Этот материал подается в очень сокращенном виде. Полная версия доступна лишь в печатном виде.

1.      Исторический контекст. 1

2.      Богословские идеи. 2

a.      Влияние контекста на богословие. 2

b.      Источники богословия: опыт чернокожих и Писание. 3

c.      Освобождение. 5

d.      Иисус Христос. 6

3.      Оценка. 7

1.      Исторический контекст

С шестнадцатого по девятнадцатый век миллионы африканцев были привезены в Америку в кандалах и проданы в рабство. В 1860 году в Америке насчитывалось около 4 миллионов черных рабов (15% от общего населения Америки). В 1865 году институт рабства был полностью упразднен, но даже после этого социальная пропасть между белокожими и чернокожими ощущалась все еще очень сильно.

Много людей, привезенных из Африки, становились христианами, но из-за социальных и культурных преград они не могли поклоняться в одних церквах с белокожими американцами. Поэтому афроамериканцы собирались отдельно; у них укреплялось особое самосознание и традиция. Особое значение для них приобрели такие библейские темы, как исход из Египта, Божье сочувствие бедным, образ Иисуса как старшего брата и товарища по страданию.

Среди афроамериканцев не было сколь-нибудь известных теологов – прежде всего по причине недоступности образования. Поэтому источниками богословия для них были не теологические трактаты, а песни, рассказы, проповеди, свидетельства, молитвы. Только в 20-м веке появились образованные негритянские богословы, но даже они в разработке афроамериканской теологии опирались большей частью именно на «популярные» жанры афроамериканской традиции, а не на академические труды западных теологов.

Афроамериканская теология[1] приковала к себе внимание в 60-е годы. В это время набирали силу разнообразные движения за гражданские права, самым значимым из которых было движение против расовой сегрегации и дискриминации. Лидером этого движения был Мартин Лютер Кинг (1929-1968), пастор и общественный деятель. Хотя формально он не считается частью движения афроамериканского богословия, он был символом афроамериканского протеста и выразителем социальных устремлений чернокожих. Стоит также отметить движение под лозунгом «Сила черных» (Black Power), которое ставило своей целью защитить интересы чернокожих, подчеркнуть их особую идентичность и даже воспитать в них определенную расовою гордость для их самоутверждения.

Кроме Мартина Лютера Кинга, в 60-е годы среди афроамериканцев появилось еще несколько теологов, идеи которых заинтересовали как белокожих, так и чернокожих интеллектуалов. Самым известным афроамериканским теологом был Джеймс Коун (1938), на работы которого мы будем опираться в этой лекции. Коун получил хорошее образование и преподавал в знаменитой семинарии Union Theological Seminary, где сумел воспитать немало других афроамериканских теологов. Можно отметить три важные книги Коуна: «Теология черных и сила черных» (Black Theology and Black Power, 1969), «Черная теология освобождения» (A Black Theology of Liberation, 1970), «Бог угнетенных» (God of the Oppressed, 1975). В последующих разделах мы рассмотрим главные богословские идеи, изложенные в этих книгах.

2.      Богословские идеи

a.      Влияние контекста на богословие

В предисловии к книге «Бог угнетенных» Коун пишет, что богословы редко признаются в том, чтó стало источником их теологических идей[2]. Коун убежден, что личные, а не интеллектуальные факторы играют определяющую роль в становлении взглядов теологов, хоть они и умалчивают об этом. Сам Коун откровенно говорит об экзистенциальных и социальных факторах, которые сформировали его богословские взгляды, и призывает других теологов быть более честными.

По мнению Коуна, «теология всегда заинтересована в чем-то и отражает цели и устремления конкретных людей в определенном социальном контексте» (с.39). Поэтому теология не может быть нейтральной, объективной или универсальной, то есть одинаковой для людей разной расы, пола или социального статуса. Богословы даже не должны стремиться к объективности, ведь ее все равно нет и быть не может. Теология всегда субъективна и гораздо больше говорит о желаниях и надеждах самих теологов, чем о Творце вселенной[3]. Коун даже одобрительно ссылается на Фейербаха, который считал любые идеи о Боге проекцией человеческих устремлений[4]. В этом смысле любая теология – это антропология: говоря о Боге, богословы фактически говорят о людях – об их надеждах, желаниях, предпочтениях, представлениях о добре и зле. Коун также обращается к старой идее Маркса о том, что бытие (жизнь) определяет сознание. В контексте богословия это означает, что содержание богословия определяется преимущественно социальным опытом.

Итак, согласно Коуну, любые теологические идеи отражают личность конкретного богослова, который их сформулировал; а личность богослова, в свою очередь, формируется под определяющим влиянием его социального, экономического, культурного контекста. Это значит, что представления раба о Боге будут обязательно отличаться от представлений о Боге его господина – именно на основании их разного социального положения[5]. Это также значит, что чернокожий мыслит о Боге не так, как белокожий – именно на основании их разной расовой принадлежности. У представителей белой и черной расы не может быть одинакового богословия, ведь у них совершенно разная жизнь[6].

Коун пытается показать, что ведущие американские теологи – от Джонатана Эдвардса до Рейнхольда Нибура – истолковывали Библию, руководствуясь культурными и политическими интересами белокожих[7]. Так, во время рабства мало кто из теологов поднимал голос против него. По мнению Коуна, веками именно опыт белокожих задавал тон богословию. Они думали, что занимаются «просто богословием», но на деле они занимались «белым богословием». Другими словами, белокожие богословы наивно полагали, что размышляют над универсальными вопросами и дают универсальные ответы, но на самом деле преследовали свои интересы. Они использовали Библию и Христа для порабощения чернокожих, указывая, что те созданы Богом для служения белокожим[8]. Как подчеркивает Коун, «белая теология» – это идеологическое извращение Евангелия Иисуса[9], потому что она на стороне белокожих господ, а не чернокожих рабов. Невозможно быть белым и мыслить библейски, потому что ценности белой культуры прямо противоположны библейскому откровению.

b.      Источники богословия: опыт чернокожих и Писание

Эта часть материала доступна лишь в печатном виде.

c.       Освобождение

Эта часть материала доступна лишь в печатном виде.

d.      Иисус Христос

Эта часть материала доступна лишь в печатном виде.

3.      Оценка

Прежде всего, следует отметить, что острота вопросов, поднятых афроамериканским богословием, за последнее время заметно снизилась. Борьба за расовое равенство и справедливость (которую вели не только чернокожие, но и белокожие) принесла свои плоды, и сейчас афроамериканцы уже не чувствуют тех притеснений, которые были характерными еще несколько десятилетий назад. Лучшим подтверждением изменившегося отношения к чернокожим в американском обществе стало избрание на пост президента Барака Обамы.

Оценку афроамериканского богословия мы начнем с того, что отметим его позитивные стороны. Оно справедливо боролось против расового угнетения, и хотя, как мы увидим ниже, некоторые теологические основания этой борьбы далеко не однозначны, само противостояние расовой дискриминации было полностью обоснованным. Афроамериканские богословы также правильно подчеркивали вовлеченность Бога в политические и социальные вопросы и проявляли искреннее сочувствие бедным и уничиженным. Стоит также отметить их стремление сделать богословие релевантным для чернокожих и найти практическое воплощение теологических идей. Тем не менее, эти идеи заслуживают более пристального внимания и критической оценки.

1.      Во-первых, в афроамериканском богословии (пожалуй, даже больше, чем в латиноамериканском) очевидно, как опыт определенной групы людей определяет богословские вопросы и ответы. Писание отодвигается на второй план и лишается решающего авторитета. Любая интерпретация Писания, которая бы входила в противоречие с опытом чернокожих, отвергается даже без рассмотрения, а любые темы Писания, которые бесполезны для политических целей чернокожих, полностью игнорируются.

2.      Использование опыта чернокожих как источника богословия и критерия истины показывает, что в афроамериканском богословии оно воспринимается совершенно некритично и считается нравственным и справедливым без всяких доказательств. Согласно Коуну, об истинности откровения можно судить по тому, согласуется ли оно с чаяниями и борьбой чернокожих. Таким образом, в афроамериканском богословии не откровение в Иисусе Христе и Писании дает оценку опыту, а наоборот, опыт возвышается над откровением. Как латиноамериканское богословие слишком упрощенно исходит из эпистемологического первенства бедных (что фактически приводит к тому, что бедный видится правым просто потому, что он бедный), так и афроамериканское богословие без достаточных оснований исходит из того, что притесняемый чернокожий прав просто потому, что он притесняемый чернокожий. Такое богословие совершенно закрыто для критической оценки извне – будь то других богословов или Писания.

3.      Работы афроамериканских богословов можно считать примером политической идеологизации Евангелия. Библейские мотивы, повествования, образы служат делу освобождения, суть которого формулируется независимо от Писания. Образ Иисуса-Освободителя эксплуатируется для достижения определенных политических целей. Сколько бы ни говорилось о Божьей работе по освобождению уничиженных, на первый план здесь выходит человеческое дело освобождения, для которого Бог становится лишь символом и помощником.

4.      В афроамериканском богословии утверждается, что Бог на стороне чернокожих, что Бог только с ними, что Бог такой, как они. Если белокожие хотят, чтобы Бог был с ними – они должны стать чернокожими «по духу». Это не что иное, как попытка монополизировать доступ к Богу и Самого Бога. В Писании мы не видим такой строгой «привязки» Бога к определенной расовой, культурной или социальной группе. Вопреки Коуну, который утверждает, что «Слово Божье обращено к тем, кто притеснен и уничижен в этом мире»[10], можно сказать, что Слово Божье обращено ко всем независимо от их положения в обществе.

5.      Чернокожие богословы также монополизируют само место жертвы притеснений. Согласно их представлениям, чернокожий по определению – это «жертва», белокожий – это «притеснитель». Хотя они и допускают определенные исключения, все-таки такое четкое разграничение очень важно для их теологических конструкций (именно оно, например, позволяет говорить о том, что Бог – чернокожий). Но на самом деле (это особенно видно сейчас, в 21-м веке) среди угнетателей есть много чернокожих, а среди угнетаемых – белокожих. Хотя афроамериканские богословы призывают к равенству всех людей, это не совсем согласуется с их стремлением подчеркнуть духовное превосходство чернокожих и их особое место как жертв, с которыми самоотождествляется Сам Бог.

6.      Афроамериканское богословие сознательно обращено к чернокожим и прямо ориентируется на их интересы. Пытаясь таким образом сделать свое богословие неуязвимым для внешней критики (ведь, по убеждению афроамериканцев, белокожие не имеют права критиковать их опыт и богословие!), афроамериканские богословы одновременно делают свое богословие совершенно неприменимым для «внешних». Но для христианского богословия должна быть характерна определенная универсальность, транскультурность, общий поиск истины. В противном случае христианство, Евангелие, христианское богословие обретают бесконечное количество смыслов (для каждой конкретной (суб)культуры они будут значит что-то особое), что фактически лишает их любого конкретного смысла.

7.      Хотя афроамериканские богословы редко занимаются серьезной экзегетической работой и детальной разработкой библейских тем сюжетов, но даже те общие подходы, которые можно найти в их работах, вызывают много вопросов. Например, почему точкой отсчета провозглашается событие Исхода? Почему так мало говорится о том, что предшествовало ему – о творении, грехе, протоевангелии, Божьих обетованиях? Событие Исхода описывается в социальных категориях: Израиль – угнетенный, Египет – угнетатель, Бог – на стороне угнетенного[11]. Но в Писании мы видим, что Бог на стороне Израиля не столько по причине того, что тот угнетен, сколько по причине Своих особых отношений с ним, принявших форму завета. Исход произошел не столько по причине страданий Израиля, сколько по причине особых обетований, которые Бог давал его праотцам.