Алек Мотиер

Послание Иакова

4:11-5:6    13. Области повышенного риска

Не злословьте друг друга, братия: кто злословит брата или судит брата своего, тот злословит закон и судит закон; а если ты судишь закон, то ты не исполнитель закона, но судья.

13       Един Законодатель и Судия, могущий спасти и погубить: а ты кто, который судишь другого? 13 Теперь послушайте вы, го ворящие: «сегодня или завтра отправимся в такой-то город, и проживем там один год, и будем торговать и получать прибыль»,

14       Вы, которые не знаете, что (случится) завтра: ибо что такое жизнь ваша?пар, являющийся на малое время, а потом исчезаю щий. 15 Вместо того, чтобы вам говорить: «если угодно будет Господу и живы будем, то сделаем то или другое», 16 Вы, по своей надменности, тщеславитесь: всякое такое тщеславие есть зло. 17 Итак, кто разумеет делать добро и не делает, тому грех.

1 Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих (на вас). 2 Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. 3 Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни.

4    Вот, плата, удержанная вами у работников, пожавших поля ваши, вопиет, и вопли жнецов дошли до слуха Господа Саваофа.

5    Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали серд ца ваши, как бы на день заклания. 6 Вы осудили, убили праведни ка; он не противился вам.

Изучая Послание Иакова, мы время от времени сталкиваемся с одной проблемой. Мы понимаем его мысль, но спрашиваем себя, почему об этом говорится именно в данном месте текста. Он опубликовал свое Послание без заголовков. С тех пор комментаторы либо испытывали приступы отчаяния, от того что Послание Иакова являет собой серию несвязанных между собой тем, либо пытались читать между строк и угадывать последовательность течения его мысли.

Весь выбранный нами отрывок, начиная со стиха 4:11, делится на три четко разграниченные отдельные части. Стихи 11,12 запрещают всякого рода клеветнические высказывания в адрес других христиан на том основании, что каждый из нас призван повиноваться Божьему закону Право законотворчества и судейского решения о том, насколько мы все повинуемся закону, должно принадлежать только Самому Господу. Властным призывом Теперь послушайте стихи 4:13—17 начинают новую тему. Христиане часто действуют самонадеянно, составляя планы на будущее, но вся их жизнь находится в руках Господа, и они должны смиренно признать этот факт. Чем яснее мы осознаем это, тем серьезнее наш грех, если нам не удается жить в соответствии с этим пониманием. Третья тема звучит в 5:1—6. Иаков сурово обличает тех, кто получает богатство неправедным путем: либо с помощью корыстного накопительства (1—3), либо с помощью мошенничества и обмана (4—6). И в этом наш Господь будет Судьей, ибо от Его пристального внимания не ускользнет ничто.

Несмотря на то что темы совершенно разные, существуют все же признаки их тесной взаимосвязи. Например, Иаков объединяет стихи 11,12 и 13—17 вопросами: а ты кто?.. (12) и что такое жизнь ваша! (14). Другими словами, праведные чувства и смиренное поведение оградят нас от греха потери смирения, о котором предупреждает автор. Отрывки 4:13—17 и 5:1-6 связаны схожим призывом послушайте (4:13; 5:1), их объединяет тема богатства (4:13; 5:2 и т. д.) и примеры хрупкости и недолговечности человеческой жизни (4:14; 5:3).

Три рассмотренные нами темы представлены таким образом, что в них можно выделить две важные идеи. Одна из них — идея о человеческой слабости и ненадежности. Во-первых, это слабость недостойного (4:12). За каждым случаем осуждения брата-христианина лежит ужасающее незнание человеком своей природы, самого себя. Во-вторых, слабость человека перед лицом различных обстоятельств этой жизни (4:14). Как может думать о будущем и что-то решать человек, который не может заглянуть вперед даже на один день, который может исчезнуть в одно мгновение, как пар! И наконец, слабость, свойственная всем формам земного бытия (5:2,3). Ценность всего материального колеблется в зависимости от обстоятельств. Богатство ненадежно.

Вторая основная идея данного отрывка — величие и сила Бога. Един Законодатель и Судия, могущий спасти и погубить... (4:12); Вместо того, чтобы вам говорить: «если угодно будет Господу...» (4:15); ...вопли... дошли до слуха Господа Саваофа (5:4). Сам Господь решает, что такое благочестивая жизнь (Законодатель) и до какой степени каждый из нас исполнил то, что положено (Судия). Человек не может не признать Его суд или сопротивляться Ему. Только Он оценивает повседневную деятельность каждого человека (по воле Божьей) и определяет саму продолжительность человеческой жизни. Никакие земные обстоятельства и недоброе поведение не ускользнут от Его внимания (слуха Господа). Это Бог, Который обладает абсолютным всемогуществом (Господь Саваоф).

Быть может, несколько неожиданным для нас стал поворот в 4:11, но эти три темы занимают свое законное место, продолжая разговор, который Иаков вел в 3:13-4:10. Если мы намерены жить, руководствуясь мудростью свыше, если мы хотим избежать недобрых плодов земной мудрости (3:13-18), то нам следует избавиться от эгоизма и хронической зависти нашего сердца, смиряя свое «я» перед Богом (4:1-10). В 4:6-10 Иаков по пунктам перечисляет программу нашей смиренной жизни, нашей покорности Богу и вместе с тем тесного с Ним общения. Но есть такие области взаимоотношений, в которых, если мы не примем мер предосторожности, наша ветхая природа может напомнить о себе. Это случается там, где нам требуется истинно приниженная самооценка и истинно достойное отношение к нашему Богу. Речь идет о нашем отношении к другим людям и о том, что мы о них говорим (4:11,12), об отношении к организации нашей жизни и ее планированию (4:13-17) и об отношении к управлению и использованию мировых богатств и ресурсов (5:1—6).

Главная причина

Почему Иаков затрагивает здесь три эти темы? Очевидно, что все они являются аспектами главного вопроса, которому посвящен наш отрывок: необходимости смирения пред Богом. Но для чего Иаков выделил эти три области, требуя к ним особого внимания? Думается, именно эти три области представлялись Иакову опасными в плане проявления духа своекорыстия. В 4:1—3 он указал на то, что и у людей верующих могут развиться эгоистические наклонности, желания и стремления. Автор Послания пояснил свою мысль на примере вражды и распрей, т. е. не просто плохих взаимоотношений, но решимости каждого одержать верх над другим. Затем он указал на страсть к обладанию, никогда не находящую удовлетворения (желаете — и не имеете), на постоянное пребывание в агрессивном состоянии (препираетесь и враждуете). Иаков также обратил наше внимание на то, что цель обладания заключалась не в желании поделиться благами с ближним, но единственно в стремлении удовлетворить свои интересы (чтобы употребить для ваших вожделений, доел, «удовольствий»).

В этих стихах обращает на себя внимание контраст между четкой определенностью слов и выражений, касающихся вражды, и обыденностью слов, относящихся к теме удовольствий и желаний. Описывая ситуацию, Иаков как бы движется к постановке диагноза. Серьезность болезни очевидна. Симптомы этой болезни были такими неясными, расплывчатыми, что не возбуждали ни в ком подозрений или волнения — просто люди были самими собой, проявляли признаки обычного для людей беспокойства о себе — но главная причина подобного поведения крылась в противоречивости человеческого духа, духа греха и жестокой «ревности» (phthonos, 5). Наше человеческое своекорыстное сердце как показатель нашей падшей природы проявляет себя трояко, являясь миниатюрной копией и отражением земной, душевной и бесовской мудрости, противопоставляя себя мудрости, сходящей свыше. Во-первых, человек с таким сердцем стремится возвыситься над другими людьми; во-вторых, во взаимоотношениях с людьми им постоянно овладевают корыстные побуждения (что получу я?); в-третьих, он жаждет обладания материальными богатствами. Эти три проблемы и составляют тему обсуждения в отрывках 4: И, 12; 4:13-17 и 5:1-6. Речь в них идет о высокомерии, когда человек стремится опорочить других людей, о самонадеянности, когда человек видит себя хозяином собственной жизни, желая лишь получать прибыль (13), и о жадной зависти, накопительстве, о лишении других того, что им принадлежит по праву.

Против клеветы (4:11,12)

Не злословьте друг друга, братия: кто злословит брата или судит брата своего, тот злословит закон и судит закон; а если ты судишь закон, то ты не исполнитель закона, но судья. 12 Един Законодатель и Судия, могущий спасти и погубить: а ты кто, который судишь другого?

Выражение Иакова Не злословьте друг друга (11) означает «не клевещите», «не порочьте» друг друга. Порочащее слово может быть совершенной правдой: нам совсем не нужно лгать, чтобы опорочить друг друга. Но дело в том, что даже знание истины не дает нам права говорить о ней. Правду мы говорим или нет, но подобные высказывания помогают нам ощутить превосходство над другими людьми, как предполагает сама форма глагола, который использовал Иаков1. Мы говорим высокомерно и таким образом превозносимся над другими. Злословие запрещено не потому, что грешит против истины, его даже нельзя назвать нарушением заповеди любви, — но оно нарушает повеление быть смиренным. Если мы действительно смиренно покорились Богу (6-10), мы не можем поднимать себя до той высоты, с которой возможно было бы говорить «свысока» с кем бы то ни было!

Идею запрета злословия и клеветы Иаков развивает по четырем направлениям. Во-первых, он говорит о том, как мы должны относиться друг к другу. Мы — братья (11) и ближние друг другу.

 

1 Глагол katalaleo также использован в 1 Пет. 2:12; 3:16, где говорится о тех словах осуждения, которые мир адресовал христианам. Существительное katalalia можно найти в 2 Кор. 12:20; 1 Пет. 2:1, а прилагательное katalalos — в Рим. 1:30. Джеймс Адамсон отмечает, что «в Ветхом Завете злословие как против Бога (напр.: Чис. 21:5), так и против человека (напр.: Пс. 49:19,20) осуждается чаще, чем другие прегрешения».

 

Наши братские отношения подчеркиваются повторением братия... брата... брата1. Обличительный вопрос Иаков ставит в самый конец стиха, подчеркивая близкие, доверительные отношения. Братия изливают друг на друга ту любовь, которая отличает теплые семейные взаимоотношения. Эта любовь основана на спасающей благодати Божьей, которая становится доступной нам во Христе, и на решении Отца по воле Его (1:18) сделать нас Своими детьми. Братские взаимоотношения ставят всех нас на один уровень, поэтому нельзя одному из нас требовать превосходства над другими или ощущать его. Ни одного из нас не назовешь первенцем (Рим. 8:29), мы все равноправные члены одной семьи. Бог охарактеризован здесь как Законодатель, могущий спасти и погубить. Эти слова совершенно четко (как в Мф. 10:28) представляют Бога как Судью, облеченного властью определять срок жизни и смерти. Но, похоже, это качество Бога — слишком суровое средство избавления христиан от греха критики. Скорее всего, автор просто хотел напомнить, что Бог, Который мог осудить и уничтожить грешника, решил его спасти. По милости Божьей и тот, кто критикует, и тот, кого критикуют, находятся в одинаковом положении братьев, сыновей одного и того же Отца. Разговор с братом «свысока» просто невозможен, все мы связаны друг с другом узами любви.

Мы видим нужду своего ближнего и стремимся восполнить ее, проявляя заботу и любовь. Господь наш дал определение отношения к ближнему своему в притче о добром самарянине (Лк. 10:25 и дал.), и оно не оставляет места превознесению над другими. Напротив, мы должны относиться к ближним со снисхождением, забывая собственные интересы в своем желании помочь нуждающимся. Мой брат во Христе тем более является моим ближним. Предположим, я действительно знаю нечто, что может дискредитировать его, но моя задача не в том, чтобы сделать это достоянием гласности, и даже не в том, чтобы выбранить его в частной беседе, но в том, чтобы сни-

1 К большому сожалению, выразительное повторение существительного «брат» NIV заменил употреблением местоимения «его» после глагола «судит» (И). Таким образом, без всяких на то оснований была размыта страстность и резкость греческого языка Иакова.

 

Я должен стать для него добрым самарянином. Он — мой ближний.

Злословие зарождается и живет в нашем уме. Иногда мы проговариваем про себя все дурные слова задолго до того, как выпускаем зло наружу. Но если мы научимся вести себя согласно библейским принципам взаимоотношений, тогда любовь к братьям по вере начнет вытеснять склонность к осуждению ближнего. И тогда мы заменим пагубные и высокомерные слова добрыми словами заботы и любви.

Во-вторых, Иаков говорит нам о том, как относиться к закону. Бог дал нам «закон царский» (2:8), поэтому мы должны любить своего ближнего. Что же происходит, когда мы сворачиваем с дороги любви на дорогу критики и клеветы? Внешне мы злословим брата и ближнего, а фактически злословим закон (11). Мы нарушаем заповедь, данную нам для повиновения. Закон обязывает нас любить, но мы отвечаем клеветой и высокомерными словами. Далее, мы ведем себя так, словно знаем много больше закона, — мы судим закон. Доверь нам создание законов, и мы бы провозгласили истиной не любовь, а критику. Закон для нас уже не представляет высшей ценности. Мы знаем другие ценности, которые превыше всего, — высокомерное суждение о брате и ближнем. И еще: тот, кто обвиняет и осуждает, занимает новое положение, он уже не исполнитель закона, но судья. Он незаконно захватывает в свои руки власть, принадлежащую Самому Богу.

Все это приводит нас прямо к третьему пункту и программе Иакова: как нам относиться к Богу. Он говорит: Един Законодатель и Судия (12). Как мы относимся к Законодателю, когда нарушаем закон? Мы подвергаем сомнению Его власть. Конечно, это достаточно серьезная ошибка и оскорбление Бога. Более того, из обсуждения параллельного отрывка 2:10,11 мы знаем, что Божий закон — не произвольное собрание предписаний. Божий закон указывает на Того, Кто есть Бог. Он дал нам Свои заповеди, чтобы мы, повинуясь им, могли изменить себя по Его образу и подобию. Элементы Его божественной природы отразились в заповедях для верующих, помогая жизни Божьей войти в наши смертные тела. Итак, нарушать закон — значит противоречить Ему. Ставить свое мнение выше закона — значит ставить себя выше Бога. Занять место судьи — значит сместить Его с только Ему принадлежащего престола. Где же тогда наши смирение и покорность перед Богом, эти ключи мудрости, сходящей свыше?

Об этом и хочет заставить нас задуматься автор Послания в конце стиха 12: как относиться друг к другу. А ты кто?.. Вы не чувствуете теплоты и сердечности в вопросе Иакова? Попробуйте ощутить ее! Как бы вы ответили на этот вопрос после обсуждения его учения? Быть может, так: «Я — человек, стремящийся к смирению и покорности перед Господом, ибо я знаю, что это благословенный путь. Я понял, что только такой путь поведет вверх. Поэтому моя главная задача принизить себя, а не возвыситься». Но если мы превозносимся над братом, не подвергаем ли мы сомнению саму истинность нашей жизни с Богом?

Против надменности (4:13-17)

Теперь послушайте вы, говорящие: «сегодня или завтра отправимся в такой-то город, и проживем там один год, и будем торговать и получать прибыль», 14 Вы, которые не знаете, что (случится) завтра: ибо что такое жизнь ваша?пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий. 15 Вместо того, чтобы вам говорить: «если угодно будет Господу и живы будем, то сделаем то или другое», 16 Вы, по своей надменности, тщеславитесь: всякое такое тщеславие есть зло. 17 Итак, кто разумеет делать добро и не делает, тому грех.

А вот и вторая область человеческой жизни, где надо быть предельно внимательными. Иаков только что продемонстрировал, что, неправильно относясь к другим людям, принижая значимость братьев и ближних, мы подвергаем опасности самое главное — наше смирение и покорность Богу. Здесь же вспомним о грехе надменности, который возникает от неправильного отношения к собственной жизни и неправильного понимания своих устремлений. Иаков полагает этот грех таким же серьезным, как грех речи. Только теперь мы уже не злословим брата, а с таким же высокомерием думаем о себе. Мы уверяем себя, что в нашей власти распоряжаться временем (сегодня или завтра). Мы составляем свои планы так, будто наши собственные возможности (будем торговать) и стремление извлечь пользу (будем получать прибыль) представляют собой единственный решающий фактор, который следует брать в расчет. Мы совсем забыли, что наша жизнь хрупка (пар), мы игнорируем тот факт, что даже мало-мальское проявление жизни находится в руках всемогущего Бога (если угодно будет Господу). Мы всегда знаем, что такое добро (кто разумеет делать добро), но наша самоуверенность заставляет нас тщеславиться, а всякое такое тщеславие есть зло и грех.

О какой же надменности говорит Иаков? В первую очередь речь идет об отношении к нашей собственной жизни: сегодня... завтра... один год (13). Нас не покидает надменная уверенность, что наша жизнь будет длиться столько, сколько мы этого захотим. Во-вторых, Иаков рассказывает о надменной уверенности нашего выбора: сегодня или -шмира отправимся... проживем там один год... будем торговать. Мы мамино полагаем, что мы — хозяева собственной жизни. Нам кажется, что стоит только принять решение и все пойдет, как u ivmiiho. B-третьих, Иаков говорит о склонности человека преувеличивать собственные возможности: будем тир<>о«апп> и получать прибыль. Конечно, мы придем к успеху, стоит только захотеть! Мы все сможем!

Все эти чувства так привычны для нас, даже естественны. И в этом вся проблема. Этот грех, надменность, обнажает в человеческих сердцах такие притязания, о которых мы даже не задумывались. Мы говорим о себе так, словно наша жизнь дана нам по праву, словно главный решающий фактор — это наш выбор, будто в нас самих есть все, что нужно для удачи в делах, словно материальное благосостояние и успех в жизни составляют единственную цель нашего существования.

Как избавиться от подобной самонадеянности? Три глагола из стихов 14,15 помогут нам сохранить бдительность и бороться с надменностью. Во-первых, речь идет о нашем невежестве: вы, которые не знаете. Иаков говорит об этом с легкой иронией. Он представляет человека, который планирует свою жизнь на год вперед (13), и спокойным тоном замечает: вы, которые не знаете, что (случится) завтра (14). Одного этого факта достаточно, чтобы напомнить нам о смирении пред Богом, Который сотворил время. Затем разговор заходит о бренности нашей человеческой природы: ибо что такое жизнь ваша?пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий. Мы — непрочные создания (пар), временные странники (на малое время), мы уходим, не оставив и следа (пар исчезающий). И наконец, Иаков демонстрирует нашу полную зависимость: вместо того, чтобы вам говорить: «если угодно будет Господу...» Вот мы и подошли к самой сути проблемы.

Иаков вообще запрещает нам думать о планировании. Понятно, что речь идет только о планировании независимо от воли Божьей, когда мы полагаемся на себя, когда о Боге вспоминаем только по воскресеньям, а время от понедельника до субботы считаем предоставленным в наше полное распоряжение. Конечно, выражение «на все воля Божья» не должно стать фетишем или талисманом суеверного человека. Джон Кальвин верно отметил: «...повсюду в Писании мы читаем, что святые мужи говорили о будущем, не ограничивая себя никакими условностями, но в основе их главного принципа лежала мысль о том, что они ничего не могут делать без позволения Бога». Миттон тоже рассматривает эту проблему. Он противопоставляет «злонамеренных», которые оправдывают скоротечностью жизни «погоню за удовольствиями, пока есть время», тогда как «другие используют это же оправдание, объясняя свое нежелание делать что-либо полезное». Но Иаков «в мимолетности жизни видит ту причину, по которой человек должен смириться пред Господом» (курсив мой — А. М. Ср.: Деян. 18:21; 1 Кор. 4:19; 16:7; Флп. 2:19, 24; Евр. 6:3). Смиренная жизнь пред Богом находится под угрозой. Мы изначально решили полностью покориться и посвятить себя Богу (7), жить в тесном общении с Ним (8а), очистить наши жизни и сердца (86), прийти к полному покаянию (9) и таким образом смириться пред Богом. Однако мы утратим все это, если возьмем бразды правления своей жизнью в собственные руки и забудем о своем невежестве, бренности своего бытия и зависимости от высших сил, планируя дни, недели и последующие годы так, словно каждый из нас — пуп земли и на небесах нет никакого Бога. Конечно, слова «на все воля Божья» могут быть пустыми словами суеверного неверующего человека, но они же могут быть выражением самой сладкой и самой твердой уверенности, которую дает смиренный и доверившийся Богу возрожденный дух.

Эти слова применимы в любых трудных обстоятельствах реальной жизни. Здесь же Иаков обращается к богатым христианам, которые планируют расширение сферы своего бизнеса, финансируя развитие торговли на год вперед. Слишком часто христиане, отправляясь к себе в офис, оставляют Бога дома. Иаков считает, что либо Богу воздают честь как Господу во всех абсолютно областях, либо на алтарь надменности возлагают в жертву решающий фактор — дух смирения. В стихе 14 речь шла о том, что нам неизвестно, что будет завтра, а в стихе 15 под вопросом оказалось уже само наступление завтрашнего дня и наше собственное существование. Мы можем считать приход следующего дня само собой разумеющимся фактом, думать о нем как об отметине на ободке колеса времени, неминуемо появляющейся, когда круговорот лет приближает к нам этот день. Но в Библии годы не замыкаются в круг. Они идут ровным строем от вечности в вечность, и завтрашний день приходит к нам не в силу природной неизбежности, не по законам механики, не потому, что мы имеем на это право, не по милости природы, но только лишь по обетованной милости Божьей (ср.: Быт. 8:22; Иср. 33:25). Само существование завтрашне го дня в большей степени зависит от Него, как и вся наша жизнь (ср.: Пс. 103:29,30; Дан. 5:236) и все наши дарования (ср.: Втор. 8:18; Пр. 10:22; Иср. 10:23,24; Ос. 2:8,9).

Грех самонадеянности

Мы описали в общих чертах грех самонадеянности. Насколько же он серьезен? Этот грех способен нанести сокрушительный удар по нашей смиренной жизни, ибо он вовлекает нас в соблазн полностью планировать свою жизнь и самим решать свою участь. Мы грешим уже в том, что рассматриваем свою жизнь как право существовать долго, а не как каждодневную милость. Этот вывод вытекает из стихов 13-15, но в данном случае он настолько серьезен, что Иаков не хочет недосказанности. Он поясняет ситуацию в стихах 16,17.

Глагол «тщеславиться», «хвалиться» (kauchaomai) часто выражает в Новом Завете ликование и избыток радости в хорошем смысле этого слова. Например, мы можем хвалиться надеждой славы Божьей (Рим. 5:2). Но какой порочной и неприемлемой становится наша хвала, когда это возвышенное чувство возникает на почве нашей надменности] Здесь Иаков употребляет слово (alaioneia), которое еще раз встречается только в 1 Послании Иоанна 2:16, где оно переведено словосочетанием «гордость житейская». Другими словами, когда мы хоть на секунду забываем, насколько мы бренны, и перестаем осознавать зависимость от Бога, в нашем поведении становится ощутим элемент гордого, тщеславного и превозносящегося над другими человеческого духа. Мы словно напоказ выставляем предполагаемую независимость и самодостаточность. Это есть зло (16), и Иаков не предлагает другого пространного объяснения: он просто ставит в строку это слово, которым другие библейские авторы обозначали дьявола, воплощение «зла».

В стихе 17 у Иакова опять резкий переход. Он переводит разговор от частного в стихе 16 к общему в стихе 17, от зла греха надменности к исследованию принципов греха упущения. В этом стихе очень ясно выражена идея невыполнения своих обязательств. Пожалуй, мы никогда не сможем стать блестящими исполнителями. «Мы вполне в состоянии, — говорит Миттон, — избежать запретных злых поступков, но принимал ли хоть кто-нибудь во внимание каждую упущенную возможность сделать добро?»

Стихи 16 и 17 нельзя назвать несвязанными, как следует из RSV. В греческом языке стих 17 начинается со связующего «поэтому» (в русском Синодальном переводе «итак». — Примеч. пер.) Нельзя не обратить на него внимания: «...всякое такое тщеславие есть зло. Итак, кто разумеет...» Для Иакова грех надменности настолько серьезен, настолько существенен, что категория грехов упущения словно бы нарочно была изобретена в связи с грехом надменности, — такова сила связующего «итак» в стихе 17. Если мы будем принимать решения, основываясь только на собственной воле, забывая, насколько мы зависимы, мы можем посчитать какое-то дело слишком незначительным в нашей быстротечной жизни. Иаков рассматривает этот грех как сердцевину превознесенной гордыни, которая есть признак и проклятие падшего человека. Здесь, более чем где бы то ни было, мы не можем позволить себе впасть в грех упущения.

Против жадности (5:1-6)

Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих (на вас). 2 Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. 3 Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни.

4    Вот, плата, удержанная вами у работников, пожавших поля ваши, вопиет, и вопли жнецов дошли до слуха Господа Саваофа.

5    Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали серд ца ваши, как бы на день заклания. 6 Вы осудили, убили праведни ка; он не противился вам.

Начало главы 5 — это начало разговора о третьей области повышенного риска, о новой угрозе нашей смиренной и покорной Богу жизни. Мысли Иакова и главные идеи его учения достаточно ясны, хотя многое требует комментариев. Он обращается к богатым и объясняет им, почему нельзя злоупотреблять богатством — это все понятно. Но каких богатых имеет в виду Иаков? Может быть, христиан, сошедших с пути истинного под влиянием богатства и потому угнетающих своих братьев по вере? К сожалению, такое толкование вполне возможно, ибо в истории церкви не было периода, когда слова Иакова невозможно было бы применить к членам церкви. В поддержку мнения о том, что Иаков обращается к богатым христианам, мы можем отметить, что вводное предложение стиха 1 Послушайте вы, богатые очень похоже на обращение Теперь послушайте вы в 4:13. Поскольку в последнем случае Иаков обращался к богатым христианам, то и в первом могло быть то же самое. И если здесь упоминаются именно христиане, то повеление плакать и рыдать следует рассматривать как безоговорочное требование покаяться. Подобный призыв звучал в 4:9. С другой стороны, если Иаков ведет речь о христианах, то нам не нужно объяснять, почему данный отрывок рассматривается именно в этом контексте. В этом заключается одна из задач церковной жизни, которую и исследует Иаков, что дает ему право предупредить верующих об опасности в той области, где их смирение и покорность могут быть легко утрачены.

Некоторые комментаторы выступают против того, чтобы говорить о богатых как о членах церкви. Один из их аргументов — в этом стихе нет призыва к покаянию (Лоуз, Адамсон). Они считают, что богатым невозможно получить спасение и что они могут лишь ожидать грядущего суда (Ноулинг). Но они не объясняют, почему призыв к плачу (1) нельзя назвать призывом к покаянию и почему упоминание о судном дне мы должны воспринимать только как угрозу гибели для неверующих, а не как повеление верующим исправиться, пока еще есть такая возможность. К сожалению, единственным убедительным аргументом против понимания стихов 1-6 как призыва к верующим может быть только утверждение, что верующие не могут вести себя подобным образом. А. Варне, к сожалению, прав, птому что и в истории церкви были случаи, когда искрнне верующие до этого люди позволили деньгам вскружить себе голову и не заметили, как Христос перестал быть Господом их финансов и как земные богатства ожесточили их сердца.

Самый сильный аргумент в пользу того, что богатые не принадлежат к лону церкви, вытекает из тех слов, которыми Иаков заключает стих 7. Но и этот аргумент не стоит считать доказательством, поскольку перед нами встает ряд вопросов. Как же нам решить, означает ли обращение к братиям (7) то, что богатые из стихов 1-6 к этой категории «братьев» не относятся? Быть может, его призыв к братьям быть долготерпеливыми до пришествия Господа указывает на то, что в день пришествия Господа (3, 5) богатые будут осуждены? Может быть, но какой смысл тогда заложен в стихах 1-6, учитывая, что это Послание адресовано церквам? Мы могли бы понять эти стихи, если бы Иаков начал издалека, описывая финансовый гнет во всех его формах, прежде чем перейти к слову утешения. Но он обращается прямо к богатым, словно они находятся там, в церкви, и могут слышать, как читают его Послание. Определенно, наши предположения бессмысленны!

Многие комментаторы отмечают, как много сходства между стихами 1-6 и учением ветхозаветных пророков. Время от времени пророки обращались с суровым, открытым обличением и осуждали тех, кого на данный момент не было рядом, например, чужеземные народы, угнетавшие Израиль (напр.: Иер. 46-51; Ам. 1:3-2:3; Наум. 1:1). Своими пророчествами они достигали трех конкретных целей. Во-первых, слово Божье само по себе действует очень эффективно. Оно «исполня-'ет то, что Мне угодно, и совершает то, для чего Я послал его» (Ис. 55:11). Слово — полномочный представитель, который объясняет народу волю Божью. Фактически пророки наносили самый мощный удар по врагам своего народа. Во-вторых, слово Божье провозглашалось в присутствии Божьего народа, и в нем люди черпали утешение и силу, чтобы выстоять. Господь Сам в свое время действовал так, борясь с врагами Своего народа. Слово итак в стихе 7 и призыв Иакова терпеливо ждать, надеяться и уповать на Господа показывают, что автор в пророческом облачении также преследовал эти две цели.

У пророков была также и третья цель. Объясняя волю Божью по тому или иному вопросу, они учили свой народ и призывали его к жизни, угодной Богу С этих позиций слова Иакова, обращенные к богатым, весьма значимы. Но у нас могут возникнуть вопросы. Как нам относиться к этому обращению, если мы не уверены, что они христиане? Или иначе: те действительно были очень богаты, а мы — нет. Пусть они и извлекают уроки из сказанного, а к нам это не относится. Но это далеко не так.

Просто на примере богатых Иаков учит всех нас правильно распоряжаться теми материальными средствами, пусть небольшими, которые Бог доверил нам. Демонстрируя явно неправильное отношение к использованию материальных благ, он учит нас правильно распоряжаться своим богатством, делая его дополнением к смиренной жизни. Он показывает нам ямы, чтобы мы не упали в них.

Накопительство (5:2,3)

Обращение к богатым Иаков начинает с осуждения страсти к накопительству. Залежи одежды становятся жертвой прожорливой моли (2). Золото и серебро не приносят таким людям никакой пользы (За). Богатые собрали себе сокровище (36) или, как говорит NIV, «скопили себе богатства».

С точки зрения Иакова, в этом нет никакого смысла. Зачем кормить моль? Его взгляд обращен в вечность. Накопительство осуждается, оно глупо с духовной точки зрения. Идея ржавчины по отношению к нержавеющим металлам типа золота и серебра подчеркивает важность этого момента. Софи Лоуз объясняет это так: «Золото и серебро могли стать низкими металлами, обесцениться, хотя они представляли величайшую ценность для тех, кто ими владел». На самом деле, когда наступит последний день, лучше бы богатым не иметь совсем этих металлов, чтобы они не стали еще одним свидетельством осуждения. Золото и серебро, не употреблявшиеся на добро, высветят веру в идола, которой жили богатые: они уповали на свое богатство. Они также расскажут о пренебрежении к духовным ценностям. Богатым придется держать отчет перед Богом, потому что (еще раз обращаемся к NIV) они «скопили себе богатства на последние дни». Они не сверяли свои часы с Божьими часами. Они копили земные богатства, словно не видели ничего, кроме своей жизни и своих потребностей. Они собирались жить вечно —- на земле!

Учение Иакова вторит словам Господа Иисуса. Именно Иисус показал, какому осуждению подвергнется накопительство в день Божьего суда (напр.: Мф. 25:24-30) и насколько «безумен» человек, который говорит, что накопил достаточно добра на многие годы жизни своей, но не предусмотрел, что он в любой момент может предстать перед Всевышним (Лк. 12:15-21).

Накопительство — это отказ от возможности использовать богатства на добрые дела (ср.: Лк. 12:33), отрицание истинного доверия к Богу (ср.: 1 Тим. 6:17) и пренебрежение упованием на Бога (ср.: 1 Тим. 6:18,19).

Обман и мошенничество (5:4)

Богатые, против которых выступает Иаков, были землевладельцами, пользовавшимися трудом наемных работников. Они поступили нечестно, отказавшись платить своим работникам за их труд. Как и в случае с обвинениями в накопительстве, Иаков раскрывает нам значение случившегося с земной и небесной точек зрения. Он мог бы долго говорить о бесчувственности тех, кто удерживал плату, о семьях работников, оставшихся без куска хлеба, и так далее. Но он останавливается на самом важном. Господь знает, что происходит, и от Его внимания не ускользнул этот факт мошенничества и обмана. Вопли и боль этих людей дошли до слуха Господа Саваофа.

Обращение к Богу как к Господу Саваофу перекликается с LXX, Книгой Пророка Исайи 5:9!. Несомненно, Иаков надеется, что его читатели-христиане уловят это сходство. В повествовании Исайи речь также идет о богатых, которые использовали свою силу, чтобы захватить как можно больше участков земли, стремясь получать все больший доход. Когда Господь пришел в Свой виноградник (Ис. 5:1 и дал.), Он ожидал найти там правосудие, но услышал лишь вопль отчаяния и боли (Ис. 5:7). Его слух все также чувствии* и-н к сфаданиям угнетенных. Возможно, несколько неожиданное обращение к Нему — Господь Саваоф — было использоиано лишь для того, чтобы привлечь внимание читателя к Ките Пророка Исайи 5. Таким образом твердому упованию упкчепныч па I ос и ода был придан более глубокий смысл. Бог всегда па \\\ стороне. Послание Исайи, провозглашенное так давно, было посланным словом от Господа. Бог вступился за прана угнетенных, Он продолжает защищать их и сегодня. Но стоит задуматься над самим именем Господа Саваофа. В ветхозлнстном контексте оно указывало на Господа, Который в Себе Самом и в Своем всемогуществе обладает всей мощью и всеми ресурсами: Он есть само всемогущество2. Нет силы, какой бы великой она ни казалась земному глазу, которая была бы превыше Его могущества, нет нужды, которую бы Он не мог восполнить или которая могла бы ускользнуть от Его внимания. Что может

 

1 Ср. комментарии Лоуз и Дейвидса. В LXX только переводчики Кни ги Пророка Исайи обычно использовали выражение kyrios sabaoth («Гос подь  Саваоф»),  предпочитая  его  пояснительному  выражению  kyrios pantokrator («Господь Всемогущий») или же его эквивалентам. В Ис. 5 kyrios sabaoth встречается в ст. 7, 9, 16, 24.

2 Ср.: Knight G. A. F. A Biblical Approach to the Doctrine of the Trinity (Cambridge University Press, 1953).

 

сделать слабый работник против всесильного землевладельца? Пожалуй, ничего, но он может быть уверен, что такое положение дел рассматривается в суде высшей инстанции. Всемогущий Бог и самодостаточный судья и защитник угнетенных восполняет нужды Своих людей.

Потворство своим прихотям (5:5)

Удивительно, как Иаков двумя словами констатирует факт неправедного использования богатства для удовлетворения собственных прихотей (роскошествовали... наслаждались) и двумя выражениями — безрассудство такого поведения (на земле... на день заклания).

Глагол роскошествовали (tryphao) в Новом Завете больше нигде не встречается. Он предполагает наличие дорогостоящих удобств, подчеркивает чрезмерность роскоши, но не говорит о распущенности или безнравственности. С другой стороны, фраза вы наслаждались (spalalao, ср.: 1 Тим. 5:6) подразумевает нарушение Божьих ограничений, что в конце концов приводит к порокам. Двумя словами нарисована картина жизни без ограничения собственных потребностей, не обязательно полностью распущенной, но определенно не ставящей преград на пути греха там, где этот грех обещает новые удовольствия и наслаждения.

В притче о богаче и Лазаре (Лк. 16:19-31) Господь рассказывает о человеке, который «каждый день пиршествовал блистательно». В потерянной вечности ему напомнили, что он «получил уже доброе» в своей земной жизни. Это сказано как раз о тех людях, которые хорошо живут на земле, словно земной жизнью кончается их существование. Они и не думают, как попасть в рай или как избежать ада. Мысль об аде возникает у нас при чтении слов напитали сердца свои как бы на день заклания. Картина вырисовывается предельно отчетливая. Эти люди, как бессмысленные животные, день заднем паслись на сочных пастбищах, наращивали жир и не думали, что каждый день, каждый час приближает их к мяснику и скотобойне. В такой день уцелеет лишь худая овца, а жирные овцы приготовили себя для ножа. В таком свете Иаков представил богать!х, которые не думали ни о рае, ни об аде, наслаждались только этой жизнью, совершенно забыв о дне заклания.

 

Предательство (5:6)

В начале пятой главы Иаков рассматривает два аспекта того, как богатство используется людьми для удовлетворения собственных потребностей (2, 3, 5). После каждого из примеров автор вводит слова осуждения (4, 6), потому что богатство приобретается таким способом, который наносит ущерб другим. Последнее обвинение (6) звучит очень резко: автор упоминает об убийстве праведника, который не противился насилию. Значение этого стиха также не совсем ясно. Слова вы осудили (katadikazo) не обязательно подразумевают юридическое обвинение, вынесенное судом (напр.: Мф. 12:37), но могут трактоваться и как факт вынесения приговора. Они вполне соответствуют стилю ветхозаветных пророков, которым Иаков подражает с целью осуждения богатых, которые прибегают к помощи закона для того, чтобы получить выгоду и обеспечить себе благополучие за счет бедных. За первым глаголом в тексте следует другой без связывающего союза «и»: убили. Быть может, это замечание Иакова о том, что происходит, когда богатые обращаются в суды? Приговор был оформлен по всем правилам законности и порядка, но на самом деле являлся прямым нарушением закона, повлек за собой убийство. Жертвой назван праведник. Это слово ука зывает либо на какую-то известную и примечательную личность, либо служит описанием целого класса тех людей, против которых ополчились богатые. Но в любом случае жертва не сопротивлялась, праведник принял без жалоб то, что уготовила ему судьба.

Многие исследователи склоняются к тому, чтобы существительное праведник в данном случае считать собирательным. Как говорит Софи Лоуз, это «не известный человек, а представитель определенного класса людей». В этом случае данный отрывок будет перекликаться с тем, о чем Иаков говорил в 2:66: богатые часто преследуют христиан. Но Иаков добавляет: он не противился вам, и это меняет смысл и делает вариант преследований и даже убийств христиан в этом контексте маловероятным. Если бы автор Послания сказал: «он не мог сопротивляться» или «он не должен был сопротивляться», это соответствовало бы действительности в случае преследований всех немощных христиан. Но здесь объектом преследований назван не немощный, который не может (и если он верующий, то и не должен) противиться, но «праведный». Во все времена было достаточно материально обеспеченных христиан, которые могли защищаться в суде или каким-то иным образом выступать против своих богатых противников. Но нет сомнения, что «праведный» всегда готов и желает быть пассивным объектом нападок и несправедливости, противостояния и даже смерти. Есть среди «праведников» Тот, Кто выделяется среди всех, — наш Господь Иисус Христос. Если Адамсон утверждает, что ссылка на Него здесь «безнадежно загадочная», то ему можно возразить, что идея о непротивлении праведных вообще будет безнадежно неточной.

На самом деле невозможно прочитать слова убили праведника; он не противился вам и не представить мысленно Господа Иисуса Христа. Он — самый выдающийся Праведник (ср.: Деян. 3:14; 7:52; 22:14; 1 Пет. 3:18; 1 Ин. 2:1; см. также: Мф. 27:24; Лк. 23:47; 1 Ин. 1:9; 2:29; 3:7). Его непротивление — и величайший пример, и сладчайшее утешение для нас во время испытаний. Несмотря на неожиданность подобной ссылки, мы сразу же узнаем Того, о Ком говорит здесь Иаков. Иуда продал своего Господа за деньги, и совершенный Праведник подчинился этому предначертанию. Так Иаков доказывает греховность тех, кто в своей жизни признает только господство денег и замышляет гибель других.

Заключение

А. Варне правильно отмечает, что «в самом богатстве греха нет; грех проявляется в том, каким способом приобретается богатство, какой дух породил стремление к богатству в сердце его обладателя и как это богатство используется». Он очень кстати поднял здесь вопрос об определении качества духа. Иаков полностью согласился бы с этим — способ приобретения, способ использования и «дух, который это богатство порождает в сердце его обладателя». Может быть, Иаков бы добавил еще что-нибудь? Любящий тон, который чувствовался в обращении братия (4:11), когда он предупреждал нас об опасностях высокомерной критики и объясня^, почему он выступает против самоуверенности в планировании будущего (4:14), в этих стихах меняется, приобретает некоторую долю раздражения и несдержанности. Только осуждение и бичевание и ни слова утешения или оправдания. Воистину суровый язык!

Обвинение Иакова звучит прямо и жестко. Богатство представляется самой опасной из всех областей повышенного риска, потому что оно угрожает своим обладателям страшными бедствиями (1). Земной уют и комфорт могут убаюкать и притупить стремление к духовным ценностям (2,3) и страх перед неминуемым наступлением Божьего суда (5). Материальное изобилие открывает двери беззаботности и бесчувственности. Мы перестаем видеть тех, кто нуждается в помощи (4). Наконец, оно может привести к тому, что слава и честь Господа Иисуса Христа перестанут быть для нас первостепенной ценностью (6). Иаков не упоминает здесь о том, какие великие добрые дела могут творить богатые. Возможно, добрые дела все же не гарантируют богатым избавление от опасностей, о которых говорил автор. И добро можно делать с чувством собственного превосходства и собственной праведности, которые ярче проявляются там, где богатство оказывает свое тлетворное воздействие на человеческий дух.

Иаков, истинный пророк Божий, беспощадно обличил и осудил богатство. Нам остался не совсем ясен еще один вопрос. Что делать с той собственностью, которой мы обладаем? Из стихов 2 и 3 можно сделать вывод, что мы должны сохранить равновесие между накоплением разумных сбережений и греховным накопительством. Мы знаем, что живем в «последние дни» (3; в RSV эта фраза отсутствует) и что Господь может вернуться на землю в любой момент. Когда Он придет, накопленные нами материальные богатства потеряют свою ценность. Очень трудно предположить, когда именно это случится. Никому не известен день или час Его пришествия, а Писание не поощряет ни расточительства, ни отсутствия благоразумия. По-видимому, пыл Иакова направлен против того богатства, что гниет без употребления. Это тот момент истины, что может стать для нас практическим указанием. Задумаемся над тем, как нам использовать материальные средства. Следуя учению нашего Господа, мы должны использовать деньги так, чтобы собрать себе сокровища на небесах (Лк. 12:32-34). Что же касается сбережений, отложенных на черный день, задумаемся, на что мы уповаем. Станут ли накопленные нами земные богатства нашей единственной охранной грамотой или же мы докажем свое право правильным использованием богатства, покажем, что надеемся и уповаем только на Бога (1 Тим. 6:17-19)?

Мысль, выраженная в стихе 4, не оставляет места сомнениям. Все наши финансовые дела должны быть в полном порядке. Каждый долг должен быть честно выплачен, иначе быть не может. Господь Саваоф слышит все вопли тех, кого мы обираем, лишаем того, что им принадлежит по праву. Мы должны быть честными не только в глазах Бога, но и в глазах окружающих нас людей (2 Кор. 8:21). Мало кто из христиан способен красть чужие деньги, но есть немало тех, кто забывает возвращать чужие книги. Совсем немного верующих решатся красть продукты в универсамах, но разве мы считаем зазорным для себя обойти таможенные требования и не заплатить за проезд в транспорте?

Стих 5 убеждает нас разумно относиться ко всем излишествам. Чем больше мы окружаем себя удобствами и вещами, тем меньшей становится наша способность поддерживать порядок в духовной сфере нашего естества, который дает нам силы выиграть битву за праведность. Более того, когда мы проявляем повышенное внимание к себе, мы служим тому духу вожделений, похоти и наслаждений, который является корнем неправедности и неверности Богу (4:1-4).

Будем же постоянно помнить, что именно любовь к деньгам повлекла за собой предательство Господа Иисуса. В Евангелии от Матфея все время повторяется слово «тогда». Эти слова словно крючки, на которые нанизывается история повествования. Очень значительное «тогда» звучит в 26:14. Неизвестная женщина, имя которой Матфей так и не называет (но ср.: Ин. 12:1-8), ощутив прекрасное и трогательное движение души, возлила Иисусу на голову благовонное миро из сосуда. Для нее то был акт любви и верности. Для Иисуса — радость, достойная награда за то благовестив, которое Он принес в мир, а ученикам Его этот поступок показался пустой тратой денег, которые могли бы пойти на удовлетворение многочисленных нужд бедных. Для Иуды Искариота это происшествие стало последней каплей, переполнившей чашу терпения. Именно «тогда» он решился предать своего Господа за тридцать сребренников. Нам не объясняют, почему именно этот случай сыграл такую роковую роль. В Самом Иисусе была такая мера преданности, которая ставила Его много выше всех земных благ. Этого Иуда не мог понять и даже был вынужден противостать этому. Так и в нашей жизни подчас Господь Иисус занимает второе место, а на первое место выходят наши приобретения, и далеко не всегда Он выступает главным советчиком в наших финансовых делах.

Обладание земным богатством сильно увеличивает риск в борьбе за жизнь в покорности и смирении перед Богом. Очень тяжело быть богатым и смиренным одновременно.