Алек Мотиер

Послание к Филиппийцам

2:5-8  11. Чувствования Христа

Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе.

3.   Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу;

4.   но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сде лавшись подобным человекам и по виду став как человек;

5.   смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной.

История креста Христова рассказана в каждом из четырех Евангелий; значение креста — это преобладающая тема посланий. Но настоящий отрывок* необы-

* Все согласны с тем, что 2:6—11 представляет собой гимн или поэму. Особенно полезны два исследования Р. П. Мартина: Раннехристианская конфессия (Тиндейл  Пресс,   1960)  (R.P.  Martin, An  Early Christian Confession (Tyndale Press, I960)) и Carmen Christi, Флп. 2:5—11 в современном толковании и в контексте раннего христианского богослужения (Кембридж Юниверсити Пресс, 1967) (Carmen Christi, Philippians 2:5—11 in Recent Interpretation and in the Setting of Early 'Christian Worship (Cambridge University Press, 1967). Более ранняя работа И. X. Гиффорда Воплощение (Лонгманз, 1911) отличается глубоким проникновением в суть, а среди более современных работ выделяется соответствующий раздел в Дж.-Ф. Колланж, Послание св. Павла к Филиппийцам (1973; И. Т. Епворт Пресс, 1979) (J.-F. Coliange,  The Epistle of Saint Paul to the Philippians (1973; E.T. Epworth Press, 1979). Специалисты до сих пор не пришли к единому мнению относительно того, был ли гимн сочинен самим Павлом или использован здесь как подходящая цитата, которой он дал свое апостольское одобрение. Как в настоящем поэтическом произведении, каждое слово взвешено, но мысль часто передается иносказательно, а не разъясняется детально.

чным образом показывает крест, как бы увиденный глазами Распятого, и позволяет нам проникнуть в душу Христа. Мы ступаем, таким образом, действительно на святую землю. И нужно помнить, что эта привилегия дана нам не для того, чтобы удовлетворить наше любопытство, но чтобы преобразовать нашу жизнь.

Если друг делает что-то озадачивающее нас, мы можем спросить, что он «имел в виду», поступая так. Именно в этом смысле Павел использует слово «чувствования» в стихе 5. Что именно казалось важным для Иисуса? Какие принципы Он хранил? Какие цели? На основании чего Он делал Свой выбор?

Откровение души Христа представляется здесь как история великой перемены. Она начинается с Того, Кто был образом Божиим (ст. 6), то есть с Того, Кто обладал естеством Самого Бога и проявлял его внешне*.

Очевидно, стих 6 говорит о Господе Иисусе Христе до Его воплощения. Поэтому мы должны осмотрительно использовать такие идеи, как «внешнее проявление», ибо мы ничего не знаем о божественной фазе. Мы можем только утверждать, что во Христе Иисусе было «то выражение существования, которое отождествляется с сущностью природы и характера Бога и которое раскрывает ее» **. Какая же перемена отражена в стихе 8, когда Тот, Кто был образом Божьим, стал послушным даже до смерти\ Уэсли верно выразил это, написав:

«Как все таинственно! Бессмертный умирает!»*

Поразительная тайна, и в то же время свидетельство Библии! Мы не можем знать, как это произошло; в том, что это действительно произошло, мы уверены.

В этих стихах подчеркивается, что перемена произошла в результате сознательного решения, и здесь мы начинаем проникать в «чувствования Христа». В стихе 7 сказано, что Он уничижил Себя Самого, а в стихе 8: смирил Себя. Возвратная форма глагола указывает на «собственное решение и действие, на уничижение нашего Господа как на добровольный акт, Им Самим предпринятое действие» **.

Мы должны со смирением подходить к любому вопросу, имеющему отношение к небесам и касающемуся Святой Троицы. В этом отрывке мы встречаем фразу, которая, по-видимому, ведет нас к самой сути того решения, перед которым стоял и которое принял вечный Господь Иисус. Мы читаем, что Он не почитал хищением быть равным Богу (ст. 6). В этом случае нелегко остановиться на каком-либо одном-единствен-ном значении слов Павла, сказанных на греческом языке. Существует множество правомерных вариантов значения и оттенков смысла, и они, конечно, были более очевидными для него, чем для нас. Поэтому мы можем предоставить каждому из них внести свою лепту в полноту истины, которой Павел желал поделиться с нами. Основная проблема сконцентрирована в слове, переведенном как хищение***.

 

* Слово «образ», morphe, используется в Новом Завете только здесь, однако сравните его с глаголом morphoomai, Гал. 4:19, где он относится к внутреннему развитию и внешнему проявлению жизни Христа в верующем. Morphe, говорит Колланж (указ, соч.), «указывает на наиболее полную и истинную личность»; Моул говорит об «облике, который является манифестацией» (указ, соч.). Интересно, что в английском языке мы используем слово «form», говоря и о внутреннем («Are you in good form?» — «Ты в порядке?»), и о внешнем состоянии.

** Винсент, указ. соч.. Ср.: 2 Кор. 4:4; Кол. 1:15; Евр. 1:3 и т. д.

* К. Уэсли, И может ли быть... ? — С. Wesley, And can It be... ? Ср.: Деян. 3:15: «Начальника жизни убили»; 1 Кор. 2:8: «распяли... Господа славы» и т. д.

Лайтфут, указ. соч..

Слово harpagmos нигде больше не встречается в греческой Библии. Ср.: harpage — Мф. 23:25: «хищения» (англ, «extortion*, т. е. «вымогательство, назначение непомерно высоких цен»); Евр. 10:34: «расхищение» (англ, «plundering», т. е. «разграбление, расхищение»); harpaiein— Мф. 11:12: «силою берется», Ин. 6:15: «нечаянно взять» (англ, «take by force», т. е. «взять силой»); Ин. 10:12: «расхищает» (англ, «snatches», т. е. «хватает») и т. д.

Это может означать, во-первых, «нечто, что надо крепко удерживать любой ценой» *. В данном случае сокровищем было бы обладание (буквально) «тем же, что и Бог», совместное Сына с Отцом владение вечной, божественной славой, той славой, которую в Своей воплощенной, земной жизни Он жаждал восстановить (Ин. 17:5)**.

Нам не хватает ни воображения, ни интеллекта, чтобы представить и понять божественные реалии, для нас — все это «просто слова»; но для Него? Для Него — известная и возлюбленная реальность, которой Он добровольно предал Себя. Не это ли «чувствования Христа»: иметь самое лучшее, великое и притягательное и отказаться от этого добровольно, в интересах более желанной цели?

Два других возможных значения можно упомянуть вместе: «положение, которое можно использовать (к своей выгоде)» и «вещь, которую захватывают для себя, как разбойник хватается за добычу». В обоих случаях можно предположить, что Сын Божий до Своего воплощения мог бы использовать Свою божественную природу для достижения еще большей славы, превосходящей то, чем Он уже обладал.

Давайте здесь пойдем с осторожностью и почтением. Лучше задавать вопросы, чем строить предположения. Мог ли Сын подвергаться искушению узурпировать власть Отца? Существовала ли слава

Винсент (указ, соч.) говорит, что в греческом языке существительное harpagma часто встречается с глаголом egeisthai («почитал», ст. 6) в значении «жадно ухватиться». Лайтфут предлагает значение «придавать значение, ценить»; «награда, которую нельзя упустить».

** Ср.: Ин. 5:18, где Иисус представлен «сделавшим Себя равным Богу». Словарный состав почти идентичен, за исключением того, что в Евангелии от Иоанна «равный» — это прилагательное мужского рода, isos, т. е. «равный человек», тогда как в Послании к Филиппийцам это прилагательное среднего рода во множественном числе, isa, т. е. выражающее «более законный вид... равенство двух сил, двух функций» (Колланж).

Отца, обладания которой Он, как Сын, мог бы искать? * Или, скорее, Сын Божий, будучи по природе Господом всего, мог стремиться к явному и признанному проявлению этого Господства раньше, чем это планировал Отец? Может быть, Он устал быть «инкогнито» на протяжении «ветхозаветных» столетий? ** Насколько по-человечески ограниченно, бледно выглядим мы, когда осмеливаемся коснуться тайн Бога! Стоял ли когда-нибудь вопрос о таком выборе, мы не знаем. Но мы определенно знаем, что Он избрал самоуничижение, смирение Себя, намеренно встал на путь самоотвержения. Может быть, это и есть «чувствования Христа»?

Несколько прояснив таким образом картину, мы можем теперь попытаться ближе подойти к смыслу стихов 6—8 в целом. «Великая перемена», о которой мы упоминали выше, произошла в два этапа. Па-

* Писание учит о «первенстве» Отца в Святой Троице: Еф. 1:3: Он Бог и Отец Иисуса; Ин. 20:17: Он «Бог мой» для воскресшего Господа Иисуса; Мк. 13:32 обозначает растущий масштаб существования: «никто... ни Ангелы... ни Сын...», т. е. незнание этого было не только земным ограничением, а реальностью в Святой Троице; ср.: 1 Кор. 15:28 и т. д. Даже без предположения, что Флп. 2:6 и ел. ст. основывается на учении Павла о первом и втором Адаме, Адам из Быт. 3 может быть использован здесь в качестве иллюстрации. Он тоже, по-своему, был сыном, образом и славой Божьей (Лк. 3:38; Быт. 1:26; I Кор. 11:7); но, поддавшись искушению, он использовал свое привилегированное положение как основу для самовозвышения; будучи образом Божьим, он, как грабитель, ухватился за шанс «быть как боги» (Быт. 3:5) - и, ухватившись, умер. Христос, напротив, отказался приобретать для Себя; Он предпочел смерть, чтобы мы могли жить.

** Это всего лишь попытка обобщить полезную дискуссию Колланжа (указ. соч.). Она вполне согласуется с откровением воплощенного Господа, Который явно обладал всей властью и могуществом, но проявлял Свою силу только в подчинении воле Отца, например: Ин, 11:42. Иисус являет Свое всевластие для воскрешения умершего как ответ на Его молитву Отцу. Это также хорошо согласуется с окончательным дарованием Отцом всеми признанного Господства Сыну в ответ на совершенное Его послушание (Флп. 2:9-11). Мы можем вспомнить здесь земные искушения Господа (Мф. 4:1-11): использовать силу для самовозвышения (ст. 3), показать Свое могущество для самопрославления (ст. 6) и достичь власти не путем подчинения Отцу, а иным способом (ст. 8 и далее).

раллельные выражения уничижил Себя... смирил Себя описывают центральное деяние в двух отдельных стихах *. К концу стиха 7 Павел проследил путь Господа Иисуса до момента Его рождения подобным человекам*, затем он принимает это как исходную точку (ст. 7, по виду став как человек) и следит за великим сошествием до самого момента смерти на кресте.

•

1. Воплощение вечного Бога

Когда Павел говорит о Христе Иисусе: будучи образом Божиим, то есть, полностью обладая божественной природой, он подчеркивает этот факт использованием не просто глагола «быть», а более сильного, который в своем типичном применении имеет усиливающее значение: «быть действительно и истинно», «быть характерно», даже «быть по природе» **. В таком тексте как этот, где каждое слово взвешено и отмерено, можно допустить, что во всей полноте глагол означает: Он был Богом действительно и истинно, по своей собственной и неотъемлемой природе.

Но, будучи таковым, Он уничижил Себя Самого. Само понятие «уничижения» предполагает лишение или уменьшение, утрату чего-то, чем владели прежде. Когда Иисус уничижил Себя Самого, унизил (уменьшил) ли Он Себя и, если это так, каким образом?

* Комментаторы много внимания уделяют анализу этих неотразимых стихов. См. особенно: Колланж, с. 83-86, и Мартин Carmen Christ!, с. 22—41.

** Hyparchein. Причастие (fa hyparchonta) часто означает «имение, владения» (напр. Мф. 19:21; 1 Кор. 13:3), и это указывает на то, что сам глагол не означает просто «быть» в чистом виде, а «быть (обладая чем-либо)». Хотя часто он используется и в умаленном значении «быть» (напр. Лк. 8:41; 23:50; 1 Кор. 11:18), однако имеется много примеров его особого значения: напр. Лк. 16:14; Деян. 3:2; 5:4; 7:55; см. особенно: Деян. 16:3, 20, 37; 17:24; кроме того, Рим. 4:19; 1 Кор. 11:7; Гал. 1:14; 2:14; Флп. 3:20.

Здесь содержится мысль, которую надо трактовать с большой осторожностью*.

Полезно отметить, во-первых, тот факт, что глагол «уничижить» во всех других случаях в Новом Завете означает «лишить что-то его надлежащего места и применения» **. «Христос на самом деле, — говорит Кальвин, — не мог избавиться от божественности; но Он держал ее скрытой до времени... Он оставил в стороне Свою славу в глазах людей, не умаляя, но скрывая ее». Или еще: слово «kenosis», согласно Д. Г. Доу, «говорит о том, что Бог обладает такой природой, что Его не изменяет принятие ограничений человеческой жизни... Он волен быть нашим Богом, не переставая быть Господом Богом». Или в более узком смысле, если следовать упомянутому выше толкованию Кол-ланжа, «kenosis было добровольное лишение проявления Господства»***.

 

 

* Глагол «уничижить», kenoo, в форме существительного kenosis (не встречается в Новом Завете) дал название появившейся в XIX веке теории неверного понимания воплощения, согласно которой «при Воплощении Иисус избавился от «относительных» атрибутов божественности — всеведения, вездесущности и всемогущества, но удержал «существенные» свойства святости, любви и праведности» (Колланж, с. 102). В своем самом худшем варианте теория утверждала, что Иисус стал не более чем евреем I века; в лучшем, кенотическая теология — серьезная попытка обосновать реальность человеческой природы Господа Иисуса. Борьба с безграничностью учения воплощения продолжается, о чем свидетельствуют недавние публикации книг Миф воплощенного Бога, ред. Дж. Хик (SCM Пресс, 1977) (The Myth of Cod Incarnate, edited by J. Hick (SCM Press, 1977) и Истина воплощенного Бога, ред. Майкл Грин (Ходдер, 1977) (The Truth of God Incarnate, edited by Michael Green (Hodder, 1977); но особенно см.: Я. Л. Маскалл «Теология и Евангелие Христа» (Дартон, Лонгман и Тодд, 1977) (E.L. Mascall, Theology and the Gospel of Christ (Darton, Longman and Todd, 1977) и Дж. Н. Д. Андерсон Тайна воплощения (Ходдер, 1978) (J.N.D. Anderson, The Mystery of the Incarnation (Hodder, 1978).

** Kenos-. Рим. 4:14; 1 Кор. 1:17; 9:15; 2 Кор. 9:3.

Кальвин, указ, соч.; Д. Г Доу, «Свежий взгляд на кенотические христологии», Скоттиш Джорнел ов Теолоджи 15 (1962), с. 337-349 (D.G. Dawe, «A Fresh Look at Kenotic Christologies», Scottish Journal of Theology 15 (1962), pp.337-349); Колланж, с. 101 и далее.

Во-вторых, мы должны заметить, что задавая совершенно естественный вопрос: «Чего лишил Себя Христос Иисус?», мы фактически отходим от непосредственного хода мысли в этом тексте. Потому что сразу за глаголом уничижил следует пояснение: приняв образ раба. Иными словами, наше внимание уводится из области таинственного (взаимоотношения между новой воплощенной жизнью и вечной божественной) и фокусируется в области исторической реальности, реальности вечного Бога, ставшего истинным человеком. Это не «чего Он лишил Себя?», а «во что Он уничижил Себя?» Обратим внимание на то, что такое толкование проистекает из гибкости английского глагола «to empty» и не отражает использования kenoo в греческом тексте Нового Завета, но тем не менее оно прекрасно схватывает движение мысли Павла: Иисус Христос ввел все Свое божественное существо неумаленным в новое, человеческое. Невозможно вообразить нашу жизнь, если бы это не открылось нам в Священном Писании.

И все же, может быть, вопрос «во что Он уничижил Себя?» не так уж далек, если вообще далек, от мысли Павла. Параллель между уничижил Себя Самого и словом Исайи относительно Раба Господня, что Он «предал душу Свою на смерть» (Ис. 53:12), слишком очевидна, чтобы ей можно было противиться. Основополагающая мысль — это мысль о намеренном, сознательном поступке: Раб Господень добровольно и полностью предал себя смерти; Иисус, для того чтобы умереть, сначала низвел все Свое существо до положения Раба Господня*.

Говоря о состоянии, в которое предал Себя Господь Иисус, Павел отмечает три момента. Во-первых, целью великой перемены было служение послушания; Он принял образ раба. Во-вторых, сфера, в которой служение должно было осуществляться, была истинно человеческой, Он сделался подобным человекам. В-третьих, Его истинная человеческая природа «оставила место» для той другой реальности, которую Он принес с Собой. У Него было истинно человеческое естество: Павел снова использует слово образ, которое уже обсуждалось; но теперь имеется в виду состояние раба. Сын стал действительно рабом. От Его Божественной реальности ничто не отнимается фразой сделавшись подобным человекам', «это оставляет место для другой стороны Его существа — Божественной, в образе которой Он не показался. Его уподобление людям было реальным, но оно не отражало всю Его сущность»*.

Во всем этом — все то же откровение «чувствований Христа». Ему принадлежит вечная слава и по природе, и по праву, но это — не сцена для самовыражения, не стартовая площадка для самовозвышения; все это — ради самоотречения. Собственное «я» — это нечто, что надо «излить».

 

2. «Христос... сделался за нас клятвою»

Рассказ продолжается. К концу стиха 7 уже совершилось реальное воплощение, и теперь Павел пишет, что Иисус Христос, и по виду став как человек (ст. 7),

 

* Обсуждая связь Флп. 2:7 с Ис. 53:12, Колланж (с. 100 и далее) ссылается на Дж. Джеремия, статья «Pais», БСНЗ, V, с. 654—717; он также отмечает затруднение, порожденное Г. Борнкаммом, по его мнению, нельзя доказать, что слово «раб», doulos, относится к Рабу Господню. Но если это не ссылка на Раба Господня, зачем оно там вообще? Нет другого способа связать воплощение и идею раба. Если бы не подразумевалась ссылка на Ис. 53, то не говорилось ли бы в поэме morphen andros labon вместо morphen douloul

* Винсент, указ. соч. Слово «подобие», homoioma, точно так же используется в Рим. 8:3. Дж. А. Бенгель, Гномон Нового Завета. J.A. Bengel, Gnomon of the New Testament (E.T. 1857) комментирует: «Образ (morphc) говорит о чем-то абсолютном; подобие (homoioma) говорит об отношении к другим экземплярам того же вида; вид (schema, ст. 8) относится к внешности».

внешне не отличался от других людей *, то есть те, кто встречался с Ним, считали, что они находятся в присутствии человека. Они могли сказать: «Не плотник ли Он?» (Мк. 6:3). Их наблюдение было действительно верным, но как глубоко они заблуждались! Исайя вполне мог сказать: «Кому открылась мышца Господня?» (53:1) — или, как мы могли бы перефразировать: «Кто поверил бы, не будь это открыто Богом, что это Сам Господь, сошедший, чтобы спасти?» Обратите внимание, как Павел говорит (ст. 5—6), что именно Иисус существовал до воплощения и обладал истинной природой Бога — но Иисус ведь имя «плотника»! Предвечный и воплощенный Сын Божий были одним и тем же лицом:

 

Подумать только, в яслях лежит Тот, Кто создал звездные небеса**.

Он кажется таким же, как и другие люди, но в действительности разница огромна. Следовательно, вопрос в том, что Он будет делать с этой «разницей»? Использует ли Он ее как хорошую возможность для Себя? Станет ли она, в свою очередь, «хищением» («вещью, которую надо крепко держать»)? *** Может быть, по этой причине Господь говорил Моисею и Илии на горе Преображения об «исходе Его, который

* Очень жаль, что RSV выбирает здесь перевод «form», неизбежно смешивая это слово с совершенно другим словом (morphe) в стихах 6—7. Более точный перевод в NIV —- «appearance»; ср.: RV «fashion». См. комментарий Бенгеля на с. 137. Слово schema — это «внешний вид воплощенного Сына, как Он показал Себя тем, кто Его видел «во дни Его плоти» (Мартин, Раннехристианская конфессия, с. 27. — Martin, An Early Christian Confession, p.27). Being found (в англ, тексте, т. е. «Его находили») — т. е. всякий, кто случайно видел Его или встречался с Ним. Глагол подчеркивает идею взгляда стороннего наблюдателя на воплощенного Сына.

** И. Касуолл, Смотри, среди снегов зимы. — Е. Caswall, See, amid the winter's snow.

*** См. выше стих 6 и замечание об искушении нашего Господа

на стр. 133.

Ему надлежало совершить в Иерусалиме» (Лк. 9:31). Потому что приняв восторженное одобрение двух этих великих пророков и обряд посвящения от Самого Отца, Он конечно мог бы избрать возвращение назад, в личную небесную славу.

В действительности Он сделал совершенно другое. Он предпочел принять на Себя то, что без Его согласия не имело над Ним власти, — смерть (Ин. 10:18). Он отличался от других Своей Божественной природой. В частности, Он обладал бессмертием, присущим одному Богу (1 Тим. 6:16). Но Он подчинил Свое бессмертие смерти и таким образом смирил Себя, теперь ничто не осталось утаенным, все оставлено:

Даже одежды Его они разделили, Когда Он висел на кресте позора.

Павел говорит нам, что это был акт послушания Отцу. Английское выражение obedient unto death допускает значение «будучи послушным смерти», но греческое выражение не может иметь такого значения. Оно скорее требует перевода: «послушный до или до самой смерти» *

Смерть была средством, а не господином в Его послушании; послушание было принесено Отцу: это была чаша, «которую дал Мне Отец» (Ин. 18:11).

Более того, послушание, которое Он оказывал Богу, имело своей целью человека: это была смерть крестная. Точно так же, как Павел обращался к дру гим свидетельствам в Писании, чтобы подтвердить, что послушание было служением, отданным Отцу, так и здесь он использует краткие иносказательные поэти ческие формы, а не пишет догматическую диссерта цию. Необходимо понять, почему Апостол переходит от факта смерти (быв послушным даже до смерти) к способу смерти (смерти крестной). Что он подразуме- ________

* В русском тексте быв послушным даже до смерти. — Прим. net).

вал? Но объяснение найти нетрудно. Прежде всего, упоминание о кресте усиливает мысль о Его послушании, ибо «проклят всяк, висящий на древе» (Гал. 3:13). Вопль нашего Господа о том, что Он оставлен (Мф. 27:45—46), показывает, насколько реально Он вступил в область отвержения и каким ужасом Он был объят, поступая так: Он, Тот, Который был образом Божьим, сошел на землю, сошел ко кресту, сошел к проклятию — и Он сделал это ради нас, ради меня! «Христос искупил нас от клятвы... сделавшись за нас клятвою».

Хотя Он был богат, так богат, И все же ради нас каким Он бедным стал! Даже одежды Его они разделили, Когда Он висел на кресте позора. -Все, что Он имел, Он отдал ради меня, Чтобы я мог обрести богатство навечно*.

Наконец, это обращенное к Богу и человеку деяние было совершено по воле и с согласия Самого Господа Иисуса. Никто другой не мог сделать этого: Он... смирил Себя. Эта мысль, основная в Флп. 2:6—8, должно быть, коренится в Ис. 53, особенно в стихах 7—9, где впервые в Ветхом Завете мы встречаемся с добровольной жертвой **. На протяжении долгих лет жерт-

воприношения Господь втолковал урок, что в Божественные цели могло входить перенесение греха и вины с головы виновного на голову невинного. Всякий раз, как грешник приводил свое животное к алтарю и возлагал свою руку на его голову*, Божье поучение было очевидным: это поставлено вместо меня; это несет мой грех. Все же замена была неполной, так как главная цитадель греха — воля — оставалась непредставленной в неразумном, подневольном животном. Исайя предвидел, что только совершенный Человек мог быть совершенной заменой и что в сердце этого Совершенства лежало желание с радостью исполнить волю Божью (ср. Пс. 40:6-8; Евр. 10:4-9).

Это было «чувствование Христа». Он посмотрел на Себя, на Своего Отца и на нас и ради послушания и ради грешников ничего не утаил для Себя.

* Повторяющееся   действие   в   Лев.    1:4;   3:2;   4:4   и   т.   д. разъясняется в обряде главного Дня Искупления в Лев. 16:21-22.

E.N. Swinstead

** Ис. 53:7,9 предлагает древнееврейский эквивалент слову «себя»: nigas wehu' ncaneh welo' yiptah piw (ст. 7)... al lo' hamas 'asah welo' mirmah bepiw (ст. 9): «Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущим Его безгласен, так Он не отверзал уст Своих... потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его». Стих 9 настаивает, что не было ни преступления против общества, ни личного порока, чтобы как-то оправдать Его смерть; возвратные глаголы стиха 7, усиленные эмфатическим местоимением, подчеркивают добровольность поступка; сомкнутые уста выражают сдержанность, что говорит о том, что Он ни в коем случае не стремился препятствовать ходу событий. Он был жертвой, «как агнец», но в отличие от любого когда-либо существовавшего агнца Он пришел согласно сознательному и добровольному решению.