Йохем Даума
Бытие
1.5. Заповедь, данная на испытание послушания человека
1. Так как Бог словом всё сотворил, так же Своим словом, то есть так называемой заповедью, Бог привел в порядок духовную жизнь человека по отношению к Нему и близким человека. Человеку было позволено есть плоды со всех деревьев в саду, только плод от дерева познания добра и зла был запрещен (Быт.2,16). Огромную роль здесь играет последовательность. Сначала человек получает свободу есть от всякого дерева. Потом следует чёткое разъяснение, что его свобода ограничена.
Уже здесь мы видим определенную связность, которая дальше в Библии будет очень часто встречаться: заповеди, которая ограничивает действия человека, предшествует большая щедрость. От всех деревьев человек может есть, только от этого одного нельзя. Последовательность обещания и требования Евангелия и Закона уже здесь приобретает свою форму. Человеку даётся изобилие плодов; заповедь, чтоб не есть от определённого дерева, не приведёт к нехватке пищи.
Значение дерева познания добра и зла весьма спорное. Иногда оно ассоциируется с сексуальным значением, опираясь на первую реакцию Адама и Евы после грехопадения. Их глаза открылись и они узнали, что они наги. Знание добра и зла связано со знаниями сексуальной интимности. Дети ещё не знают этой интимности (Втор. 1,39), старые люди уже ее не испытывают (2Цар. 19,35). Однако, толкование познания добра и зла в значении сексуальности неприемлемо, потому что о Боге не говорится ничего, связанного с сексуальностью. А следовательно, предположение, будто человек через познание своей сексуальности станет равным Богу (Быт. 3,22), теряет всякий смысл. Более того, у человека уже были некоторые знания о сексуальности до того, как он пал в грех. Через ознакомление с животными он понял, что ему чего-то не хватает. А после сотворения Евы Адам знает, что они вместе будут одним телом (Быт. 2,24).
Рядом с сексуальным существует также культурный подход к толкованию этой заповеди. Через грехопадение человек утратил наивность, что и стало причиной освоения мира человеком. Человек стал умным, начал различать полезное от вредного и с того момента стал самостоятельным. Такое толкование сводится к тому, что змей (сатана), соблазнив человека, сделал полезное дело. В этом контексте грехопадение воспринимается как движение вперёд. Человек оставил позади свое примитивное (животное) состояние и сделал первый шаг к самостоятельности и независимости. Такая теория имеет своих последователей ещё со времён офитов (2-3 в. н.э.), которые воспринимали змея как воплощенное Слово (Logos), и до великих философов Канта и Гегеля. Но эта теория не имеет ничего общего с текстом Книги Бытия, где человек сразу взрослый и ему не нужно проходить наивную, детскую или даже животную стадию, чтобы только потом повзрослеть.
Относительно толкования познания добра и зла в значении сексуальности см. Гамильтона [I,1990,163], который отбрасывает эту версию. Во Втор. 1,39 и 2 Цар. 19, 35, в которых тоже говорится о различении добра и зла, не упоминают о предмете сексуальности. Д.Й. Боттервек [ThWAT III,495] подаёт примеры интерпретации сексуального аспекта. С этой точки зрения, познание добра и зла воспринимается как приобретение знаний о зачатии и рождении. Человек бы отбросил эти познания сексуальности и связанные с ней влечение и огорчение, жизнь и смерть, чтобы не быть равным Богу.
2. Когда мы человека в Эдемском саду представляем как взрослого партнёра в отношениях с Богом, будет неправильно думать, что до грехопадения человек не владел никакими знаниями о добре и зле. Ведь не только на опыте человек приобретает знания о добре и зле. После вкушения плода человек заметит, что плохо для него, а не что хорошо. Знания, приобретённые человеком, это те знания, которые сделают его стыдливым и лишат его первозданного совершенства (Быт. 3,7). Значение добра и зла было подано человеку Самим Богом: можно есть плоды от других и нельзя есть от дерева познания добра и зла. Поэтому мы можем утверждать, что истинные знания добра и зла человек приобрёл бы не через вкушение плода от этого дерева, а наоборот, через его не вкушение. Аподиктическая форма (‘ты должен это делать или же оставить’) этой заповеди, данной на испытание послушания человека, усиливает значение слова ‘испытание’. Человек не получает никаких объяснений, почему ему не разрешается есть от этого дерева. Он не должен сам выбирать, что хорошо, а что плохо. Также он не должен думать, что он сам может знать о добре и зле. Это он должен оставить Богу, быть Ему послушным и Ему доверять. Употребляемая аподиктическая форма заповеди, которая также применяется и в Десяти Заповедях, полностью подходит характеру требований Бога, суть которых − беспрекословное послушание. В человека будут свои соображения, почему что-то хорошо или плохо, как, например, было с Авраамом, когда он должен был принести в жертву своего сына Исаака (Быт. 22; срн. Евр. 11,17). Но решающим фактором является послушание и вера в то, что запрет принесет добро, потому что он дан Богом.
Наказание за нарушение заповеди − смерть, которая (обратите внимание на формулирование) обязательно придёт (Быт. 2,17).
Было бы нечестно называть послушание Богу, которое требуется для выполнения заповеди, желанием смерти человека. Это привело бы к неправильному пониманию сущности Бога. Вера в Бога, Который сотворил мир для пребывания и работы человека, предполагает, что человеку будет очень хорошо, если он будет подчиняться Божьей воле. Поэтому эта заповедь была дана всего лишь для испытания веры человека. Тот, кто верит, что Бог не только великий, но и добрый и честный [см. 1.10.2], воспримет послушание Богу не как жажду смерти, а как целебный бальзам для души человека. Нарушение этой заповеди должно нас убедить в фатальных последствиях, которые принесёт непослушание Богу.
Абсолютный инфинитив, который употребляется в еврейском тексте (Быт. 2,16:’ākhōl ’t ōkhēl) подтверждает Божью щедрость по отношению к человеку, что ему было позволено есть плоды от всех деревьев, за исключением всего лишь одного [Westermann, I,1974,303]. Вестерманн указывает на расхождения Быт. 2,15б и Быт. 2,17. В то время как задание возделывать и беречь сад весьма понятное, заповедь в Быт. 2,17 абсолютно не понятная. Эта заповедь остаётся словом Бога, Который что-то повелевает. Человек может прислушаться к ней, тем самым демонстрируя своё послушание. Вестерманн также указывает здесь на различие между человеком и животным. Данная заповедь демонстрирует доверие человеку. Его поместили в свободное пространство, чего нет у животного. Из-за этой заповеди возможности человека не ограничились, а наоборот, расширились [I,1974,304].
Смерть как наказание за несоблюдение заповеди, конечно, придёт. В еврейском тексте снова употребляется абсолютный инфинитив (Быт. 2,17: mōt tāmūt).
Йохем Даума. «Комментарий к Ветхому Завету» в 4 т.
Готовится к публикации издательством «Коллоквиум».
2009–2012 гг.
© Ukraine Cie Hattem
Этот материал еще не обсуждался.