Джон Стотт

Первое послание к Тимофею и Послание к Титу: Жизнь поместной церкви

Шестая глава

1 Тим. 6:3-21 6. Материальное богатство

Отношение к деньгам и собственности продолжает и сегодня волновать весь христианский мир. Отчасти это связано с учением Иисуса Христа об отношении к земному богатству, отчасти с огромным экономическим неравенством Севера и Юга и разных слоев населения во всех странах и регионах. Около миллиарда жителей земли живут в лишениях, не имея средств к существованию, тогда как небольшой процент людей утопает в роскоши. Как же должны христиане относиться к материальному богатству?

Дав наставления Тимофею относительно представителей трех групп в церкви (вдовы, пресвитеры и рабы), Павел переходит теперь к четвертой группе (лжеучители), мысль о пагубном влиянии которых, как видно из послания, не оставляла его. В 1:3—7 он отмечает их спекуляции в отношении закона, а в 4:1— 5 — их отрицание творения. Здесь, в 6:3-5, Павел обвиняет их в отступлении от здравого учения, что приводит к расколу в церкви, и в их мотивах он видит стремление к наживе. Это и побудило Павла дать жизненно важные наставления относительно алчности и умения довольствоваться имеющимся (7—10), относительно богатства и щедрости (17—19), что придало этой главе отчетливую направленность: место материального богатства в христианском учении. Апостол останавливается здесь на пяти важных моментах: во-первых, он говорит о лжеучителях (3—5), во-вторых, о бедных христианах (6-10), в-третьих, о «человеке Божием» (11—16), в-четвертых, о богатых христианах (17—19); и наконец, обращается с наставлением к самому Тимофею (20, 21).

Переходным мостиком от предыдущей темы служат слова: Учи сему и увещавай (26). Некоторые переводчики рассматривают это предложение как завершающее предыдущий раздел, другие же — как введение к новому. На самом деле, это и то, и другое. С одной стороны, эти слова обращены ко всему предыдущему тексту послания: «Учи сему» — т. е. тому, чему учил Павел Тимофея и что Тимофей должен передать церквам. С другой стороны, это связующее звено с последующим текстом, где Павел сразу же приступает к обличению еретиков, которые учат «иному»: Кто учит иному (За). Таким образом, он резко противопоставляет два типа учителей: истинных и ложных, и их учения: апостольское, т. е. здравое, которому — «сему» (tauta) — учит Тимофей, и «иное» (hetera), т. е. ложное.

1. Обвинение лжеучителей (6:3-5)

Кто учит иному и не следует здравым словам Господа нашего Иисуса Христа и учению о благочестии, 4 тот горд, ничего не знает, но заражен страстью к состязаниям и словопрениям, от которых происходят зависть, распри, злоречия, лукавые подозрения, 5 пустые споры между людьми поврежденного ума, чуждыми истины, которые думают, будто благочестие служит для прибытка. Удаляйся от таких.

Апостол оценивает лжеучителей с точки зрения истинного учения, принимая во внимание их побуждения и единство церкви. Он критикует их за то, что они отступают от веры, вызывают распри и разделения в церкви и любят деньги. Они учат «иному», способствуют расколу среди верующих и корыстолюбивы.

1) Лжеучителя отклоняются от веры

Снова Павел говорит о сути христианской веры, которую в этой главе называет «учением» (1, 36), «здравыми словами» (3), «истиною» (5), «верою» (10, 12, 21), «заповедью» (14). От этой веры лжеучителя отклонились. Павел ясно подчеркивает это: Если кто учит иному и не следует здравым словам... (т. е. не проявляет верности к ним)¹⁶⁸. Первый греческий глагол здесь heterodidaskaled (как и в 1:3), в котором heteros означает «другой», «иной», «отличный». Павел рассматривает «здравое учение» с двух сторон.

Во-первых, оно представлено здравыми словами Господа нашего Иисуса Христа. Некоторые думают, что речь идет о доктрине о Христе, а не об учении Самого Иисуса Христа. Но наставления Павла не сосредоточены исключительно на Христе. Другие считают, что Павел имеет в виду слова, сказанные Христом и, возможно, включенные в составленное уже Евангелие или в собрание изречений Иисуса. Но Павел редко цитировал Его высказывания, цитаты в 5:18 и в Деян. 20:35, скорее, исключение.

Возможно, однако, что Павел рассматривал свои слова как слова Христа. «Слушающий вас Меня слушает», — сказал Иисус, давая поручение семидесяти ученикам (Лк. 10:16), и Лука полагал, что вознесшийся Христос будет продолжать действовать и говорить через апостолов (Деян. 1:1),. В этом, конечно, был убежден и Павел. Он мог повелевать и увещевать от имени и авторитета Христа (напр.: 2 Фес. 3:6,12). Он заявил, что Христос говорил через него (2 Кор. 13:3). Как выразил это святой Иоанн Златоуст: «Так говорит Павел или, точнее, Христос через Павла»¹⁶⁹.

Во-вторых, «здравое учение» — это учение о благочестии (36). Сходное выражение встречается в Тит. 1:1, и его можно перевести как «истина, согласная с благочестием». Здесь подчеркиваются две существенные особенности здравого учения. Оно исходит от Христа и ведет к благочестию. Тот, кто не воспринимает это, тот горд, ничего не знает (4а). Это серьезное обвинение для лжеучителя, ибо не соглашаться с Павлом — значит не соглашаться с Христом. Действительно, в конце концов, есть лишь два возможных ответа на Слово Божье. Один — смиренно и благоговейно воспринимать его, а другой — ожесточить свое сердце, стать «жестоковыйным» и отвергнуть его.

2) Лжеучителя и разделение Церкви

Помимо того, что лжеучителя горды и ничего не знают, они еще способствуют разделениям в Церкви. Лжеучитель заражен страстью к состязаниям и словопрениям, от которых происходят зависть, распри (46). В некоторых переводах использовано выражение «нездоровый интерес», и Павел противопоставляет его «здравому учению»; нездоровые аргументы лжеучителей близки к патологии.

Мелочные раздоры и ссоры в церкви приводят к разрушению добрых отношений между людьми. Павел указывает пять последствий этого: зависть (по отношению к дарам и талантам других), распри (дух состязательности и раздора), злоречия (оскорбление учителей-соперников)¹⁷⁰, лукавые подозрения (когда забывают, что братское общение основано на доверии) и пустые споры (вследствие самолюбия и раздражительности). Все это бывает между людьми поврежденного ума, чуждыми истины (5а).

Когда ум человека «поврежден», все взаимоотношения становятся на этой почве поврежденными.

3) Лжеучителя жаждут наживы

Другой симптом «нездоровья» лжеучителей с испорченным умом, отступивших от истины, проявляется в том, что они думают, будто благочестие служит для прибытка (56). Благочестие их интересует лишь с точки зрения наживы.

Павел не раскрывает, как лжеучителя, с которыми он призывает Тимофея бороться, используют благочестие в корыстных целях. Мы знаем, что в Эфесе было много состоятельных людей, обогатившихся за счет торговли, которая процветала в этом городе в связи с культом Артемиды. Во время второго посещения Павлом Эфеса его главными противниками были серебряных дел мастера и ремесленники. Они делали серебряные изображения знаменитого храма Артемиды и получали от этого промысла большие доходы. И они опасались, что проповедь Павла против идополоклонства лишит их значительной части прибыли (Деян. 19:23 и дал.). Поэтому неудивительно, что в своем письме к эфесянам Павел предостерегает их против «любостяжания» (Еф. 5:3).

На протяжении истории делалось немало попыток извлечь прибыль, связав религию с коммерцией. Например, когда Симон Волхв решил, что может купить духовные дары у апостолов, и это получило название «симонии» — термин, которым стали обозначать продажу и покупку церковных привилегий или высокой должности в церкви. Павел сам был вынужден отметать подозрения от себя, заявляя, что, в отличие от многих, он «не повреждает слова Божия» (2 Кор. 2:17) из корыстных соображений, что он никогда не брал «ни серебра, ни золота, ни одежды» ни от кого (Деян. 20:33) и что он никогда не использовал благовествование в корыстных целях (1 Фес. 2:5).

Церковь, однако, дискредитировала себя в Средние века позорной продажей индульгенций; некоторые все еще берут непомерную плату за персональное обучение догматам; иные евангелисты взывают к «дарам милосердия», о которых никогда публично не объявляется; а некоторые телепроповедники обещают своим зрителям личное благоденствие, если те пошлют на их программу достаточно денег на «посев семени».

Подводя итог, мы можем сказать, что Павел дает нам три практических теста (ст. 3—5), по которым мы можем оценить все учение. Мы представим их в форме вопросов. Совместимо ли учение с апостольской верой, т. е. с Новым Заветом? Способствует ли оно объединению или разделениям в церкви? Побуждает ли оно к благочестию, или порождает зависть и алчность?

О христианской бедности (6:6—10)

Великое приобретение — быть благочестивым и довольным. 7 Ибо мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынесть из него. 8 Имея пропитание и одежду, будем довольны тем. 9 А желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу; 10 ибо корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям.

Сама мысль о том, что благочестие может быть прибылью, прибытком (56), кажется нелепой. Однако Павел, как опытный проповедник, использует здесь не прием противопоставлений, но утверждений. «Это искусный прием, и в ироническом ключе он быстро воздействует на оппонента, бьет его теми же словами, но с противоположным значением»¹⁷¹. Благочестие (eusebeia) — это приобретение (porismos); даже великое приобретение, если вы имеете духовное приобретение, а не финансовое: оно делает вас довольным. Павел перекликается здесь со своим же утверждением: «благочестие на все полезно», оно приносит благословение на эту и на грядущую жизнь (4:8). В REB здесь игра слов: «Они думают, что религия принесет им дивиденды; да, конечно, религия даст высокие дивиденды, но только тому, кто довольствуется тем, что имеет».

Быть довольным, довольство (autarkeia) — термин, постоянно использовавшийся стоиками для описания самодостаточности, которая в целом не зависит от обстоятельств. Христианское довольство также не зависит от внешних причин: «...я научился быть довольным [autarkes] тем, что у меня есть: умею жить и в скудости... и в изобилии...» (Флп. 4:11,12), — пишет Павел. Это христианское «умение», однако, не в нас самих, в отличие оттого, как учат стоики и приверженцы «Нового века», но во Христе. «Все могу в укрепляющем меня (Иисусе) Христе», — объяснял Павел (Флп. 4:13; ср.: Евр. 13:5,6). Подлинное удовлетворение дает не «самодостаточность, но Христо-аоста-точность»¹⁷².

Итак, Павел воздает хвалу довольству малым и обличает глупость корыстолюбия. Он противопоставляет две категории: христианскую бедность, умение довольствоваться необходимым (7, 8), и жажду наживы, стремление обогатиться (9, 10).

1) Умение довольствоваться малым (6:7,8)

Люди, о которых говорит Павел, не те обездоленные, которые лишены всяких средств к существованию. Никто не может быть доволен безысходной нуждой. Речь идет о тех, кто имеет пропитание и одежду и доволен этим.

Как же апостол рассматривает вопрос о необходимости христианину довольствоваться имеющимся и не впадать в алчность? Он напоминает нам о фундаментальном (хотя часто игнорируемом) факте, связанном с нашим рождением и смертью, а именно: мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынесть из него. Видимо, Павел ссылается здесь и на размышления израильских мудрецов. У Иова сказано: «Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь» (Иов. 1:21; ср.: Еккл. 5:15). То есть мы входим в этот мир нагими и нищими, и когда умираем, то снова мы наги и нищи. То же касается и наших земных владений; наше начало и наш конец одинаковы. Таким образом, наша земная жизнь — лишь краткое пребывание между исходной и конечной наготой. Мы ничего не приносим с собой и ничего не можем унести с собой. Один служитель, совершавший обряд погребения богатой дамы, так ответил на вопрос любопытствующего, много ли покойная оставила: «Она оставила все». Именно с этой точки зрения мы должны рассматривать влияние экономического фактора на нашу жизнь. Наша собственность, имущество — лишь транзитный груз в нашем жизненном путешествии; он не представляет ценности для вечности, поэтому нужно путешествовать налегке и, как заповедовал нам Иисус, не собирать сокровищ на этой земле (Мф. 6:19 и дал.; Лк. 12:16 и дал.).

Итак, как же мы должны относиться к материальным вещам? Павел отвечает: Имея пропитание и одежду, будем довольны тем (8). Таким образом, он подчеркивает, что нам нужно довольствоваться необходимым и не стремиться к роскоши. Под необходимым апостол понимает пропитание и одежду — то, о чем мы не должны беспокоиться, поскольку Иисус обещал нам, что наш небесный Отец нас этим обеспечит (Мф. 6:25 и дал.; Лк. 12:22 и дал.). Греческое слово skepasma, переведенное как «одежда», означает «покрытие» и включает в себя не только одежду, но и кров, а посему слова Павла подразумевают и наличие жилища, дома для проживания. Эти три условия необходимы для нашего временного пребывания на земле.

И этим все ограничивается? Вероятно, нет, поскольку Павел говорит о необходимом минимуме для человека, а не о максимуме дозволенного верующему. Это ясно, поскольку Павел уже описал Бога как щедрого Творца, дары Которого мы должны воспринимать с благодарением (4:3 и дал.), и далее (в 6:17) он снова указывает на Бога живого, дающего нам все обильно для наслаждения. Павел проповедует не крайнее самоограничение или аскетизм, но умение довольствоваться имеющимся, в противовес стремлению к материальному обогащению и наживе.

Нельзя впадать и в другую крайность — расточительность. Об этом хорошо сказано в рекомендациях Лозанской комиссии глобальной евангелизации:

«Мы призываем не впадать в расточительство, не тратить лишние деньги в повседневной жизни на одежду и жилье, путешествия и строительство церковных зданий. Мы также призываем провести грань между насущными потребностями и роскошью, творческим замыслом и амбициозными притязаниями, скромностью и тщеславием, праздничными мероприятиями и повседневной жизнью и между служением Богу и рабским преклонением перед модой. Это требует серьезных размышлений и принятия решений вместе с членами нашей семьи»¹⁷³.

2) Желающие обогащаться (6:9,10)

В ст. 9 и 10 Павел все еще говорит о бедных. Здесь он имеет в виду не того благочестивого бедного, который довольствуется малым, но того бедного, который хочет обогатиться (9), побуждаемый сребролюбием (10).

В Ветхом Завете много предостережений против алчности и страсти к наживе, особенно в книгах мудрости. Нас предостерегают от пагубного стремления к умножению богатства, поскольку «кто любит богатство, тому нет пользы от того» (Еккл. 5:9). Нас предостерегают не питать «сверхблагоговения» к богатству, но помнить, что и богатые ничего с собой не возьмут в могилу (Пс. 48:11,18 и дал.). В Прит. 28:20 говорится: «Кто спешит разбогатеть, тот не останется ненаказанным». Мы должны молиться Господу словами мудреца: «Нищеты и богатства не давай мне, питай меня насущным хлебом» (Прит. 30:8), т. е. обеспечивая меня необходимым для повседневной жизни.

Иисус, конечно, размышлял над этими жемчужинами ветхозаветной мудрости. Он подтверждал их жизненную значимость, наставляя нас не впадать в алчность, напоминая нам, что наша жизнь не зависит «от изобилия [нашего] имения» (Лк. 12:15 и дал.).

В Писании присутствуют не только прямые наставления и увещевания, но и наглядные притчи, и конкретные примеры. Адам и Ева, Ахан, Иуда, Анания и Сапфира — всех настигла беда как следствие их ненасытности, проявленной в разной форме (Быт. 3:6; Нав. 7:20,21; Мф. 26:14 идал. и Ин. 12:4 и дал.; Деян. 5:1 и дал.).

Павел теперь приступает к этой теме и прослеживает судьбу стремящихся к обогащению. Желающие обогащаться (9а), прежде всего, впадают в искушение и в сеть. Они, таким образом, забывая о своей просьбе к Богу в молитве Господней, сами вводят себя в искушение, и ни в одно, но многие — такие, как нечестность и воровство. Они попадают «в сеть» — несомненно, дьявольскую (как в 3:7 и 2 Тим. 2:26). Дьявол, используя их алчность, заманивает их в сети материализма и побуждает к нравственному компромиссу; и они уже готовы «пожертвовать своим моральным долгом и совестью в погоне за богатством»¹⁷⁴.

Во-вторых, желающие обогатиться впадают... во многие безрассудные и вредные похоти (9а). Безусловно, жадность — это проявление эгоизма и даже «идолослужение» (см.: Еф. 5:5), но она порождает и другие похоти. Деньги — своего рода наркотик, а жадность делает некоторых людей «наркозависимыми». Чем больше вы имеете, тем больше вы хотите. И эти желания — безрассудные, глупые (они не поддаются доводам разума) и вредные (они сковывают, а не раскрепощают человеческий дух). Шопенгауэр некогда сказал, что «золото подобно морской воде — чем больше вы ее пьете, тем большую жажду испытываете»¹⁷⁵.

Наконец, в-третьих, вредные похоти... погружают людей [стремящихся к обогащению] в бедствие и пагубу (9в). Метафора «погружения», «потопления» указывает на их «полное уничтожение» (BAGD) или, если рассматривать эти два слова (•бедствие и пагуба) порознь — на катастрофу в этой жизни и уничтожение в огне — в грядущей. Ирония состоит в том, что устремленные всем своим сердцем к обогащению (прибытку) в конце концов теряют все, теряют свою честь и окончательно губят самих себя, ибо, как сказал Иисус, «какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мк. 8:36).

Чтобы усилить эффект своего предостережения, Павел теперь приводит мудрое изречение: Ибо корень всех зол есть сребролюбие (10а). Оно встречается и в греческой, и в еврейской литературе. Но в современном западном мире оно напоминает нам опубликованное в США популярное лирическое произведение Уитни и Крамера в «Pickwick Music» (1946), оно названо «Деньги — корень всего зла» («Money is the root of all evil») и сопровождается троекратным повторением: «Избавься от них». Но это произведение отличается по своей сути от изречения Павла потрем моментам. Во-первых, согласно Павлу, проблема не в деньгах как таковых, но в любви к ним (ср.: 2 Тим. 3:2). Во-вторых, речь идет не о деньгах («сребролюбии»), но о корне проблемы, о корне зла. В-третьих, сребролюбие — это не корень «всего зла» как собирательного понятия в единственном числе, но скорее корень «всех видов зла» во множественном числе.

Какие же это виды зла, корнем которых является любовь к деньгам? Здесь можно перечислить множество зол. Алчность ведет к мошенничеству, подлогу, лжесвидетельству и грабежу, к зависти, ссорам и ненависти, к насилию и даже к убийству. Жадность лежит в основе браков по расчету, извращения истины, распространения наркотиков и порнографии, шантажа, эксплуатации слабых, пренебрежения к добру и предательства друзей. Но Павел останавливается только на двух последствиях зла. Во-первых, те, кто предался корысти, уклонились от веры (1 Об). Невозможно одновременно следовать истине и стремиться к обогащению, служить Богу и мамоне. Человек либо отвергает алчность, посвящая себя вере, либо поклонятся деньгам и отступает от истины.

Во-вторых, они сами себя подвергли многим скорбям (10в), причинили себе многие острые страдания. Павел не раскрывает, какие именно скорби и страдания их постигают, но это могут быть изматывающие тревоги и угрызения совести, осознание того, что материализм не способен удовлетворить духовные запросы человека, а также полнейшее отчаяние. Джей Гулд, американский финансист XIX в., который умер не оплаканным, с капиталом порядка 100 млн долларов, по свидетельству очевидцев, на смертном одре произнес: «Я самый презренный дьявол в мире».

Весь этот отрывок (6:6—10), в котором апостол противопоставляет бедных христиан, довольных тем, что у них есть, стремящимся к обогащению, — может вызывать гнев у критиков христианства. Они могут сказать: «Это как раз то, что имел в виду Маркс, когда назвал религию „опиумом для народа". Христианство внушает пролетариату ложную мысль о необходимости смириться со своей судьбой. Оно призывает бедняков принять свою бедность как должное и покорно пребывать в этом состоянии, статус-кво (вместо того чтобы восстать против этого), в хрупкой надежде на восстановление справедливости в мире грядущем». Что же можно ответить на это? Мы вынуждены признать, что Маркс был отчасти прав в своем критическом анализе. Христианство действительно учит тому, что человек должен довольствоваться имеющимся у него. Однако некоторые христиане и церкви неправильно толковали этот христианский долг и оправдывали эксплуатацию бедных и их угнетение, обещая вознаграждение и свободу на небе. Но Павла обвинить в этом нельзя. Необходимо сделать два пояснения к его учению.

Во-первых, как мы уже видели, бедность, о которой он пишет, это не лишение человека всех жизненных благ, но простой образ жизни, достойный человека. С этим, бесспорно, следует согласиться, но с обездоленностью — нет.

Во-вторых, умение довольствоваться малым, о чем пишет Павел, не является примирением с социальной несправедливостью. Напротив, нас призывают сочетать умение довольствоваться тем, что у нас есть, с требованием справедливости, особенно если это справедливость за права других людей, за которые мы боремся.

Апостол ясно подчеркивает, что именно сребролюбие, алчность — разрушительное зло, тогда как простота и довольство — прекрасные христианские добродетели. Иными словами, он не ратует за бедность и не выступает против богатства, он за довольство тем, что имеем, против алчности.

3. Подвизайся добрым подвигом веры (6:11-16)

Ты же, человек Божий, убегай сего, а преуспевай в правде, благочестии, вере, любви, терпении, кротости; 12 подвизайся добрым подвигом веры, держись вечной жизни, к которой ты и призван и исповедал доброе исповедание пред многими свидетелями. 13 Пред Богом, все животворящим, и пред Христом Иисусом, Который засвидетельствовал пред Понтием Пилатом доброе исповедание, завещаваю тебе 14 соблюсти заповедь чисто и неукоризненно даже до явления Господа нашего Иисуса Христа, 15 которое в свое время откроет блаженный и единый сильный Царь царствующих и Господь господствующих, 16 Единый имеющий бессмертие, Который обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может. Ему честь и держава вечная! Аминь.

Павел облекает свое следующее увещевание, обращенное лично к Тимофею, в весьма строгую, даже возвышенную форму. Он даже не называет его просто по имени, как далее в этом послании, в ст. 20 («О Тимофей!»), но использует титул «человек Божий». В Ветхом Завете так обращались к вождям Израиля: к Моисею (Втор. 33:1; Нав. 14:6; 1 Пар. 23:14 и Пс. 89), Самуилу (1 Цар. 9:6), Давиду (Неем. 12:24,36), пророку Са-мею (3 Цар. 12:22), Илии (3 Цар. 17:18; 4 Цар. 1:9), Елисею (4 Цар. 4:7), Годолии (Иер. 35:4) и к трем безымянным пророкам (1 Цар. 2:27; 3 Цар. 13:1 и дал.; 2 Пар. 25:7 и дал.). Этот титул «человек Божий» в Новом Завете, по-видимому, относится к любому зрелому христианину, как говорит Павел во2Тим. 3:17: «Да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен».

Павел намеренно противопоставляет Божьего человека Тимофея корыстолюбивым ложным учителям, которые своими действиями и учением вносят раскол в ряды верующих (4-10), т. е. они больше принадлежат миру, чем Богу. Ты же, человек Божий, пишет Павел (здесь эмфаза: «но ты», «ты же»), ты в корне отличаешься от них. Тимофей должен твердо противостоять их лжи. И Павел продолжает развивать свое наставление, обращаясь к нравственным, доктринальным и практическим моментам веры и истины.

1) Нравственный аспект (6:11)

Как человек Божий, Тимофей должен избегать сего (tauta, «всех этих вещей») и стремиться совсем к другому. Он не должен быть сребролюбивым, потому что жадность — источник многих зол (9, 10), как и «юношеские похоти» (2 Тим. 2:22), а это все не совместимо с благой волей Божьей. Далее Павел перечисляет шесть добродетелей, которые особенно важно развивать в себе, чтобы противостоять корыстолюбию. Прежде всего, апостол говорит о праведности (преуспевай в правде) и благочестии (поскольку человек должен поклоняться Богу, а не мамоне). Человек Божий должен также преуспевать в вере и любви — знакомое сочетание в посланиях Павла. Возможно, в этом контексте он имеет в виду верность, или «честность», и жертвенную любовь, которая не оставляет места для алчности. Наконец, Павел определяет еще одну цель Тимофея: упражняться в терпении (hypomone) — оно необходимо в сложных обстоятельствах, и кротости — умении сохранять терпение в общении с трудными людьми.

Этот нравственный призыв означает, что мы должны не только избегать зла, постоянно убегая от него, уклоняясь от него, как можно дальше и как можно быстрее, но и постоянно и горячо стремиться к благости. Такое сочетание («нет» и «да») часто встречается в Новом Завете. Мы должны отказаться от «себя» и последовать за Христом, взяв «крест свой» (Мк. 8:34), отвергнуть «нечестие» и вести целомудренную и праведную жизнь (Тит. 2:12), сбросить с себя старую обветшалую одежду из прошлой жизни и облечься в новую чистую одежду христианской жизни, сторонясь зла и устремляясь к праведности.

Сегодня мы бежим по жизни как спортсмены. Для нас естественно убегать от всего, что нас пугает. Убегать от реальной опасности абсолютно естественно, но убегать от того, с чем мы не осмелились встретиться лицом к лицу, или от ответственности, которую мы не осмелились возложить на свои плечи — это уже эскапизм, стремление уйти от действительности. Да, мы должны усиленно избегать зла. Но нам также следует избегать многих вещей, которые нас привлекают: неумеренного наслаждения и развлечений, карьеризма, стремления к славе, богатству и власти. Вместо этого мы должны сосредоточивать свои силы на стремлении к святости.

Нет какого-то секрета или рецепта, как достичь этого. Апостол не дает нам специальных наставлений, как этого добиться. Мы просто должны избегать зла, бежать от него, как от опасности, и стремиться к благочестию, как если бы хотели достичь успеха в спортивном состязании, т. е. мы должны отдать все силы нашего разума, время и энергию, чтобы избежать зла и добиться успеха в практическом благочестии. Когда мы осознаем, что есть зло, мы захотим уйти от него, а когда мы поймем силу благодати, мы захотим соприкоснуться с ней.

2) Доктринальный призыв (6:12а)

Тимофею предстоит бороться за истину и избегать зла; твердо стоять на месте и совершать бег. AV переводит второй призыв Павла: подвизайся добрым подвигом веры (12а) фразой: «подвиг на поприще веры». В RSV и NIV речь идет о вере, или о верности, как необходимом качестве характера. Но в ст. 10 и 21 Павел характеризует лжеучителей как «уклонившихся от веры», подразумевая при этом апостольскую веру, основу истинного учения, на которое он постоянно ссылается в Пастырских посланиях как на «истину» (напр.: 2:4; 3:15; 4:3), как на «доброе учение», «учение», «истинное слово», «здравое учение» (напр.: 4:6; 6:1; Тит. 1:9; 2:1) или «преданное тебе» (6:20), «залог» (2 Тим. 1:12,14).

Не ясно, имеет ли метафора Павла (подвизайся... подвигом) отношение к олимпийским играм или к военным подвигам; в первом случае, не ясно также, имел ли Павел в виду соревнования по борьбе или по бегу. Сочетание греческого существительного agon и глагола agdnizomai можно перевести двояким образом: «участвуй в хорошей борьбе» или «беги хорошее поприще». Павел воссоединяет эти две метафоры во 2 Тим. 4:7:

«Подвигом добрым я подвизался, течение совершил». Здесь идет перекличка с аналогичным увещеванием в 1:18: «чтобы ты воинствовал... как добрый воин» (греч. strateuo и strateia).

Павел противопоставляет истину и заблуждение, так же как он противопоставлял зло и добро (11). Тимофей должен отвращаться от «негодного пустословия», т. е. ложного учения (20), хранить преданность (20а) и бороться за истину (12). Таким образом, в призывах Павла соседствуют рядом советы, выраженные в негативной и позитивной форме. Что касается нравственности, то мы должны избегать зла и стремиться к благости. Что касается учения, то нам следует избегать заблуждений и бороться за истину.

Никому не нравятся сражения и непрестанная борьба, разве только кто-то по своей натуре неуживчив и склонен к этому. Боевые схватки не доставляют удовольствия: кругом опасность, кровь, боль и страдания. Так же и противостояние и полемика, т. е. борьба за истину и добро. Это все не по душе людям мирным. Есть что-то нездоровое в тех, кто побуждает ко всему этому. Но, вместе с тем, это добрый подвиг, необходимая борьба: ибо истина драгоценна, даже священна. Мы не можем пренебрегать истиной Божьей, в противном случае мы выступаем против Бога. Это очень важно для духовного здоровья и роста Церкви. Итак, если истина искажается лжеучителями, защитить ее — наш долг, хотя это для нас и болезненно. Даже кротость (11) не может служить помехой в борьбе за веру (12).

3) Держись вечной жизни (6:126)

Третий призыв Павла касается христианского опыта: Держись вечной жизни (12а). Вокруг понятия «вечной жизни» много споров, неверных толкований. Многие, возможно, согласились бы с высказыванием одной молодой девушки: «Бог дал нам жизнь, и теперь мы как бы „воткнуты" в нее». Здесь же подчеркивается не длительность жизни, но ее качество. Вечная жизнь означает жизнь «будущего века», новую эру, которую открыл Христос. Господь определил эту жизнь с позиций познания Отца и Его Самого (Ин. 17:3), т. е. это и современное состояние, и грядущая надежда, о чем говорится в Пастырских посланиях. О современной жизни, открывшейся во Христе, говорится в 1 Тим. 1:16 и 2 Тим. 1:10, а о будущей см. в Тит. 1:2; 3:17. Те, кто считает, что в ст. 12 и 19 вечная жизнь Тимофея — это указание на грядущее, думают, что Павел продолжает свою метафору о спортивных состязаниях и намекает на приз в конце забега.

Однако, скорее, вечная жизнь здесь — уже обретенный дар, поскольку Павел описывает ее как то, к чему Тимофей призван и исповедал доброе исповедание пред многими свидетелями (126). Это упоминание о многих свидетелях относится, по мнению некоторых, не к свидетелям крещения Тимофея, но к свидетелям его рукоположения (ср.: 4:14; 2 Тим. 2:2). Но сочетание призыва (осознанного изнутри) и исповедания (публичного) больше подходит к обращению и крещению Тимофея. Обычно каждый обращенный должен был торжественно и прилюдно подтвердить свою веру (Рим. 10:9 и дал.).

Может показаться странным, однако, что христианского руководителя ранга Тимофея нужно было призывать держаться вечной жизни. Разве он уже не был долгие годы христианином? Разве не получил он залог вечной жизни уже давно? Почему же Павел призывает его держаться того, чем он уже обладает? Возможный вариант ответа: можно обладать чем-то, но не проникаться и не радоваться этому. Греческое слово epilambanomai означает «ухватить», иногда «завладеть силой», «твердо держаться чего-либо, чтобы сделать своим». Такая «сила» была проявлена Иисусом, когда Он схватил за руку начавшего тонуть Петра (Мф. 14:31), воинами, схватившими Симона-киренеянина (Лк. 23:26), толпой, «схватившей» Павла (Деян. 21:30), и тысяченачальником, арестовавшем его (Деян. 21:33; ср.: Флп. 3:12). Так и Павел увещевает Тимофея, хотя тот и получил дар вечной жизни, твердо схватиться за него, ощутить его как свою собственность, радоваться ему и жить полной жизнью с ним.

Здесь Павел обращается к Тимофею с троекратным призывом — нравственным (избегать зла и стремиться к благочестию), доктринальным (отвращаться заблуждений и бороться за истину) и опытным (твердо держаться жизни, дар которой он уже получил). В нашем веке относительных ценностей хорошо иметь на вооружении истину, благочестие и вечную жизнь как абсолютные цели, которые стоят перед нами. Они также должны находиться в гармонии между собой. Одни борются за истину, но пренебрегают святостью. Другие стремятся к святости, но не имеют равного по масштабу радения об истине. Третьи пренебрегают и учением, и этикой в поисках религиозного опыта. Люди Божьи, мужчины и женщины, сочетают в себе эти три характеристики.

4) Что лежит в основе призыва (6:13—16)

Павел делает больше, чем просто взывает к Тимофею, поскольку он знает натуру человека, его лень и апатию и необходимость постоянно побуждать его к действиям. Он постоянно подкрепляет свои слова строгими аргументами, подчеркивая присутствие Бога и грядущее пришествие Христа. Весьма впечатляет то, что сам Павел живет в осознании постоянного присутствия Бога, а посему для него было естественным написать такие слова: Пред Богом... и пред Христом Иисусом... заве-щаваю тебе (13; ср.: 2 Тим. 4:1). Более того, он напоминает и себе, и Тимофею истину о каждом из нас. Он описывает Бога как все животворящего, дающего жизнь всему сущему (ср.: Деян. 14:15; 17:28 и дал.). Как Податель жизни всем Его творениям, Он тесно связан со всеми их делами. Христос же описывается как Тот, Который засвидетельствовал пред Понтием Пилатом доброе исповедание, подтвердив, что Он действительно Царь и свидетельствует об истине (Ин. 18:36,37; ср.: Мк. 15:2). Его ученики никогда не забывали этот исторический прецедент Его несравненного исповедания. Христос был уникальным свидетелем, «свидетелем верным и истинным» (Отк. 3:14; ср.: 1:5). Доброе исповедание, которое ожидается от нас, вначале было продемонстрировано Им (13). Именно в свете Бога все животворящего и Свидетеля Христа звучит призыв Павла к Тимофею.

Он пишет: завещаваю тебе соблюсти заповедь чисто и неукоризненно (136-14а). Существуют разные точки зрения по поводу того, относится ли это наставление к троекратному призыву Павла в ст. 11 и 12, или к нравственному воззванию всего послания, или, еще шире, ко «всему закону Христа, правилу веры и жизни, наполненной Благой вестью о спасении»¹⁷⁶. Комментаторы также расходятся во мнении, относятся ли слова «чисто и неукоризненно» к Тимофею или к заповеди. Возможно, имеется в виду и то, и другое.

Кроме того, Павел акцентирует внимание Тимофея на втором пришествии Христа. Тимофей должен беспрекословно соблюдать заповедь до явления Господа нашего Иисуса Христа (146). Вполне очевидно, что Павел абсолютно уверен в непреложности этого события, но не уверен в сроках его исполнения (ср.: Мк. 13:32; Деян. 1:7; 1 Ин. 5:1). Он знает, что все в руках Бога, Который в свое время откроет это (15а). Такая уверенность, что у Бога есть назначенное Им время для всех событий — примечательная особенность Пастырских посланий. Ссылается ли Павел на первое пришествие Христа (в прошлом), возвещает ли о проповеди Евангелия (в настоящем) или о Его скором явлении (в будущем) — время любого из этих событий определяется Богом («в свое время»; 2:6; 6:15; Тит. 1:3).

Наша уверенность, что время, назначенное Богом, — самое лучшее, и наша готовность отдать все в Его руки зиждется на нашем знании Бога. Это и продолжает дальше открывать Павел, возможно, используя слова раннехристианского гимна, подобно славословию в 1:17. Он утверждает четыре истины о суверенном могуществе Бога, четыре атрибута Его, которые не доступны человеческому разуму.

Во-первых, Бог непобедим, не подвластен влиянию земных сил, поскольку Он блаженный и единый сильный Царь царствующих и Господь господствующих (156). В Ветхом Завете вавилонский царь Навуходоносор именуется «царем царей» (Иез. 26:7; Дан. 2:37), но Яхве в Ветхом Завете «есть Бог богов и Владыка владык» (Втор. 10:17; Пс. 135:2,3; ср.: 2 Мак. 13:4). В Новом Завете Христос носит двойной титул: «Господь господствующих и Царь царей» (Отк. 17:14; 19:16) — несомненно, в противовес культу императора. Ни один земной правитель не может сравниться с Его суверенным могуществом и славой.

Во-вторых, Бог бессмертен, не подвержен влиянию времени, тлению или исчезновению; Он — единый имеющий бессмертие (16). Человек может обрести бессмертие в грядущем, но только Бог «имеет жизнь в Самом Себе» (Ин. 5:26). Наше бессмертие связано с даром Божьим, оно не присуще нам изначально (ср.: 2 Тим. 1:10)[1].

В-третьих, Бог недосягаем для грешных людей, обитает в неприступном свете. Тьма не может объять Его, ничто ложное или злое не может войти в Его присутствие (напр.: Ин. 1:5; 1 Ин. 1:5).

В-четвертых, Бог невидим, не доступен человеческому взору и разуму, никто из человеков не видел и видеть не может Его. Все, что доступно человеку — это лицезреть Его «славу» (напр.: Исх. 24:9 и дал.; Ис. 6:1 идал.; Иез. 1:28); человеку не дано узреть лицо Бога: «Ты увидишь Меня сзади, а лице Мое не будет видимо» (Исх. 33:23); он может увидеть Его теофанию (напр.: Быт. 16:7 и дал.; 18:1 и дал.; 32:24 и дал.) или Его Сына, принявшего человеческий облик (Ин. 1:18; 14:6; Кол. 1:15). Мы можем познать невидимого Бога только в тех пределах, в которых Он Сам раскрывает Себя нам.

Этому неодолимому, бессмертному, недосягаемому и невидимому Богу честь и держава вечная! Аминь (166). Для Павла было естественно прервать ход своих мыслей и воздать славу Богу за Его милость (как в 1:17) или Его могущество (как здесь). Именно в присутствии Бога и в ожидании явления Христа Павел дает Тимофею свое торжественное наставление. Его мысли при этом были сосредоточены на сотворении (Бог жизнетво-рящий, жизни податель, 13а), а также на истории (Христос перед Понтием Пилатом, 136) и завершении века нынешнего (пришествие Христа, 14). И поныне присутствие Бога и явление Христа — два важнейших момента для укрепления веры.

4. Увещевание для богатых христиан (6:17-19)

Богатых в настоящем веке увещавай, чтоб они не высоко думали о себе и уповали не на богатство неверное, но на Бога живого, дающего нам все обильно для наслаждения; 18 чтобы они благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны, 19 собирая себе сокровище, доброе основание для будущего, чтобы достигнуть вечной жизни.

В этом отрывке Павел говорит о богатых. Он использует прилагательное «богатый» (plousios, 17а), существительное «богатство» (ploutos, 176), наречие «обильно» (plousios, 17в) и глагол «богатеть» (plouted, 18а). После отступления от главной темы (11—16), увещевания человека Божьего не поддаваться алчности, Павел теперь возвращается к теме денег. Нужно отметить, что в 1 Тим. 6 есть два дополняющих друг друга параграфа (ст. 6-10 и 17—19), в которых рассматривается одна и та же тема, но она касается разных групп людей в церкви. В ст. 6-10 Павел пишет о бедных христианах, в частности о тех, кто хочет стать богатым. А в ст. 17—19 апостол обращается к богатым христианам — богатым в настоящем веке (17). Конечно, богатство и бедность — понятия относительные и с трудом поддаются точному определению. Среди бедных одни беднее других, и среди богатых одни много богаче других. Тем не менее в каждой культуре есть свои критерии бедности и богатства.

Первое, что бросается в глаза в данном отрывке (ст. 17—19) — это то, что Павел не призывает богатых отказаться от своего богатства. Он дает им советы в форме положительных и отрицательных рекомендаций, прежде всего, предостерегая богатых от опасностей, которые грозят им в их богатстве, а затем говорит об их долге.

1) Опасности, подстерегающие богатого (6:17)

Первая опасность для богатых — это их предрасположенность к гордыне. Павел отлично понимает это: Богатых в настоящем веке увещавай, чтобы они не высоко думали о себе (17а). Ветхий Завет ясно предупреждает об этом (напр.: Втор. 8:14; Иез. 28:5). Богатство часто неразлучно с тщеславием. Оно заставляет людей ощущать себя важными персонами и свысока смотреть на окружающих. Богатые люди часто хвастаются своими домами, мебелью, машинами, яхтами или другим имуществом.

Вторая опасность, которая часто настигает богатых, — это их иллюзии собственной безопасности. Богатых в настоящем веке увещавай, чтоб они... уповали не на богатство неверное (176). Иисус предупреждает нас о том, что наши земные сокровища Преходящи, их могут истребить «моль и ржа... и воры» (Мф. 6:19; ср.: Прит. 23:5), а мы можем добавить к этому пожары, инфляцию и другие бедствия разного рода. Немало людей, ложась спать богатыми, просыпаются бедными. Человек должен доверять не вещам, а Спасителю; не богатству, а Богу, Который дает нам все обильно для наслаждения (17в; ср.: Пс. 51:9; Иер. 9:23). Это очень важное дополнение. Бог — щедрый Творец, Который хочет, чтобы мы оценили благие дары сотворения. Если мы находим правильным вести более скромный образ жизни, чем могли бы себе позволить, то это — из солидарности с бедными, а не потому, что мы считаем обладание материальным богатством недопустимым злом.

Итак, две опасности, которые подстерегают богатых, — это гордыня (презрительное отношение к людям, менее удачливым, чем они) и иллюзия безопасности (вера в дары, а не в Дарителя). Именно поэтому богатство может разрушить важнейшие в нашей жизни взаимоотношения, побуждая нас 'забыть Бога и презреть своего ближнего.

2) Долг и обязанности богатых (6:18,19)

Тимофею следует не только предостеречь богатых от грозящих им опасностей, но и побудить их исполнять свой долг и свои обязанности.

Во-первых, Тимофею нужно пробудить и развивать в них чувство ответственности. Об этом ясно свидетельствует основная мысль ст. 17 и 18: Богатых в настоящем веке увещавай... чтобы они... богатели добрыми делами, чтобы они употребляли богатство материальное на добро — во славу Божью. Об этом необходимо напоминать; богатство делает людей равнодушными и ленивыми. Поскольку они уже имеют все, чего хотели, у них нет нужды трудиться, и некоторых из них не зря называю! «богатыми бездельниками». Тимофей же должен увещевать их, чтобы они благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны (18), т. е. использовали свое богатство на добрые дела, в помощь другим. Поступая так, они подражаю! Самому Богу, ибо Он богат и щедр и обильно наделяет нас всем, в чем мы нуждаемся (ср.: Еф. 1:7; Флп. 4:19).

Поскольку Бог — щедрый даритель, Его народу тоже хорошо бы обладать добротой и щедростью, и не только в подражание Ему, но и потому, что в окружающем нас мире царят лишения и нужда. Многие христианские программы прекращают свою работу из-за нехватки средств. И нас все время мучает совесть, когда мы вспоминаем, что пятая часть населения земного шара испытывает лишения. Если бы богатые люди действительно были щедры и отзывчивы, то они бы не держались так упорно за свое богатство. Они вполне могут не стать бедными, даже если не останутся и такими богатыми.

Во-вторых, Тимофей должен у богатых развивать чувство меры и учить их собирать себе сокровище, доброе основание для будущего, чтобы достигнуть вечной жизни (19). Это сокровище для себя, которое необходимо собирать богатым, явно не материального свойства, поскольку Иисус особо предостерегает нас не делать этого (Мф. 6:19,20). Это сокровище составляет доброе основание для будущего и побуждает богатого к активному великодушию здесь, на земле, как залогу вечной жизни — жизни, которая начинается здесь и завершается на небесах (ср.: Мк. 10:21; Лк. 12:33,34). Вероятно, лучшим комментарием здесь может служить притча Иисуса о неверном управителе (Лк. 16:1 и дал.). Управитель использовал свое влияние в настоящем, чтобы обеспечить свое земное будущее, однако Иисус похвалил его за предусмотрительность, но, конечно, не за его обман. Это вопрос перспективы и масштаба мышления. Что более ценно? Быть богатым в своем веке (17) или веке грядущем (19)? Собирать сокровища на земле или на небе? Накопить много денег теперь или достигнуть вечной жизни, т. е. истинной жизни?

Подытоживая сказанное Павлом относительно богатства, подчеркнем еще раз: богатый не должен впадать в гордыню и высокомерие и презирать бедного, но ему нужно быть щедрым и совершать добрые дела; богатому не следует сосредоточиваться на материальных сокровищах, но необходимо устремлять свой взор на Бога, дарующего все блага, и на наиболее ценное из них — сокровище вечной жизни.

Рассматривая оба фрагмента, посвященные деньгам, мы видим, как сбалансированы наставления апостола. Стремлению к накопительству (обладанию материальными благами) он противопоставляет простой образ жизни. Аскетизму — благодарность Богу за Его творение. Алчности (ненасытному стремлению к обогащению) Павел противопоставляет умение довольствоваться тем, что у нас имеется. Эгоизму (накоплению богатства для себя) — щедрость Бога. Простота, благодарность, умение довольствоваться имеющимся и щедрость — вот четыре столпа, на которых строится христианская жизнь.

5. Заключительное слово к Тимофею (6:20,21)

О Тимофей!храни преданное тебе, отвращаясь негодного пустословия и прекословии лжеименного знания, 21 которому предавшись, некоторые уклонились от веры. Благодать с тобою. Аминь.

В своем последнем наказе Тимофею Павел снова возвращается к теме лжеучителей, их губительного влияния на окружающих — подспудной теме всего послания. Он противопоставляет два учения (апостольское и их) и два подхода к ним (хранение первого и отвержение второго). Павлово апостольское, т. е. истинное, учение было вверено Тимофею (преданное тебе, 20а) как залог, как вклад в банке, депозит. Греческий термин paratheke относился к деньгам или ценностям, отданным (вверенным) кому-либо на хранение. Здесь этой ценностью является вера (21; ср.: 2 Тим. 1:13 и дал.), и Тимофей должен хранить ее, передавая другим без урезания или искажения — неповрежденной.

С другой стороны, Павел убеждает Тимофея избегать ложных учений, отвращаться от негодного пустословия и прекословии лжеименного знания (206). Поскольку слово «знание» восходит к греч. gnosis, а «лжеименное знание» — к antitheseis («противоположные идеи»), — а так называлась книга Маркиона, крупнейшего еретика в Риме середины II в., то некоторые исследователи усматривают здесь намек на гностицизм и/или маркионизм. Но даже те, кто отрицает авторство Павла по отношению к Пастырским посланиям, не думают, что они были написаны только в середине II в. Здесь можно лишь сказать, что гностицизм достиг своего расцвета во II в., а во времена Павла и Пастырских посланий он еще только начинал набирать силу. Павел добавляет, что принявшие эти убеждения, предавшись [им]... уклонились от веры (21а; ср.: 1:6), т. е. от апостольского учения. Глагол astoched использовался для описания отклонения стрелы при стрельбе из лука, а здесь — как метафора отклонения от истины.

В прощальном благословении Павла — Благодать с тобою — (216) в оригинале не с тобою, но «с вами». Это показывает, что Павел распространяет свое наставление и благословение на все общины, которые он опекал. Они не смогут собственными силами преодолеть свои ошибки и бороться за истину, избегнуть зла и обрести благочестие, отказаться от алчности и воспитать в себе умение довольствоваться тем, что у них есть, и исполнять свои христианские обязанности, оставаясь верными до конца. Только Божья благодать может поддержать и сохранить их. Итак, в конце послания, как и в его начале (1:2), апостол желает им, помимо прочего, пребывать в преобразующей и укрепляющей благодати Божьей.

¹⁶⁸ ' Lock, р. 67.

¹⁶⁹ Chrysostom, р. 469.

¹⁷⁰ Lock, pp. 67-68.

¹⁷¹ Calvin, р. 274.

¹⁷² Fee (1988), р. 143.

¹⁷³ Para. 5, 'Personal Lifestyle', Evangelical Commitment to Simple Lifestyle (Lausanne Committee for World Evangelization, March 1980).

¹⁷⁴ Liddon, р. 75.

¹⁷⁵ Эту цитату приводит епископ Отто Дибелиус в своей автобиографии: In the Service of the Lord (Holt, Rinehart and Winston, 1964), p. 31.

¹⁷⁶ Kelly, р. 144.

[1] Simpson, р. 89.