Жан Кальвин

Наставление в христианской вере. Книга 4

Глава IX. О СОБОРАХ И ИХ АВТОРИТЕТЕ

 

1. Даже если мы согласимся с утверждением наших противников относительно Церкви, это не принесёт им большой выгоды в том, что касается их основных намерений. Ибо всё сказанное о Церкви они переносят затем на соборы, которые, по их измышлению, представляют Церковь. Более того, они столь рьяно защищают власть Церкви потому, что преследуют цель приписать папе и его свите всё, чего сумеют добиться.

Но прежде чем перейти к рассмотрению этого вопроса, я хочу сделать два кратких замечания.

Во-первых, тот факт, что я не склонен легко соглашаться с нашими противниками, вовсе не означает, что я недооцениваю древние Соборы, ибо я искренне почитаю их и желаю, чтобы каждый относился к ним с уважением и почтением. Но здесь нужно соблюдать меру, дабы не нанести никакого ущерба Иисусу Христу. Именно Ему принадлежат право и власть председательствовать на всех соборах, и в этой чести ни один смертный человек не является Ему равным. И я утверждаю, что председательствует Он тогда, когда направляет всё собрание своим Духом и Словом.

Во-вторых, я признаю за соборами меньше власти, чем наши противники, отнюдь не из опасения, что соборы благоприятствуют им и свидетельствуют против нас. Ведь мы имеем в Слове Божьем всё необходимое и достаточное для подтверждения нашего учения и для сокрушения папства. Поэтому нам нет нужды искать поддержки у кого-либо и в чём-либо помимо него. Так что, если возникнет такая необходимость, мы можем взять на вооружение древние Соборы, чтобы доказать как первое, так и второе.

 

2. Теперь перейдём к сути проблемы. Если нас спросят, каков авторитет соборов согласно Слову Божьему, нет более ясного и полного обетования, чем следующие слова Иисуса Христа: «Где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них» (Мф 18:20). Но это обетование равно относится и к малочисленному собранию, и ко Вселенскому собору. Суть заключается, однако, не в этом, а в дополнительном условии: Иисус Христос будет посреди собрания, только если соберутся во имя Его. Поэтому наши противники могут сколько угодно ссылаться на соборы епископов. Это не принесёт им пользы, и они не заставят нас поверить в то, что соборы направлялись Св. Духом, пока не докажут, что они собирались во имя Христово. Ибо собор может быть как сборищем худых епископов, злоумышляющих против Христа, так и соединением добрых, собравшихся во Имя его. Подтверждение тому - множество изданных подобными соборами канонов и декретов, нечестие которых я легко могу доказать.

Но об этом мы поговорим позднее (/4/9.9). Теперь же я отвечу им кратко: Христос даёт обетование лишь тем, кто собирается во имя Его. Нам следует определить, что это значит. Я отказываюсь признавать собравшимися во имя Христово тех, кто пренебрегает Божьей заповедью, запрещающей что-либо добавлять к его Слову или отнимать от него [Втор 4:2], и по собственной воле принимает любые декреты, какие ему заблагорассудится. Эти епископы, не довольствуясь велениями Святого Писания - единственного правила истинной и совершенной мудрости, - сами выдумывают всяческие нововведения. Коль скоро Иисус Христос не просто обещает присутствовать на всех соборах без исключения, но добавляет особый признак, позволяющий отличить законные соборы от незаконных, нам, конечно, не следует пренебрегать этим различием. Некогда Бог заключил завет с левитическими священниками, дабы они учили от Его уст (Мал 2:7). Того же Он всегда требовал от своих пророков. И тот же закон, как видим, предписал апостолам. Поэтому Он не признаёт своими священниками и служителями нарушителей этого завета и не даст им никакой власти. Пускай наши противники разрешат это затруднение, если они хотят подчинить мою веру человеческим установлениям, принятым помимо Слова Божьего.

 

3. Что касается их убеждённости в том, что истина пребывает в Церкви только при условии согласия между пастырями и что сама Церковь может существовать лишь тогда, когда являет себя во Вселенских соборах, то это отнюдь не всегда верно, если свидетельства, оставленные нам пророками о прошлых временах, правдивы. Так, во времена Исайи существовала Церковь в Иерусалиме. Бог не оставил её, однако говорил о пастырях так: «Стражи их слепы все и невежды; все они немые псы, не могущие лаять, бредящие лежа, любящие спать ... И это пастыри бессмысленные; все смотрят на свою дорогу» (Ис 56:10-11). Подобным же образом высказывается Осия: «Ефрем - страж подле Бога моего; пророк - сеть птицелова на всех путях его» (Ос 9:8). Как видим, он насмехается над теми почетными титулами, какими хвалились жрецы. Эта Церковь существовала вплоть до эпохи Иеремии. Так послушаем, что говорит Иеремия о пастырях: «От пророка до священника - все действуют лживо» (Иер 6:13). И еще: «Пророки пророчествуют ложное именем Моим; Я не посылал их и не давал им повеления» (Иер 14:14). Но чтобы не перечислять долго все подобные изречения, лучше прочитать написанное у Иеремии в двадцать третьей и сорок четвёртой главах. В то же самое время столь же сурово отзывался о священниках и пророках Иезекииль: «Заговор пророков ... как лев рыкающий, терзающий добычу; съедают души, обирают имущество и драгоценности и умножают число вдов. Священники ... нарушают закон Мой и оскверняют святыни Мои, не отделяют святого от несвятого ... А пророки ... всё замазывают грязью, видят пустое и предсказывают им ложное, говоря: "Так говорит Господь Бог", тогда как не говорил Господь» (Иез 22:25 сл.). Подобные сетования весьма часты у пророков, они повторяются неоднократно.

 

4. Нам могут возразить, что всё это происходило у древних евреев и не имеет никакого отношения к нашему времени. Если бы так! Но св. Пётр предсказывает обратное: «Были и лжепророки в народе, как и у вас будут лжеучители, которые введут пагубные ереси» (2 Пет 2:1). Обратите внимание: св. Пётр предупреждает, что угроза придёт не со стороны невежественного народа, а от тех, кто хвалится званиями учителей и пастырей! А сколько раз Христос и его апостолы предрекали великие опасности для Церкви, в которых она окажется по вине пастырей! (Мф 24:11,24) [Деян 20:29-30; 1 Тим 4:1; 2 Тим 4:3] Более того, св. Павел прямо заявляет, что Антихрист воссядет не где-нибудь, а именно в храме Божьем (2 Фес 2:4). Тем самым он хочет сказать, что великое несчастье, о котором идет речь, произойдёт от сидящих в Церкви в качестве пастырей. В другом месте св. Павел показывает, что начало этому злу было положено уже в его время. Обращаясь к епископам Эфеса, он говорит, в частности, следующее: «Я знаю, что по отшествии моём войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою» (Деян 20:29-30).

Но если пастыри могли так извратиться в столь краткое время, то насколько возросла эта порча с течением лет? Чтобы не тратить на разговоры об этом лишнюю бумагу, обратимся к примерам всех предшествующих столетий: они говорят о том, что истина не всегда вскармливается пастырями и здоровье Церкви не зависит всецело от их надлежащего управления. Конечно, им подобало бы хранить мир и здравие Церкви, ибо они поставлены для их сохранения. Но одно дело - исполнять то, что должно, а другое - быть обязанным делать то, чего не делаешь.

 

5. Однако мне вовсе не хочется, чтобы эти слова были поняты в том смысле, будто я желаю умалить авторитет пастырей и подстрекаю народ бездумно их презирать. Я только предупреждаю, что среди пастырей нужно производить отбор и не признавать сразу же пастырями тех, кто называет себя этим именем. Но папа и епископы его стаи всё потрясают и переворачивают по собственной прихоти, не считаясь со Словом Божьим, на том единственном основании, что именуются пастырями. По той же причине они стараются убедить нас, что свет истины не может быть отнят у них, что в них пребывает Св. Дух, что сама Церковь живёт и умирает вместе с ними. Как будто уже не существует суда Божьего, чтобы покарать мир той же карой, какую Бог обрушил на древний народ! А именно, Он поразил пастырей слепотой и неразумием (Зах 11:17). Неужели они не сознают, что поют ту же песню, какую некогда напевали восставшие на Бога злые священники? Вот как вооружались они против истины и её пророков: «Придите, составим замысел против Иеремии; ибо не исчез же закон у священника, и совет у мудрого, и слово у пророка» (Иер 18:18).

 

6. Исходя из этого легко дать ответ и на другой вопрос относительно Вселенских соборов. Нельзя отрицать, что евреи во времена пророков имели истинную Церковь. Если бы тогда был созван Вселенский собор, в каком облике предстала бы Церковь? Мы слышим, как наш Господь возвещает не одному и не двум, но всем: «И ужаснутся священики, и изумятся пророки» (Иер 4:9). И ещё: «Не станет учения у священников и совета у старцев» (Иез 7:26). А также: «Ночь будет вам вместо видения, и тьма - вместо предвещаний; зайдёт солнце над пророками и потемнеет день над ними» (Мих 3:6). И вот я спрашиваю: если бы все они собрались вместе, какой дух председательствовал бы в их собрании? Яркий пример тому - собор, созванный Ахавом. На него явились четыреста пророков; но поскольку их единственной целью было польстить злому и неверному царю, Бог послал Сатану, дабы тот сделался духом лживым в устах всех (3 Цар 22:6-22). Так по общему согласию истина была попрана, а верный слуга Божий Михей подвергся осуждению как еретик, был избит и заключён в темницу. То же самое произошло с Иеремией [Иер 20:2; 32:2; 37:15] и с остальными пророками.

 

7. Но есть пример настолько примечательный, что он один может заменить все прочие. В каких внешних недостатках можно упрекнуть собор, созванный в Иерусалиме первосвященниками и фарисеями против Иисуса Христа (Ин 11:47)? Ведь если бы в Иерусалиме тогда не было Церкви, наш Господь Иисус никогда бы не участвовал ни в жертвоприношениях, ни в других обрядах. Собор был торжественно созван и возглавлен Первосвященником, на нём присутствовал весь клир. И однако Иисус Христос был осуждён и учение его попрано (То же замечание есть у Лютера: Werke, B, 5, S. 606). Данный акт показывает, что Церковь отнюдь не заключалась в этом соборе.

Наши противники скажут: не нужно бояться, что подобное может произойти с нами. Но кто нас в этом убедит? Проявить небрежность в таком важном деле было бы слишком большой глупостью. Более того: коль скоро Св. Дух ясно пророчествует устами св. Павла, что придёт отступление, но придёт не раньше, чем пастыри первыми отвратятся от Бога, - к чему намеренно закрывать глаза себе на беду?

Итак, не следует считать, будто Церковь заключена в собрании прелатов. Бог никогда не обещал, что все они будут добрыми. Напротив, Он предсказал, что порой они будут злыми. Но ведь Он для того и предупредил нас об опасности, чтобы мы были мудрее и бдительнее.

 

8. Так что же, скажут нам, решения соборов не имеют никакого авторитета? Я отвечу: нет, имеют. Ведь я вовсе не добиваюсь отрицания всех соборов и отмены всех соборных актов от начала до конца.

Мне возразят, что я слишком принижаю соборы - вплоть до того, что оставляю на усмотрение каждого христианина, принять или отвергнуть решения того или иного собора. Вовсе нет! Но всякий раз, когда речь идёт о постановлении конкретного собора, то, по моему мнению, следует тщательно взвесить, когда, для чего и почему оно было принято и кто в этом участвовал. Затем по поводу спорного вопроса надлежит свериться с Писанием. Всё это нужно сделать так, чтобы определение собора обрело весомость и явилось как бы предуведомлением, однако не мешало названному исследованию.

Я хотел бы, чтобы соблюдался принцип, выдвинутый Августином в третьей книге против Максимина. Желая заткнуть рот этому еретику, спорившему по поводу соборных постановлений, Августин пишет: «Я не должен указывать тебе на Никейский собор, а ты не должен указывать мне на собор в Ариминии, как бы лишая [ты меня, а я тебя] свободы суждения. Ибо ты не подчинён первому, а я второму. Пусть вопрос будет решён тщательным рассмотрением причин и оснований, и пусть решение опирается на авторитет Писания, обладающий равной силой для обеих сторон» (Августин. Против Максимиана, епископа ариан, III,XIV, 3(MPL, XLIII, 772)). Если бы это исполнялось, то соборы сохранили бы должный авторитет, а Писание - свою первенствующую роль, так что всё поверялось бы его мерою. В соответствии с этим принципом мы охотно признаём древние Соборы - Никейский, Константинопольский, Первый Эфесский, Халкидонский и другие им подобные, целью которых было осуждение заблуждений и превратных мнений еретиков. Повторяю, мы уважаем и чтим эти Соборы в том, что касается определённых ими догматов. Ибо указанные Соборы не содержат ничего, кроме чистого и естественного истолкования Писания, которое святые отцы по благому разумению приспособили для опровержения врагов христианства.

Сходным образом и в более поздних соборах можно усмотреть благочестивое усердие и явные знаки верного учения, благоразумия, благочестия и света. Но так как мир имеет обыкновение меняться к худшему, нетрудно заметить, что и Церковь мало-помалу утратила истинную чистоту. Я не сомневаюсь, что и в самые испорченные времена добрые епископы тоже участвовали в соборах. Но с ними происходило то же самое, что и с римским сенатом: как сетовали некогда сенаторы, голоса там подсчитывались независимо от приводившихся доводов и решения принимались большинством голосов. Поэтому выигрывала самая многочисленная партия. Конечно, от этого происходило множество неверных и нечестных решений. Но здесь неуместно приводить частные примеры - и потому, что это слишком долгое занятие, и потому, что другие уже проделали эту работу весьма тщательно и мне к ней нечего добавить.

 

9. Кроме того, есть ли необходимость рассказывать о противоречиях между соборами и о том, как решения одного собора отменялись другим? И пусть не говорят мне, что, когда два собора противоречат друг другу, один из них является незаконным. Ибо как мы установим это? Думаю, есть только один способ - судить, который из двух соборов принял неверное решение, опираясь на Писание, ибо у нас нет другого твёрдого правила для такого различения.

Около девятисот лет назад в Константинополе во время правления императора Льва состоялся собор, постановивший низвергнуть и разбить все изображения в церквах (Константинопольский собор (754) проходил не при Льве III Исавре, а при его сыне Константине V Копрониме). Чуть позже мать императора Ирина созвала в Никее другой собор, принявший решение восстановить образы в храмах (Второй Никейский собор (787)). Который из этих двух соборов мы должны считать законным? Победа осталась за вторым - и образы были допущены в Церкви. Однако св. Августин утверждает, что это неизбежно влечёт за собой серьёзную опасность идолопоклонства (Августин. Толк. На Пс 113. Проповеди, II, 5 (MPL, XXXVII, 1484)). А более древний учитель, Епифаний, высказывается ещё жёстче, называя присутствие образов в христианских храмах мерзостью и беззаконием (Епифаний. Письма Иоанну, епископу Иерусалимскому, IX (MPG,XLIII, 390). См. также Hieronymus. Ep. 51, 9 (MPL, XXII, 526)). Но коль скоро они говорили так в своё время, разве они одобрили бы такой собор, если бы жили сегодня? Но это ещё не всё. Если историки не лгут, то этот собор не только допустил изображения в храмах, но и предписал почитать их (Второй Никейский собор, заседание седьмое). Но ведь очевидно, что подобное постановление исходит от Сатаны. Что скажем мы об этом факте, свидетельствующем, что участники собора самым низменным образом извратили, фальсифицировали и разодрали на клочки всё Писание? О факте, который со всей очевидностью показывает, что это просто издевательство, как я уже разъяснил это в соответствующем месте (/1/11.14-16)?

Как бы то ни было, мы не можем иначе взвесить противоречащие друг другу решения соборов (а их много), кроме как на весах Слова Божьего, суждению которого подчиняются и люди и Ангелы. По этой причине мы отвергаем Второй Эфесский собор и принимаем собор Халкидонский, так как первый одобрил нечестивое учение Евтихия, осуждённое вторым. В действительности отцы Халкидонского собора вынесли своё решение на основании Слова Божьего. И потому мы последуем за ними, уточнив что нас просвещает то же Слово Божье, каким они руководствовались в своём решении. Пускай теперь паписты хвалятся (как они это обычно делают), что Св. Дух накрепко связан с их соборами!

 

10. Однако и в этих древних, наиболее чистых Соборах кое-что является спорным. Это объясняется тем, что тогдашние епископы, люди сведущие и благоразумные, были так заняты вопросами, ради которых они собирались, что не очень внимательно относились к другим вещам. Второй причиной могла быть их занятость важными делами, из-за чего они упускали из виду дела менее значимые. Наконец, третья причина - это, возможно, неведение или чрезмерная страстность. Последняя ошибка представляется самой тяжкой, тем не менее у нас есть тому пример - Первый Никейский собор, наиболее почитаемый из всех. Епископы собрались на него, чтобы защитить самый главный догмат нашей веры. Они видели, что Арий готов сражаться. И для того чтобы победить его, им было необходимо иметь между собой полное согласие. Они же повели себя так, словно специально собрались с целью доставить Арию удовольствие. Не заботясь об опасности, в которой оказалась Церковь, они принялись огрызаться, обвинять и оскорблять друг друга, представлять порочащие свидетельства. Короче - оставили Ария, чтобы разделаться друг с другом. Взаимное ожесточение дошло до того, что этим схваткам не было бы конца, если бы не вмешался император Константин. Он заявил, что вовсе не желает быть судьёй в этих спорах, и положил им конец (Феодорит. Церковная история, I, 10 (MPG, LXXXII, 938)).

Насколько же вероятнее, что другие, последующие соборы тоже могли в чём-то заблуждаться! Это утверждение не нуждается в пространных доказательствах: всякому достаточно прочитать акты древних Соборов, чтобы обнаружить в них немало изъянов, не говоря уже о более серьёзных вещах.

 

11. Действительно, Римский епископ Лев не поколебался упрекнуть Халкидонский собор в заносчивости и неразумной дерзости, хотя и признавал его христианским и святым в отношении вероучения. Не отрицая законности собора, он тем не менее прямо заявил, что собор мог ошибаться (Leo I. Ep. 104, 25; 105, 3; 106 (MPL, LIV, 993, 1000, 1002 p.)).

Кто-нибудь может посчитать глупостью мои попытки указать на подобные заблуждения: ведь сами паписты признают, что соборы могут заблуждаться в вещах, которые не являются необходимыми для спасения (Eck J. Op. cit., 2, B 3b). Но то, что я говорю, не лишнее. Ибо, хотя под давлением убедительных доказательств, паписты на словах это принимают, они тем не менее хотят, чтобы мы без различия и без исключения считали откровением Св. Духа все решения соборов, какого бы вопроса эти решения ни касались. Поэтому фактически они требуют большего, чем говорят. Чего добиваются они таким способом, как не признания непогрешимости соборов? А если соборы и заблуждаются, то непозволительно видеть истину или не соглашаться с их заблуждениями! Я же намерен показать, что Св. Дух управлял святыми христианскими соборами таким образом, что допускал некоторую примесь человеческой немощи, дабы научить нас не слишком уповать на самих себя. Это утверждение намного мягче, нежели слова Григория Назианзина, который говорил, что ни разу не видел, чтобы какой-нибудь собор закончился хорошо (Григорий Назианзин. Письма, 130 (Прокопию) (MPG, XXXVII, 226a)). Ибо Григорий вовсе не оставляет какого-либо авторитета соборам, когда заявляет, что они все без исключения имели плохой конец.

Нет нужды особо упоминать поместные соборы. Уже сказанного достаточно, чтобы судить о власти таких соборов создавать новые догматы и принимать учение, которое покажется правильным небольшому числу собравшихся в одном месте епископов.

 

12. Итак, наши паписты, видя, что все доводы разума свидетельствуют против них, в конце концов прибегают к последнему и весьма неудачному средству. Они говорят: пусть даже эти люди невежественны и неразумны, всё равно остаётся в силе Слово Божье, повелевающее повиноваться нашим наставникам (Евр 12:17. См. Clichtove. Antilutherus, I, XI, fol. 22b). А если я отрицаю, что подобные личности являются моими наставниками? Они не должны присваивать себе больше достоинства, чем то, каким обладал Иисус Навин, пророк от Бога и превосходный пастырь. А между тем вот какими словами Господь ставит его на служение: «Да не отходит сия книга от уст твоих; но поучайся в ней день и ночь, дабы в точности исполнять всё, что в ней написано: тогда ты будешь успешен в путях твоих» (Ис Нав 1:8). Итак, будем считать нашими духовными пастырями тех, кто не уклоняется от Божьего Закона ни направо, ни налево (Ис Нав 1:7).

Ведь если бы надлежало без разбора принимать учение любого пастыря, то зачем Слово Божье так часто и так тщательно предостерегает нас против учений лжепророков и лжепастырей? «Не слушайте слов пророков, пророчествующих вам, - говорит Бог через Иеремию, - они обманывают вас, рассказывают мечты сердца своего, а не от уст Господних» (Иер 23:16). И еще: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные» (Мф 7:15). И св. Иоанн не зря предупреждал нас о необходимости испытывать духов, чтобы узнать, от Бога ли они (1 Ин 4:1). Коль скоро такому испытанию подлежат даже райские Ангелы, то обманы Сатаны и вовсе не должны быть исключены из него. Кроме того, сказано, что если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму (Мф 15:14). Разве эти слова Господа не достаточно показывают нам, что нужно как следует смотреть, каких пастырей мы слушаем, и не внимать всем без разбора [Гал 1:8]? Поэтому они не напугают нас своими авторитетными титулами и не передадут нам свою слепоту. Ибо Господь позаботился предостеречь нас, дабы мы не позволяли с лёгкостью дать увлечь себя чужому заблуждению, какой бы маской и каким бы громким именем оно ни прикрывалось. Если слово Иисуса Христа истинно, то все слепые поводыри, зовутся ли они епископами, прелатами или понтификами, неизбежно увлекут в одну общую погибель всех, кто последует за ними. Поэтому отныне и впредь все эти имена соборов, епископов и прелатов, которые могут быть присвоены как истинно, так и ложно, не воспрепятствуют нам, согласно правилу Слова Божьего, испытывать духов, дабы узнать, от Бога ли они.

 

13. После того как мы показали, что Церковь не властна создавать новое учение, скажем о той власти, которую, толкуя Писание, приписывают ей паписты.

Конечно, мы охотно признаём, что в случае возникновения спора относительно того или иного положения вероучения наилучшим и вернейшим способом его разрешения будет созыв собора истинных епископов. Во-первых, такое решение, принятое пастырями Церкви по общему согласию, при участии призванной ими благодати Св. Духа, будет гораздо весомее, чем если бы каждый епископ в отдельности или всего лишь двое-трое из них принимали собственное решение и проповедовали его народу. Во-вторых, св. Павел показывает нам, какого порядка надлежит придерживаться при рассмотрении учений. Признавая за каждой Церковью обязанность суждения (1 Кор 14:29), он тем самым указывает, как следует поступать в затруднительных случаях. А именно: Церкви должны собраться вместе для рассмотрения вопроса. И разум велит нам то же самое: если кто-то вызывает смуту в Церкви, проповедуя новое, неслыханное доселе учение, и дело доходит до того, что возникает опасность ещё больших раздоров, Церкви должны собраться и рассмотреть вопрос. Обсудив его, пусть они вынесут решение на основании Писания, что развеет всякие сомнения в народе и заткнёт рот тем, кто из гордости или честолюбия стремится к разжиганию споров и конфликтов.

Так, когда возникла арианская смута, был созван Никейский собор, дабы общим авторитетом всех епископов положить конец дерзости нечестивца Ария, истребить его ересь и вернуть покой охваченным брожением Церквам. Так и произошло. Некоторое время спустя еретики Евномий и Македоний подняли новую смуту. В ответ Церковь использовала то же самое средство - Собор в Константинополе. Первый Эфесский собор был созван для того, чтобы уничтожить заблуждения Нестория. Короче говоря, таков был изначальный и обычный способ сохранения единства Церквей всякий раз, когда дьявол начинал строить свои козни.

Однако следует заметить, что не всегда и не везде имелись такие поставленные от Господа защитники правого учения, как Афанасий, Василий, Кирилл и подобные им. Вспомним о том, что произошло на Втором Эфесском соборе, где получила поддержку евтихианская ересь, а святой епископ Флавиан и его сторонники, противившиеся такому решению, были отправлены в изгнание. Свершились там и многие другие нечестивые дела - и всё потому, что председательствовал на соборе отнюдь не Дух Божий, а склочный и злобный душою Диоскор. Но там вовсе не было Церкви, скажут мне. С этим я соглашусь, так как убеждён, что, даже если истина подавляется на соборе, она не умирает и не угасает в Церкви, но чудесным образом сохраняется Богом, дабы воспрянуть в своё время. Однако я не соглашусь с тем, что всякое одобренное собором толкование в силу одного этого является истинным и согласным с Писанием.

 

14. Но паписты стремятся к иной цели, когда утверждают, что соборы обладают высшей властью в толковании Писания и здесь им запрещено возражать. Они злонамеренно используют это прикрытие для того чтобы назвать истолкованием Писания все соборные постановления. Что касается чистилища, заступничества святых, тайной исповеди и прочей подобной чепухи, обо всём этом в Писании нет ни слова. Но так как эти вещи были приняты, как они говорят, авторитетом Церкви, - а если сказать правду, то мнением и обычаем, - их надлежит считать истолкованием Писания! Более того, если собор примет решение, явно противоречащее Писанию, оно всё равно будет называться толкованием! Иисус Христос заповедал всем пить из чаши на своей Вечере (Мф 26:27). А Констанцский собор запретил давать чашу народу, предписав пить из неё одному лишь священнику, совершающему мессу (Констанцский собор (1415), заседание 13 (15 июня)). И они хотят, чтобы считали толкованием Писания решение, столь очевидно противоречащее установлению Иисуса Христа! Св. Павел называет запрещение брака бесовским лицемерием (1 Тим 4:1-3); в другом месте Св. Дух возвещает, что брак свят и честен у всех состояний (Евр 1 3:4). Они же хотят, чтобы запрет на брак для священников принимался за истолкование Писания, хотя трудно представить что-нибудь более ему противоречащее. Если кто-нибудь посмеет раскрыть рот, чтобы возразить против этого, его объявят еретиком, ибо церковные определения безоговорочны, а сомневаться в том, что всякое данное Церковью толкование несомненно истинно, запрещено. Но к чему громогласно протестовать против подобного бесстыдства? Достаточно просто указать на него.

Что касается их бормотаний о том, что Церковь имеет власть одобрять Писание (Cochleus. Deauthoritate ecclesiae, I, 9: Nullam esse Scripturam canonicam nisi quam Ecclesia receperit et approbaverit - Ни одно писание не является каноническим, если только прежде не принято и не одобрено Церковью), то я воздержусь от обсуждения этого вопроса. Ибо такое подчинение премудрости Божьей человеческому суду, при котором она является авторитетной якобы лишь в той мере, в какой угодно людям, есть недостойное упоминания богохульство. Кроме того, я уже затронул эту тему в первой книге (/1/7). Задам нашим противникам только один вопрос: если авторитет Писания основан на одобрении Церкви, какое соборное постановление могут они привести в связи с этим? Думаю, что никакое.

Почему же тогда Арий принял поражение в Никее, когда ему привели свидетельство Евангелия от Иоанна (Феодорит. Церковная история, I, 7 (MPG, LXXXII, 923))? Ведь, согласно аргументации папистов, он мог отвергнуть это свидетельство как не получившее прежде одобрения Вселенского собора. Они ссылаются на древний список, именуемый Каноном Святого Писания, который, по их словам, был составлен на основании церковного определения (Cochleus. Deauthoritate ecclesiae, 1, 9, E 4b; De Castro. Adversus omnes haereses, I, II, fo. 3 C p.). Но я опять-таки спрашиваю их: на каком Соборе был составлен этот Канон? На это им приходится отвечать молчанием. Однако я хотел бы знать больше, чем то, что они думают об этом Каноне. Ибо и в вопросе о каноне у древних авторов нет единого мнения. Если принять сказанное св. Иеронимом, нужно считать апокрифами книги Маккавеев, Товит, Экклезиаст и другие, им подобные (Hieronymus. Praefatio ad libros Samuelis et Malachiae (MPL, XXVIII, 556 p.)). Однако эти люди не желают допустить такого (/3/4.17).