Джон Стотт

Портрет проповедника

5. Служитель

                        Сила и мотивы служения проповедника

Говоря о проповеднике как о "служителе" (слуге), я думаю об одном стихе Писания и, конечно же, в соответствии с контекстом, в котором мы находим этот стих, а именно, о 1 Кор. 3:5. Павел пишет там: "Кто Павел? кто Аполлос? Они только служители, чрез которых вы уверовали, и притом по скольку каждому дал Господь".

В коринфской церкви благодать Божья действовала со всей силой. Некоторые члены церкви находились раньше глубоко во грехах, но теперь они были спасены, "омылись ... освятились ... оправдались" (1 Кор. 6:11). Другие "обогатились всем" во Христе, "всяким словом и всяким познанием", так что они не имели "недостатка ни в каком даровании" (1 Кор. 1:5,7). Но внутренняя жизнь церкви страдала от грехов и заблуждений; в особенности, вследствие тяжелых разногласий, церковь была разделена на многие группировки. Павел должен был написать: "братья мои, ... между вами есть споры". Я разумею то, что у вас говорят: "Я Павлов"; "я Аполлосов"; "я Кифин"; "а я Христов" (1 Кор. 1:11,12). Содержание письма не дает нам возможности установить, что эти разногласия возникли на основе учений, и, что каждая группа имела свою теологическую позицию. Наоборот, апостол объясняет споры в Коринфе тем, что среди христиан, как бы мы это сегодня сказали, существовал культ личности. Христиане чрезвычайно почитали некоторых знаменитых церковных вождей и ссорились из-за того, кого из них считать большим. Павел был встревожен тем, что он слышал. Он видел, что христиане в Коринфе отдавали людям честь, которая положена Христу одному. "Разве Павел распялся за вас?" спрашивал он удивленно, и при этом думал: "Почему вы доверяете мне, как будто я умер за вас, чтобы быть вашим спасителем?" Он спрашивает дальше: "или во имя Павла вы крестились?" (1 Кор. 1:13). Этим он хотел сказать: "Разве вы через крещение связаны теперь со мной?" При покаянии и крещении вопрос решается перед Христом и во Христе. Покаяние обозначает веру в Христа; крещение представляет присоединение к Христу. Как же могут эти коринфяне осмелиться рассуждать и действовать так, как будто грешный, смертный человек был объектом их веры и крещения? По какому праву они подтверждают свою принадлежность к таким человеческим вождям, как Павел, Петр, Аполлос? В действительности же, писал Павел дальше, если сказать, что кто-то может принадлежать кому-то, тогда проповедник принадлежит церкви, а не церковь проповеднику. "Итак никто не хвались человеками, ибо все ваше: Павел ли, или Аполлос, или Кифа ... - все ваше" (ср. 1 Кор. 1:12; 3:4 с 3:21,22).

Позорный культ личности, который портил жизнь общины в Коринфе, существует и сегодня среди христиан, так как некоторых ведущих людей в общине почитают неподобающим и неуместным образом. Этим я не хочу сказать, что нельзя чтить тех, которые призваны к христианскому служению. Конечно, это мы должны делать; Писание даже повелевает нам слушаться духовных пастырей, их почитать, признавать: "И почитать их преимущественно с любовью за дело их" (Евр. 13:17; 1 Фес. 5:12,13). Это место объясняет нам, что мы должны их смиренно почитать за их духовное служение. Это, однако, не значит, что мы должны им льстить; и мы не должны допускать, чтобы нам льстили. Почитать руководящих братьев так, как должно почитать только Бога, нельзя. Проповедники особенно подвергаются опасности лести. Я боюсь, что духовная позиция некоторых верующих людей, вступающих в церковь, совершенно неверна. Они не приходят, чтобы молиться Богу и слушать Слово Божье. Они приходят, чтобы послушать какого-либо человека. Поэтому они обращают больше внимания на риторику проповедника, чем на содержание проповеди. Они воспринимают проповедь только разумом, как будто они кушают вкусную пищу и наслаждаются ею. Потом они говорят другим, как им эта проповедь понравилась или почему она им не подходит. Но проповедь не для наслаждения слушателей. Она должна принести им пользу, а не удовольствие. Проповедь - это не искусное изделие, форму и метод которого можно обсуждать и критиковать. Она - "орудие труда", а не "искусное изделие". Проповедь никогда не является самоцелью, она всегда только средство к цели, а ее цель - это спасение душ. Я не боюсь утверждать, что люди, хвалящие проповедника за его проповедь, и проповедники, которые ожидают такую хвалу от людей, обижают и оскорбляют этим Бога. Люди призваны проповедовать не себя, но Иисуса Христа как Спасителя и Господа (1 Кор. 1:23; 2 Кор. 4:5). Дело идет о Христе, о Котором возвещается, а не о человеке, который возвещает. Кто думает и действует по-другому, тот не только присваивает себе честь, которая принадлежит по праву Богу, но он подвергает опасности все свое служение. Сначала он его порочит, а затем губит его совсем.

Апостол Павел сразу распознал со всей ясностью эту опасность в поведении коринфян. По этой причине в своем письме он резко выступает против их поведения. Он говорит им, что они показывают этим, насколько они еще плотские и незрелые. Их взгляд был не Божий, а человеческий (1 Кор. 3:1-4). Он призывает их одуматься. Преувеличенное и неправильное почтение, которое они оказывали некоторым руководителям, возникло из-за их неправильного понятия служения. Если бы они имели трезвое, подобающее и уравновешенное понятие христианского служения, то они были бы сохранены от тщеславного прославления людей. Поэтому, Павел восклицает: "Кто Павел? кто Аполлос?" (1 Кор. 3:5). Здесь надо заметить, что он говорит о себе и об Аполлосе с пренебрежением. Он как будто хочет сказать: "Что вы думаете, кем мы являемся, почему вы так высоко нас оцениваете?" Он только задал вопрос и уже сразу на него отвечает. Мы только служители, уверяет он, служители Господа Иисуса, разве служителю подобает слава? "Они только служители, чрез которых вы уверовали, и притом по скольку каждому дал Господь" (1 Кор. 3:5). После того, как Павел это изложил, он занимается в этой и последующих главах вопросом, как нужно относиться к служению проповедника.

Несколько различных слов греческого оригинала переведено в нашей Библии словом "служитель". Есть ойкетес - домослужитель, о котором мы говорили в первой главе. Потом есть слово дулос, - крепостной раб, который не имел никаких прав и был личным достоянием своего господина. Кроме того есть еще гюперетес, о котором говорится в 1 Кор. 4:11. Этим словом вначале назывались каторжники на галерах, те, которые гребли на самом нижнем ярусе военного корабля, то есть простые гребцы и таким образом "подчиненные", "подвластные". Но слово, употребленное Павлом в этом месте, гласит: диаконос, и имеет в Новом Завете и особое и общее значение. По своему особому значению оно значит "дьякон" и переводится так в трех местах (Фил. 1:1; 1 Тим. 3:8,10,12,13; Рим. 16:1). В других местах оно обозначает "рукоположенный проповедник" (2 Кор. 3:6; 4:4; 11:23; Еф. 3:7; Кол. 1:23,25; 1 Тим. 4:6). Возможно, что здесь это слово не имеет того значения. Английский епископ Уесткотт (1825-1901) писал: "Мы не можем утверждать, что в то время слова диакония и диаконейн имели значение особого служения". Эти слова часто употреблялись в Новом Завете, чтобы описать "дело служения" в общем смысле (Еф. 4:12), к которому призваны все христиане. Мы - и служители Христа (напр. Иоан. 12:26) и служители людей (напр. Map. 9:35; 10:43). По определению словаря Гримм-Тайера, диаконос - это тот, кто исполняет приказы других, в особенности приказы своего господина. Он - слуга, служитель. Это слово имеет, по всей вероятности, два основных понятия: во-первых, служение, которое выполняется по личной воле, а во-вторых, оно обозначает служение, которое выполняется по поручению кого-то. Служение в первом понятии мы видим на примере Марфы, которая "служила", на примере "служащих женщин" и на примере тещи Петра после того, как горячка оставила ее (Лук. 10:40; Иоан. 12:2; Лук. 8:3; Map. 15:41; Лук. 4:39), а также в практической помощи, которую оказали Онисим и Онисифор Павлу, и наконец, когда Павел провел сбор для обедневших христиан в Иудее (Филим. 13; 2 Тим. 1:16-18; Рим. 15:25). Служение диакония во втором понятии исполнялось обычно по поручению кого-то, кто имел власть в силу своего чина. Это ясно видно при употреблении слова диаконос, которым назыаются слуги и постоянно сопровождающая свита царя, официанты, которые обслуживали пищей и питьем гостей на свадьбе в Кане, и сам начальник, который действует как "Божий слуга" (Матф. 22:13; Иоан. 2:5,9; Рим. 13:4). Ни в одном из этих примеров диаконос не действует по собственному побуждению; он - представитель высшего авторитета, поручение и приказ которого он выполняет. Он действует от имени своего господина, и таким образом его господин действует через него.

Кажется, что апостол, подчеркивает здесь: "Мы, - пишет он, - служители, чрез которых вы уверовали", это значит, через которых действовал наш Господь, так что у вас пробудилась вера. Предлог "через", используемый в начальных главах Первого Послания к Коринфянам, имеет здесь большое значение. Мы не служители, от которых вы уверовали, как будто проповедники являются создателями веры, и как будто они могут вызвать веру у людей. Также мы не служители, в которых вы уверовали, как будто проповедник является предметом веры людей. Мы уже установили, что вера людей основывается только на Христе, и они крестятся в Нем. В служении Словом подчеркивается, что Иисус Христос является единственным объектом веры (ср. 1 Кор. 1:13-15; 2:5). Мы же "служители, ... чрез которых вы уверовали", представители, через которых Бог действует, орудия труда, которые Бог использует, и через которых Он возбуждает веру в слушателях Слова. Назначение проповедника является таким же, как и у Иоанна Крестителя: "... чтобы свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали чрез него" (Иоан. 1:7).

Во второй главе мы уже начали говорить о том, что проповедник является уполномоченным служителем Божьим, через которого Он действует. Мы говорили о проповеднике и как о посланнике, через которого Бог призывает людей к Себе (2 Кор. 5:20). В Новом Завете во многих местах объясняется, что человек может быть каналом милости и силы Божьей (к пр. Деян. 15:12: "через них"; ср. Деян. 14:27: "с ними"). Но что это в действительности обозначает, более подробно Павел объясняет нам в 1 Кор. 3. Мы "служители, чрез которых вы уверовали, и притом по скольку каждому дал Господь". Это значит, что каждому служителю дано другое задание, но Бог действует через каждого. Особые задачи, поставленные перед Павлом и Аполлосом описаны дальше: "Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог" (1 Кор. 3:6). Павел берет здесь для объяснения простой пример из сельского хозяйства. Церковь в Коринфе - это Божья нива (1 Кор. 3:9), но хотя это Его нива, Он разрешает людям работать на ней.

Павел сам вначале насадил, когда он посетил Коринф во время своей первой миссионерской поездки. Аполлос приехал туда после него, чтобы полить то, что Павел посеял. И хотя Павел "насадил", а Аполллос, "поливал" (в греческом языке здесь обе формы глагола описывают законченное действие), но Бог "возрастиль". В контрасте с первыми двумя глаголами, этот глагол (возрастиль) - несовершенный, и этим отмечается, что Бог все еще действует. Люди приходили и уходили, но с самого начала Бог заботился о том, чтобы семя всходило, возрастало и цвело. И если это так, то "насаждающий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий" (1 Кор. 3:7). Так пишет Матиас Клаудиус (1740-1815):

"Пашем мы и сеем

семя на полях,

но рост и урожайность -

они в Его руках".

То, что касается натурального семени, подходит и к семени Слова Божья. Мы имеем преимущество сеять и поливать, но наши заботы будут напрасны, если Бог не даст развития. Проповедник - это уполномоченный Богом, диаконос, и все, что он делает, будет напрасно, если Бог, Господь, не будет действовать через него со всей силой так, что слушатели слова начнут верить. Поэтому мы хотим в этой последней главе говорить о проповеднике и о силе Божьей.

                        Нужда в силе Божьей

Сначала надо действительно понять, насколько нам необходима сила Божья в служении проповеди. Я надеюсь, что мы все очень удручены, что Церковь сегодня так бессильна. Мы благодарны Богу, что Он открывает Свою спасительную силу в некоторых странах. Но в слишком многих церквах, особенно в исторических церквах, сегодня мало признаков спасительной силы. В них могут быть много посетителей, они могут иметь много социальной жизни и обширную программу, но они имеют мало силы. В моей стране, например, Церковь, честно говоря, имеет очень незначительное влияние на нацию в целом. Основная масса народа ничего не знает о Евангелии или очень равнодушна по отношению к нему. Церковь считается устарелым и несовременным заведением, странным остатком прошедших времен, отсталостью, бессильным заведением, подверженным распаду. Если даже в Церкви недостает силы, то как же обстоит дело с нашим служением? Каются ли мужчины и женщины через нашу проповедь? Действительно ли люди возрождаются Духом Святым или действует наша проповедь только на чувства, поверхностно? Может ли Он совершать в них основательное, прочное дело благодати? Если бы на всех кафедрах мира стояли мужи, облеченные "силою свыше" (Лук. 24:49), тогда было бы снова доказано, что Евангелие "есть сила Божия ко спасению всякому верующему, во-первых Иудею, потом и Еллину" (Рим. 1:16).

Если мы хотим облечься этой силой, то первым шагом к достижению этой силы является смиренное признание недостатка силы в нас самих. Церкви обманываются статистическими данными о действительном положении вещей в отношении духовного роста. Казалось бы, никто не хочет признаться сегодня в том, что Церковь находится в слабом состоянии. Мы довольствуемся тем, что мерим все человеческим масштабом и только по внешнему виду. Следовательно, наше богослужение становится все более внешним, наше братское отношение - все более беглым. Мы непослушны по отношению к Богу в деле распространения Евангелия и мы почти не стремимся к кротости и святости, как Бог нам указывает в Нагорной проповеди.

Мы нуждаемся в силе не только в нашей жизни, но и в нашем служении. Проповедник не будет искать силы Божьей, пока он не поймет, насколько он бессилен и насколько бессмысленно пробовать своей силой возвещать Слово Божье. Насколько это безумно нам станет ясным, когда мы увидим, как Библия оценивает человека в его падшем, потерянном состоянии. На чисто человеческой основе путем разумного объяснения и уговоров человека изменить невозможно. Это происходит только благодаря животворящей силе Бога. Писание ясно говорит нам, что человек в своем естественном положении, пока он не спасен и не возрожден, слеп: "...у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого" (2 Кор. 4:4). Как же человек может прозреть и уверовать? Чтобы ответить на этот вопрос, Павел сравнивает старое и новое творение. Он переносит нас мысленно на много миллионов лет назад в первоначальный хаос. Тогда "земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною" (Быт. 1:2). Все было неоформлено, мертво, необжито, темно и пусто, пока творческое Слово Бога не принесло свет и теплоту, форму и красоту. Так же обстоит дело с человеком, в чьем сердце еще не живет Христос. Мутный свет, данный от природы (разум и совесть), немного проницает непроглядную тьму, но все темно, пусто и безнадежно, пока всесильный приказ Бога не вызывает из хаоса новое творение. "Потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы БожиеЙ в лице Иисуса Христа" (2 Кор. 4:6).

Люди не только слепы, но и мертвы - "мертвых по преступлениям и грехам", "отчуждены от жизни Божией по причине их невежества и ожесточения сердца их" (Еф. 2:1; 4:18). То же самое говорил Иисус: "Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь" (Иоан. 5:24). Если слушающие и верующие перешли от смерти к жизни, то ясно, что они раньше были мертвы.

Так говорит Писание о состоянии непримиренного человека. Он безжизнен и ничего не видит; он слеп и мертв. Как же мы можем в таком случае подойти к нему? Неужели мы думаем, что сможем способствовать нашими доказательствами и красноречием духовному понятию и жизни? Никогда! Нам не дана власть делать слепых зрячими и мертвых - живыми. Только Бог - источник света и жизни. Иисус Христос вчера, сегодня и во веки Тот же, и Тот, Который открывал глаза слепым и воскрешал мертвых, Тот Самый в состоянии сделать то же самое и сегодня. Только если Он коснется глаз людей, только тогда спадет чешуя с их глаз. Если прозвучит Его голос, тогда мертвые восстанут из гробов (Иоан. 5:25).

Если ясно, что только сила Божья делает слепых зрячими, а мертвых живыми, то как же мы можем получить эту силу? Как могут проповедники стать каналами этой силы, стать "служителями", через которых другие приходят к вере? В чем заключается Божественная сила, изложено довольно ясно и подробно в 1 Кор. 1:17-2:5. Это место Писания проповедники должны особенно внимательно читать и изучать. Мы должны оценить и изменить наше служение в соответствии с этими стихами.

Пять раз здесь встречается слово дунамис - сила, и особенно дунамисею - сила Божья. Апостол заботится о том, "чтобы не упразднить креста Христова" (ст. 17), и дважды говорит, что "слово о кресте" или о "распятом Христе" относится к тем, "которые призваны", потому что оно "для нас спасаемых - сила Божия" (1 Кор. 1:18,23,24). Кроме того, Павел считает, что проповедь должна быть "не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы, чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией" (1 Кор. 2:4,5).

Где эта Божья сила пребывает, мы видим в стихе, которым начинается этот текст. "Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова" (ст. 17). Этими словами Павел объясняет нам, откуда эта весть явилась (благая весть доверена нам Богом, чтобы распространять ее). Он также объясняет, в чем заключается ее основное значение (это добрая весть о кресте Христа), и каким же образом надо возвещать эту благую весть (не в премудрости слова). Мы должны теперь подробно рассмотреть, что апостол говорит об этих трех видах служения проповедника. Я хочу их описать в трех основных пунктах.

                        Слово Божье

Во-первых, в Слове Божьем есть сила. Сила для спасения людей лежит не в человеческой мудрости, но в Слове Божьем. Если люди хотят быть спасены, то они должны обратиться к Слову Божьему. Если проповедники хотят, чтобы через их служение спасались люди, то они должны проповедовать Слово Божье. Апостол проводит ясное различие между Божественной и человеческой мудростью. Он произносит судебный приговор, с которым Исайя по поручению Бога обращается к "мудрецам" в Иудее (Ис. 29:14). Он говорит: "Ибо написано: "погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну" (1 Кор. 1:19). Он продолжает: "Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?" (ст. 20). Слово, обращенное к Иудее в VIII веке до н.э., подходит и к коринфянам в первом веке н.э. Бог не изменил Свое отношение к интеллектуальному высокомерию. Человек не может найти Бога своей собственной мудростью. Мы не можем понять Бога нашим человеческим разумом, и все старания познать Его таким образом окажутся напрасными, так как Бог безграничен. Бог Сам должен сделать первый шаг, чтобы говорить нам и нас спасти. Это Он сделал по Своей милости. "Ибо, когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих" (ст. 21). Благоугодность и цель Божья противопоставляются здесь как положительное и отрицательное. Отрицательное высказывание гласит: "мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией" (ст. 21). Это значит, мудрость Божья отстраняет человеческую мудрость. Бог решил в Своей Божественной мудрости, что человек не в состоянии найти и познать Его человеческой мудростью. Падший человек не может охватить и понять Бога своим ограниченным разумом. Бог находится вне досягаемости человеческого познания. Далее следует положительное высказывание: "благоугодно было Богу" дать человеку то, чего он не имел, и Он это делает юродством проповеди, то есть, через керыгму. Воля Божья заключается в том, чтобы через благую весть, которая кажется в глазах мира безумной, спасти тех, кто уверует.

Важно понять эти контрасты, которые приводит апостол в этом высказывании. Во-первых, Павел умышлено противопоставляет глаголы познать и спасти. Бог желает, чтобы люди не только познали Его, но и были спасенными. Недостаточно только просвещение разума. Наша главная нужда заключается в том, что мы должны быть спасены от греха. Во-вторых, воля Божья есть в том, чтобы привести нас к спасительному познанию Самого Бога. Это происходит не на основании нашей мудрости или нашего интеллекта, но на основании Его Слова. Это происходит не через наш разум, но через Божественное откровение, через Евангелие. В-третьих, план Бога заключается в том, чтобы спасти людей через Евангелие, а именно, только на основании их веры, а не на основании их мудрости или образования. Единственным условием спасения является вера, а не умственные способности.

Апостол продолжает усиленно излагать общие истины и применяет их в особенности к евреям и грекам. "Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого" (ст. 22,23). Обратите внимание на глаголы в этом предложении. Евреи высокомерно ставили требования. Они требовали чудес, прежде чем были готовы признавать требования Иисуса. Греки уже с давних времен нетерпеливо искали истину. "А мы проповедуем ...", это означает, что задачей христианского проповедника является не всегда отвечать на все вопросы людей; не обязательно выполнять все требования, поставленные нам людьми; и не давать гипотетические предложения философски мыслящим. Нет, мы должны прежде всего возвещать ту святую, благую весть, которая от Бога. Ответственностью проповедника является возвещение, а не беседа. Сегодня слишком много дискуссий о христианской религии, а особенно с неверующими, как будто для нас важнее узнать мнение людей об Иисусе Христе, чем честь и прославление Иисуса Христа. Разве мы имеем право бросать наш Бесценный Жемчуг свиньям, чтобы они Его обнюхивали и топтали? Никогда! Мы призваны проповедовать Христа, а не дискутировать о Нем. Как мы уже видели, мы - благовестники и нам поручено распространять весть, которая исходит не от нас (чтобы мы не пробовали вмешивать собственные мысли), но которую нам доверил Бог, чтобы мы возвестили ее людям. Она называется здесь "Благой Вестью" (ст. 17), керыгма (ст. 21,24) и "свидетельство" или "тайна" Божья. Этой доступной вести люди должны покориться. "Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтоб быть мудрым" (1 Кор. 3:18). Я думаю, что эти слова Писания: "тот будь безумным" не очень подходят гордым людям. Как раньше мудрецы в греческом царстве, так и наши современники питают сегодня безграничное доверие к разуму человека. Они имеют собственное представление о Боге и хотят приобрести почтение тем, что они открывают Бога путем собственных усилий. Но Бог противостоит таким надменностям Своих ограниченных творений. Конечно, разум дан человеку для того, чтобы он его упореблял в дело, как мы уже видели в предыдущих главах. Мы не должны его подавлять, наоборот, мы должны его подчинять откровению Бога в смирении и почтении. По словам Павла, мы должны стать "безумными", по словам Христа - "детьми" (Матф. 6:25). Бог открывается только чистым сердцем и "безумцев Он делает мудрыми".

Если грешник должен смириться, чтобы принять Слово Божье, то и проповедник должен смириться перед Богом, если он хочет возвещать Слово Божье. В Нем есть сила. Оно подобно "огню ..., молоту, разбивающему скалу" (Иер. 23:29). В Библии говорится также : "Ибо Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные" (Евр. 4:12). Это не значит, что оно проявляет только уничтожающее действие, как огонь, молот или меч, все сжигает, разбивает или разделяет. Евангелие - это прежде всего "сила Божия ко спасению" (Рим. 1:16). Нет вернейшего доказательства действия этой силы, которая лежит в верном изложении Библии, чем то доказательство, что люди спасаются по благоволению Бога через керыгмы, Благую Весть, которая заключается в том, что Бог хочет спасти верующих. В словах людей нет спасительной силы. Дьявол не отдает своих заключенных по приказу смертных людей. Для него никакое слово не авторитетно, кроме слова Бога. Так что давайте возвещать Слово Божье и объяснять его, и при этом надеяться, что оно действует у тех, кто верит (1 Фес. 2:13).

                        Крест Христа

Это вторая важная мысль, которая вытекает из этого текста (1 Кор. 1:17-2:5): в кресте, т.е. в страдании и смерти Иисуса Христа, есть сила. Слово Божье - это "слово о кресте" (ст. 18); керыгма, через которую Бог спасает тех, которые верят в распятого Христа (ст. 21, 23). На кресте Иисус понес наши грехи и разрушил власть греха (к пр. 1 Пет. 2:24; Кол. 2:15; Евр. 2:14), и, таким образом, только крестом мужчины и женщины освобождаются от греха и сатаны. Они должны доверять распятому Христу. Поэтому мы должны возвещать распятого Христа.

Как в первом веке, так и в наше время существуют люди, которые в кресте не видят Божественной мудрости и силы. Они спотыкаются, а не поднимаются. Они скорее смущены, чем просвещены. "А мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, для самих оке призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость" (ст. 23,24). То, что для евреев было соблазном (ст. 23), остается для их духовных потомков, этих благочестивых по закону людей, преткновением, так как они, "не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, ... не покорились праведности Божией" (Рим. 10:3). Для всех, кто гордится своей собственной праведностью и кто себе внушает, что он может получить спасение собственными усилиями, крест всегда будет соблазном, скандален. Для их гордой натуры он - глубокое оскорбление. Иисус как бы говорит им с креста: "Я нахожусь здесь из-за ваших грехов. Если бы вы могли сами себя спасти, то Мне не надо было бы умирать здесь на кресте". Высоконравственный стоит перед выбором: или он должен отказаться от собственной праведности и с благодарностью принять праведность Христа, или же он должен гордо держаться за свою благочестивость и отталкивать милостивое предложение Бога во Христе.

Крест является безумием для язычников (ст. 23), и еллинов (ст. 22-24). Евреи стремились к праведности, а еллины - к мудрости. Евреи преставляют собой моралистов или легалистов, которые гордятся своими достижениями, своим формированием характера. Еллины представляют интеллектуалистов, которые хвалятся своей мудростью. Для евреев крест был соблазном (скандален), а для еллинов безумием (мория). Известно, что мысль о поклонении Богу, который умер на римском кресте позорной смертью, была для язычников просто смешной. Согласно Оригена (183-254), Цельсус, языческий философ второго века, насмехался над христианами, говоря, что они поклоняются мертвому человеку. На рисунке, найденном в римском дворце на Палатине, видна жестокая карикатура, высмеивающая христианское поклонение: один раб преклонил колени перед ослом, висящим на виселице, а внизу написано: "Алексаменос поклоняется Богу". Современный человек относится к Евангелию распятого Христа нисколько не лучше, чем во времена греческого и римского царства. Я сам слышал, как интеллигенты презрительно называли крест "остатком примитивного кровного ритуала" и "суеверием, которое все еще существует, тогда как просвещенные люди уже давно его забыли".

Так что же, должны ли мы изменить или модифицировать Благую Весть, потому что она задевает человека, который гордится формированием своего характера и своим разумом? Я читал, что иезуитские миссионеры сделали подобное в Китае в XVII веке. Они старались не оскорбить глубокую мудрость китайских ученых. При этом они придумывали новые версии Евангелия, подлинные факты они переделывали, опуская все, что им казалось отталкивающим, и прежде всего, описание распятия. Неудивительно, что то, что еще осталось, по словам профессора Современной Истории в Оксфорде X. Тревор-Ропер, называлось "остатком, не вызывающим возражений", но который не имел в себе больше Божественной силы, чтобы привести людей к покаянию. '

Мы не можем ожидать какого-либо успеха, если мы что-то пропускаем или совсем упускаем в возвещении веры в распятого Христа. Сила есть в кресте Христа. То, что для одних является соблазном, а для других безумием, то для призванных (ст. 24), пришедших на зов Бога и спасенных через покаяние и веру (ст. 18), для еллинов и евреев, - это Божественная сила и божественная мудрость. "Потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков" (ст. 24,25). Ведь это, кажется, парадокс. То, что отталкивает гордых, спасает смиренных. В кресте Христа заключается удивительная сила. Эта сила будит спящую совесть и расплавляет самое твердое сердце. Через его силу очищаются нечистые, и отчужденные от Бога примиряются, так что они снова вступают в союз с Богом. Она освобождает заключенных от уз греха и нищего ставит на ноги. Она разрушает барьеры, разделяющие людей друг от друга. Она изменяет нашу самовольную натуру и преображает нас в подобие Христа. И, наконец, эта сила нас подготавливает, чтобы мы могли стать перед троном Божьим в белых одеждах. Все это заключено в "спасении", все это Бог совершает в жизни людей через керыгму - благовестив о распятом Христе. "Слово о кресте ... - сила Божия" (ст. 18). Этого нельзя никогда забывать!

Таким образом люди спасаются не собственной силой (как думали евреи) или собственной мудростью (как думали еллины), но через распятого Христа, Который есть мудрость и сила Божья. Сила и мудрость в Боге, а не в человеке. Даже немудрое Божье, премудрее человеков и Его немощное, сильнее человеков. Чтобы подчеркнуть эту истину, что мудрость и сила, которые спасают человека, не от них, но от Бога приходят через Христа, апостол напоминает коринфянам особые обстоятельства при их покаянии: "Посмотрите, братия, кто вы призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных ..." (ст. 26). Да, совершенно верно. Если люди заняты своей собственной силой и мудростью, то они не готовы подчиниться со смирением силе и мудрости Божьей. Сила Божья становится совершенной в человеческой немощи (ср. 2 Кор. 12:9), а Его мудрость - в человеческом безумии. Поэтому Он редко избирает человека, который по своей натуре мудрый и сильный. Наоборот, "Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего не значущее избрал Бог, чтобы упразднить значущее" (ст. 27,28). Почему? Павел продолжает, указывая на причину: "Для того, чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом" (ст. 29). Никто не может спасти себя самого. Он может быть спасен только через крест Христа. Человек всем обязан Богу. Как творение он полностью зависит от своего Творца и как грешник от своего Спасителя. Хвалиться своей мудростью или собственной силой - грех. В Боге, только в Боге, источник нашей жизни, "во Христе Иисусе, Который сделался для нас премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением" (ст. 30). Мы не имеем достаточно мудрости, с помощью которой могли бы познать Бога; мы нуждаемся в Его откровениях во Христе. Мы не имеем силы, с помощью которой бы могли спасти себя. Спасительная сила, в начале нашего уверования, в продолжающемся освящении и в конечном искуплении - только во Христе. Без Него мы не имеем ни силы, ни мудрости. Без Него мы потеряны. Поэтому Павел делает такое заключение: "Чтоб было, как написано: хвалящийся хвались Господом" (ст. 31).

После того как Павел показал, что слушатели Слова не имеют никакой силы спасти самих себя, он указывает в начальных стихах второй главы 1 Кор. на то, что и проповедник этой силой не обладает. Я решаюсь сказать, что протестантские христиане больше уверены в первой истине, чем во второй. Этим я хочу сказать: мы не устаем напоминать, что никто не может спастись на основании своих собственных дел. Но мы иногда проповедуем и говорим так, как будто мы все же думаем, что можем спасти человека. Здесь мы должны быть последовательными. Если мы призываем людей отказаться от собственной мудрости и силы, чтобы познать Христа, то мы должны опасаться выставлять нашу мудрость и силу напоказ, чтобы мы не стали объектом их веры. Они не должны надеяться ни на нашу ни на свою мудрость и силу, но только на Божью мудрость и силу. Апостол Павел видел эту истину яснее, чем многие из нас сегодня. Он решился привести себя и других христиан к смиренному посвящению Богу. Он не сомневался в том, что мудрость для познания Бога и сила для спасения исходят только от Бога во Христе, но не от человека и не в человеке. Павел продолжает развивать эту обширную тему, обращая внимание читателей на этот раз не на обстоятельства при их покаянии, а на свой опыт проповедника: "И когда я приходил к вам, братия, приходил возвещать вам свидетельство Божие не в превосходстве слова или мудрости" (ст. 1). Успех его проповеди заключался не в его собственной мудрости или способности, и этот успех он не приписывал себе. В его свидетельстве и в том, как он передавал эту весть, нет и тени человеческой гордости или человеческого превосходства. В чем же заключалась его проповедь? Он не проповедовал мирскую мудрость: "Ибо я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого" (ст. 2). Что же касается способа его проповедования, то он избегал "превосходство слова" (ст. 1). Он решительно отклонял способ проповедования Евангелия "в премудрости слова" (1 Кор. 1:17). Наоборот, он говорил: "И был я у вас в немощи и в страхе и в великом трепете" (ст. 3). Когда он посетил Коринф, он был доволен, что мог проповедовать им не в человеческой мудрости а в немощи. Коринфяне познали Бога не потому, что Павел развил свою мудрость; от этого он категорически отказывался в пользу Божьей керыгмы - благой вести о распятом Христе. И покаялись они тоже не из-за блестящего красноречия Павла, а силой Духа Святого.

                        Дух Святой

Теперь мы коснемся третьей важной мысли этого текста: Дух Святой имеет силу. Послушаем, что Павел говорит дальше: "И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы" (1 Кор. 2:4). Павел уже объяснил, в чем заключалась его весть, керыгма, относительно ее содержания и происхождения. Она была от Бога и Христос был ее центром. Бог был ее автором, и речь идет в ней о Христе. Но это прекрасное, Богом данное, Христоцентричное Евангелие может быть бездейственным. Если его проповедовать "в премудрости слова", крест Христа лишается своей силы (1 Кор. 1:17). Павел не надеялся на самого себя или на свое красноречие, когда он хотел передать благую весть другим. Он специально отказывался от "убедительных слов человеческой мудрости" (ст. 4). Он несомненно в этом указывал на красноречивые изощренности греческих ораторов, которые соревновались между собой в красноречии и утонченности выражений. Наоборот, Павел говорит, что он возвещал "в явлении духа и силы" (ст. 4). Это значит, что он верил, что Дух Святой укрепит и усилит его простые слова могучим доказательством (аподейксис). Он говорил в такой человеческой немощи, что никто не смог бы только на основании этих слов прийти к пониманию спасительной веры. Но Дух Святой использовал его верное благовестие Евангелия и обличал совесть слушателей со всей силой так, что их глаза открывались, и они веровали.

Это было не ново для апостола Павла. Уже в Фессалонике, где он проповедовал Евангелие во время этой же (второй) миссионерской поездки, Евангелие достигало слушателей "не в слове только, но и в силе и во Святом Духе, и со многим удостоверением" (1 Фес. 1:5). То, чем отличалось служение Павла, должно отличать и наше служение. Каждый проповедник, одаренный многими положительными чертами характера, и имея дар красноречия, знаком с соблазном доверять собственным силам и способностям. Если он может хорошо объяснять, если он достаточно красноречив, если он достаточно догматичный и убедительный, тогда он может побудить людей принять спасение во Христе и присоединиться к Его последователям. Ему удастся подействовать на чувства людей и побудить их к какому-то действию. Но такое действие неглубоко и неустойчиво. Только Дух Святой может обличить совесть, просветить ум, зажечь сердце и побудить волю. Только если "явление Духа и силы" присоединится к возвещению Слова, только тогда люди действительно познают спасение, сохранят его, так что оно даст плод. Это не значит, что мы не должны основательно изучать Слово Божье и хладнокровно относиться к подготовке проповеди. Мы не должны думать, что мы можем читать проповедь экспромтом, без подготовки, и что мы не должны прилагать старания обдумать то, что мы собираемся сказать; не подыскивать верную формулировку, не выискивать правильные слова для того, чтобы наша проповедь была ясной и убедительной. Божественное вдохновение использовало при составлении Священного Писания слова, которыми пользовались авторы (ср. 1 Кор. 2:13), и поэтому нельзя допустить, чтобы выбор слов и выражений для нашей проповеди не имел важного значения. Проповедь, ясная по своему содержанию, может быть передана другим только при помощи ясных и подходящих выражений. Павел хотел только подчеркнуть: при возвещении Слова нельзя полагаться на свои собственные силы или на хорошие качества нашего характера так же, как полагаться на обдуманные, логические выводы. Мы должны полностью полагаться на силу Духа Святого.

Говорят, Чарлз X. Сперджен (1834-1892), который был одаренным проповедником, имел привычку, входя по ступенькам на высокую кафедру, говорить про себя вновь и вновь: "Я верю в Святого Духа, я верю в Святого Духа, я верю в Святого Духа". Сперджен писал однажды: "Евангелие проповедуется всем, но только некоторых оно достигает силой. Сила, заключающаяся в Евангелии, не в красноречии проповедника; иначе человек бы обращал людей. Также сила и не в учености проповедника; иначе она заключалась бы в мудрости человека. Мы можем проповедовать, пока наш язык не иссохнет, пока наши легкие не откажутся от изнеможения работать, пока мы не умрем, но ни один человек не обратится, если в проповеди не действует таинственная сила, а именно, сила Святого Духа, который влияет на волю человека и творит изменения. Братья и сестры! Если Дух Святой не будет сопровождать Слово и не даст ему силу, чтобы привести людей к вере, наша проповедь к людям будет равна проповеди к каменным стенам".

Три истины из первых глав первого послания к коринфянам, которые я здесь привел, указывают на то, что источник силы для служения проповеди словом находится в триединстве Бога. Дюнамис Тею, Божественная сила спасения, заключается в Слове Божьем, указывающем на крест Христа, через действие Духа Святого. Это значит: происхождение, содержание и метод проповеди - все три стороны одинаково Божественны. Проповедник не имеет права изменять содержание или способ проповеди. Ему поручено проповедовать керыгму - Благую Весть от Бога, содержанием которой является распятый Христос, в силе Духа Святого. Попытка возвещать собственную весть с Божественной силой для него так же безумна, как попытка проповедовать Божью Весть собственными усилиями. Способ возвещения должен соответствовать содержанию; проповедник должен проповедовать Слово Божье Божественным способом.

На основании этих доводов мы должны понять, насколько христианская проповедь отличается от мирской пропаганды. Я не отрицаю возможность христианской пропаганды и рекламы; однако в данном случае под словом "пропаганда", я имею в виду методы убеждения, применяемые мирскими средствами массовой информации и служащие низменным целям. Такие методы несовместимы с истинной христианской проповедью и это видно из трех сфер, которые мы уже ранее рассмотрели, а именно: происхождение, содержание и распространение благовествования. Во-первых: пропагандист может скрыть или извратить часть истины или приукрасить ее. Проповеднику же поручено верно возвещать Слово Божье, которое ему доверено. Во-вторых, пропагандист стремится нравиться людям, обратить их внимание на себя, быть популярным, чтобы быть всенародным любимчиком. Проповедник же должен возвещать о распятом Христе, и при этом он не должен забывать, что эта весть неприятна гордым и что она для одних - соблазн, а для других - безумие. В-третьих, пропагандист употребляет хитрые психологические трюки и стремится убедить и обратить людей скрытыми методами принуждения: юмором, пафосом, обманом, логикой, постоянным повторением или льстивыми словами. Благовестнику поручено возвещать Благую Весть без каких-либо хитростей и лукавства и доверять только невидимой силе Духа Святого.

                        Святость и смирение

Теперь остается ответить еще на один вопрос, а именно: какие условия должен выполнить проповедник, чтобы он мог проповедовать с Божественной силой? Мы видим, что мы должны быть верными при управлении Словом Божьим, и что Священное Писание надо объяснять подробно, что надо проповедовать о кресте, так как в Слове Божьем, в страдании и смерти Христа есть сила. Как же мы можем стать каналом для силы Святого Духа? Как может исполниться обетование Иисуса, что из нас польются "реки воды живой", и другие благословятся этим? (См. Иоан. 7:38,39.) Я считаю, что здесь надо назвать два условия: святость и смирение.

Я не хочу подробно останавливаться на теме "святость", так как в этих главах я несколько раз указывал на необходимость святого образа жизни, и так как Павел в рассматриваемом месте Писания ничего об этом не говорит. Я хочу сказать следующее: если кто хочет быть "сосудом в чести, освященным и благопотребным Владыке", тот должен быть "чист" от всего, что нечисто (2 Тим. 2:21). Святой Израиль употребляет только святые сосуды и ничто другое. Слова, написанные Робертом М. МакШейном проповеднику Дану Эдвардсу 2 октября 1840 года по случаю посвящения его на миссионерское служение евреям, заслуживают внимания: "Я думаю, что ваше пребывание в Германии будет приятно и полезно для вас. Я знаю также, что вы будете с усердием изучать немецкий язык. Но вы не должны забывать о развитии внутреннего человека, т.е. его сердца. Кавалерийский офицер ревностно старается сохранить свой меч в целости, чтобы он был чистым и острым; каждую маленькую ржавчинку он заботливо вычищает. Не забывайте, что вы - меч Божий, Его орудие. Я верю, что вы для Бога - избранный сосуд, чтобы возвещать Его Имя. В той мере, в какой орудие чисто и совершенно, в той же мере оно будет иметь успех. Бог благословляет не великие таланты, нет, Он благословляет наше подобие Иисусу. Святой проповедник - сильное орудие в руке Бога".

Если мы хотим, чтобы сила Святого Духа действовала через наше служение, тогда смирение является вторым важным условием. Это условие Павел здесь особенно подчеркивает. Здесь говорится ясно, что сила Божья проявляется через человеческую слабость, и Его мудрость - через человеческое безумие. Это принципы Божественной деятельности, которые Павел видит продемонстрированными как в обращении читателей, так и в своем собственном служении. В Коринфе Бог избрал слабое и немудрое, чтобы доказать, что коринфяне получили спасение только Его силой и мудростью. Павел тоже проповедовал им в слабости, а не в мудрых словах, чтобы они познали мудрость и силу Божью. Павел знал, что он не сможет убедить людей своей мудростью. Потому он отрицал эту мудрость и вместо того проповедовал безумие керыгмы, т.е. Благую Весть (1 Кор. 1:21). Зная, что он не может спасти людей своим красноречием, он специально не пользовался им и пришел в Коринф "в немощи и в страхе и в великом трепете" (1 Кор. 2:3). Я повторяю еще раз, что Павел сознательно так поступал. Он смирился перед людьми и перед Богом. Хотя он был интеллигентом и был в состоянии проповедовать мудрость совершенным (1 Кор. 2:6), среди тогда ещё неверующих коринфян он "рассудил быть ... не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого" (ст. 2). Он был готов быть "безумным Христа ради" (1 Кор. 4:10), чтобы мудрость Божья проявилась еще сильней. Он не надеялся на то обстоятельство, что был сильной личностью и что с легкостью мог бы уговорить людей, нет, он был у них "в немощи" (ст. 3), чтобы сила Божья проявилась в нем и через него. Он пришел в Коринф с безумной вестью, которую он возвещал "в немощи". Нельзя преуменьшать то, о чем апостол здесь пишет. Он не преувеличивает. Он пишет здесь о существующей телесной немощи, которую он имел во время своего первого пребывания в Коринфе. Он боялся. Он был так возбужден, что дрожал от страха. Но он не негодовал на эти симптомы, которые его смиряли. Совсем нет. Он пришел к познанию, что человеческая немощь является необходимым условием для получения Божественной силы. Ему было ясно: Бог часто допускает, чтобы Его служители были физически слабыми. "Но сокровище сие мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам" (2 Кор. 4:7). Предание говорит, что Павел был маленького роста и невзрачным. Писание говорит нам, он имел "жало в плоти", и здесь, наверно, имеется в виду физическая немощь невзирая на то, где она проявлялась: была ли она последствием гонений или просто болезнью. Вначале он серьезно молился об освобождении от нее, но Христос сказал ему: "довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи". После того, как он это понял, апостол мог сказать: "И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова", и позже он говорит: "ибо, когда я немощен, тогда силен" (2 Кор. 12:7-10). Я спрашиваю себя: не здесь ли причина того, что Бог сегодня употребляет только немногих проповедников? Сегодня много популярных проповедников, но не много сильных, которые проповедуют в силе Святого Духа. Разве цена самоотверженного служения так высока? Выходит так, что Бог чтит служение и проявляет Свою мудрость только через проповедь человека, который готов быть слабым и безумным. Бог выбирает Себе не только слабых и неразумных людей и спасает их, но Он выбирает также слабых проповедников, готовых быть неразумными, с помощью которых Он может спасать таких людей или, по крайней мере, таких проповедников, которые довольны быть слабыми и неразумными в глазах мира. Мы не всегда готовы платить эту цену. Мы бы хотели быть образованными, учеными и влиятельными проповедниками. Мы ищем чести в академических кругах и немного модернизируем нашу старомодную весть, чтобы приобрести авторитет. Мы стремимся вызвать очарование и хотели бы при выступлении проявить воодушевление, чтобы произвести впечатление и приблизить людей, которые нам поручены, и пленить их нашей проповедью.

Чтобы противостоять этим соблазнам, надо иметь побудительные мотивы для этого. Испытание соблазнами покажет, какие соображения служат проповеднику мерилом для его служения. Если мы в сердце нашем стремимся к тому, чтобы нас чтили, чтобы стать знаменитой личностью, мы будем собственной силой проповедовать собственную мудрость. Если же мы заботимся о духовном состоянии людей и ищем чести для Бога, то мы не замедлим принести нашу репутацию в жертву, репутацию мудрого и сильного проповедника.

Апостол Павел это действительно сделал. Он говорит коринфянам, что он специально отрицал мирскую мудрость и личную силу своего красноречия, "чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией" (ст. 5). Коринфяне были склонны полагаться на своих человеческих вождей (1 Кор. 1:12-15), но Павел же не одобрял этого. Он не мог допустить мысли, что они обожают его. Для этого он был непригоден. Если они доверяют его мудрости и силе, то они строят свой дом на ненадежном фундаменте, на песке. Существует только одно твердое основание, на котором люди могут с уверенностью строить - это Сам Бог. Из-за духовного благосостояния коринфян Павел избегал в своей проповеди мудрых слов и человеческой мудрости. Что значила его добрая репутация по сравнению с их вечным спасением? Он с радостью смирился ради них и проповедовал не в мудрости и не в силе человеческой весть о распятом Христе, чтобы они нашли спасение во всезнающем и всемогущем Боге.

Если апостол отрицал свою собственную мудрость и силу, то он имел на это еще одну причину, которая была еще важней: слава Божья. О жизни апостола Павла, наполненной бурными событиями и прошедшей в пламенном служении Господу, можно сказать словами апостола Петра: "дабы во всем прославлялся Бог чрез Иисуса Христа" (1 Пет. 4:11). Ап. Павлу было очень больно, когда коринфяне хвалились. Об этой теме он часто говорит. Павел употребляет слово "хвалиться" в этом послании восемь раз и четыре раза в этих первых главах. Коринфяне хвалились собой и хвалились своими человеческими вождями. Но апостол не хочет иметь дело с такой хвалой. "Итак никто не хвались человеками", - писал он (1 Кор. 3:21). Люди ничем не могут хвалиться, так как все, что они имеют, им подарено: "А если получил, - доказывает Павел, - что хвалишься, как будто не получил?" (1 Кор 4:7). Никто не может спасти себя самого или других. Спасать может только Бог. И Бог специально избирает слабых и неразумных, "чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом" (1 Кор. 1:29). По этой причине Павел был готов быть слабым и неразумным: "Хвалящийся хвались Господом" (1 Кор. 1:31). Он не хотел присвоить честь Господа себе Нет силы для спасения в человеке - ни в проповеднике, ни в слушателях Она только в Боге Самом, в Слове Отца, в крестной смерти Сына и в свидетельстве Святого Духа. Поэтому проповедник и церковь должны смириться, они должны быть готовы называться "слабыми" и "неразумными" и быть маленькими людьми, чтобы вся мудрость и сила спасения была приписана Тому, Кому все принадлежит, а именно: триединому Богу, трем прекрасным Личностям вечной Троицы.

Наконец, мы снова коснемся слова, которым мы начали: "Кто такие христианские проповедники?" - спрашивает Павел и отвечает: "Они только служители, ... чрез которых вы уверовали и притом по скольку каждому дал Господь". Это значит, они служители, через которых Бог действовал в вас так, что вы уверовали. И если дело так обстоит то служителю не принадлежит честь, он только выполнил свое задание - честь принадлежит Господу, Который творит это Своей Божественной силой.

Я заканчиваю этими словами:

"Когда Я проповедую о Твоем спасении

Пусть мое сердце и душа думают лишь о Тебе:

И когда все сердца тронуты и преклоняются

Под влиянием Твоего Слова,

Скрой меня за Твоем крестом".