Джеймс И. Пакер

Слова Бога

О библейских словах и понятиях

(вместо предисловия)

 

Ключи открывают двери; ключевые слова «открывают» смысл, помогая разуму понять его, а сердцу принять. В этой книге рассматриваются ключевые слова Библии, слова, которые использовал сам Бог, а также главные идеи, связанные с ними. Делается это с практической целью — углубить понимание читателя, укрепить его веру и научить мудрости. Поскольку отправная точка наших рассуждений — слова, уделим вначале немного внимания тому, как они изучаются.

 

«Что вы читаете, принц?» — спросил шекспировский Полоний — классический тип, в котором старческая нравоучительность сочетается с раболепием и глупостью. «Слова, слова, слова», — сказал пренебрежительно Гамлет, желая уйти от ответа и отмахнуться от старого скучного дурака. Ну, конечно же, мы читаем слова! Но делаем это не ради самих слов, а ради того, чтобы уловить смысл, стоящий за ними, и иногда мы даже не замечаем, как этот смысл доходит до нас через слова. Однако читать слова ради самих слов, пытаясь определить, почему автор выбрал именно это слово и почему предпочел его другому слову, на самом деле увлекательно и полезно. На поездах можно ездить по-разному: одни пассажиры, например, едут и думают только о том, как бы быстрее добраться до пункта назначения, а другие получают удовольствие от самой поездки, интересуясь всем на своем пути. Точно так же одни читают книгу только для того, чтобы уловить главную мысль или проследить за сюжетной линией, а другие «смакуют» стиль и словарный запас автора. С уверенностью можно сказать, что последние глубже понимают произведение. Все сказанное, конечно же, верно и в отношении Священного Писания.

 

 

Ловушки в мире слов

 

Поверьте, слова могут завлечь в западню. Чтобы этого не случилось, нельзя позволять им оказывать на нас магнетическое воздействие, даже если это слова из Библии. «Слова, — сказал Гоббс, — это золотые монеты мудрых, которые в устах глупцов становятся фальшивыми». Люди часто заблуждаются, предполагая, что мысль можно выразить только так, как они впервые прочитали ее (например, в Библии) или услышали. В словах нет ничего магического, они лишь строительный материал нашего языка, данное Богом средство обобщения и общения. Они передают смысл, воздействуя на разум и настроение, рождают поток мыслей. Важность слов зависит от их смысловой нагрузки и поставленной перед ними задачи. Восприятие на слух, чтение и произношение знакомых слов успокаивает и укрепляет, как и все знакомое, ведь возвращение к знакомому — все равно что возвращение в материнское лоно. Но чрезмерная привязанность к определенным словам, представление, что они незаменимы для передачи правильного смысла, сродни суеверию. Не следует уделять самим словам больше внимания, чем то необходимо.

Мы должны отдавать себе отчет в том, каким образом мы понимаем значение слов. Значение слова определяется в тех языковых кругах (каковыми могут быть народ, племя, семья, клуб, шайка), где оно используется. Так оно приобретает общепризнанное значение, которое затем фиксируется в словаре. Нельзя без оговорки использовать слова в ином значении, иначе общение будет невозможно. Шалтай-Болтай Льюиса Кэрролла ответил язвительным смешком на негодование Алисы, вызванное тем, что под словом «слава» он подразумевал «сногсшибательное доказательство». «Когда я беру слово, — заявил он презрительно, — оно значит то, что я захочу, не больше и не меньше». Возмутительность этого ответа вызывает у нас смех, но мы бы не смеялись, если бы так стали поступать наши друзья, и им не было бы смешно, если бы так стали поступать мы сами. Хорошие манеры в общении требуют от говорящего использовать слова в понятном для всех смысле, а от слушающего — ожидать, что именно так они и используются.

Развивая эту мысль, следует заметить, что нельзя толковать чужие слова на основании их происхождения, нужно исследовать их употребление. Знание того, что происхождение названия растения «мать-и-мачеха» связано с двумя словами «мать» и «мачеха», не дает нам ни малейшего представления о том, как выглядит само растение; так же знание того, что слово «экклесия», обозначающее «церковь» в Новом Завете, произошло от глагола «призывать откуда-либо» («эк-клесис», от «эк-калео»), не поможет понять его значение в библейском тексте, где оно означает «собрание». В Библии, как и в обыденной жизни, слова значат то, что они значат — не больше и не меньше. Вкладывать в значение слова больше, чем вкладывал сам автор, расширять смысл за счет этимологических изысканий — значит заблуждаться, извлекать из слов автора то, чего в них нет. Для многих языковедов, и светских и религиозных, стало камнем преткновения предположение о том, что история происхождения слова должна каким-то образом отражаться в его конкретном значении. Но спросите себя, как вы сами используете такие слова, как «мать-и-мачеха», «церковь», и увидите, что, употребляя их, вы не думаете об истории их возникновения.

Мы также должны помнить, что бытовые слова (в отличие от терминов) обычно многозначны, и в каждом конкретном случае их смысл можно понять только благодаря большим носителям смысла: предложениям, абзацам, цепочке рассуждений, главам, всей книге. Большинство слов обладают целым рядом значений (см. словари), поэтому, чтобы определить конкретное значение отдельного слова, нужно обязательно рассматривать контекст, в котором оно употребляется. Нельзя относиться к словам обыденной лексики, которые зачастую имеют совершенно различные значения (например, слово «мир» обозначает и земной шар с населяющими его людьми, и согласие, отсутствие войны; «пост» — и воздержание от пищи, и ответственную должность; «плата» — и денежное вознаграждение, и диэлектрическую пластину для установки радиодеталей), как к специальным терминам, которые имеют одно значение. Специальные термины (такие, как «компьютер», «условное наклонение», «диминуэндо», «квота», «электрон», «анестезия») имеют свои сферы употребления. Однако термины, находясь в тексте, определяют значения рядом стоящих слов. Точный смысл этих слов — чаще всего общеупотребительных — определяется в потоке речи. Мы знаем диапазон их возможных значений, но определяем их конкретный смысл, анализируя предложение или цепочку рассуждений, где они были использованы. (В качестве примера, обратите внимание на многозначные слова «предложение», «цепочка» в последней фразе.)

И светские, и религиозные авторы, исследуя слова, допускают грубую ошибку, не замечая, что некоторые новозаветные слова использовались в качестве терминов, а другие — относились к разряду многозначной лексики (например, слова Павла «оправдать» и «святой» следует относить к терминам, а слова «весть» и «благой» — к многозначной лексике).

Но мы не будем подробно рассматривать ошибки исследователей Библии, не принимающих во внимание тот факт, что слова в Писании используются так же, как и в повседневной жизни. Достаточно заметить, что подражание языку Библии не является признаком духовного и глубокого мышления, и попытки объяснить значение слова на основании его этимологии, а также утверждения, начинающиеся словами: «В Писании это слово всегда означает...» — скорее всего, ошибочны. Я вас предупредил!

 

 

Свет слов

 

Но все же мы смело можем назвать исследование слов — изучение их употребления и значения — дорогой к пониманию других людей. Изучая слова, которые употребляли сорок авторов Библии, мы идем по дороге, ведущей к пониманию самого Бога, говорившего им и через них. Некоторые ключевые слова Библии (например, культовые понятия) возникли как специальные термины (это такие слова, как «завет», «святой», «жертва», «поклонение», «молитва», «грех», «мудрость», «искупление»). Интересно проследить, как их значение расширялось и углублялось по мере того, как со временем Бог через Свои слова и дела все больше и больше открывал Себя. Другие ключевые слова изначально обозначали предметы и понятия, относящиеся к земной жизни, но приобрели богословский смысл после того, как различные авторы использовали их в качестве иллюстраций Божьих дел и их плодов (например, «свет», «жизнь», «слово», «власть», «смерть», «вера», «надежда», «кровь», «мир», «царство», «отец», «дух», «народ», «судья»). В этом случае любопытно поразмышлять, почему то или иное слово приобрело такое большое богословское и духовное значение для того или иного автора. Хотя такое исследование должно быть всего лишь служанкой экзегетики, оно интересно само по себе и иногда, как извилистая тропинка рядом с шоссе, может открыть красивейший вид, который невозможно увидеть с магистрали экзегетики.

Ученые-христиане, прекрасно понимая это, проделали огромную работу в области изучения слов. Теперь у нас есть и огромный опус Киттеля под названием «Богословский словарь Нового Завета» (9 томов, более 8000 страниц), и труд Колина Брауна «Новый международный словарь новозаветного богословия» (3 тома, свыше 3000 страниц), и книжица Джулиана Чарли «Пятьдесят ключевых слов Библии» (69 страниц). Моя же книга, строго говоря, стоит особняком. Хотя в ней и рассматриваются слова, она не словарь. В ней уделяется основное внимание не словам как таковым, а понятиям, которые стоят за этими словами. Несмотря на то, что каждая глава названа ключевым библейским словом, в ней рассматривается не само слово, а богословское учение, связанное с ним. Темы подобраны таким образом, чтобы как можно полнее раскрыть суть Евангелия — главной идеи Библии. Поэтому я объясняю слово и указываю на его практическое значение, а не провожу историко-критический анализ. И в то же время я не смог бы написать эту книгу без помощи специальных научных исследований.

 

 

Библейские и богословские термины

 

Здесь стоит остановиться и заметить, что наш современный христианский лексикон содержит два типа слов: слова, которые можно найти в Писании, и слова, которые были придуманы или заимствованы после написания Нового Завета. Слова второго типа (например, «Троица», «воплощение», «личность», «природа», «удовлетворение закона», «самосущий», «иерархия», «трансцендентность», «всезнание») нужно рассматривать как термины, которые введены для краткости и которые отображают ту или иную библейскую идею. По этой причине у них есть точное определение. Некоторые из них, правда, в наш век изменчивого богословия утратили точность своего значения. Неплохо было бы взять за правило использовать их только в традиционном значении, выражающем определенную библейскую идею. Сегодня часто в богословские понятия вкладывают иное, ранее не присущее им значение, используя их, как вздумается.

Может быть, если отказаться от специально разработанной терминологии и употреблять только библейские понятия, наши представления в большей мере будут соответствовать Писанию? Увы, этот путь обманчив, и это можно легко доказать.

Во-первых, отказ от терминологии «изуродует» все богословие, приведет к потере ясности. Ни одна наука, то есть ни одна область проверенного и систематизированного знания, не может обойтись без специальных терминов, которые необходимы для четкости мысли и речи. Без соответствующих специальных терминов обмен информацией стал бы практически невозможен, как, впрочем, и процесс словесного определения истины. Это так же верно для богословия, как, скажем, для астрофизики или офтальмологии.

Во-вторых, отказ от терминологии «обеднит» богословие, приведет к потере истины. Термины, имеющие четкое определение, несут в себе и передают в сжатом виде большой объем точного знания и большое количество верных решений по ранее обсуждавшимся вопросам. Тем самым они действуют как оборонительный вал против заблуждения. Сцена церковной истории усеяна останками тех, кто, отвергнув такие термины, как «Троица» и «воплощение», сразу же впал в заблуждение, от которого эти термины призваны были оберегать.

В любом случае сегодня мы не можем использовать библейские слова точно в таком же смысле, в каком их использовали авторы Библии. Почему нет? Потому что века истории христианства дополнили их новыми смысловыми оттенками, как бы покрыли их многочисленными слоями несмываемой краски. Поэтому когда мы используем такие библейские слова, как «предопределение», «избрание», «оправдание», «совершенство», «грех», «мир», «вера», «благодать», «власть», «дьявол», «церковь», в нашей голове возникают их значения, сформированные в мире постбиблейской полемики, в мире, где Августин спорил с Пелагием, реформаторы спорили с римскими католиками, кальвинисты — с арминианами, либералы — с ортодоксами, и при этом каждый из них отстаивал, по его мнению, библейскую точку зрения.

Таким образом, раскрыть тему, которую намечает заглавное слово, причем раскрыть так, чтобы затронуть наши насущные проблемы и интересы, можно только, рассмотрев следующее: чему учит Библия по этому поводу и как ее учение соотносится с жизнью людей двадцатого столетия. Все остальное можно назвать коллекционированием библейских древностей — серьезной, но, в конечном счете, пустой игрой. Нам предстоит научиться думать по-библейски не только о проблемах, которые волновали авторов Библии, но и о наших с вами проблемах.

В этой книге я библейским словом определял тему главы, а затем эту тему рассматривал на библейском материале. В то же время я не ограничивал себя в употреблении специальных терминов и использовал современные подходы. Я хотел поразмышлять над Библией в свете проблем современности и показать, что библейские авторы давали ответ не только на вопросы своих современников, но и на наши вопросы. Пусть каждый сам оценит, насколько мне это удалось.

 

 

Дух и Писание

 

Я надеюсь, что эта книга поможет также решению той двоякой задачи, которую выполняет Святой Дух, воздействуя на верующего, когда тот читает Библию. Всем известно, что по своей форме Писание — это историческое свидетельство о Божьем искуплении, которое достигло своего апогея в воплощении, смерти, воскресении и вознесении Божьего Сына, Иисуса Христа и которое закончится, когда Иисус в ослепительной славе вернется на землю, чтобы все сделать новым. Многие не разделяют этот единственно верный подход к Библии, утверждая, что в этом случае ее содержание не соответствует современным представлениям о жизни. Но по своей сути Писание — это слово Бога, хотя, к сожалению, не всем это нравится. Через Писание Бог общается, говорит, учит, проповедует. Он говорит вам — да, именно вам, и мне вместе с вами, и каждому, кто держал в руках Библию, — о Себе, и на это мы прямо и незамедлительно должны откликнуться верой, поклонением и послушанием, молитвой, хвалой и благочестием, отречением от себя и совершенствованием себя для служения Ему, то есть полностью отвернуться от прежней жизни и посвятить себя Богу.

С этой позиции Библия мне кажется самой современной и актуальной книгой, которую я когда-либо держал в руках. Три часа назад, к примеру, я читал Послание к Евреям, и через него Бог еще раз напомнил мне, что знания об Иисусе Христе совершенно достаточно, чтобы радоваться Богу, людям, обстоятельствам и самому себе. А когда бы я ни читал Екклесиаста (я очень люблю эту книгу), Бог снова и снова учит меня принимать с доверием все, что выпадает на жизненном пути и, несмотря ни на что, исполнять свой долг. Доверять и быть довольным — вот два ключа к счастливой жизни и на земле, и после смерти. Не знаю, как для вас, но для меня эти истины всегда актуальны. И таких примеров множество. Для каждого человека Библия является самой полезной книгой на земле. Дух Святой, вдохновивший написание Библии, открывает нам ее смысл и наставляет двумя способами.

С одной стороны, Бог устроил так, что Писание (66 книг — 39 книг Ветхого Завета и 27 Нового) имеет центр, фокус, точку отсчета, неизменный ориентир. Это сам Господь Иисус Христос, о котором пророки возвещали как о Мессии, который еще должен прийти, а апостолы — как об уже приходившем и грядущем вновь. Святой Дух обращает наше внимание на Него, убеждая, что мы нуждаемся в Нем. Мы находим, что Писание действует и как зеркало, в котором мы видим себя виновными, испорченными и безнадежными грешниками, нуждающимися в спасении, и как прожектор, в свете которого мы видим живого Спасителя, Христа. Дух рассеивает наши сомнения в реальности Христа и помогает нам узнать Его и довериться Ему как своему Искупителю. Христос искупил нас от греха, от самих себя и от мрачной и мучительной пустоты этой и будущей жизни, называемой адом, геенной и огненной печью. (Библия называет такое доверительное знание верой). Таким образом, мы убеждаемся в истинности слов Павла, который говорил, что «...священные писания... могут умудрить тебя во спасение верою во Христа Иисуса» (2 Тим. 3:15). Этому Бог учит в первую очередь (ср. Ин. 6:45).

 

Иисус! Дорогое, бесценное имя,

Что грешникам даром дано.

Вина с ним и боязнь в бессилье застыли,

И ад в небеса превращает оно.

 

О, если бы мир мог вкусить и понять

Богатство Его благодати,

То руки любви, что объемлют меня,

Простерлись бы к людям всех наций.

 

Его только праведность я возвещаю,

Его благодать без конца возношу.

И всей своей жизнью провозглашаю

Слова: «Сей есть Агнец, сей есть Иисус!»

 

Блажен буду я, если вздохом последним

Смогу прошептать я лишь имя Его,

Его проповедуя в час мой предсмертный,

Сказать: «Сей есть Агнец, Мессия, Христос!»

 

С другой стороны, Дух Святой учит еще и тому, что Библия, центр которой — Христос, охватывает всю жизнь человека, касается всех ее частей. И как луч фонарика освещает темный чулан, так Библия своими повествованиями и учениями анализирует, взвешивает и оценивает всю человеческую жизнь. Дух Божий дает нам возможность посмотреть на свою жизнь так же, как на нее смотрит Бог. Он помогает, используя Писание, оценить себя как родителя или ребенка, политика или гражданина, неженатого мужчину или незамужнюю женщину, вдову или вдовца, домохозяйку или директора, рабочего или нанимателя, учителя или студента, здорового человека или инвалида, богатого или бедного. Вдобавок к этому Дух Божий показывает на примерах жизни различных людей (Христа, Авраама, Павла, Илии, всех героев веры), что такое настоящее благочестие. Обычно, «взвесив» себя таким образом, мы понимаем, что многого нам не достает, и тогда Дух начинает исправлять наши пути в соответствии с нашей самооценкой. (Библия называет такую очевидную перемену в самосознании покаянием.) Все это опять-таки доказывает, что прав был Павел, когда говорил, что Писание, будучи богодухновенным, «полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен» (2 Тим. 3:16-17). И этому Бог тоже нас учит.

Я надеюсь, что мои наброски на библейские темы (и не больше, чем наброски) помогут исполнить Святому Духу двойную задачу, которая состоит в том, чтобы вести нас в любви ко Христу, которого описывает Писание, поклоняясь Ему так, как говорит Писание, и исправлять нашу жизнь в соответствии с Писанием. Я старался объяснить весь материал так, чтобы достичь именно этой цели.