Джон Стотт

Послание к Римлянам

13:1-7  21. Наши отношения с государством: сознательные граждане

В главе 12 Послания к Римлянам Апостол Павел разработал четыре основных типа христианских взаимоотношений: с Богом (1-2), с самими собой (3—8), друг с другом (9—16) и с врагами (17-21). В главе 13 он показывает еще три типа отношений: к государству (сознательная гражданская позиция, 1-7), к закону (любовь к ближнему как его проявление, 8— 10) и к дню возвращения Господа (жизнь в понятиях «уже» и «еще не», 11—14).

Прежде чем двинуться дальше, остановимся на полемике среди теологов текущего столетия. Мнения разделились по поводу фразы высшие власти (exousiai) стиха 1. Некоторые из них (начиная, по-видимому, с Мартина Дибелиуса в 1909 г.) доказывали, что exousiai имеет здесь два значения. Это гражданские власти, во-первых, и космические силы, во-вторых, причем вторые стоят за первыми и ими управляют. Главным защитником этой позиции является Оскар Куллманн, основные тезисы которого сводятся к следующему: 1. Павел, несомненно, верил в проявления сверхчеловеческого разума, которые он называл «княжествами», «силами», «правителями» и «властями», и часто ссылался на них. Так и в Рим. 13:1 мы видим эти «власти». Будучи побеждены и прощены Христом, они «утратили свою греховную сущность» и «пребывают под властью Христа» 1. 2. Куллманн считает, что упоминаемые в 1 Кор. 2:8 «власти века сего», которые, если бы познали мудрость Бога, «не распяли бы Господа славы», — это и есть «те невидимые

 

1Куллманн (1962). С. 196

 

силы и власти» и в то же время их «реальные представители — земные правители, римская администрация Палестины»1. 3. Если подойти к главе 13 беспристрастно, то становится «совершенно очевидно, что множественное число exousiai не может иметь никакого другого значения, кроме того, каким его всегда видел Павел, а именно «ангельские силы», хотя он также явно называл государство «исполнительным агентом ангельских сил»2. По мнению Куллманна, слова «власти» и «силы» были выбраны специально для прояснения «комбинированного смысла»3.

Однако эта аргументация не смогла убедить большинство исследователей по следующим трем причинам. Во-первых, хотя Павел явно верил в существование космических властей и сил и знал об их поражении Крестом, он, тем не менее, писал об их продолжающейся оппозиции Богу и Его народу (Еф. 6:11; ср.: Рим. 8:37 и дал.). Новый Завет «не дает никаких подтверждений весьма привлекательной точке зрения, что враждебные духовные силы после их усмирения были свержены и поставлены на доброе служение Христу»4. Во-вторых, 1 Кор. 2:8 не несет в себе того смысла, который приписывает ему Куллманн. «Нигде в Новом Завете распятие не связано в смысловом отношении с ангельскими существами»5; оно всегда соотносится с человеческими правителями. В-третьих, значение exousiai в главе 13 определяется в итоге именно ее контекстом, а не какими-то другими случаями употребления с иными значениями. Здесь нас убеждают подчиниться этим «властям». Нигде больше не сказано, что верующие христиане находятся в подчинении у властей или сил. Напротив, те подчинены нам, потому что мы во Христе, а Он ниспроверг их (Еф. 1:20 и дал.; 1 Пет. 3:22). Поэтому мы делаем вывод, что фраза «существующие власти» в Рим. 13:1 относится к государству и его официальным представителям.

Взаимоотношения между церковью и государством всегда были болезненно противоречивыми.

 

1          Куллманн (1957). С. 63.

2          Куллманн (1962). С. 194 и дал. 3Там же. С.  196.

4 Крэнфилд. Т.  2.  С.  658. 5Мюррей. С. 254.

 

Для упрощения картины приведем четыре основных исторически сформировавшихся модели этих отношений: осуществление контроля государства над церковью; контроль церкви над государством (теократия); состояние компромисса, когда государство благосклонно к церкви, а церковь подстраивается под государство, чтобы сохранить его покровительство; церковь и государство признают друг за другом определенные, данные Богом обязанности и помогают друг другу исполнять их в духе конструктивного сотрудничества (партнерство). Очевидно, что последняя модель наилучшим образом отвечает учению Павла в главе 13 Послания к Римлянам.

Функции государства и церкви различны. Христиане же имеют обязанности и перед государством, и перед церковью, о чем ясно сказал Иисус своим поразительным афоризмом: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мк. 12:17). Здесь же Павел останавливается на предопределенной Богом роли государства и на отношении христианского народа к нему. Однако он гораздо большее внимание уделяет личной гражданской позиции каждого христианина, а не строит какую-то теорию цер-ковно-государственных отношений. Это особенно замечательно, поскольку в то время, когда Павел писал эти строки, не существовало никаких христианских властей (всемирных, региональных или местных). Наоборот, были власти римского и иудейского государств, и обе они были чрезвычайно недружественны и даже враждебны церкви. Тем не менее Павел рассматривает их как установленные волей Бога, Который требует подчинения христиан этим властям и сотрудничества с ними.

Павел опирается на древнюю ветхозаветную истину, что Яхве — суверенный владыка всякого человеческого царства и «дает его кому хочет» (Дан. 4:17, 25, 32) и что Его мудростью «цари царствуют... и начальствуют начальники» (Пр. 8:15 идал.).

Вполне возможно, что Павел таким образом отреагировал на «непрестанные волнения», в результате которых император «повелел всем иудеям удалиться из Рима» (Деян. 18:2) и которые, как писал Светоний в своей книге «Жизнь Клавдия»1, происходили «по подстрекательству некоего Хрестуса». Мы не располагаем информацией о причинах этих волнений.

 

1 Светоний   25.4.

 

Возможно, некоторые римские христиане считали подчинение Риму несовместимым со своей свободой во Христе. Выдвижение гипотез на эту тему не представляется разумным.

1. Власть государства (1—3)

Павел начинает с четкого повеления всем: «Всякая душа да будет покорна высшим властям» (1а), после чего аргументирует свое требование. Дело в том, что государственные власти поставлены Богом, и эта мысль повторена трижды.

1. ...нет власти не от Бога... (1 б).

2.   ...существующие же власти от Бога установлены (1 в).

3.   Посему противящийся власти противится Божию уста новлению... (2а).

Таким образом, государство — Божественное учреждение, наделенное данной Богом властью. Христиане не анархисты и не бунтари.

Однако следует вдумчиво подходить к этому вопросу и не спешить со своими интерпретациями апостольских истин. Нельзя делать скорые выводы о том, что все Калигулы, Ироды, Нероны и Домицианы новозаветного периода и все Гитлеры, Сталины, Амины и Саддамы нашего времени были лично назначены Богом и что Бог несет ответственность за их поведение или что их режимам никак нельзя противиться. Мысль Павла состоит в том, что всякое человеческое правление является производным от Божьего правления, поэтому мы можем сказать представителям власти те же слова, которые Иисус сказал Пилату: «Ты не имел бы надо мной никакой власти, если бы не было дано тебе свыше» (Ин. 19:11)1. Пилат неправильно распорядился своей властью, осудив Христа на смерть; тем не менее власть, которой он обладал, была передана ему Богом.

Призвав к повиновению власти, Павел предостерегает от бунта против нее, потому что бунтовщики не только противопоставляют себя Божьему установлению (2а), но и сами навлекут на себя осуждение (2 б). Следовательно, подчинение государству правильно и мудро.

 

1 Книга Притч содержит несколько ссылок на правителей-тиранов (напр.: 28:3, 12. 15, 16, 28), хотя в ней утверждается, что царями управляет Мудрость (Пр. 8:15).

 

Павел рассматривает мудрость такого послушания более подробно. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее... (3). Разумеется, Павел хорошо понимал, что государство далеко не всегда поощряет делающих добро и наказывает творящих зло. Он сам испытал на себе, чего стоило правосудие Рима, осуществляемое его прокураторами и центурионами; знал он и о потрясающей несправедливости осуждения Иисуса. И если бы все провинциальные суды были справедливыми, Павлу не пришлось бы обращаться к кесарю (Деян. 25:11). Так что нужно понимать, что, изображая правителей в таком положительном свете как покровителей доброго и противников злого, Павел утверждает Божественный идеал, а не человеческую реальность.

Однако библейское требование подчинения власти и запрет бунта были низведены до уровня универсальной мудрости. По этой причине они постоянно искажались репрессивными правыми режимами таким образом, чтобы использовать Священное Писание для оправдания тиранов и дать им carte blanche для усиления террора и требования безусловного повиновения. Комментируя стих 2 (...противящийся власти противится Божьему установлению; а противящиеся сами навлекут на себя осуждение), Оскар Куллманн пишет: «Немногим истинам Нового Завета довелось пострадать так сильно, как этой. Как только христиане, движимые верностью Благой вести Иисуса, оказывают сопротивление тоталитарному государству, немедленно представители государства или сотрудничающие с ними консультанты-теологи указуют перстом на эти слова Павла, как будто христианам было заповедано мириться со всеми преступлениями тоталитарных режимов»1. Но, как следует из контекста, «здесь не может быть и речи о безусловном и покорном подчинении любому и всякому требованию государства» 2.

В качестве примера подобного извращенного понимания смысла главы 13 Послания к Римлянам приведем свидетельство Майкла Кассиди, основателя Африканского сообщества. 8 октября 1985 года он был удостоен интервью с президентом Претории Р. У. Ботом.

 

1             Куллманн (1957). С. 55 и дал.

2             Там же. С. 57.

 

Это было время, когда поднималось национальное движение Примирения, и Майкл надеялся увидеть признаки покаяния как предвестников падения апартеида. Но его ожидало горькое разочарование. Вот что он рассказывает: «Войдя в комнату, я сразу понял, что встречи, о которой я молился, не будет. Президент встал и начал читать мне выдержку из главы 13 Послания к Римлянам! Видимо, он воображал, что этот отрывок полностью оправдывает откровенную поддержку политики апартеида, проводимой националистическим правительством» 1.

Можно ли доказать, что заповедь Апостола о подчинении государству не является абсолютной? Итак, если власть на-чальств происходит от Бога, то что же происходит, когда они порочат эту власть, когда, превратно понимая доверенные им Богом обязанности, они одобряют творящих злое и наказывают творящих доброе? Остается ли требование подчинения в этом случае незыблемым? Совсем нет. Принцип здесь ясен: мы призваны подчиняться государству до тех пор, пока наше послушание ему не войдет в противоречие с нашим послушанием Богу. Если государство требует делать то, что запрещает Бог, или запрещает то, что заповедано нам Богом, тогда наш христианский долг — воспротивиться такой власти, чтобы остаться в подчинении Богу. Так поступили Петр и другие Апостолы, заявив в синедрионе, что «должно повиноваться больше Богу, нежели человекам» (Деян. 5:29).

Таков истинный смысл гражданского неповиновения, а точнее неподчинения конкретному человеческому закону, если тот противоречит закону Бога. Нарушение закона при организации сидячей забастовки или противодействие полиции в исполнении ее обязанностей может быть оправданно при некоторых обстоятельствах. Но если законы, которые нарушаются ради обнародования протеста, не являются преступными, эти акции должны называться «гражданским протестом», а не «гражданским неповиновением».

Но когда навязываемые к исполнению законы противоречат Божьему закону, тогда гражданское неповиновение стано вится христианским долгом.

 

1 Кассиди Майкл. Минувшее лето. Южноафриканское паломничество в политику любви. — Michael Cassidy, The Passing Summer, A South African Pilgrimage in the Politics of Love (Hodder and Stoughton, 1989), pp. 298f

 

Священное Писание содержит яркие примеры такого неповиновения. Когда фараон приказал иудейским повивальным бабкам умертвлять новорожденных иудейских мальчиков-младенцев, они отказались подчиниться. «Но повивальные бабки боялись Бога, и не делали так, как повелел им царь Египетский; и оставляли детей в живых» (Исх. 1:17). Когда царь Навуходоносор издал указ о том, чтобы все его подданные поклонились золотому истукану, то Седрах, Мисах и Авденаго отказались подчиниться (Дан. 3). Когда царь Дарий издал указ, запрещающий в течение 30 дней поклоняться «какому-либо богу или человеку», кроме него, Даниил отказался подчиниться (Дан. 6). Все эти героические поступки, несмотря на угрозы, имели место, и в каждом случае гражданское неповиновение было сопряжено с огромным риском для себя, вплоть до смерти. И в каждом из них людьми руководило сильное желание «проявить свое послушание Богу, а отнюдь не лояльность правительствам»1

.

Приведу современный пример. В 1957 году Хендрик Вер-вурд, министр внутренних дел, за год до вступления в должность премьер-министра Южно-Африканского государства издал Билль о поправках к Национальному закону. «Статья о церкви» в этом Билле предусматривала запрещение всяких расовых ассоциаций в «церкви, школах, больницах, обществах и других публичных местах». Англиканский архиепископ Кейптауна, которым был тогда богослов по имени Джеффри Клейтон, совместно со своими епископами решил, хотя неохотно и опасливо, что им придется не подчиниться. Он написал премьер-министру, что если Билль станет законом, то он «не сможет исполнять его, а также рекомендовать его к исполнению духовенству и народу». На следующее утро он умер, по-видимому, не вынеся боли и напряжения этого акта гражданского неповиновения.

Лучше понять противоречивость природы государственной власти можно, сопоставив главу 13 Послания к Римлянам с главой 13 Откровения. Прошло около 30 лет после написания Послания к Римлянам, и начались систематические гонения на христиан при императоре Домициане.

 

1 Колсон У. Чарлз. Конфликт царств. Компетентное мнение по вопросам политики, власти и проповеднической деятельности. — Charles W. Colson, Kingdoms in Conflict, An Insider1s Challenging View of Politics, Power and the Pulpit (William Morrow/Zondervan, 1987), p. 251.

 

В этом случае государство было уже совсем не слугой Бога, облеченным Его властью, но скорее союзником дьявола (изображаемого в виде красного дракона), который вручил свою власть государству-гонителю (изображаемому в виде выходящего из моря чудовища). Таким образом, в главе 13 Откровения дан дьявольский антипод того государства, о котором говорит Павел в главе 13 своего послания. И тем не менее обе картины истинны. «Христиане видят в государстве или Божьего слугу, или орудие дьявола в зависимости от того, остается ли оно в предписанных ему рамках или переступает их»1.

Итак, подводя итог, можно сказать, что мы должны подчиняться установленной Богом власти государства, однако знать, что эта власть дается с конкретной целью, исключающей тоталитаризм. «Евангелие одинаково враждебно и всякой тирании, и всякой анархии»2.

2. Функция государства (4-7)

Павел однозначно заявляет, что власть государства подразумевает исполнение им своих функций. После трехкратного свидетельства о Божественном происхождении государственной власти он теперь, опять же трижды, повторяет мысль, что государство также призвано нести служение.

1.  ...ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро (4а).

2.  ...он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое (4в).

3.  ...они — Божьи служители... (6).

Это очень важные утверждения. Если мы хотим достичь разумного, библейского понимания сути государства, то в 1 центр внимания мы должны поставить следующее: как власть, так и ее функции даны государству Богом. Кроме того, рассуждая о служении государства, Павел дважды употребляет то же слово, которое он использовал в своих рассуждениях о служениях церкви — diakonoi (хотя в третий раз он взял слово leitourgoi традиционно означающее «священники», но имеющее дополнительное значение «народные слуги»).

 

1Куллманн (1957). С. 2Ходж. С. 415.

 

Мы уже видели, что в контексте даров Духа diakonia как термин подразумевает целый ряд служений. Те, кто состоит на государственной службе, — законодатели, гражданские деятели, судьи, полиция, социальные и налоговые учреждения — являются такими же Божьими служителями, как и те, кто несет служение в церкви, то есть пасторы, учителя, евангелисты или администраторы.

В чем же смысл служения, доверенного Богом государству? Оно напрямик связано с добром и злом — темой, проходящей через главы 12 и 13. Апостол уже заповедовал нам отвращаться от всего злого и держаться всего доброго (12:9), не платить злом за зло, но творить повсюду добро (12:17), не покоряться злу, но побеждать его добром (12:21). Теперь он изображает роль власти относительно добра и зла. С одной стороны, делай добро [agathon — «доброе»] и получишь похвалу от нее (36), то есть получишь одобрение от государства. Ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро (4а, опять agathon). С другой стороны, если же делаешь зло [to kakon — «злое»], бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое (тому, кто творит to kakon — «злое», 46).

Итак, здесь показаны две дополнительные функции государства и его уполномоченных представителей. «Ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро» (4а) и «он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (46). Эта же двойная функция отмечена и в 1 Послании Петра: «Правители, ...от него посылаемые» (то есть императора) «для наказания преступников и для поощрения делающих добро...» (1 Пет. 2:14). Таким образом, функция государства— поощрять и вознаграждать доброе и ограничивать и наказывать злое.

Ограничение и наказание зла повсеместно признаются главнейшей обязанностью государства. Действительно (5), надобно повиноваться не только из страха наказания [буквально: «из страха Божьего гнева», то есть с-целью избежания его], но и по совести (то есть из сознательного признания роли государства, определенной ему Богом). Апостол ничего не говорит о тех конкретных санкциях и мерах наказания, которые государство может применять, однако очевидно, что принцип применения государством «минимально необходимой силы» для ареста и справедливого наказания преступников вполне им принимается. Павел также пишет, что судья не напрасно носит меч (4). Слово «меч» (machaira) встречалось в Послании ранее в значении «смерть» (8:35), а также в других местах оно означало орудие казни (напр.: Деян. 12:2; Откр. 13:10). Отсюда следует, что Павел представляет здесь меч как орудие смертной казни. «Обычно меч несли сами высшие судебные чины или же его несли впереди них, и он символизировал врученную им власть над жизнью и смертью»1. Бог даровал Ною такую же власть совершать справедливый суд, чем утвердил уникальную ценность жизни человека как носителя Божьего образа (Быт. 9:6).

Лишение человека жизни вследствие убийства настолько ужасное преступление, что требует компенсации через лишение жизни самого убийцы. Однако оказывается, что это не всегда обязательно, поскольку Сам Бог оградил Каина, первого убийцу, от возмездия (Быт. 4:13 и дал.). Многие христиане, опасаясь осудить на смерть невиновного, который в этом случае будет лишен возможности принять Благую весть, считают, что при особо смягчающих обстоятельствах или неясностях возможна замена смертного приговора пожизненным заключением. Я же убежден, что государство должно сохранять за собой право применять меч как свидетельство значимости Богом данной власти, а также неприкосновенности и святости человеческой жизни.

Когда государство наказывает преступников, оно исполняет функцию «Божьего слуги, уполномоченного явить Его гнев» на них (4, ПНВ). Эта фраза есть не что иное, как ссылка на заповедь из предыдущей главы, запрещающую мстить, но побуждающую «дать место гневу Божию» (12:19), потому что суд принадлежит Ему и Он будет наказывать зло.

Далее Павел раскрывает один из основных путей, которыми Бог осуществляет Свое возмездие. Божий гнев, который однажды обрушится на упрямствующих (2:5) и который в настоящее время проявляется в разрушении социального порядка в обществе (1:18 и дал.), реализуется также и в действии законов и судебной администрации. Здесь важно видеть связь между 12:9 и 13:4.

 

1 Денни. С. 697

 

Мы, человеческие существа, как индивидуумы не имеем права использовать закон в своих личных целях и наказывать обидчиков. Наказание зла — прерогатива Бога, и в текущем столетии Он осуществляет ее через судебные органы.

Рассматривая отличие роли государства от роли отдельной личности, следует, видимо, отметить, что личность должна в своей жизни руководствоваться скорее любовью, чем жаждой справедливости, государство же, напротив, действует скорее в соответствии с принципом правосудия, нежели любви. Эта формула далеко не удовлетворительна, поскольку противопоставляет любовь и справедливость, создавая впечатление об их противоположности; на самом деле они вовсе не исключают друг друга. Даже в любви и служении нашим врагам нам не следует забывать о справедливости (1 Пет. 2:23), но помнить, что любовь добивается справедливости для обиженных. И даже при вынесении приговоров судьям рекомендуется, при всей справедливости возмездия, быть милосердными к осужденным, то есть любить их. Это важно, потому что зло должно не только наказываться, но побеждаться. (12:21).

Наказание преступлений не единственная функция государства; оно также призвано поощрять и награждать добродетель. Именно так обстояло дело во времена Апостола Павла. Доктор Брюс Уинтер показал, что, начиная с V века до Р. X. и кончая II веком после Р. X., существовала «прочная традиция», о которой свидетельствуют как древние надписи, так и литературные источники, — традиция «публичного чествования благотворителей» и соответствующего их вознаграждения. Он также свидетельствует о том, что слова Павла о «делании добра» из стихов 3—4 встречаются в надписях, рассказывающих о публичных пожертвованиях1.

Однако сегодня эта положительная государственная миссия находится в забвении. Кажется, государство чувствует себя лучше, осуществляя возмездие, а не награждение, исполняя закон при помощи силы, а не поощряя добродетель и служения. И в то же время (хотя это и небезусловно), большинство правительств признает свою ответственность за сохранение общественных ценностей (и в этом немалая роль отводится образованию) и поощрение граждан к участию в благотворительных программах в качестве добровольного служения.

 

1 Брюс У. Уинтер. Публичные чествования христианских благотво рителей.     Bruce W. Winter, 1The Public Honouring of Christian Benefactors1, in Journal for the Study of the New Testament 34 (1988), p. 93.

 

Большинство стран также принимает меры к тому, чтобы их граждане, внесшие заметный вклад в дело преуспеяния своего народа, были отмечены, например, приказами, сертификатами, титулами, отличительными знаками и так далее. Но следовало бы иметь более совершенную систему наград, чтобы награждались исключительно выдающиеся заслуги, а сами награды стали бы чрезвычайно почетными и желаемыми, как, например, премии Нобеля или Темплтона. Общество следует поощрять к более активному выдвижению из его рядов людей, достойных общественного признания.

В завершение разговора о государстве Павел переходит к теме выплаты налогов. Сбор налогов был широко распространен, и виды налогов были разнообразны в древнем мире. Это и подушный налог, и налог на землю, на сельскохозяйственную продукцию, пошлины на импорт и экспорт. Павел увязывает эту тему со служением государства. Для сего вы и подати платите, ибо они Божьи служители, сим самым постоянно занятые (6), то есть «тем самым», что в контексте главы звучит не просто как сбор налогов, но как служение Господу в жизни общества.

Политические партии правого и левого толка расходятся в своих мнениях о роли государства в жизни общества, в частности, об увеличении или снижении налогов. Все, тем не менее, согласны, что государство обязано обеспечивать определенные услуги, которые необходимо оплачивать, и. следовательно, налогообложение необходимо. Поэтому христиане обязаны смиренно принимать его, оплачивая все виды налогов полностью, как общенациональные, так и региональные, прямые и косвенные, и при этом относиться с уважением к государственным чиновникам-сборщикам налогов. Итак отдавайте всякому должное: кому подать, пбдать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь (7).

В этих стихах Павел создает положительный образ государства. В связи с этим христиане, признающие божественное происхождение государственной власти и ее функций, не могут смиренно принимать исходящее от нее зло как неизбежное. Сознательные христиане подчиняются властям, уважают

их представителей, платят налоги и молятся за их благоденствие (см.: Иер. 29:7; 1 Тим. 2:1 и дал.). Они также помогают государству исполнять определенную ему Богом миссию и по мере возможности активно участвуют в его работе.