Дэвид Джекман

Послания Апостола Иоанна

1 Послание Иоанна 3:1—6 9. Жизнь в семье Божьей

1 Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими. Мир потому не знает нас, что не познал Его. 2 Возлюбленные! мы теперь дети Божий; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть. 3 И всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя, так как Он чист.

4 Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие. 5 И вы знаете, что Он явился для того, чтобы взять грехи наши, и что в Нем нет греха. 6 Всякий, пребывающий в Нем, не согрешает; всякий согрешающий не видел Его и не познал Его.

Бог предусмотрителен, и одним из проявлений этого является то, что мы не можем выбирать своих родителей. Тем, какие мы есть — и по складу характера, и внешне, — мы обязаны им. Нередко мы бываем недовольны этим даром, считая, что кое-что могло бы быть и получше — нос чуть-чуть покороче, характер немного поспокойнее, телосложение не такое плотное. Но суть дела в том, что не в нашей власти избежать сходства со своими родителями. Именно оно является доказательством наших родственных взаимоотношений. В то же время приятно осознавать, даже в отношении полученного нами генетического наследия, что за всеми этими связями и зависимостями проглядывает верховенство Божьей воли, как это было с царем Давидом. В одном из своих великих псалмов славы он подтверждает эту мысль, обращаясь к Богу со словами: «Ты устроил внутреннести мои, и соткал меня во чреве матери моей... в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было» (Пс. 138:13,16).

То, что совершенно неоспоримо в вопросе физической наследственности, Иоанн сейчас рассматривает с точки зрения духовного родства с нашим небесным Отцом. Равным образом и в этой сфере сходство является доказательством родственных взаимоотношений. Если мы говорим, что мы' Божьи дети («рожденные от Него», 2:29), то должны доказать это своим благочестием. Давайте на практике учиться у Иоанна тому, что под этим подразумевается.

1. Полные любви взаимоотношения с Отцом (ст. 1-2)

Иоанн вновь обращается к своим читателям, называя их «Возлюбленные» (agapetoi, ст. 2), то есть те, кого он любит той же любовью, какую Бог проявляет по отношению к нему. Это наиболее подходящее здесь слово, поскольку мы, как христиане, уже рождены заново, божественная любовь излилась на нас и все, что она влечет за собой, уже совершено в душах Божьих людей. Иоанн хочет, чтобы мы осознали, насколько agape (божественная любовь) отличается от какой-либо другой любви. Неслучайно стих 1 начинается со слова «смотрите». Смысл этого призыва состоит в том, что отнюдь не просто понять, какая это особенная, необыкновенная любовь. Иоанн дает нам время разобраться в этом, иначе божественная любовь не сможет проникнуть в самые глубины нашего существа. Иоанн хочет, чтобы у нас перехватило дыхание, чтобы мы были удивлены и от изумления воскликнули: «Что же это за любовь?» Когда Иоанн говорит: «Смотрите, какую любовь дал нам Отец...», он использует греческое слово potapos (какую). Это слово первоначально имело смысл: «из какой страны?»; оно выражает удивление при встрече с чем-то необычным, с чем мы никогда до сих пор не имели дела.

Это же слово мы находим в Евангелии от Матфея 8:27, когда ученики Иисуса, пораженные Его могуществом, позволившим Ему усмирить бурю в Галилее, воскликнули: «Кто Этот, что ветры и море повинуются Ему?» Иисус отличается от всех, с кем нам когда-либо приходилось сталкиваться прежде. То же самое можно сказать и о любви, которую «дал нам Отец».

Эта любовь творит чудеса. Силой этой любви Бог превращает людей (эти в высшей степени несовершенные создания) в Своих детей; Его любовь щедро и обильно изливается даже на тех, кто совершенно ее не заслуживает. Если мы сопоставим свой грех со святостью Бога, распространяющейся на всех без исключения, то хотя бы в какой-то степени поймем благоговейное изумление Иоанна перед этой великой любовью и его непреходящее беспокойство за людей. Да, мы далеки от совершенства, но все же любовь Бога способна преобразить тех, кто сопротивляется и бунтует, сделав их детьми, принадлежащими Его семье. Он не только дает нам Свое имя (... чтобы нам называться детьми Божи-ими, ст. 1), мы и в самом деле становимся Его детьми (мы теперь дети Божий, ст. 2). Он как бы усыновляет нас. Это не скучные размышления, не простая выдумка, а вечная реальность.

Чтобы правильно понять эту идею, необходимо вспомнить о том, что этот выбор целиком и полностью принадлежит Отцу и объясняется исключительно Его природой, в основе которой лежит любовь. В нашем понимании, усыновление - это правовой акт, согласно которому человек берет в свою семью ребенка, не являющегося его собственным и не имеющего права находиться в его семье. Это делается для того, чтобы ребенок получил все те преимущества, которыми обладают собственные дети. Согласно римским законам, так же, как и нашим, усыновленный ребенок приравнивается во всех правах и привилегиях к детям, рожденным в семье. Чем может руководствоваться человек, решаясь на этот шаг, потенциально влекущий за собой значительные расходы и хлопоты? Возможны разные причины. Например, ребенок может быть очень мил. Или жива еще старая дружба, связывающая человека, который усыновляет ребенка, с его настоящими родителями. Но основной мотив — сострадание, сочувствие и любовь. Жертвенная любовь. Так же и Бог «послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление» (Гал. 4:4-5). Но в нас нет ничего «милого» или хотя бы достойного этой любви. Бог сделал Свой выбор — Он любит нас, потому что Он есть любовь. Так было всегда. Согласно Ветхому Завету, именно таким подходом руководствовался Бог в Своих действиях в отношении Израиля, напоминая его людям устами Моисея: «Не потому, чтобы вы были многочисленнее всех народов, принял вас Господь... Но потому, что любит вас» (Втор. 7:7-8). Каждый христианин знает, что это та самая любовь, которая пришла через Иисуса Христа, освободила от греха и ввела нас в семью Божью. Можно ли выразить наше изумление и благодарность более ярко, чем это сделал Самьюэл Кроссман три столетия назад? Он писал;

Я пою о любви неизведанной,

Любви Спасителя ко мне.

Эта любовь к тем,

Кто сам неспособен любить,

Открыла всему миру, что

И они могут быть прекрасны.

О, кто я такой,

что ради меня

Господь должен был

пожертвовать Своей

бренной плотью и умереть?

Я думаю, именно безусловность и безграничность этой любви не позволяет нам, людям, с легкостью поверить в то, что она вообще возможна. Многие христиане, с которыми я встречался, никогда не испытывали ничего подобного в своих взаимоотношениях с близкими людьми. В детстве им внушали, что любовь родителей нужно заслужить, подчиняясь предписаниям и оправдывая их ожидания. Но, поскольку совершенства не существует, их поведение и успехи никогда не были настолько безупречны, чтобы они могли быть уверенными в благосклонном отношении родителей. Я вспоминаю своего друга, с которым мы вместе учились. Успешно сдав экзамены, он позвонил отцу, чтобы рассказать об этом, и услышал в ответ: «Прекрасно. Значит, мы по-прежнему можем оставаться друзьями». Такое отношение глубоко проникает в наши мысли и чувства; взрослея, мы с легкостью переносим эти укоренившиеся в нас стереотипы на свои взаимоотношения с Богом, полагая, что они строятся по тому же принципу.

На свете есть немало христиан, которым никак не удается поверить, что щедрая любовь Бога относится и к ним лично. Они стараются вести себя как можно достойнее, желая тем самым убедить Бога, что заслуживают Его любовь, и совершенно не замечают, как сильно Господь уже любит их. Вот почему они постоянно взваливают на себя все новую и новую однообразную работу, связанную с христианской деятельностью, постоянно стремятся убедить самих себя и окружающих, будто проявляют достаточно доброты и прочих ценных качеств, чтобы Бог принял их. Нужно стараться изо всех сил, так они полагают, и тогда, вне всякого сомнения, Бог благословит нас.

На самом деле, думая так, мы извращаем само понятие Божьей благодати, заменяя его своеобразной «религией» труда, и то, что должно приносить радость, вначале воспринимается как долг, а позднее как тяжелая, скучная обязанность. Во всяком случае, Божья благодать ни в коей мере не обусловлена тем, что мы можем на этой неделе поставить себе «+» за поведение, достойное христианина. Тем не менее, такое отношение со стороны Бога вовсе не означает, что Он балует нас или недостаточно требователен в вопросах нашего служения Ему, и тем более, что Его не беспокоят наши промахи и слабости. Бог слишком сильно любит нас, чтобы позволить нам это! Но эта Отчая любовь совершенна в своем сострадании и понимании, она в точности соответствует особенностям личности «ребенка» и его индивидуальным потребностям.

Сделав нас Своими детьми, Бог хочет, чтобы со временем мы вошли в Его небесную семью. ...Еще не открылось, что будем [не стало очевидным]. Знаем только, что ... будем подобны Ему (ст. 2). Именно в этот процесс Бог стремится вовлечь уже сейчас каждого из Своих детей. Он прикладывает все усилия к тому, чтобы мы старались быть как можно более похожими на Его возлюбленного Сына; нам не нужно пытаться заработать Его любовь, даже если мы в состоянии сделать это. Она уже дана нам. Бог установил с нами родственные отношения, и, по мере того как мы пребываем в этой близости с Ним, наше семейное сходство возрастает.

Необходимо время от времени приостанавливать свою деятельную христианскую жизнь, чтобы честно оценить, какая доля наших трудов является проявлением любви к Богу, а какая происходит от желания произвести впечатление (кстати, наличие такого желания говорит о существенной неуверенности в себе) или объясняется влиянием со стороны той группы людей, к которой мы принадлежим. Нужно почаще напоминать себе, что главное в нашей жизни — это основанные на любви, родственные отношения с нашим Отцом. Это несравненно важнее, чем все наши труды. Уверенность приходит вместе с пониманием, что положение нежно любимых Божьих детей зависит не от нашей деятельности, а исключительно от благодати, которая является результатом Его собственного выбора. Наш любящий Отец хочет сделать все, чтобы уникальный духовный потенциал каждого из Его детей оказался полностью раскрыт, чтобы мы стали подобны Иисусу.

Эта уверенность повлечет за собой два практических результата (Иоанн упоминает о них в этих стихах): поможет нам овладеть теми вопросами веры, которых мы пока не способны постичь, а также поможет нам преодолевать враждебность мира. Есть такие аспекты Божьей истины, которые сейчас закрыты для нашего понимания, и в задачу нашего ученичества не входит исследовать их, опираясь на силу собственного воображения. «Сокрытое принадлежит Господу, Богу нашему, а открытое нам и сынам нашим до века» (Втор. 29:29). Нам неизвестны все подробности того, что ожидает нас на небесах, и нам не нужно этого знать. Мы не знаем, каким образом восстанет из праха наше тело после воскрешения и как оно будет выглядеть. Это откроется, когда Христос придет за нами. Сейчас нам необходимо знать, что Он появится снова и нам предстоит увидеть Его, как Он есть; в это мгновение, благодаря все той же благодати, которая сделала нас Его детьми, мы уподобимся Ему. Это то самое мгновение, когда завершится процесс, начавшийся в момент первой нашей встречи с Христом. Дети Божьи возродятся к новой жизни, и образ Бога в полной мере проявится в них.

Убежденность в том, что все случится именно так, является очень важной составной частью нашей жизни во Христе в окружении враждебного мира, гонения со стороны которого должны привести нас лишь к еще большей убежденности в своей правоте. Мир потому не знает нас, что не познал Его (ст. 1). Конечно, в некотором смысле мир знает нас. Он знает, что мы есть, точно так же, как знал о существовании Христа в годы Его служения на земле. Не знает он лишь того, что на самом деле христиане — это дети Божьи. У мира нет ни малейшего представления об основанных на любви взаимоотношениях, которые проявляются в ежедневном общении Господа с Его людьми. Эта идея воспринимается как иллюзия. Мы не должны рассчитывать на то, что мир захочет понять это.

Если мы обратимся к рассказу о служении Христа, то увидим, что было немало случаев, когда Он пользовался удивительной популярностью, когда Его слова привлекали множество людей. Однако истинной причиной, по которой люди следовали за Христом, было лишь желание и надежда что-то получить от Него. Только несколько человек остались с Ним до конца. И хотя казалось, что толпы народа готовы понять Его, «Иисус не вверял Себя им, потому что знал всех» (Ин. 2:24). Во время Своего служения в Иерусалиме Он бросил вызов толпе, собравшейся в храме: «... и знаете Меня, и знаете, откуда Я; и Я пришел не Сам от Себя, но истинен Пославший Меня, Которого вы не знаете» (Ин. 6:28). Мир неверующих способен иметь лишь искаженные понятия и представления о небесном Отце и Его детях. Вот почему не стоит удивляться, когда средства массовой информации говорят о библейском Евангелии как о чем-то устаревшем, неоригинальном и скучном. Конечно, мы не должны упускать возможности всеми доступными средствами способствовать тому, чтобы как можно больше людей узнало о Христе. Однако не следует ожидать, что это будет воспринято, как одна из по-• следних сногсшибательных новостей или как те сообщения, которые помещают на первых полосах газет. Мир не знает.

Мы должны помнить о том, что мир конечен. История достигнет своего кульминационного момента, когда Христос появится снова. Этот факт содержит в себе и огромную надежду, и великий стимул. Принц Уэльский, наследник английского престола, еще не заняв его, живет, руководствуясь тем, что когда-то это случится. Пока еще он не обладает тем наследием, которое его ожидает, но вся его жизнь, и в прошлом, и в настоящем, подчинена будущему служению. То же самое в духовном смысле можно сказать про каждого из нас. В один прекрасный день мы изменимся и станем подобны Иисусу. Между тем, мы и сейчас обладаем привилегиями, которые даны нам через благодать Божью как Его усыновленным детям. Мы знаем, что в Тот День нам не нужно будет ничего бояться («дерзновение») и ничего скрывать («стыдиться», 2:28). Понимание того, что нас ожидает в будущем, дает нам «дерзновение» надеяться на это. Но это ни в коем случае не должно порождать в христианах чувство самодовольства. Мы лишь стремимся делать все возможное, чтобы быть достойными нашего сегодняшнего статуса и будущего. Эта мысль подводит нас к следующим стихам.

2. Мы обязаны доверять Отцу (ст. 3)

Иоанн снова возвращается к теме, которую он в общих чертах наметил в 2:29. Новые взаимоотношения, возникшие благодаря Божьей любви, привели нас к духовному рождению; на практике они будут проявляться в праведности нашей жизни. Понимая свое особое положение как Божьих детей, мы будем стремиться стать похожими на Христа. Все наши будущие ожидания сосредоточены на Нем, поэтому понятно желание сделать уже сейчас все, что в наших силах, для достижения этой цели. Если нас ожидают небеса, мы должны идти путем, который приведет именно туда. Обратите внимание на то, как старательно Иоанн подчеркивает, что сказанное относится ко всем христианам без исключения (всякий). Настоящее время глагола очищает, выбранное явно не случайно, указывает на непрерывный процесс, который идет уже сейчас. «Тот, кто перестает очищать себя, должен оставить надежду на это» *. Некоторые люди склонны воображать, будто настолько близки к совершенству, что уже в этом мире могут достигнуть стадии, когда им не нужно будет возрастать в святости. Настоящее время глагола, употребленное в этом стихе, надежно защищает от заблуждений такого рода.

1 Ленски, с. 453.

 

Что касается нашей надежды преуспеть в святости, Иоанн стремится побудить нас жить по-другому, считая, что именно это приведет к цели. Как говорится, «надежда умирает последней». И действительно, человеческой жизнью в огромной степени управляет надежда. Материальные устремления, связанные с богатством и положением в обществе, способны заставить человека посвятить все — таланты, время, энергию — для достижения успеха. Представим себе, например, спортсмена мирового класса, вспомним, чем ему приходится жертвовать и сколько затрачивать усилий для достижения быстропро-ходящей славы и удачи (см. 1 Кор. 9:24-27). Такие цели не только труднодостижимы. Главное, что достигнутое невозможно сохранить. Напротив, надежда христианина прочна и неподвластна времени, она обращена «к наследству нетленному, чистому, неувядаемому, хранящемуся на небесах для вас» (1 Пет. 1:4). Можно ли иметь более вдохновляющие побудительные мотивы? Бог щедро изливает на нас Свою любовь и незаслуженную благодать, о которой мы уже говорили. С другой стороны, это значит, что у нас есть обязанность перед Богом -духовно очищать себя. Претендовать на право надеяться на небесную славу, и в то же время проявлять неповиновение Богу и равнодушие к собственным грехам, не применяя на практике Божьи истины, фактически означает пребывать во тьме.

Как же нам выполнить эту свою обязанность? В ответ на этот вопрос Иоанн указывает на Господа нашего Иисуса. Ему не нужно было очищать Себя, потому что Он уже был чист. Это Его неотъемлемое свойство. Но Он явил Свою чистоту в том самом враждебном мире, в котором Его дети призваны очищать себя. Он принял решение и твердо придерживался его — всегда исполнять волю Отца. Он не отступал от Своего решения, даже когда знал, что такое повиновение обернется страданиями для Него. Божий закон был записан в Его сердце, и этому закону человек Иисус всегда был предан и верен. Руководствуясь им, Он посвятил Свою жизнь любви к Отцу и Его миру. Вот почему Он принял служение и смиренно встретил Свою участь — смерть на кресте. Если уж Он «страданиями навык послушанию» (Евр. 5:8), не означает ли это, что мы постоянно должны воспитывать в себе умение повиноваться? Только Бог и Дух Святой могут освятить нас (1 Фес. 4:3), и на то есть Божья воля. Но не менее существенно и наше желание содействовать этому. Оно может быть проявлено в готовности посвятить свою жизнь нашему Господу, а также, несмотря ни на что, отвечать повиновением на Его любовь.

3. Проявления нашей близости с Отцом в повседневной жизни (ст. 4-6)

Вновь Иоанн настойчиво напоминает о том, что, будучи детьми Божьими, мы должны стремиться «не согрешать». Эти стихи, действительно, очень правильны. Каждый раз, совершая грех, мы нарушаем закон Божий, в котором отражены Его совершенная личность и воля. Любое отклонение от наставлений Бога является актом беззакония и обнажает саму суть нашего отношения к Нему. Каждый такой поступок нарушает наши взаимоотношения с Богом, это не всегда заметно, но не безобидно. Камень, брошенный в машину, которая мчится на полной скорости, может вдребезги разбить стекло, что, вероятнее всего, не убьет водителя, но вынудит его вскоре остановиться. Давайте на минуту (не более, потому что на самом деле это вещи несравнимые) проведем параллель между человеческим законом и Божьим. Неважно, какой это закон, отражены в нем Божьи истины или нет, речь сейчас не об этом. Иногда человек попирает закон совершенно сознательно, как в случаях кражи или мошенничества. В некоторых ситуациях закон может быть нарушен нечаянно, как, например, когда человек, незнающий дорогу, внезапно обнаруживает, что едет не в том направлении по улице с односторонним движением. Тем не менее, преступление (или проступок, или, в переносном смысле, грех) совершено; это и есть нарушение закона или беззаконие. Некоторые лжеучителя уже давно заявляют, что, поскольку их жизнь сверхдуховна, они выше любых законов и правил и, таким образом, христианам, которые «познали» Бога, не обязательно соблюдать Его заповеди. Иоанн придерживается мнения, что грех — это нарушение закона как такового, неважно, того или этого, показывающий, как мы на самом деле относимся к Богу, в глазах Которого каждый грешник виновен.

Иоанн рассматривает первое пришествие Иисуса как способ, который Бог применил для решения проблемы человеческого греха (ст. 5), потому что «Он явился для того, что взять грехи наши». Апостол Иоанн впервые узнал об этом от Иоанна Крестителя, назвавшего Христа Агнцем Божьим, «Который берет на Себя грех мира» (Ин. 1:29). Иисус утверждал то же самое, провозглашая Себя добрым Пастырем, который «жизнь Свою полагает за овец» (Ин. 10:14-15). Только умерев, агнец становится жертвой за грех, при этом сам он должен быть безупречен, чтобы жертва была принята Богом. По аналогии со сказанным, Иоанн напоминает нам о безгрешности и безупречности Христа, рассматривая эти Его свойства как обязательный элемент искупительной смерти. Только тот, кто сам по себе безгрешен, может искупить грехи других. И в этом отличие Христа, Агнца Божьего, от многочисленных жертвг которые были принесены на протяжении столетий истории Израиля. Тела жертвенных животных не должны были иметь никаких изъянов, чтобы они могли символически заменить собой грешника, но ни одно из этих животных не было безупречно. Слава Христа как Спасителя в том, что Он, будучи безгрешным, противопоставил Свое желание нашим греховным желаниям и пролил Свою кровь за наши грехи. Вот почему крест является центром христианского вероучения. Это ответ Бога на одну из глубочайших потребностей человека. Бог стремится, чтобы все люди возвратились в Его семью, но этому препятствует наш грех. Поэтому Бог воплотился в Иисусе, Который всей Своей жизнью утверждал собственный нравственный закон и, в конечном счете, ценой пролитой крови «взял грехи наши» и сделал прощение реальностью.

Учитывая то значение, которое имеет крест, каждый из нас может задать очень важный вопрос: «И мои грехи тоже взяты?» Стих 6 отвечает: все дело в том, как мы сейчас живем. Продолжаем ли мы грешить, или наша жизнь принципиально изменилась? «Задумайтесь о том, как вы живете» — вот в чем смысл слов Иоанна. Ваше отношение к собраниям христиан — реальные проявления веры, выражающиеся в помощи ближним, пожертвованиях и т. д., ваша реакция на такие события, как крещение, принятие в члены поместной церкви, — все это имеет большое значение, когда, оглядываясь назад, стараешься оценить и, возможно, изменить кое-что в своем отношении к жизни. Это своего рода духовное паломничество каждого из нас. Тем не менее, Иоанн не обсуждает с нами подробности, он просто спрашивает: «Вы продолжаете грешить?» Ответить на этот вопрос отрицательно может лишь тот, кто познал Христа или, как сказано в стихе 6, пребывает в Нем. Если Сам Иисус был безгрешен и пришел в этот мир специально для того, чтобы взять на Себя наши грехи, как может оставаться грешным тот, кто на самом деле пребывает во Христе?

Важно помнить, что Иоанн отнюдь не хочет сказать (причем он обращает на это внимание не впервые) будто подлинный христианин никогда не грешит. Он уже предостерегал нас от подобной ошибки (1:8,10) и напоминал о том, какие меры предусмотрел Бог для нашего очищения и возрождения (1:9; 2:1). Христиане, конечно, и ошибаются, и впадают в грех, но они могут быть прощены. Однако мы не должны забывать, что цена этого прощения -- кровь и сама жизнь Сына Божьего. Благодать мы получили «бесплатно», но стоит она очень дорого. Проявлением искренней благодарности с нашей стороны может быть лишь стремление больше «не согрешать».

Профессор Брюс приводит удачную иллюстрацию к сказанному: «Когда мальчик переходит в новую школу, он может просто по беспечности сделать что-то, нарушающее школьные традиции и порочащее ее доброе имя, в результате чего ему тотчас же будет сделано замечание: «Здесь так не поступают». Формалист может на это возразить: «Как же не поступают? Ведь мальчик именно так и поступил». Однако подобная реакция означала бы одно - попытку умышленно сделать вид, будто непонятно, в чем состоит суть сделанного мальчику выговора. А суть его в том, что в этой школе такое поведение не одобряется, поэтому поступающий так, рискует оказаться за ее пределами. Случайные исключения, конечно, возможны, но они не отменяют общего правила, подтвержденного опытом» *.

Подтекст, имеющий отношение к нам, совершенно однозначен. Близость с безгрешным Спасителем и упорство в совершении греховных поступков взаимно исключают друг друга. Компромисс невозможен. Отсюда логически вытекает, что мы не вправе рассчитывать иметь «дерзновение» увидеть Христа, когда наступит День Его пришествия, если с благодушием и беспечностью относимся к своим грехам.

1 Брюс, с. 90.