Виллем Хендрик Велема, Ян ван Гендерен

Завет благодати (гл. 11 из книги 'Краткая реформатская догаматика')

34. Завет в Святом Писании

 

34.1 Ветхий Завет

 

1. Общая картина. Тема завета занимает исключительно важное место в Ветхом Завете. Данный факт признают все, кто рассматривает отношения между Богом и людьми, и которые, прежде всего, руководствуются Ветхим заветом.

 

Этимология слова берит, которое встречается в ветхозаветных книгах около трехсот раз, не совсем ясна. В Септуагинте это слово было переведено как диатеке (завещание), а не как выражение, которое подразумевает договор или соглашение. Однако можно ли утверждать, что завет представляет собой правильный перевод слова берит? Особое внимание к данному вопросу было привлечено Кутшем, который предпочитает переводить это слово как обязательство (1973, 203ff; THAT, 1:339-352). В таком случае берит может рассматриваться как обязательство, которое Бог берет на Себя (Selbstverpflichtung), или обязательство, которое Он предназначает для человека (Fremdverpflichtung). В отношениях между людьми также существует берит в смысле взаимных обязательств. Однако с богословской точки зрения необходимо отказаться от термина завет и концепции завета (TRE, 7:399). Из обсуждения этого взгляда Л. Перлитом и другими исследователями Ветхого Завета можно сделать вывод, что понятие берит представляет собой сложную многогранную концепцию, включающую такие составляющие, как обетование и требование.

 

Мы согласны с МакКарти, что в этих сравнительно недавно высказанных взглядах содержатся частицы истины. Тем не менее, нет никаких оснований использовать вместо слова завет слово обязательство (см. также  M. Weinfeld, TWAT, 1:781 f). Берит включает не только обязательства, но также и отношения. Завет, который люди заключают друг с другом, включает переговоры, описание отношений, а также знак или ритуал (обряд). Таких примеров достаточно в Ветхом Завете.

 

В истории обновления и подтверждения завета Господа с Израилем в дни Иисуса Навина (глава 24), описываются многие составляющие, свойственные завету, как таковому[8]. Нет необходимости подтверждать действительность заветных отношений таким торжественным образом. Завет существует, потому что Бог говорит: «Я буду вашим Богом, и вы будете Моим народом». Это выражение представляет собой так называемую формулу завета, которая иногда звучит в непосредственной связи с берит, а иногда и без упоминания слова завет. Эти отношения четко выражены следующими словами: «Я Господь Бог твой» (Исх. 20:2; Лев. 19:3). В данном случае смотрите MacCarthy, 1981, 16-22.

 

Далеко не всегда завет заключается двумя  равноправными сторонами. Один человек может проявить инициативу, в то время как другой не будет видеть в заключении завета никакой необходимости, и занимающий высокое положение может обязать подчиненного вступить в завет. Такой завет иногда сравнивают с соглашениями между сюзеренами и вассалами на древнем Ближнем Востоке.

 

В завете, заключенном между Богом и людьми, мы видим, что стороны явно не равны. Бог никогда не говорит: «Давайте мы заключим завет», но: «Я заключу завет между Мной и тобой» (Быт. 17:7). Это Божий завет и он, по сути, односторонний  (monopleurisch). Тем не менее, данное обстоятельство никак не противоречит тому факту, что в данный завет включены две стороны. Следовательно, он также является и двухсторонним заветом (dupleurisch). Однако действие завета несколько отличается от действия закона Божьего в отношении людей. Следует отметить, что именно обетование, сопутствующее требованию, является основной составляющей завета. Поэтому после Быт. 1 и 2, завет представляет собой завет, который по своему происхождению и сущности свидетельствует о благодати.

 

Действия Бога описываются следующими словами: дает, устанавливает, заключает, повелевает, и хранит (соблюдает). Требования к человеку выражены следующими словами: соблюдать, придерживаться, быть верным завету, и поступать согласно завету (см. Быт. 17:9; Исх. 19:5; Ис. 56:4; 2 Пар. 34:32). Люди, однако, могут забыть, оставить, преступить, и нарушить завет со своим Богом. В книге Второзакония делаются особо серьезные предупреждения относительно нарушения завета (см. Втор. 4:23-24; 29:25-28; 31:16-17). Бог завета являет верность и милость (емет, хесед) Своему народу. Бог также ожидает, что они будут верны Ему (см. Мих. 6:8).

 

2. Завет в книге Бытия. Божий завет осуществляется в истории, в которой можно отметить несколько этапов (ср. Francke, 1985, 19-190).

 

В Библии слово «завет» (берит) впервые упоминается в Быт. 6:18. Бог говорит Ною: «Но с тобою Я поставлю завет Мой, и войдешь в ковчег ты…». Этот завет представляет собой односторонний договор, инициатором которого является Бог. У этого договора есть определенная цель, и срок его действия ограничен. Завет, который упоминается в Быт. 9:8-17, еще называется заветом с Ноем. Обетование данного завета служит целям завета благодати (ср. Francke, 1985, 37-42; Van der Waal, 1990, 36-41). В данном случае Схилдер отмечает, что вся «природа» становится своеобразным основанием (своеобразной строительной площадкой), на котором строится церковь[9].

 

Завет с Авраамом занимает главное положение

 

При заключении завета с Авраамом Бог, прежде всего, дал ему обетование: «… и поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя» (Быт.17:7).

 

Однако данное обетование не является первым обещанием относительно спасения. Уже в третьей главе книги Бытия, говорится о том, что Бог протягивает руку помощи согрешившему человеку (ср. Бельгийское исповедание веры, артикул 17), и обещает ему спасение. Быт. 3:15 – это текст, который, по мнению Бавинка, содержит в себе самую суть евангелия, самую суть завета благодати (R.D., 3:200). Данное обетование относится ко всему человечеству.

 

Обещание, согласно которому «все семьи земли будут благословлены» в Аврааме или вместе с Авраамом (Быт. 12:3), является по сути мессианским. Данное обетование будет осуществлено с пришествием Христа, благодаря которому обретут спасение как иудеи, так и язычники[10]. Обетование, данное Аврааму, снова повторяется и сопровождается знамением. В Быт. 15:18 говорится: «В этот день заключил Господь завет с Аврамом…».

 

В Быт. 17 обетование о спасении принимает форму завета. В обещании, согласно которому Бог выражает желание быть Богом Авраама и его потомков, Он, так сказать, дарует Самого Себя. Для последующих поколений завет не утрачивает своей действенности. Исаак и Иаков получают то же обетование. Знак обрезания сопутствует завету. Все мужчины из дома Авраамова должны быть обрезаны, даже если они рабы (слуги) или чужеземцы (Быт. 17:9-14).

 

3. Синайский завет. Вместе с Бавинком мы можем сказать, что завет с отцами представляет собой основание и содержание (суть) Синайского завета (R. D., 3:220). Божья верность по отношению к патриархам упоминается как мотив Его действий (Втор. 7:8). Данный факт вполне очевиден из слов Исх. 20:2, хотя в этом периоде истории завета основное внимание сосредоточено на соблюдении Божьих заповедей.

 

Иногда различия между заветом с Авраамом и заветом с Израилем у Синая отмечают как противоречия. Например, говорится, что хотя последний и не является заветом дел, тем не менее, он изложен в форме, которая отчетливо напоминает именно завет дел (Aalders, 1939, 179). Можно возразить на это, что ударение на Божьих требованиях к Своим людям, не представляет собой ссылку на завет дел. Во Второзаконии основная идея заключается в том, что люди должны соблюдать завет. Данным обстоятельством обусловлены благословения и проклятия (Втор. 27-30). Однако соблюдение завета – это обязательство откликаться на Божью любовь, которая поддерживает завет (см. Втор. 6:4-5; 7:6-8; 30:19-20). Закон есть Тора, который действует в контексте завета. Закон представляет собой руководство, согласно которому люди обязаны идти по пути завета. Таким образом, Тору можно назвать правилом завета. Как Авраам был призван ходить пред лицем Божьим, когда Бог связал Себя с ним узами завета (Быт. 17:1), так и закон, дарованный Израилю, служит завету в качестве объяснения  следующего утверждения: «Ходи предо Мной и будь непорочен» (ср. Bavinck, R. D., 3:222).

 

4. Новый завет. В связи с пророчествами относительно нового завета или вечного завета, который Бог собирался заключить со Своим народом (Иер. 31:31-34; 32:37-41; Иез. 37:24-28), возникает следующий вопрос: «Отличается ли этот завет от завета, который Бог заключил с Израилем? Может быть, нам следует думать об обновлении завета?».

 

Некоторые богословы противопоставляют синайский завет новому завету. Узы с народом Божьим в синайском завете проявляются исключительно во внешних и национальных, а в новом завете, сугубо во внутренних и духовных аспектах. В наши дни мы имеем дело с новым заветом. Члены завета являются членами невидимой Церкви, живыми членами Христа (Aalders, 1939, 158f.). Важный вывод заключается в том, что завет и избрание количественно тождественны. То есть число членов завета равно числу избранных. Иногда завет включает незаконных членов, которым Бог также говорит, что Он заключает с ними Свой завет, дабы быть их Богом, но которые отказываются признать Его своим Богом. Такое отношение можно объяснить как нарушение завета с их стороны (Aalders, 1939, 193, 222).

 

По мнению Рейлинга, пророчество о новом завете подразумевает прекращение действия ветхого завета. Он был нарушен людьми, и поэтому не осталось ничего, что можно было бы восстановить или обновить. Ветхий завет и новый завет представляют собой один и тот же завет, если рассматривать его со стороны Бога. Однако если рассматривать его с точки зрения людей завета, тогда следует говорить о двух коренным образом отличающихся друг от друга заветах[11].

 

В то время как Аалдерс, Рейлинг и другие подчеркивают различия между заветом с Израилем и новым заветом, есть ряд богословов, указывающих на их сходства. Различие не в том, что ветхий завет затрагивает лишь внешние, а новый завет внутренние аспекты. Данное обстоятельство указывает на сущностное различие. Этот вопрос рассматривается Л. Х. Ван дер Мейденом (1955, 35). Различия целиком и полностью относятся к области истории искупления (Wiskerke, 1955, 173).

 

Относительно отношений между ветхим (синайским) заветом и новым заветом (Иер. 31)  следует помнить как о сходствах, так и о различиях, существующих между ними.

 

а) Этот завет, по сути, представляет собой один Божий завет с Божьими людьми. Когда завет, первоначально заключенный с Авраамом, впоследствии был заключен с Израилем у Синая, он приобрел отличительные черты завета благодати. Иер. 31 выражает удивительным, новым образом, что Бог решил распространить свою благодать и верность на людей, которые их совершенно не заслуживают (ср. в данном случае Иер. 31:32). Бог обновляет Свой завет со Своими людьми.

 

б) Новый завет, по сути, представляет собой ветхий завет. Закон, который должен будет быть начертан на скрижалях сердец людей, является тем же законом, который уже был дарован ранее. Всеохватывающее обетование: «… и буду им Богом, а они будут Моим народом» (Иер. 31:33), представляет собой обетование времен Моисея: «Я буду вашим Богом, а вы будете Моим народом» (Лев. 26:12). Однако не следует на основании Иер. 31:33-34 делать вывод, будто в ранние дни закон все еще не был начертан на сердцах, или что в те времена не было прощения грехов и ведения Господа. Это «внутреннее состояние»[12] было обещано еще в Пятикнижии Моисеевом (Втор. 30:6). Закон был, несомненно, начертан на скрижалях сердец благочестивых людей, и у святых Божиих были правильные с Ним отношения.

 

в) Способ отношений Бога со Своим народом не изменился в новом завете. Он дарует обетования, такие как в Иер. 31:31-34, не только тем, кто был избран к вечной жизни. Подобно обетованиям Быт. 17 и Исх. 19 эти обещания требуют отклика веры.

 

г) Тем не менее, в истории завета прослеживается последовательное его раскрытие. Следует отметить, что история завета, по сути, это история искупления. «Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу… новый завет» (Иер.31:31). Больше обетований можно ожидать в будущем. Обещанное в Ветхом Завете приобретает более полное осуществление в Новом Завете. Таким образом, есть определенные различия в степени осуществления (ср. Vander Meiden, 1955, 41).

 

д) При рассмотрении вопроса осуществления данного пророчества некоторые исследователи относят его ко времени пленения, так как контекст подразумевает возвращение народа (Иер. 31: 23-25), который, чего вполне естественно ожидать, будет проявлять повышенный интерес к закону (ср. Неем. 9:38-10:31). По нашему мнению, пророчества о новом завете, подразумевают в большей степени новую, длительную эпоху завета. Этот новый период возник, когда Христос завершил Свою работу Посредника, и когда был излит Его Дух (см. Евр. 8:6-13; 2 Кор. 3:6). Верующие из иудеев и остальных народов мира представляют собой доказательство того, что Бог хранит Свои обещания (ср. Рим. 9:24-26; 2 Кор. 6:16-18). Таким образом, Церковь Христа представляет собой народ нового завета.

 

34.2. Новый Завет

 

1. Завет и обетование. Говоря о завете (диатеке), Новый Завет сосредотачивает внимание на том, что Господь дает, требует и делает. Иногда этот термин на греческом языке подразумевает завещание (Гал. 3:15; Евр. 9:16-17). Однако обычно он используется для описания Божьего завета с людьми. В то же время, следует отметить, что в Ветхом Завете ясно показано, что завет и заветные отношения существуют исключительно благодаря Божьему волеизъявлению.

Новый Завет ясно говорит о том, что в завете Бог приходит к нам со Своими обетованиями. В Луки 1:72 завет тождественен клятве, которую Бог дал Аврааму, об обетовании спасения. Обетование представляет собой главную составляющую (суть) завета (см. Деян. 3:25; Рим. 9:4; Гал. 3:16; Еф. 2:12; Евр. 8:6). Гал. 4:24 упоминает о «двух заветах», отличительной чертой одного из них является обетование, а другого – закон. В данном случае, мы можем говорить о двух особенных заветных эпохах, то есть о завете с Авраамом и Синайском завете, в которых внимание сосредоточено на их действенности в соответствующее время (ср. De Vuyst, 1964, 64).

 

2. Новый завет. Есть множество различных текстов,  применимых к новому завету (например, Лк. 22:20; 1 Кор. 11:25; 2 Кор. 3:6; Евр. 8:6-13; 10:15-17).

 

Слова Иисуса при установлении таинства Вечери Господней (Лк. 22:20; 1 Кор. 11:25) напоминают заключение завета у Синая. Он запечатлевает новый завет жертвой собственной жизни. В Исх. 24:8 кровь завета представляет собой кровь посвящения синайского завета, в то время как евангелие (см. Мф. 26:28) говорит о крови посвящения нового завета. Этот завет является новым заветом, о котором говорится в Иер. 31 (ср. De Vuyst, 1964, 59f). В данном случае нет никаких ссылок на кровь, но, согласно словам самого Иисуса, действенность и непреложность данного завета обусловлены Его жертвой (укоренены в Его жертве).

 

В 2 Кор. 3:6 сравнивается (и противопоставляется) ветхий и новый заветы. Первый отождествляется с именем Моисея (3:15). Этот завет является заветом буквы, указывающим на определенный аспект Моисеева закона, а именно на то, что закон убивает, когда его буква остается всего лишь буквой, и когда закон истолковывается исключительно в законническом духе, как это практиковалось противниками Павла. Новый завет называется заветом Духа. Однако данное обстоятельство не подразумевает, будто бы Дух не действовал еще в ветхозаветный период времени. Однако, со дня Пятидесятницы, Дух обитает в Церкви. Благодаря работе Христа и Его Духа, новый завет превосходит ветхий завет в славе. Ссылка указывает на преходящее и на постоянное. Таким образом, различие между ветхим и новым заветом по своей сути искупительно-историческое.

 

В Послании к Евреям говорится несколько иначе о новом завете. Он противопоставлен первому завету, который, вкупе с левитским священством, не был способен привести к  совершенству. Этот завет превосходит ветхий завет, так как его законная действенность покоится на лучших обетованиях (Евр. 8:6). Однако данное обстоятельство означает, что эти обетования не иные, а более действенные. Первый завет не был совершенен и, обветшав, уступил место, предсказанному ранее в Писании, второму завету (Евр. 8:7; 10:15-17). Подобно тому, как обетования нового завета намного лучше, так и призвание нового завета намного сильнее, а отождествляемая с ним ответственность намного выше (ср. De Vuyst, 1964, 239ff.).

 

3. Люди завета. В данном случае следует задать вопрос: как люди, с которыми Бог заключил завет, будут вести себя  перед Ним? Будут ли они продолжать хранить верность завету и любить Бога? (ср. Исх. 20:5-6; Втор. 7:9-10). Ветхий Завет неоднократно показывает, что среди народа завета происходит размежевание. Водораздел также виден и в новозаветной эпохе. Павел говорит о нем в Рим. 9:6, уделяя внимание судьбе Израиля. Христос решительно обращается к людям, как ранее было объявлено в пророчестве Симеона (Лк. 2:34). «… многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф.8:11,12). Однако человек может принадлежать Царству и в более глубоком смысле (Мф. 13:38). Выражение «сыны царства» в этом случае может быть истолковано двумя разными способами. Иисус говорит иудеям: «… если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы Меня… Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога (Ин.8:42, 47). Уже в прологе Евангелия от Иоанна загадка неверия и чудо веры противопоставляются друг другу (Ин. 1:10-13). Божье предупреждение, обращенное к Израилю как к людям завета, также применимо и к христианской церкви (см. Евр. 3:7-4:13).

 

В Послании к Евреям, где слово «завет» упоминается чаще, чем в любой другой книге Нового Завета, внимание сосредоточено на Христе – Посреднике, Залоге и Жертве нового завета. Кровь Христа – это кровь вечного завета (Евр. 13:20; см. в связи с этим  раздел 35.2).

 

Согласно Евангелию, новозаветная эпоха, в отличие от ветхозаветной, имеет всеохватывающий (вселенский) характер. Этот завет более не ограничивается одним народом (см. Деян. 2:17, 39; Рим. 9:24-26; Еф. 2:12, 19). Но нет никакого библейского основания для утверждения, которое мы встречаем в богословии Карла Барта, согласно которому завет был заключен с Иисусом и, следовательно, со всеми людьми (ср. раздел 33.4).

 

Благодаря завершенной работе Христа и более полной деятельности Его Духа (Ин. 14:12), новый завет не только славнее ветхого завета, но и  намного обширней прежнего завета.

 

[8] Относительно  главы 24 книги Иисуса Навина см. особенно W. T. Koopmans, «Joshua 24 as a Poetic Narrative”, 1990.

[9] K. Schilder, “Wat is de hemel?” (“Что такое небеса?»), 1954, 187f.

[10] Ср. A. H. Edelkoort, “De Christusverwachting in het Oude Testament (Ожидание Христа в Ветхом Завете), 1941, 95; B. J. Oosterhoff, “De beloften aan de aardvaders (Обетования патриархам), 1973, 39.

[11] J. Reiling, “Verbond, oud en nieuw”, 1976, 11f.

[12] См. E. Malatesta, “Interiority and Covenant”, 1978, 68-77.