Р.Ч. Спроул

Тайна Святого Духа

ГЛАВА 4. СУЩНОСТЬ И ЛИЧНОСТЬ: ИССЛЕДОВАНИЕ ТАЙНЫ ТРОИЦЫ

 

Не требуется большого ума, чтобы стать христианином, но, став им, отдаешь весь свой ум без остатка.

РИЧАРД РЕЙНС

 

Прежде чем приступать к анализу различий между сущностью и личностью, что так важно для понимания Троицы, необходимо сначала обсудить природу тайны.

Итак, мы установили, что Бог не иррационален. Он последователен и непротиворечив. Его Слово рационально. Но это не означает, что христианство лишено тайн.

Другими словами, я бы разграничил три запутанных понятия, которые нередко смешивают: противоречие, па-радокс и тайна.

Мы уже определили, что такое противоречие, поэтому рассмотрим два других понятия.

 

ПАРАДОКС

Слова парадокс и противоречие иногда употребляются как синонимы. Однако между ними существует принципиальное различие, которое можно проследить по их этимологии. Слово парадокс состоит из приставки и корня. Приставка пара- означает «рядом с». Мы вспоминаем специалистов вспомогательного направления (например парапсихологи), где пара- описывает людей, работающих рядом с основным предметом. Наиболее характерная особенность слова парадокс заключена в его корне доке, который происходит от греческого слова dókéin, что означает «думать», «казаться» или «возникать». Парадокс — это понятие, сопутствующее какому-то явлению, за которое его принимают на основании кажущегося сходства. Парадокс только кажется похожим на противоречие, но это не противоречие.

Парадокс может настолько походить на противоречие, что его зачастую и принимают за него. Формулировка Троицы — это гениальный парадокс. На первый взгляд, он может казаться противоречием, однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что это не так.

49

Помните первые строчки «Повести о двух городах» Чарлза Диккенса? В качестве эффектного литературного приема Диккенс мастерски употребил парадокс:

Это были лучшие времена, это были худшие времена.

Как времена могут быть и лучшими и худшими одновременно? Только если рассматривать их в двух разных системах отношений. Время, которое описывает Диккенс, с одной стороны, было лучшим периодом в жизни героев, а с другой, относилось к наиболее конфликтным историческим эпохам. В связи с бурным ростом промышленного производства для некоторых появилась возможность накопления огромных богатств — их лучшие времена. Для других это означало усугубление бедности и увеличение страданий — худшие времена.

Различие между парадоксом и противоречием становится еще менее очевидным при появлении третьего слова. Это слово антиномия. Антиномия означает нечто, «противоречащее закону» (anti-nomos). Первоначально слово антиномия употреблялось как синоним слова «противоречие».

Поскольку язык эволюционировал и претерпевал не-которые изменения, антиномию начали использовать как синоним слова парадокс. Наиболее широкое употребление это слово получило в Великобритании. Теперь, когда я слышу слово антиномия, я не очень уверен в том, что имеется в виду: противоречие или парадокс.

В христианской мысли есть много парадоксального. Иисус — и человек и Бог одновременно. В Библии говорится, что стать свободными мы можем, только если станем рабами. Это труднопонимаемые парадоксы, но ни в коем случае не противоречия.

ТАЙНА

Слово тайна прежде всего указывает на нечто, нам неизвестное. Если что-либо сокрыто в тайне, это еще не

50

означает, что оно не истинно. Возможно, что, получив дополнительную информацию, мы узнаем это нечто, сейчас сокрытое от нас. В Библии говорится:

«Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан» (1 Кор. 13:12).

Библия раскрывает нам много тайн. Например, Павел пишет:

«Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся, вдруг, во мгновение ока, при последней трубе»

(1 Кор. 15:51-52).

Вновь читаем у Павла:

«...тайну, сокрытую от веков и родов, ныне же от-крытую святым Его, которым благоволил Бог показать, какое богатство славы в тайне сей для язычников, которая есть Христос в вас, упование славы...» (Кол. 1:26-27).

Некоторые тайны Бог нам открыл. Иные же по сей день как бы скрыты за завесой. Когда Павел говорит о единстве мужчины и женщины в браке он добавляет:

«Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви» (Еф. 5:32).

Недавно мне кто-то задал такой вопрос: «Что заставляет свет развивать скорость 300000 км/сек?» Я остолбенел. Возможно, физики или астрономы сумеют ответить на этот вопрос. Мне известно об этой скорости света, но почему именно такая скорость, я объяснить не в состоянии. На протяжении тысячелетий философы и

51

ученые изучают суть движения. Многие явления окружающего мира на первый взгляд неочевидны, тем не менее из-за недостатка нашего понимания они не становятся менее реальными.

Тайну часто путают с противоречием по вполне определенной причине: то и другое кажется непонятным. Разница в том, что при дополнительной информации тайна приоткрывается, противоречие же не может быть понято никогда. Мы не можем принять противоречия, потому что их отличает свойственная им нелогичность, они по сути своей исключают понимание даже для самого одаренного человека.

Что касается Троицы, то я безоговорочно признаю, что это сокровенная тайна. Она сокрыта от нас, потому что нам трудно осознать, как одно существо может включать три личности. Мы привыкли думать, что одно существо тождественно одной личности. Нам известно, что всякая личность — это отдельное существо. Однако привычное нам отождествление одной личности с одним существом еще не означает, что чистое понятие существа требует подобных ограничений.

Пытаясь осознать Личность Христа, мы сталкиваемся с такой же тайной. Христос, по определению церкви, имеет две природы: человеческую и божественную. Это вновь не укладывается в привычные нам рамки. Идея об одной личности с двумя различными природами не подтверждается нашим опытом. Однако не существует закона логики, по которому одна личность не может иметь две природы.

Именно желание оградить учение от ересей и было одной из причин, которая побудила церковь сформулировать понятие о Троице. С одной стороны, церковь должна была противостоять разновидности политеизма (многобожию) — тритеизму (идее о существовании трех богов) и, с другой стороны, остерегаться всякого унитаризма (единобожия), который отрицает божественность Христа и Святого Духа.

52

На Халкидонском соборе в 451 г. церковь выработала необходимые критерии. Провозгласив, что Иисус был vere homo (истинный человек) и vere deus (истинный Бог), церковь указала единственно правильный курс между теми, кто отвергал всю полноту божественности Христа, и теми, кто отрицал Его подлинную человеческую природу.

Однажды во время моей учебы в семинарии преподаватель богословия, который позже стал деканом Йельской духовной школы, сделал такое замечание: «Господа, если вы хотите выйти за рамки Халкидона, вы должны выбрать одну из ересей».

 

СУЩНОСТЬ И ЛИЧНОСТЬ

В нашем разговоре о Троице мы неоднократно подчеркивали различие между сущностью и личностью. Откуда появились эти слова? Как мы должны понимать их, ведя разговор о Боге?

Когда мы говорим о сущности Бога, то заимствуем понятие из греческой философской мысли — бытие. Некоторые богословы протестуют против употребления этого понятия. Как мы уже упоминали, они считают, что таким образом языческая философия искажает чистоту еврейской мысли.

Создается впечатление, что некоторых теологов вопросы употребления греческого языка волнуют более, нежели дела Самого Святого Духа. Дух Святой с удовольствием использует языковые возможности греческого языка для сообщения откровения Нового Завета. В новозаветном греческом лексиконе мы нередко встречаем различные формы слова ousia, которое означает «бытие». Это отглагольное существительное, образованное от глагола «быть».

Понятие бытия является фундаментальным в английском языке. Интересно, как долго мы могли бы говорить или писать, не употребляя какую-нибудь форму глагола «быть». Такие слова, как am, is, are, were, was и

53

shall — все связаны с понятием бытия. Бытие относится к тому, что существует. Когда древнегреческий философ Парменид выразил глубокую мысль: «Бытие существует», он сделал утверждение о бытии.

Рассуждая о бытии, или сущности Бога, мы говорим о том, Каков Бог. Ни у кого не вызывает сомнений, что Бог раскрывается в Своих атрибутах. Он — единое Существо. В Нем нет составных частей, которые, дополняя друг друга, составляли бы Его бытие. Бог не разделен на отдельные составляющие. Он един по существу. Вот почему церковь настаивает на единосущности трех ипостасей Бога. Множественность Личностей Божества не отрицает единство Бога по существу. Воспринимать Троицу как Бога из трех составных частей — это тритеизм, который разрушает понятие о единстве Бога. Всеми силами церковь стремилась сохранить целостность, библейского монотеизма.

При рассуждении о трех Личностях Божества церковь опирается на Библию. Есть несколько библейских фрагментов, которые играют важнейшую роль в этом вопросе.

 

ПРОЛОГ ЕВАНГЕЛИЯ ОТ ИОАННА

В течение первых трех столетий христианской истории пролог Евангелия от Иоанна (Ин. 1:1—18) был основой для размышлений церкви о природе Христа. Употребление Иоанном понятия Логос (Слово) в отношении Христа пленило умы богословов. В нем заключено наиболее абстрактное и, возможно, самое глубокое учение Нового Завета об Иисусе.

Евангелие от Иоанна начинается такими словами:

«В начале было Слово, и Слово было у Бога *, и Слово

было Бог.

Оно было в начале у Бога» (Ин. 1:1—2).

*        В английском варианте: Слово было с Богом — прим. пер.

54

Этот фрагмент Иоанна содержит удивительные утверждения о Слове (греческое Logos). Первое состоит в том, что Слово было «в начале». Далее у Иоанна читаем о Слове как о действенной силе Творения. «В начале» относится ко времени творения и указывает, что Слово существовало до сотворения мира. Это означает бытие Логоса до появления вселенной. Именно это и имеют в виду теологи, говоря о «предсуществовании» Христа. Обычно христианское богословие связывает предсуществование с вечностью. Исповедуя полноту божественности Христа, церковь утверждает, что Он не только предсуществовал миру, но предсуществовал вечно.

Мормоны и свидетели Иеговы соглашаются с пред-существованием Иисуса, однако отрицают Его вечность. Поскольку в Библии Христа называют «рожденным прежде всякой твари» (Кол. 1:15), «единородным» от Отца, то эти религиозные течения выдвигают тезис об Иисусе как о первом творении Отца. Они соглашаются лишь с последующим участием Иисуса в сотворении мира. Иоанн говорит не просто о предсуществовании Логоса миру, а о том, что Слово было с Богом*.

Это утверждение имеет два важных аспекта. Первый: употребление предлога с. В греческом языке существуют три слова, которые можно перевести английским предлогом с. Имеется слово syn которое используется как приставка syn (например, synthesis (синтез), sinagogue (синагога), synchronise (синхронный)). Когда мы синхронизируем наши часы, мы совмещаем стрелки своих и эталонных часов друг с другом. В sinagogue (синагога) употребляется та же приставка д ля указания места, в котором собираются люди, чтобы быть друг «с» другом, вместе.

Второе греческое слово — meta. Ему соответствует значение «рядом с». Когда мы с женой прогуливаемся по улице, и я держу ее под руку, то я нахожусь «с» ней в смысле meta.

*        В русском синодальном переводе: у Бога — прим. пер.

55

У третьего слова наиболее интимное значение из всех трех. Это маленький греческий предлог pros — часть широко употребляемого греческого слова prosopon, которое означает «лицо». Слово pros подразумевает быть с кем-то в близких отношениях. Его и употребляет Иоанн в прологе. Когда Апостол провозглашает, что Логос был «с Богом» в начале, то он говорит о гармоничных, тесных, близких отношениях Логоса с Богом

Во-вторых, этим утверждением Иоанн подчеркивает отличие Логоса от Бога. Это основной довод, благодаря которому мы можем говорить о различных ипостасях в Божестве: об Отце, Сыне и Святом Духе. Евангелие от Иоанна — пример подобного утверждения.

Однако именно третья фраза Иоанна больше всего привлекает наше внимание. Она не заканчивается утверждением: «Слово было с Богом», а продолжается — «и Слово было Бог».

В Новом Завете это самое ясное и недвусмысленное утверждение божественной природы Христа. В предыдущем фрагменте Иоанн показал различие между Логосом и Богом, теперь он провозглашает их идентичность. Употребляя глагол «быть», он отождествляет бытие Логоса и бытие Бога.

Именно поэтому, оставаясь верной Библии, церковь обосновала единство бытия всех членов Троицы. В Библии ясно провозглашается тождественность бытия Логоса и Бога. Оба едины в бытии, или сущности.

Но все же нам не нужно забывать о различии между Логосом и Богом. Внимательно слушая Иоанна, выделим два момента: 1. Нам необходимо сохранять понятие о единстве бытия Логоса и Бога. 2. Мы должны видеть различие между Логосом и Богом без ущерба для понятия их единосущности. Их отличие друг от друга не разделяет их сущности.

Мормоны и свидетели Иеговы применяют невероятную игру слов во избежание ясных выводов, основанных на тексте Евангелия. Для обоснования своей точки

56

зрения они искажают текст. Например, свидетели Иеговы переводят этот отрывок следующим образом:

И Слово было богом*.

Объяснение свидетелей Иеговы лингвистически не-верно. В этом тексте определенный артикль опущен, так как в греческом языке нет неопределенного артикля.

Если в оригинале существительное без определенного артикля, в английском языке можно поставить неопределенный артикль «а», когда этого требует контекст. Бывает, что контекст такую вставку запрещает — это как раз наш случай. Когда мормоны и свидетели Иеговы вставляют здесь неопределенный артикль «а», они соскальзывают на самый низкий уровень политеизма. Если Логос — «один из богов», но не «Бог», мы должны задать вопрос: сколько же здесь богов? Но если уж мы что-нибудь и знаем об авторе Евангелия от Иоанна, так это то, что он был безоговорочным монотеистом!

Большинство мормонов и свидетелей Иеговы критикуют наиболее уязвимые места Евангелия, обращая внимание на не совсем понятные слова Иисуса во время полемики с иудеями, которые злословили Его:

«...не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом.

Иисус отвечал им: не написано ли в законе вашем: «Я сказал: вы боги?» Если Он назвал богами тех, к которым было слово Божье, и не может нарушиться Писание, Тому ли, Которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: «богохульствуешь», потому что Я сказал: «Я Сын Божий»?

Если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне; А

*        в английском тексте — a god, «один из богов», на что указывает неопределенный артикль «а» — прим. пер.

57

если творю, то когда не верите Мне, верьте делам Моим, чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне и Я в Нем» (Ин. 10:33-38).

Мормоны и свидетели Иеговы указывают на этот текст для оправдания такого перевода фрагмента из Евангелия от Иоанна 1:1: «и Слово было богом». Здесь Иисус цитирует слова 81-го Псалма, в котором слово бог относится к смертным. Поэтому мормоны и свидетели Иеговы утверждают, что Иоанн провозглашал Логоса одним из богов и вовсе не ставил своей целью доказать в прологе, что Логос — действительно Бог.

Однако при более внимательном рассмотрении Евангелия от Иоанна 10 видно, что текст включает подтверждение божественности Иисуса. Полнота божественной природы Иисуса раскрывается в полемике с иудеями, которые обвиняли Его в святотатстве, в богохульстве и в том, что Он провозгласил Себя Сыном Божьим. Почему «Ты будучи человек, делаешь Себя Богом»? То есть, иудеи, наконец-то, поняли факт, не осознаваемый мормонами и свидетелями Иеговы: Иисус на самом деле объявил Себя Богом.

Тонкий намек в ответе Иисуса необходимо воспринимать в контексте метода, который Он применил в ходе дебатов. Это классический пример аргументации методом ad hominem. Используя ad hominem, спорят, ис-ходя из предпосылки: «оппонент прав». То есть времен-но принимают позицию своего оппонента, чтобы довести ее до логического завершения, показав абсурдность его аргументов. (Иногда такой метод называют reductio ad absurdum — довести до абсурда.)

Мормоны и свидетели Иеговы трактуют слова, произнесенные Иисусом, приблизительно так: «Вы обвиняете Меня в богохульстве, потому что Я называю Себя Сыном Бога? Но Я имею в виду то, что подразумевает псалмопевец. Моя божественность не превосходит святость так называемых ветхозаветных «богов».

58

В такой интерпретации Евангелия от Иоанна 10 Иисус избежал бы обвинения в святотатстве, поскольку само по себе слово бог не обязательно означает Боже-ство.

Однако в этой полемике Иисус занимал совсем иную позицию. Смысл Его высказывания скорее заключался вот в чем: «Если не богохульство для псалмопевца сказать «вы — боги, и сыны Всевышнего — все вы» (Пс. 81:6), то отнюдь не святотатство назвать Богом Того, Кто единороден от Отца. Если, не богохульствуя, всех детей Израиля называли детьми Божьими, какое же святотатство назвать Богом единственного Сына Божьего?»

В этом же фрагменте Иисус говорит, что Отец послал Его в мир и затем провозглашает Свое единство с Отцом: «Отец во Мне и Я в Нем».

Возвратившись к Евангелию от Иоанна 1:1, мы увидим другую причину, которая исключает перевод «и Слово было богом». Если следовать точке зрения мормонов и свидетелей Иеговы, то в этом случае Иоанна можно обвинить в стремлении максимально все запутать. В любой полемике и рассуждениях существует риск неоднозначного восприятия слова, когда его первоначальное значение изменено. Иоанн пишет:

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово

было Бог».

В последовательном размышлении Иоанна слово Бог продолжает сохранять свое значение независимо от наличия артикля.

Если первоначально слово Бог подразумевало Самого Бога, то значение слова остается тем же и во второй фразе. Следуя же доводам мормонов и свидетелей Иеговы, мы должны слово Бог употребить в нескольких значениях в одном и том же предложении.

И еще. Продолжая предыдущую фразу, Иоанн про-возглашает, что все было сотворено через Логос. Тут

59

уже не остается ни малейшего сомнения в том, что Иоанн отождествляет Логос и Бога-Творца.

Итак, делаем заключение, что Евангелие от Иоанна 1:1 показывает нам определенное различие между Логосом и Богом, с одной стороны, и их тождественность, с другой.

ПОНЯТИЕ ЛИЧНОСТЬ В ПОСЛАНИИ К ЕВРЕЯМ Послание к Евреям обращает наше внимание на то, что в Троице нужно различать Личности Божества, осознавая их сущностное единство. Автор Послания к Ев-реям пишет:

«Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей, совершив Собою очищение грехов наших, воссел одесную (престола) величия на высоте» (Евр. 1:1—3).

Здесь Павел описывает Христа, как «сияние славы и образ ипостаси Его». Мы видим различие между Личностью Отца и Тем, Кто является образом этой ипостаси. Жан Кальвин так комментирует этот текст:

«Когда апостол называет Сына Божьего «образом ипостаси Его» (Евр. 1:3), он в определенной степени разделяет существование Отца и Сына» («Наставление в христианской вере», 1/ХН/2).

ЛИЧНОСТЬ, СУЩЕСТВОВАНИЕ И ИПОСТАСИ Из цитаты Кальвина видно, что он употребляет специальный термин, который мы нередко встречаем в богословском языке: существование.

В английском языке имеется три слова, которые тес-но связаны одно с другим и в то же время иногда

60

различаются по смыслу: сущность (essence), бытие (existence) и существование (subsistence).

Есть вопрос, который мне задают чаще всего: что такое экзистенциализм? Каждый слышал слово экзистенциализм, и большинство людей имеет какое-то, хотя бы туманное, представление о нем. Существует течение экзистенциализм, которое нашло отражение в литературе, драме, кино и в других видах искусства.

В двадцатом веке главным глашатаем экзистенциализма был французский писатель Жан Поль Сартр, который умер в 1980 г. Сартр — автор модного выражения, ставшего своего рода девизом экзистенциализма: «Существование предшествует сущности». Проанализируем философское содержание этой фразы. С учетом нашей темы наиболее интересным для нас аспектом является резкое разделение существования и сущности, или бытия и содержания.

В нашей обычной речи мы употребляем слово существование попеременно со словом бытие. Мы говорим о существовании людей и бытии Бога, о том, что люди и Бог — существа. Мы различаем бытие Бога и существование людей: себя относим к человеческим существам, Бога же подразумеваем Высшим Существом, тем самым вознося Бога на более высокую ступень по срав-нению с нами — сотворенными. Мы — зависимые, рож-денные от людей же, изменчивые и смертные. Одним словом, — творения, в отличие от несотворенного Бога. Он не создан, независим, не рожден, бесконечен и не-изменен. Однако Он — существо.

Утверждая, что Бог «существует», мы подразумеваем Его действительное и подлинное пребывание. Тем не менее в некотором особом смысле неуместно говорить о существовании Бога.

Это звучит несколько неожиданно. Я ни в коем случае не ставлю вопрос о реальности Божьего существования. Однако Божье бытие превосходит обычное «существование».

61

Слово exist (быть) происходит от латинских слов, которые буквально означают «стоять вне» (ех — «вне», sistere — «стоять»). В чем же смысл этого «стояния вне» существующих вещей? Первоначально понятие было таким: быть — стоять вне существования. Это не означает постоянное стояние вне существования. Если бы мы все время находились вне существования, нас бы не было.

«Стоять вне» существования означает стоять одной ногой в бытии, а другой — в небытии. Смысл этого тонкого различия — в освобождении «места под солнцем» сотворенному существу, которое изменчиво и смертно. Наше бытие не является чистым бытием, ему сопутствует становление. Мы существуем реально и потенциально, постоянно изменяясь. Бог не меняется. У Него нет потенциального существования. Он — чистая действительность и всегда адекватен Себе. Он сказал Моисею: «Я есмь Сущий».

Итак, обстановка накаляется (как будто она не была уже в достаточной степени накалена). Слово существование имеет несколько иную тонкую отличительную особенность. Subsist (существовать) буквально означает «стоять под» чем-нибудь. В теологии под этим подразумевается не стоять вне бытия, но стоять под бытием.

Когда Жан Кальвин и другие богословы говорят о Личностях в Троице, они имеют в виду, что в Троице одна сущность (бытие) и три существования. Три ипостаси Божества сосуществуют в божественной сущности.

Слово person (личность) в формулировке Троицы произошло от латинского persona (маска, личина). Это сочетание приставки per (через) и корня sono. В римском театре словом persona обозначалась маска, через которую говорили актеры. Все мы видели маски-символы: для комедии — со счастливыми лицами, и грустные маски — для трагедии.

Использование в теологии слова persona вызвало жаркую полемику из-за его принадлежности к миру те

62

атра. В Новом Завете мы находим греческое слово hipostasis, переведенное на латинский язык как persona. Поэтому, говоря о Троице, мы подразумеваем «союз ипостасей Божества».

Далее, комментируя Послание к Евреям 1, Кальвин писал:

«Ибо простая и неделимая сущность Бога в самой себе содержит целое, полностью совершенное, без расчленения или уменьшения, которое даже неуместно называть выражением Его образа (действующего лица). Однако исходя из того, что Отец, Который отличается Своими собственными особыми свойствами, целиком проявился в Сыне, совершенно правильно полагать, будто Он воспроизвел в Нем Свою ипостась» (там же, I/XIII/2).

Ссылаясь на стих Послания к Евреям, в котором Христос предстает как «сияние славы и образ ипостаси Его», Кальвин утверждает следующее:

«Из слов апостола справедливо вытекает, что имеется собственное существование (ипостась) Отца, которая сияет в Сыне. На основании этого, в свою очередь, легко сделать вывод о существовании (ипостаси) Сына, которая отличает Его от Отца. То же и в отношении Духа Святого: ибо нам нетрудно доказать, что Он — Бог, Который имеет Свое отдельное от Отца существование. Все же это не разделение в сущности, предпринимаемое ошибочно. Доверяя свидетельству апостола, находим, что существуют три Личности (ипостаси) Бога. Латиняне употребляли слово persona для выражения того же понятия, что и греческое hypostasis: это излишняя полемика о слове, поскольку наиболее точным переводом будет существование» (там же, I/XII/2).

63

Итак, исповедуя свою веру в триединого Бога, христианские церкви подразумевают, что одна сущность (а не три) включает три различных Личности Божества. Имена Отец, Сын и Святой Дух указывают на личностные различия Божества, а не на сущностное разделение Бога.

Надеюсь, что читатели запомнят этот вывод. Значение его очень важно для обсуждения вопроса о Духе Святом. Большинство верующих обрадуется возможности оставить теологические разговоры профессиональным богословам и жить христианской жизнью. Однако развитие богословия в течение веков наглядно показало невозможность праведной христианской жизни без прочного фундамента правильной веры. Рядовому христианину вовсе не обязательно обучаться в семинарии богословским тонкостям, однако его вера должна опираться на понимание природы Бога, Которому он поклоняется. (Предполагается, что мы любим Бога всем нашим умом.) Иногда это понимание наступает сразу, как в случае с грешником, который, видя свою нужду и Божью милость, искренно просит: «Боже! Будь милостив ко мне грешнику». Но в других случаях требуется серьезная работа ума. Чтобы не запутаться во множестве спорных мнений и утверждений о Боге и Духе Святом, очень важно уметь размышлять.

Мы могли бы обойтись без специальных богословских рассуждений по вопросу о Троице, если бы все были согласны с тем, что Отец, Сын и Святой Дух — один Бог, и в то же время: Сын — не Отец, а Дух — не Сын, но у каждого Свое уникальное существование.

Ведя разговор о творении и искуплении, надо упомянуть о субординации Личностей Божества. Хотя Бог-Сын совечен и сосущностен Отцу, для искупления Отец посылает Сына в мир, а не Сын посылает Отца. В Писании также говорится, что Сын рожден от Отца; Отец не рожден Сыном.

64

Аналогично мы верим, что Дух Святой послан и исходит от Отца и Сына. Дух не посылает Отца и Сына. Также ни Отец, ни Сын не исходят от Святого Духа. В деле искупления Сын подчинен Отцу, поэтому Святой Дух подчинен и Отцу и Сыну.

Однако субординация в деле искупления не означает более низкую ступень. Сын и Святой Дух равны Отцу и друг другу в бытии, славе, достоинстве, силе и значимости.