христиане, порой заслуживает осуждения. Неудивительно, что люди нередко задают вопрос: «Если я стану христианином, не будет ли это слишком ограничивать и мою жизнь, подавлять мою личность?» Для многих людей церковь, в отличие от многоцветного, красочного спектакля, каким кажется им мир, выглядит как пожелтевшая черно-белая фотография. И эта проблема возникла не в двадцатом веке. Иоанн хочет, чтобы мы поняли, что Христос — единственный, на Кого мы должны стремиться быть похожими, только в Нем мы можем обрести подлинную свободу. Мы поймем это лучше, если сумеем уловить главное, а именно, разберемся, что значит «любить мир».

1. Привлекательность мира обманчива

В стихе 16 Иоанн разъясняет нам, что именно подразумевает он, говоря: «все, что в мире». Очевидно, он не имеет в виду ничего конкретного, например, деньги или какую-либо другую собственность, поскольку сами по себе они не являются безнравственными. С точки зрения нравственности они нейтральны, и дело не в них, а в нашем отношении к ним. «Мирские» качества, о которых говорится в этом стихе, фактически являются проявлением нашей внутренней реакции на то, что происходит вокруг нас. Несомненно, учение Священного Писания вскрывает корни всех основных проблем человеческого рода. Можно поместить человека в самую благоприятную, идеальную и естественную обстановку, и он тут же примется портить и загрязнять ее. И дело тут вовсе не в недостатке чего-либо, скорее всего, возникающие проблемы связаны с тем, что происходит в душе этого человека. Как говорит наш Господь Иисус, «...исходящее из человека оскверняет человека; ибо изнутри, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, безумство. Все это зло изнутри исходит, и оскверняет человека» (Мк. 7:20-23). Нет ничего удивительного в словах Марка Твена, который сказал, что человек — это всего лишь животное, способное краснеть от стыда, но только у него одного может возникнуть потребность сделать это! Очень важно понять, в чем суть проблемы. Однако многие христиане считают, что «мирское» — это всего лишь то, что делают люди, или места, которые они посещают. Иоанн хочет, чтобы мы поняли — воздействие мира на наши души неизмеримо глубже. Побудительные мотивы и отношения, рождаемые мыслями и желаниями, — вот что, в конечном счете, заставляет нас совершать те или иные поступки. Наши привязанности могут быть отданы либо миру, либо Богу. Невозможно любить и то, и другое.

Поразительной библейской иллюстрацией к сказанному является описание грехопадения Адама и Евы, когда они утратили состояние той первоначальной чистоты, с которой появились на свет (Быт. 3). В совершенной обстановке, окружавшей их, перед ними предстал искуситель со своими вкрадчивыми вопросами и сомнениями, которые, на самом деле, представляли собой выпад лично против Бога. «Подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?» (ст. 1). Действительно ли Бог имел в виду то, что сказал? «Нет, не умрете» (ст. 4). Должны ли они, на самом деле, верить Ему? «Но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши» (стих 5). Каждый из этих вопросов или замечаний содержал в себе намек на то, что Богу доверять нельзя, равно как и полагаться на Его слово: Ему ничего не стоит изменить Свое мнение; Он лишает удовольствия; Ему нравится лишь запрещать и огорчать. Таким образом, настоящее искушение состояло в том, чтобы отбросить смирение и начать «жить».

Точно так же прельщает нас и мир. Он — не что иное, как приманка, которая притягивает и обманывает. Если мы будем жить независимо от Бога, то окажемся неспособными выполнить свое главное предназначение, ради которого мы и были созданы; наша душа останется закрыта для Бога. Представьте себе, что вашей золотой рыбке, плавающей кругами в аквариуме, надоело мириться с окружающей обстановкой. Вам вполне может прийти в голову мысль освободить ее и выпустить в более широкое пространство, например, на ковер в гостиной! Но такая свобода для нее губительна. Подобным же образом и человек, отвергающий Бога, умирает для тех духовных ценностей, без которых он не может считаться человеком. «И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его, и ела; и дала также мужу своему, и он ел» (ст. 6).

Три причины заставили Еву поддаться искушению: плод казался способным удовлетворить ее аппетит — был хорош для пищи; ей было приятно смотреть на него; она надеялась с его помощью обрести знание, то есть стать значимей, чем была до сих пор. Иначе говоря, она хотела удовлетворить свое эго. С того момента, как Адам и Ева ослушались Бога, человеческий род впал в грех. Итак, следуя той же самой логике, Иоанн выдвигает на первый план три элемента искушения мира, которые дьявол использует для того, чтобы соблазнить нас и помешать свободно любить Бога всем сердцем, душой и разумом. Мир точно так же сначала манит, а затем обманывает нас.

Во-первых, Иоанн упоминает о похоти плоти — обо всем, что потворствует нашему аппетиту. Конечно, аппетит сам по себе не является злом; в самом деле, он дан Богом и необходим для продолжения человеческой жизни. Бог снабдил нас аппетитом не для того, чтобы посмеяться над нами или обмануть нас. Однако греховная природа человека часто требует такого уровня удовлетворения наших физических потребностей, который толкает нас к нарушению Божьих законов и к безудержной гонке за излишествами. Иоанн приложил все силы к тому, чтобы мы осознали, что невозможно одновременно любить Бога и жить подобным образом. Наше тело само по себе не зло, во всяком случае, не большее, чем весь остальной природный мир. Правда, некоторые христиане придерживались противоположной точки зрения, и, несмотря на то, что она была ошибочна, у них нашлось немало последователей. Но похоть, или, иначе говоря, развращенная природа человека, точно деспот, держит наше тело в плену, заставляя нас деградировать. Человек, управляемый своими страстями и потворствующий своим желаниям, не свободен; фактически, он пленник дьявола.

Представим, к примеру, алкоголика или наркомана. Страсть, завладевшая им, возникла не мгновенно. Она начиналась с того, что человек пил больше, чем следует, или с одной-двух пилюль. Тот, кто теперь сидит в тюрьме, никогда не стремился к саморазрушению, но вышедшая из-под контроля страсть завладела им. Или, напри-iep, тот, кто пренебрегает советом Бога в сексуальных гошениях, которые, как сказано в Священном Писа-1ии, возможны только между супругами. Считая, что шенно такая позиция делает нас свободными, человек эвсе не стремится достигнуть более серьезных отношений. Радость случайного секса оказывается для него намного выше любой глубокой человеческой привязанно, любовь воспринимается им как иллюзия, достойная лишь насмешки. И человек, движимый стремлением к естественности, свободе и красоте, не замечает как развивается его влечение, становясь все более жестоким и требовательным. Божьи законы попираются, постепенно это калечит, а потом и полностью уничтожает человека.

Нам необходимо понять, что мир (и стоящий за ним дьявол) никогда не выполняют своих обещаний. По существу, все, чем привлекает мир, — это обман. Вот почему мы не должны позволять отчаянию, возникшему из-за каких-то мирских неудач, разрывать нам сердце. Стремясь к тому, что мы называем мирской удачей, мы всего лишь действуем так же, как тот, кто пытается утолить жажду морской водой. Мы не утоляем своих желаний, а лишь встаем на путь, который не способен привести дитя Божье к жизни. Вот почему христианин должен учиться говорить «нет» искушениям.

Во-вторых, Иоанн упоминает о похоти очей. Здесь он обращает наше внимание на то, что является основным связующим звеном между «плотью» и окружающим миром. Он жил, точно так же, как и мы, в обществе, где распущенность и насилие часто воспринимались лишь как способ веселого времяпрепровождения. Для мира вообще характерно смотреть на все исключительно с точки зрения удовольствия, которое можно получить. В нашем обществе с его возросшими техническими возможностями эта тенденция достигает пугающих размеров. К примеру, порнография начинает вторгаться в жизнь семьи и доступна даже детям благодаря широкому распространению видео. Ясно, что такой образ жизни не подходит для христианина. Нельзя одновременно любить Бога и мир. Но это только один урок. Несомненно, Иоанн не зря упоминает о взгляде алчных глаз, который как бы говорит: «Я вижу это, я хочу это, я буду иметь это». Речь идет о том самом грехе, опираясь на который реклама средств массовой информации, обманывая людей, добивается баснословных прибылей.

В-третьих, Иоанн говорит о гордости житейской та фраза, по сути, содержит идею иллюзорности очарования мира, с его сосредоточенностью на материальных благах, погоня за которыми разрушает красоту человеческой личности и опустошает ее. И снова, критически анализируя свое поведение, мы не должны быть поверхностными, необходимо смотреть в корень проблемы. Бог богато одаривает нас всем необходимым, чтобы мы получали удовольствие от жизни; но к Его дарам мы должны относиться как управляющие, которым Хозяин доверил распоряжаться Своим имуществом и перед Которым, следовательно, мы в ответе. Мы не можем гордиться тем, что владеем этими дарами. Тем не менее, мы, христиане, часто бываем поглощены мирскими интересами. Наше беспокойство о материальных благах, общественном положении, имидже и других возможностях, которые мы, порой, боимся упустить, — все это проявления гордыни, свойственной человеку и не имеющей никакого отношения к Богу. Если человеком владеет страстное желание произвести впечатление, то в любом разговоре он никогда не упустит случая превознести самого себя и подчеркнуть, что его собеседник стоит хоть немного, но ниже его на общественной лестнице. Но такой подход к жизни не достоин христианина, скорее, он свойствен миру, который не способен дать человеку чувства полной удовлетворенности. Мир манит и обманывает. Вот почему каждый из нас все время должен быть настороже, внимательно контролировать все свои поступки и осознавать их последствия. Слишком часто, сталкиваясь с искушениями, мы говорим: «Что в этом плохого?» Но будучи христианами, мы на самом деле должны были бы задавать себе другой вопрос: «Правильно ли я поступаю?» (см. также 1 Кор. 6:12; 10:23).

Эта мысль позволяет нам перейти к вопросу (который затрагивает стих 17) об относительности всего, что происходит в мире. Обманчивые радости мира не только не способны дать удовлетворение, они преходящи. Как можем мы, наследники вечной жизни, сосредоточивать свои интересы на том, что столь быстротечно и ненадежно? Мы должны отдавать себе отчет в чрезвычайной хрупкости всего, что имеет отношение к миру. Люди, чья жизнь связана исключительно с миром, иногда перед смертью внезапно осознают, какой пустой и бесполезной она была, эта мысль путает их до глубины души. Миллионер, который посвятил всю свою жизнь погоне за деньгами, не сможет ничего унести с собой в могилу. Сколько бы ни карабкался карьерист вверх по общественной лестнице, он не достигнет вершины, потому что ее не существует. Девушка легкого поведения окончит свою жизнь так же, как опустившийся алкоголик. Чрезмерное увлечение работой отрывает человека от всего остального или даже ускоряет его уход из жизни. Зачем жить ради того, что проходит? Мы не должны забывать, что в конечном счете никто не вечен.

Итак, Иоанн добивается от нас, чтобы мы, размышляя о своей жизни, приняли достойное христиан решение. Если мы любим мир, то одновременно любить Отца мы не можем. Если мы связываем свою жизнь неразрывными узами исключительно с миром, мы сами выносим окончательный приговор, обрекая себя на распад вместе с ним. Этот выбор является частью наших человеческих возможностей. Иоанн настаивает, чтобы мы ответили на вопрос, кому на самом деле мы принадлежим: миру или Богу?

2. Четкая альтернатива

«Исполняющий волю Божию пребывает вовек» (ст. 17). Очевидно, по крайней мере, из написанного Иоанном, что исполнять волю Божью — значит любить Отца. Противопоставление предельно просто. Мир притягивает и заманивает очень многих людей. Они любят его и идут по жизни теми путями, которые он предлагает, в основном потому, что любят себя и любят доставлять себе удовольствия. Но на противоположной стороне стоит Ьог, наш любящий небесный Отец, и с Ним — те, кто любят Его и повинуются Его воле. Мир и все, живущие ради него, пройдут. Отец и Его послушные дети пребудут вовек. Все, что нам может предложить сатана, — это страстные желания, которые никогда не будут удовлетворены. Бог совершенен, и Его воля нерушима. Приговор, вынесенный миру, и смерть ожидают всех тех, кто следует призывам мира. Детей Божьих ожидает вечная жизнь. Этот вызов, с которым каждый из нас сталкивается лицом к лицу, приводит либо к тому, что руководящим принципом нашей жизни становится стремление получать желаемое, либо к повиновению Божьей воле и участию в осуществлении Его замыслов. В этом и состоит различие между адом и небесами.

Нам необходимо также помнить, что если мы хотим попасть на небеса, стараемся исполнять волю Божью, то должны стремиться любить Бога настолько сильно, чтобы оказаться достойными предстать перед Ним. В Евангелии Иоанн прямо подводит нас к этой мысли, цитируя слова Самого Иисуса: «Вот дело Божие, чтобы все веровали в Того, Кого Он послал» (Ин. 6:29). Он никому не желает гибели, но призывает всех покаяться и уверовать в спасение во Христе, о котором сказано в Благой вести. Любя нас, Бог послал Своего Сына, чтобы Он, прожив безупречную жизнь, исполняя волю Отца, взял на Себя наш грех и нашу вину и искупил их ценой Своей жизни, тем самым победив этот мир. Мы не должны пассивно плыть по течению, дожидаясь, пока поток жизни доведет до того места, где Бог вынесет нам Свой приговор. Тот, кто поступает подобным образом, слишком сильно любит мир. Правильно будет, если мы осознаем, как сильно Бог любит нас, и полностью подт чиним свою жизнь Иисусу Христу, нашему Господу. Только такая бескомпромиссная приверженность Богу содержит в себе истинную любовь, которую мы обязаны принести к Его стопам за все, что Он для нас сделал.