24.01.2010
Скачать в других форматах:

Майкл Уилкок

Откровение Иоанна Богослова

15:5-16:21 СЦЕНА 5: НАКАЗАНИЕ МИРУ

 

Семь чаш проливаются

ЕДИНСТВО ДРАМЫ

Мы уже разбирали в связи с 15:1, почему (в согласии с нашим способом анализа книги) сцена 5 начинается не там, а здесь, в 15:5. Осталось ответить на вопрос, почему, если это так, необходимо «предварительное» появление несущих язвы ангелов сцены 5 здесь, в 15:1, еще до окончания сцены 4. Причина этого очевидна. И нельзя сказать, что это явление беспрецедентно. Два аналогичных случая прольют свет на то, почему видения Иоанна обладают такой особенностью.

а. Примеры

Иерусалим и Вавилон, святой Божий город и его нечестивый двойник, - оба они впервые появляются именно таким образом.

Название «Вавилон» впервые появляется, без какого-либо предупреждения, в 14:8, посреди сцены 4. Одна из четырех великих сил, определяющих конфликты нашей эпохи, - это то, что мы назвали идеологией христианской веры. В видении 4 сцены 4 ее составляющие показаны как благодать, приговор и предостережение. Вторая часть «тройной» вести - это провозглашение падение великого Вавилона, «потому что он яростным вином блуда своего напоил все народы». Если участь Вавилона должна была обозначать участь чего-то, упомянутого ранее в сцене 4, то самым вероятным кандидатом на «должность второго я» этого города являются либо один из зверей, либо они оба.

Во второй раз Вавилон упоминается в 16:9, в конце сцены 5, где описываются последние бедствия и конец истории. Когда рушатся города различных народов, «великий город» также гибнет - Бог вспоминает Вавилон.

После этих двух «предварительных» упоминаний в поле нашего зрения наконец-то появляется сам Вавилон. Сцена 6 целиком посвящена ему. В ней показано его падение и еще многое другое.

Ближе к концу сцены 6 Иерусалим называется его соперником и наследником (19:7). И уже в конце сцены

7,           где показано происходящее после «кончины века», Иерусалим появляется вновь, сходящим с небес (21:2). Оба этих появления являются предвестниками сцены

8,           которая  (так  же,  как  и  в  случае со сценой  6  и Вавилоном) целиком посвящена Иерусалиму.

Так что, каков бы ни был смысл или значение таких появлений-«предвестников», но предварительное явление ангелов, несущих язвы, полностью гармонирует с этим образцом. В первый раз мы также видим их в конце сцены 4, еще до начала сцены 5, целиком посвященной им.

б. Выводы

Все это подтверждает уже высказанную ранее точку зрения, что события в Откровении излагаются не в хронологическом порядке. Не непрерывный ход событий составляет единство драмы. В конце сцены 4 о Вавилоне говорится, что он пал; в конце сцены 5 он попадает в поле зрения вершащего правосудие Бога и падает; а в сцене 6 он, по крайней мере в начале, полон жизни. Здесь яснее, чем в каком-либо другом месте, мы видим, что порядок сцен, как Иоанн их видел, ни в коей мере не совпадает с хронологическим порядком описываемых в них событий. Что бы ни служило связующей нитью драмы, но только не последовательность повествования.

Сцены связаны воедино более тонким способом. Мы осознаем это, когда проследим существующие между ними взаимосвязи на примере трех только что упомянутых объектов - ангелов, несущих язвы, Вавилона и Иерусалима.

В сцене 4 рассматривается духовный конфликт, непрерывно происходящий в истории. Четыре видения, описывающие четыре противоборствующие силы, необходимо дополнить пятым. Оно показывает, что в итоге все зависит от Бога. Он не допустит, чтобы схватка продолжалась без конца. Когда урожай созреет, Он будет действовать. И этим Своим действием Он окончательно расправится со Своими противниками. Ибо Он не только «человеколюбивый и милосердый», но и «не оставляющий без наказания» Бог (Исх. 34:6,7). С Ним надо считаться как с Богом, карающим зло. Отсюда - шестое видение, в котором мы видим ангелов наказания. Эта тема вновь подхватывается после завершения сцены 4. Именно она является основным содержанием сцены 5.

То же самое происходит и с Вавилоном. Общество и философия, представленные двумя зверями, - вот что в свое время будет названо Вавилоном. Тот факт, что он обречен с самого начала, составляет существенную часть христианской вести, которая сама по себе является одной из основных сил, выступающих против Вавилона (сцена 4, видение 4). Несущие язвы ангелы после своего предварительного появления в этой же сцене затем расширяют поле своего действия, и далее им посвящается уже целая отдельная сцена, где и появляется Вавилон - жатва, созревшая для наказания (сцена 5, чаша 7). Так происходит наше знакомство с ним. После этого уместно предположить, что ему, в свою очередь, будет посвящена отдельная сцена.

В сцене 6 описывается, как повергаются в руины все аспекты его «карьеры». Последнее заявление относительно Вавилона касается его преемника - Святого города Иерусалима (сцена 6, слово 7). Далее, в сцене 7, подводится итог духовным реалиям - «драме на заднем плане истории». И под этим углом зрения в апогее драмы мы смотрим на Иерусалим (сцена 7, видение 7). Описываемое в сцене 8 абсолютно выходит за временные и исторические рамки. Вавилон и дракон растворились, как сон; ночь миновала, настало утро. Седьмые части всех первых семи сцен сливаются в одну ослепительную панораму вечности. И что же увидел Иоанн? Он увидел, как Святой город Иерусалим заполняет собой всю сцену 8. Анализом этой сцены мы в свое время и завершим эту книгу.

1. СЦЕНА 5 ОТКРЫВАЕТСЯ: ЗА ЗАНАВЕСОМ -БОЖИЙ ГНЕВ, КОТОРОГО НЕЛЬЗЯ ИЗБЕЖАТЬ (15:5-16:1).

И после сего я взглянул, и вот, отверзся храм скинии свидетельства на небе, 6 И вышли из храма семь Ангелов, имеющие семь язв, облеченные в чистую и светлую льняную одежду и опоясанные по персям золотыми поясами. 7 И одно из четырех животных дало семи Ангелам семь золотых чаш, наполненных гневом Бога, живущего во веки веков. 8 И наполнился храм дымом от славы Божией и от силы Его, и никто не мог войти в храм, доколе не окончились семь язв семи Ангелов.

16:1 И услышал я из храма громкий голос, говорящий семи Ангелам: идите и вылейте семь чаш гнева Божия на землю.

Храм, уже отворявшийся в начале сцены 4, сейчас отворяется вновь. Но сейчас он уже не совсем такой же. Не то чтобы существовало два храма: хотя храм всегда означает место пребывания Бога, но «расположение» храма может быть разным. В одном смысле, храм находится повсюду. В сцене 4 показана космическая схватка. Когда поднялся занавес, то что же мы увидели? «Храм» в очень широком смысле этого слова - все Божье творение. В другом, религиозном смысле, бывают особые обстоятельства, при которых Бог обещает встречаться с человеком. Во времена Моисея это означало скинию: «Там буду открываться сынам Израилевым» (Исх. 29:43). Именно такого рода встреча, или скорее столкновение, показано в сцене 5. В ней мы видим не просто храм, а храм в этом втором, особом смысле. Он отворяется, чтобы выпустить семерых ангелов, несущих язвы.

С самых первых дней появления скинии ее называли «скинией свидетельства», или «скинией собрания»1. Говоря проще, это был шатер свидетельства или шатер встреч (Исх. 38:21; 33:7). Первое название означало, что скиния свидетельствует о присутствии и характере Бога, в особенности о Его святости. Люди из колена Левия, специально призванного к этому служению, следили за ним и располагали свои шатры вокруг него: «А если приступит кто посторонний, предан будет смерти... А левиты должны ставить стан около скинии откровения, чтобы не было гнева на общество сынов Израилевых» (Чис. 1:51,53). Второе название означало, что хотя Бог, разумеется, присутствует повсюду, но здесь Он делает Свое присутствие видимым. С того самого дня, как скиния была поставлена, днем над ней стояло облако, а ночью - огненный столб (Чис. 9:15). Именно там Бог встречался со Своими людьми. Но Его характер остался таким же - святым: облако не только покрывало скинию сверху, но и наполняло ее изнутри: «И слава Господня наполнила скинию» (Исх. 40:34).

1  В Синодальном переводе используется также название «скиния откровения» - прим.  перев.

 

Во время этой первой славной демонстрации фактического Божьего присутствия среди Своих людей даже Моисей, непосредственно разговаривавший с Ним на горе Синай, не мог войти в шатер (Исх. 40:34 и далее; ср. 3 Цар. 8:10 и далее; Ис. 6:1-5).

Но в пятой сцене Откровения святость Божья предстает перед нами как нечто ужасное. Вся сцена пропитана страхом - не благоговением и почтением, которое ощущали Моисей, Соломон и Исайя, когда видели, как слава Божья наполняет Его дом, а ужасом в чистом виде. Эту атмосферу изначально создают одеяния, которые носят Ангелы, и данные им чаши. Их вид совсем не мрачен - напротив, они ослепительны, подобно их Господу в 1:13 и далее. Они излучают «неприступный свет», в котором обитает Бог (1 Тим. 6:16), «лучи, пронзающие насквозь, подобные сверхтвердому монолиту»1. Противники Христа не в состоянии вынести натиска такой благости и чистоты.

Более того, чаши ангелов наполнены гневом Бога, живущего во веки веков, и «страшно впасть в руки Бога живого» (Евр. 10:31). Это означает, что в то время как наша жизнь так или иначе заканчивается - либо насильственной смертью, либо естественным образом, -Он продолжает жить. Бомба взрывается, дым рассеивается, пыль оседает - Он по-прежнему здесь. Или, другими словам, шум жизни затихает, лихораДочная суета будней отдаляется от нас, наша работа сделана, и мы начинаем ждать - когда же, наконец, настанет желанный покой. Но Он, как и прежде здесь, и с Ним надо считаться. «Не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать; Но скажу вам, кого бояться: бойтесь того, кто, по убиении, может ввергнуть в геенну; ей, говорю вам, того бойтесь» (Лк. 12:4,5). В фильмах ужасов есть классическая ситуация - вы бежите, скрываясь от чего-то страшного, прячетесь за какими-нибудь баррикадами и затем обнаруживаете, что оказались запертыми внутри них. Такова Небесная Охота 1, только это охота суда, а не милосердия. «Кто из нас может жить при огне пожирающем?» (Ис. 33:14). Так наказывает святой, живой Бог: семикратно, и это наказание подобно тому, которое Израиль просил для язычников (Пс. 78:12). Но точно такое же наказание грозило самому Израилю за неповиновение (Лев. 26:18 и далее). Оно - символ полного, или скорее настоящего и реального наказания. И так же, как «звезды с путей своих сражались' с Сисарою» (Суд. 5:20), здесь сама природа становится орудием и проводником гнева Божьего. Соответственно, одно из четырех животных становится фактическим источником бедствий, которые ангелы изливают из своих чаш. «Он вооружит творение, чтобы наказать Своих врагов», говорит еврейская Книга Мудрости (5:17, ИБ).

2. ПЕРВАЯ ЧАША: ПОРАЖЕНА ЗЕМЛЯ (16:2)

Пошел первый Ангел и вылил чашу свою на землю: и сделались жестокие и отвратительные гнойные раны на людях, имеющих начертание зверя и поклоняющихся образу его.

Трубы провозгласили наступление лишь частичных несчастий, цель которых - образумить тех, кто выживет. Они служили в качестве предостережений Бога. Бедствия, изливаемые из чаш, - полные, поскольку возможность для покаяния утрачена. Все, кто не были запечатлены как последователи Агнца, теперь бесповоротно отмечены как поклонники зверя. Теперь страдать должны они все, а не только одна их треть. Это уже больше не предупреждение, а наказание.

Классический библейский пример, в котором показано, как святость наказывает несвятых, находится в пятой главе Первой Книги Царств. В ней рассказывается, как захваченный израильский ковчег завета вызывал эпидемию в каждом городе, куда его привозили. По сравнению с тем, что мы сейчас рассматриваем, этот рассказ вызывает чувство облегчения. Мы можем даже похихикать над растущей паникой филистимлян, когда они перевозят ковчег из Азота в Геф, из Гефа в Аскалон, - мы ведь знаем, что все заканчивается хорошо: болезненные наросты были для них предупреждением, которому в данном случае они вняли. В Откровении 16 нарисована беспросветно мрачная картина. Она напоминает не филистимские, а египетские язвы, когда фараон Египта ожесточил свое сердце и получил за это по заслугам. То же самое происходит и с поклонниками зверя. Они отвергли предостережения и теперь должны платить по счетам.

3. ВТОРАЯ ЧАША: ПОРАЖЕНО МОРЕ (16:3)

Вторый Ангел вылил чашу свою в море: и сделалась кровь, как-бы мертвеца, и все одушевленное умерло в море.

Чаша 2 поражает море - так же, как труба 2 провозгласила бедствие в море. Заглядывая вперед, можно сказать, что хотя чаши оказывают на мир не такое воздействие, как трубы, тем не менее сцены, в которых появляются те и другие, параллельны. По очереди поражаются земля, море, реки и небо; затем наступает мучение, затем гибель, и, в конце концов, мира больше нет.

То, что происходит с морем в обоих сценах (с чашами и трубами), напоминает первую египетскую язву. Здесь результат особенно неприятен, и опять же - по контрасту со сценой с трубами - он полный, а не частичный. Страдания, изливаемые из чаш, непосредственно направлены на саму жизнь; это не возвещаемые трубами косвенные предостережения, вроде экономического упадка или загрязнения окружающей среды. Грехи людей оборачиваются против них самих.

4. ТРЕТЬЯ ЧАША: ПОРАЖЕНЫ РЕКИ (16:4-7)

Третий Ангел вылил чашу свою в реки и источники вод: и сделалась кровь. 5 И услышал я Ангела вод, который говорил: праведен Ты, Господи, Который ecu и был, и свят, потому что так судил; 6 За то, что они пролили кровь святых и пророков, Ты дал им пить кровь: они достойны того. 7 И услышал я другого от жертвенника говорящего: ей, Господи Боже Вседержитель, истинны и праведны суды Твои.

При чтении текста не создается впечатления, что ангел с третьей чашей - тот же самый, что и ангел вод. Последний скорее является представителем духовного уровня земных рек и источников. Мы ведь уже видели, что у каждой церкви есть ангел (1:20), есть ангелы ветра и огня (7:1; 14:18), а Архангел Михаил является представителем и заступником народа Израиля1. Если это так, то примечательна его реакция на чаши Божьего гнева. Это не реакция боли. Он отдает должное Божественной справедливости. Мы уже заметили, что ангелы сначала получают чаши от одного из четырех животных, представителей природы. Природа знает, что ей придется страдать от язв. Но она с готовностью открывает себя для всего, что намерен сделать Создатель, чтобы воплотить замысел Своего суда.

Жертвенник в последний раз появлялся в сцене 2, после снятия печати 5. Тогда страдающие святые взывали из-под него об отмщении. Бог ответил на их молитвы. Первой частью Его ответа было не наказание, а предупреждение. Оно было сделано в сцене 3, когда звучали трубы. Но сейчас Его ответ дополнился возмездием. Поэтому голоса и Божьего мира, и Божьей Церкви приветствуют Его праведность и справедливость, а также заслуженное Его врагами возмездие.

5. ЧЕТВЕРТАЯ ЧАША: ПОРАЖЕНО НЕБО (16:8,9)

Четвертый Ангел вылил чашу свою на солнце: и дано было ему жечь людей огнем. 9 И жег людей сильный зной; и они хулили имя Бога, имеющего власть над сими язвами, и не вразумились, чтобы воздать Ему славу,

Грешники, которые не раскаялись, когда померк солнечный свет, теперь терпят заслуженное наказание - его жар многократно усиливается. Они чувствовали предупреждение, но не отреагировали на него; теперь им уже придется обратить внимание, хотят они того, или нет. На этот раз они признают присутствие Бога, но вместо того, чтобы покориться Ему, они хулят Его.

Мы заметили, насколько развитие действия в сцене 5 похоже на развитие действия в сцене 3. Чем сильнее проявляется сходство этих двух сцен, тем яснее становится, что события сцены 5 не следуют за событиями сцены 3. Если трактовка, которой мы до сих пор следовали, верна, то, вполне возможно, семь чаш изливаются где-то после событий, описанных в сцене 4. Связь между сценами носит не хронологический, а логический характер. Снова и снова беда проносится по миру (печати): каждый раз, когда люди причиняют страдания другим людям, Бог предупреждает, что им это не пройдет безнаказанно; каждый раз, когда к Его предупреждениям не прислушиваются, Он в конце концов наказывает творящих зло (чаши).

6. ПЯТАЯ ЧАША: МУЧЕНИЕ (16:10,11)

Пятый Ангел вылил чашу свою на престол зверя: и сделалось царство его мрачно, и они кусали языки свои от страдания. 11 И хулили Бога небесного от страданий своих и язв своих; и не раскаялись в делах своих.

Начиная со сцены с печатями и далее, пятая часть показывает новый поворот событий: «не только... но...». Не только мир будет страдать от победы всадника, скудости, вражды и смерти, но даже Церковь не станет исключением - это касается печати 5. Чтобы предупредить человека о страшных последствиях греха, Бог не только поражает его среду обитания, экономику, естественные ресурсы и видимый свет, но насылает также саранчу, которая будет глодать человека, губить его личную, индивидуальную жизнь, - такое бедствие возвестила труба 5. Четыре великие духовные силы вовлечены в космическую схватку между добром и злом, но козырная карта находится в руках у Бога - это показано в видбнии 5. И в этой сцейе мы наблюдаем то же самое. Бог накажет нераскаявшихся людей - против них восстанут земля и море, вода и огонь, но Он пойдет еще дальше. Когда чаша изливается, нарушается порядок всей человеческий системы; воцаряется мрак, как во время девятой язвы в Египте.

Немного есть видений в Откровении, которые вызывали бы большее чувство благоговения, чем видение с пятой чашей. Престол зверя - в некотором смысле величайшее достижение сатаны. Сатана проник во всю изначально задуманную Богом структуру общества и извратил ее так, что она служит его интересам. Результат этого - «мир», безбожная организация человеческого общества. Это сатанинский двойник Божьего общества и Церкви. Это царство зверя, противопоставленное Царству Христа. Эта одна из четырех великих сил, принимающих участие в космическом конфликте сцены 4. И вершина всего этого - престол, мощное сооружение, воздвигнутое неимоверными усилиями, - апофеоз мастерства дракона. Царство теперь увенчано престолом, а престол занят зверем. Именно на него и изливается чаша. За этим следует смятение. Бог отомщен - суровое возмездие постигает безбожное общество, которое так гордо поднялось против Него и против Его Церкви. Оно утверждало, что способно предоставить жизнеспособную альтернативу обществу, основанному Богом. Но теперь стало ясно, как белый день, что это не так. В Книге Пророка Даниила, который свидетельствовал об истинном Боге, находясь в самом сердце языческих мировых систем своего времени, много раз говорится о том же самом: «Всевышний владычествует над царством человеческим и дает его, кому хочет» (Дан. 4:22, 29). Он видит, как статуя, символизирующая великие империи, распалась и сделалась «как прах на летних гумнах» (Дан. 2:35). Великое дерево -Навуходоносор, царь Вавилона, срубается (4:11), царство Валтасара исчислено и ему положен конец (5:26). В своих видениях он видит зверей, подобных зверям из Откровения. Они велики и могущественны - до тех пор прка у них не отнимается их власть (7:12).

Даже в этом случае несущие на себе печать зверя не обращаются к Богу. Они будут страдать - ни в коем случае не молча! - и винить во всем Бога. Но запечатленные последователи Агнца узнают, что происходит, когда система распадется, когда (если позаимствовать заглавие одного из рассказов И. М. Форстера) «Машина остановится». Они тогда станут молиться: «Да святится имя Твое; да приидет царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе».

7. ШЕСТАЯ ЧАША: ПОГИБЕЛЬ (16:12-16)

Шестый Ангел вылил чашу свою в великую реку Евфрат: и высохла в ней вода, чтобы готов был путь царям от восхода солнечного. 13 И видел я выходящих из уст дракона и из уст зверя и из уст лжепророка трех духов нечистых, подобных жабам: 14 Это - бесовские духи, творящие знамения; они выходят к царям земли всей вселенной, чтобы собрать их на брань в оный великий день Бога Вседержителя.

15       Се, иду как тать: блажен бодрствующий и хранящий одежду свою, чтобы не ходить ему нагим и чтобы не увиде ли срамоты его.

16       И он собрал их на место, называемое по-Еврейски Армагеддон.

Данная часть ставит перед нами некоторые вопросы, и, возможно, мы не сможем здесь ответить на все. Думается, однако, что какими бы предположительными наши ответы ни были, они не противоречат предыдущим рассуждениям.

Стих 12: нам известно, что Евфрат - это регион, от которого исходит гибель (сцена 3, труба 6). Мы предполагаем, что восточные цари, подобно конному войску, нашествие которого возвестила труба 6, являются представителями разрушительных сил, чем бы эти силы не оказались в реальной жизни. Случаи, когда вода высыхает, чтобы дать людям возможность пройти, - совершенно обычное явление в библейской истории и в пророчествах. (Исх. 14:21; Иис. Нав. 3:16; 4:23; 4 Цар. 2:8; Ис. 11:15,16).

Стих 13: мы знаем, что дракон - это дьявол, а зверь это мир, или безбожная государственная система (сцена 4). Мы предполагаем, что лжепророк это второй зверь, зверь из земли. Мы найдем подтверждение этому предположению, когда сравним 13:14 с 19:20. Причина, по которой исходящие от этого нечестивого трио призывы уподобляются жабам, вне всякого сомнения, именно та, которую приводит сам Иоанн, а именно: жаба в библейские времена считалась существом нечистым.

Но вопрос остается. Похоже, что цари из стиха 14 -настоящие, «буквальные» цари, или, по крайней мере, правительства; но если это так, то нельзя ли тому же самому слову в стихе 12 придать более метафорическое значение? Разве не могут «цари от восхода солнца» также символизировать реальные политические силы, действующие на азиатском континенте и распространяющиеся на весь мир? И потом, если (по аналогии с предыдущими сценами) из чаш изливается наказание, которое Бог всегда посылает, когда Его предостережения упорно игнорируются, то почему наказание чаши 6 датируется днем конца света - великого дня Бога Всемогущего, когда Христос вернется так же внезапно, как тать в ночи (ст. 14,15)? Каково значение Армагеддона («гора Мегиддо»)? Эта гора, расположенная в нескольких милях к юго-востоку от современного города Хайфы, обращена к перекрестку некоторых важнейший путей сообщения древнего мира. Благодаря такому расположению - в самом сердце Среднего Востока -она была свидетелем многих решающих битв. Писатели-фантасты, авторы апокалиптической литературы двадцатого века, хорошо знакомы с понятием, рассматриваемым нами сейчас. Патриарх научной фантастики Герберт Уэллс написал рассказ, озаглавленный «Видение Армагеддона»; будет ли это, как в его фантастической эсхатологии, последняя мировая война? Далее приводится предположительная трактовка. По нашему мнению, она предельно гармонирует с общим значением книги.

Когда излилась чаша 5, то нераскаявшихся постигли многочисленные скорби. Это было результатом дезорганизации общества. Дела обстояли достаточно плохо, еще когда царство зверя функционировало нормально;   когда  его   механизм  разладился,   все  стало несравненно хуже. Чаша 6 - это следующая и последняя стадия божественного наказания. Когда она излилась, то цели Бога и сатаны ужасным образом слились. Убедившись, что его возможности извращать человеческое общество небезграничны, сатана говорит: «Если я больше не могу извращать, то тогда буду уничтожать». И тогда он вместе со зверем и лжепророком подстрекают царей земли, которые не способны больше поддерживать нестабильный баланс, называемый «миром». Теперь  по  наущению  сатаны  они  ринутся  в  безумие взаимной кровавой бойни. Увеличивается гонка вооружения, армии маршируют, а люди умирают - не их знакомые и родственники, а они сами; ибо так же, как труба 6 возвестила последнее предупреждение, заставив их увидеть смерть непосредственно рядом с собой, так и чаша 6 стала последним наказанием. Она принесла смерть им самим. И когда сатана произносит: «Я буду губить», Бог говорит: «Да, будешь». Цель сатаны - отстоять свою власть; цель Бога - правосудие. Результат один и тот же - Армагеддон.

Следовательно, Армагеддон - это конец. Когда «великий день Бога Всемогущего» настанет, то власти этого мира внезапно обнаружат, что им противостоит отвергаемый ими Господь. Он появляется так же неожиданно, как и Его высказывание в стихе 15. Эта схватка будет последней: за мучением (пятая чаша) последовала гибель (шестая чаша), так же, как в Египте за темнотой последовала смерть - в ночь первой пасхи.

Но хотя в видении с шестой чашей главным образом говорится не о последнем дне, нам не следует забывать о следующем: каждый раз, когда какого-нибудь нераскаявшегося грешника настигает погибель, для данного конкретного человека это «последний день», конец его мира и последняя, роковая встреча с Христом, Который всегда приходит, «как тать в ночи», когда Его меньше всего ждут.

8. СЕДЬМАЯ ЧАША:

МИРА БОЛЬШЕ НЕТ (16:17-21)

Седьмый Ангел вылил чашу свою на воздух: и из храма небесного от престола раздался громкий голос, говорящий: совершилось! 18 И произошли молнии, громы и голоса, и сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле. Такое землетрясение! Так великое!

19       И город великий распался на три части, и города языческие пали, и Вавилон великий воспомянут пред Бо гом, чтобы дать ему чашу вина ярости гнева Его.

20       И всякий остров убежал, и гор не стало; 21 И град, величиною в талант, пал с неба на людей; и хулили люди Бога за язвы от града, потому что язва от него была весьма тяжкая.

Гром и молния, являющиеся частью увертюры в сценах 2, 3 и 4, сопровождают кульминационное действие сцены 5. Землетрясения также происходили в разные моменты. Они служили признаком присутствия Бога (печать 6, труба 6). Об этом землетрясении сказано, что оно самое грандиозное из всех бывших до него. О нем говорил пророк Аггей (2:6). В Послании к Евреям это пророчество подхватывается и объясняется: Он «дал такое обещание: «еще раз поколеблю не только землю, но и небо». Слова «еще раз» означают изменение колеблемого, как сотворенного, чтобы пребыло непоколебимое» (Евр. 12:26,27). Когда изливается чаша 7, то ее содержимое сметает время и историю и заменяет их вечностью. Когда этот день настанет, то исчезнут не только острова и горы Божьей земли. Города, достижения бесовской гордыни человека, также падут. Для «великого города» (это, вне сомнения, Вавилон), символа всей сатанинской структуры, настанет день погибели. Теперь он скажет в своем сердце: «Забыл Бог»1 - и распадется под натиском Божьего «ва. «И градом истребится убежище лжи» (Ис. 28:17). Чаша 6 принесла всеобщую погибель; чаша 7 - окончательное истребление и уничтожение зла.

 

1  Вид, цитата из Псалма 9:32 (Свит, с. 211).

 

Евангельская Реформатская Семинария Украины

  • Лекции квалифицированных зарубежных преподавателей;
  • Требования, которые соответствуют западным семинарским стандартам;
  • Адаптированность лекционных и печатных материалов к нашей культуре;
  • Реалистичный учебный график;
  • Тесное сотрудничество между студентами и местными преподавателями.

Этот материал еще не обсуждался.