Виллем Хендрик Велема, Ян ван Гендерен

Завет благодати (гл. 11 из книги 'Краткая реформатская догаматика')

37. Значимость завета благодати

 

37.1. Завет и церковь

 

В завете благодати все исходит от Господа. Причастность завету – это благодать. Причастность благословениям и благам завета – это благодать. Завет с Богом также означает, что заветные отношения, как следствие завета, подразумевают огромную ответственность с нашей стороны.

 

Учение о завете благодати занимает отдельное место в догматике и одновременно с этим влияет на другие области богословия. Вентцель называет учение о завете благодати ключевой концепцией, которую необходимо принимать во внимание в каждом аспекте учения (Dogm. 3a:220-23, 251). По крайней мере, можно определить четыре рода отношений.

 

Завет и церковь связаны друг с другом исключительно благодаря Христу, Посреднику завета, а также Главе Своей Церкви.

 

Как мы увидим далее (раздел 44), церковь состоит из Божьих людей, людей, которые принадлежат Господу. Эта идея отлично вписывается в контекст учения о завете, но также играет важную роль в области учения о церкви. В ветхозаветном периоде (диспенсации) Израиль был одновременно народом завета и церковью завета. Он должен был быть «царством священников, святым народом» для Господа. Основание данного утверждения – завет, который Бог заключил с народом, завет, который народ должен соблюдать (Исх. 19:5-6). Аналогичным образом Церковь Нового Завета утверждена на завете наряду с его обетованиями и требованиями (см. 1 Петр. 2:9-10).

 

Гейдельбергский катехизис упоминает о завете и о церкви в одном разделе (воскресенье 27). Катехизис говорит о церкви как о церкви завета, к которой принадлежат верующие и их дети. Однако церковь и завет не тождественны. Верно в отношении церкви, что Христос собирает ее с помощью Своего Духа и Своего Слова (Воскресенье 21). Не все дети завета, однако, желают быть собранными вместе в единстве истинной веры, чтобы быть одной общиной веры, в том смысле, какой вкладывает в это выражение Бельгийское исповедание веры (Бельгийское исповедание веры, артикул 27).

 

Говоря о церкви, как и в случае с заветом, нам не следует начинать с человека. Бог завета предоставляет нам место в церкви, которое мы не должны оставлять, когда чувствуем, что нас влечет к чему-то иному.

 

Каждое обновление (реформация) церкви обусловлено верностью Бога, Который помнит Свой завет. Как и во время реформации в дни царя Иосии (2 Пар. 34:29-33), каждая истинная реформация включает аспект возвращения к завету. Верный Бог не только требует верности от Своих людей, но также наделяет их способностью (или побуждает) жить верно, согласно обетованиям и требованиям Своего завета.

 

37.2. Завет и таинства

 

Крещение и  Вечеря Господня отражают и запечатлевают для нас обетования евангелия. Эти обетования включают все обетования завета.

 

Обрезание, которое в течение определенного времени служило знаком и печатью завета, осуществилось в крещении, которое знаменует собой «обрезание Христово» (Кол. 2:11-12). Смотрите также Бельгийское исповедание веры, артикул 34.

 

Если бы мы не были убеждены в том, что заветное обетование относится как к верующим, так и к их детям, нам бы пришлось подвергнуть сомнению законность крещения младенцев. Но обетование предназначено также для детей церкви. По этой причине они не только «могут» быть крещены, но их и «следует» крестить (богослужебная форма крещения младенцев).

 

Отвергающие крещение младенцев показывают, что они не видят общей картины завета благодати. Противники крещения младенцев обычно не обращают внимания  на действие завета из поколения в поколение, делая ударение, со своей стороны, на необходимости личной веры.

 

В данном случае на кону также стоит единство Ветхого и Нового Завета. В течение столетий завет благодати представляет собой единый завет, а в новой диспенсации действие Божьей благодати еще больше усилилось. В противном случае, Божья благодать была бы менее явной и открытой нам, чем ранее Израилю. Нельзя высказать эту мысль, грубо не оскорбив при этом Христа (ср. Кальвин, Наставления в христианской вере, 4.16.6).

 

Вечеря Господня, которая называется столом Господа (1 Кор. 10:21), также называется и столом завета. Это вечеря завета, укорененная в Христовой жертве для прощения наших грехов (см. Мф. 26:28).

 

Если крещение четко показывает, что спасение во всей своей полноте исходит из Божьего завета (ведь крещение совершается не только над младенцами, но и над взрослыми), то в Вечере Господней мы видим два аспекта общности завета, представляющие собой цель, которую преследует Господь в завете с нами. Вот почему В. Теелинк и другие говорят об обновлении завета в праздновании Вечери Господней (ср. Van Genderen, 1983, 65ff).

 

37.3. Завет благодати и проповедь

 

Слова Божьего завета следует провозглашать церкви, так как она представляет собой церковь завета. В соответствии с характером завета как завета благодати, следует подчеркивать обетование.

 

Проповедь как «служение примирения» (2 Кор. 5:18) также является служением завета. Призыв посредством Слова представляет собой неотъемлемую составляющую служения завета (ср. Heppe, Dogm., 298).

 

Вместе с Тримпом можно сказать, что проповедь – главное событие в Божьих заветных отношениях с нами[27]. Ее суть заключается в том, что Бог обращается к нам посредством Слова. Человек, каков он есть или каким ему следует быть, или каким он может стать, не должен быть средоточием внимания. Самый важный аспект – знать, кто есть наш Господь Бог, что Он делает, что Он обещает, чего Он требует. Наш Бог желает, чтобы мы жили по Его благодати ради Его славы.

 

С точки зрения нашего понимания завета, Божьи обетования необходимо провозглашать всей церкви, а не только определенной ее части. Проповедь должна быть обращена ко всей церкви. Если бы роль обетований завета заключалась в указании на то, что  относится к будущему, нам необходимо было бы ожидать их осуществления. Так как обетования представляют собой Божьи обетования, их следует принимать и применять верою.

 

Проповедь об обетованиях – это проповедь о Христе – Посреднике и Залоге завета. Провозглашение спасения во Христе должно найти отклик в церкви, и оно найдет этот отклик. Провозглашение обетования и евангелия обращено ко всем с повелением: «покайтесь и веруйте» (Каноны Дортского синода, 2:5).

 

В церкви завета нам следует принимать во внимание тот факт, что не все дети завета разделяют обетованное спасение (или не все дети завета являются причастниками обетованного спасения). Есть те, у кого нет истинного покаяния. Библейское учение о завете не ведет к идеализированному взгляду на церковь! Водораздел проходит среди людей завета, который проявляется в том, как человек откликается на призыв Христова евангелия. В проповеди, в таком случае, должна присутствовать разделяющая составляющая[28].

 

37.4. Завет благодати и жизнь веры

 

В завете Бог всегда выступает инициатором и занимает главное положение. Жизнь благодати и завет благодати – так называется книга Муркеркена. В принципе, более правильной последовательностью слов в данном названии была бы – Завет благодати и жизнь благодати. Жизнь благодати есть жизнь, исходящая из Божьих обетований, жизнь веры, укорененная в Божьих обетованиях, как называл ее Бракел (R.S. 2:601-38).

 

Божьи обетования предшествуют нашей вере и образуют собой ее основание. Согласно Кальвину, жизнь благодати начинается с обетования, зиждется на обетовании и завершается обетованием (Наставления в христианской вере, 3.2.29). Мы должны верить тому, что Бог обещает нам в евангелии. В данном случае, мы имеем в виду известную формулировку Гейдельбергского катехизиса (Воскресенье 7, вопрос/ответ 22). Из этой формулировки (согласно которой основные положения нашей христианской веры в лаконичном изложении учат нас этой истине), видно, что имеются в виду не только явные обетования евангелия, но все, что Бог желает даровать нам согласно евангелию.

Об обычных обещаниях, которые дают люди, мы можем сказать, что они после выполнения уже не имеют непосредственной важности для нас. Однако с Божьими обетованиями дело обстоит совершенно иначе. Бог неоднократно говорит в Своем Слове: «обетования принадлежат вам». На основании этих слов верующий может сказать с твердой уверенностью, что спасение даровано не только другим людям, но также и мне, исключительно по благодати, исключительно ради Христа (ср. Гейдельбергский катехизис, Воскресенье 7).

 

Мы можем вечно крепко держаться обетований Божьего завета, которые во Христе непреложны. Только когда чрез Него (а также благодаря деятельности Святого Духа) мы способны постоянно говорить: «Да и аминь» (2 Кор. 1:20), есть продолжение нашей жизни веры.

[27] C. Trimp, Klank en weerklank, 1989, 52.

[28] W. Kremer, Priestlijke prediking, 1976, 61-68; W. H. Velema, De toeeigening van het heil in de prediking, W.H. Velema, Delen in het heil, 1989, 57-64.