ЕВРОПЕЙСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ ХРИСТИАНСКИХ

РЕФОРМАТСКИХ ЦЕРКВЕЙ

2012 ГОД

КИЕВ

(Ввиду отсутствия  точного по значению термина в русском языке, в данном переводе статьи под словосочетанием «миссионерская церковь» (англ.  «missional»), особенно в таких выражениях как «миссионерская церковь», «реформатская миссионерская церковь», «миссионерские христиане», подразумевается «церковь, проникнутая духом миссии», буквально, «миссиональная». – Прим. перев.)

Вопрос

«Ни одна церковь не может существовать без структуры и формы. Традиционные формы предназначены для сохранения основополагающих евангельских концепций, но в то же время они подвергаются  опасности стать неактуальными и отчужденными. Экспериментальные формы способствуют спонтанности и актуальности, но подвергаются  опасности смешаться с культурой и утратить ключевые положения нашего исповедания. Как нам разрешить данную дилемму?»  

Контекст

Маргинализация церкви в западных странах привела к периоду критичного самоисследования, когда христианские лидеры и богословы стремятся разобраться, где церковь преткнулась и как разрешить ее проблемы.

Основной вывод пришел от признания того факта, что церковь не поспевала за временем перехода к постхристианской культуре. Многие наши структуры и средства общения служат препятствием для плодотворного евангельского свидетельства.

Следствием этого вывода стала глубокая  переоценка многих взглядов поместной церкви и ее отношения как к культуре, так и к обширным церковным институтам.  У тех из нас, кто хочет быть миссионером в сложившейся ситуации, данное обстоятельство вызывает множество практических вопросов. Приступая к созданию или восстановлению поместной церкви, какой мы ее видим? Какие составляющие нашей традиции являются насущно важными? От каких можно отказаться? Какие структуры должны оставаться незыблемыми, а в каких областях мы должны проявлять гибкость?  Как нам держаться того, что представляет непреходящую ценность, и в то же время налаживать отношения с теми, кто в культурном отношении далек от церкви? Как мы можем достичь евангелием большинство людей, никогда не посещающих богослужения?

Миссионерская экклезиология

Отправная точка миссионерской экклезиологии — понимание того, что основная цель церкви заключается в верном исполнении миссионерского поручения, вверенного нам Богом. Мы должны помнить, что «Missio Dei» (то есть «дело Божье») есть «Missio Ecclesia» (то есть «дело церкви»). Святое Писание следует читать как повествование о Божьей миссии по искуплению грешного мира. Наша ключевая функция как церкви заключается в выполнении своей части этой миссии. Таким образом, жизнь и служение церкви должно быть обусловлено следующим основополагающим вопросом: «Как это влияет на нашу миссию?». Алан Гирш дает четкое объяснение данного вопроса: «Настоящее и истинное организующее начало церкви — это миссия»[1].

Данная обеспокоенность, справедливая в отношении нашей миссии, породила жесткую критику традиционных церквей. Нам полезно прислушиваться к критике, которая затрагивает основные направления церковной жизни. Ниже в сжатой форме представлены эти критические замечания.

Поклонение: общее богослужение традиционных церквей предназначено только для членов церкви. Людям из мира трудно его понять. Форма и язык богослужения архаичны и непонятны для непосвященных. Подобная практика противоречит новозаветному свидетельству и проверке на вразумительность (1 Кор. 14).

Община: традиционные церкви не смогли сохранить верность собственной экклезиологии. С одной стороны, в теории мы согласны с тем, что церковь является телом Христовым и семьей верующих, но с другой стороны, на практике мы учим, что церковь – это  священные здания,  посещение богослужений и других мероприятий. Люди приходят на наши богослужения и уходят, так и не увидев настоящей общины.

Структура: деноминации институционализировались, превратившись в некие контролирующие институты, препятствуя гибкости и инициативе, необходимой для миссии. Они держатся за прошлое и угашают предпринимательский дух. Институционализированные системы при организации чего-либо используют иерархический приказ и контроль[2]. Необходимы гибкие (способные к быстрой адаптации), динамичные,  легко воспроизводимые структуры. Органичные системы порождают сеть саморегулируемых отношений,  способных к адаптации и воспроизводству, что чрезвычайно важно для миссии.

Исповедания: у традиционных церквей есть исповедания, которые способствуют возникновению ненужных сложностей и уводят от главного послания. Нам необходимо легко передаваемое послание, которое «лишено философской туманности академии»[3]. Евангелие должно легко восприниматься даже неграмотным крестьянином. Самое важное — это простое признание Иисуса Христа Господом.

Руководство: одно из ключевых составляющих эффективных миссионерских церквей — это апостольское руководство (Еф. 4:11), под которым мы подразумеваем смиренное руководство в духе слуги, которое характеризуется нравственным и духовным авторитетом истинной евангельской жизни. Руководство традиционных церквей проникнуто духом общих ценностей и имеет структуру, состоящую из исполнительного директора и его подчиненных. Для такого руководства характерен контроль и заинтересованность в сохранении власти. Однако в Новом Завете нет упоминания о рукоположенной или профессиональной категории служителей. Апостольское руководство характеризуется духом свободы, возможностей, предприимчивости и инноваций.

Ученичество: секрет успеха миссии — подготовка учеников. У традиционных церквей нет крепко укорененной культуры целенаправленного ученичества. Большая часть служений выполняется служителями, которые получают зарплату. Их служение в основном заключается в проповеди и пасторском попечении. На практике это значит, что служитель основное время тратит на подготовку проповеди, посещение больных и проведение обрядов, таких как крещение, бракосочетание и похороны. Такие служители не готовят учеников, а поэтому неспособны создать культуру ученичества.

Культура: враждебность, подозрительность, отделение и изоляция — вот характерные черты отношения традиционных церквей к окружающей культуре. Их отказ от общения с культурой и вхождения в культуру не позволяет общаться с нехристианами на понятном для них языке. Движущей силой миссионерской экклезиологии должно быть побуждение войти в другую культуру и влиться в нее  ради евангелия. Гибкость в отношении культуры чрезвычайно важна для эффективности миссии (1 Кор. 9).

По мнению Гирша и других, в данном случае основная проблема — адаптация. Традиционные церкви неспособны адаптироваться к постхристианскому окружению. Традиционные церкви не дадут возможности своим общинам в достаточной мере адаптироваться, чтобы стать эффективными в миссии.

Институты традиционных деноминаций не способны создать условия для постоянных изменений и роста. Поэтому необходима полная замена существующей парадигмы. Традиционные церкви следует оставить в прошлом. Новые церкви, новые системы, новые возможности должны создаваться и развиваться. Только такие церкви способны воспроизводиться и распространяться в соответствии с миссионерским требованием современной эпохи.

Реформатская экклезиология

Движущая сила реформатской экклезиологии — стремление устроить жизнь и поклонение церкви так, чтобы они были угодны Богу. Основная задача церкви –  поддерживать правильное поклонение живому Богу. Все идолы культуры и религии должны быть удалены. Принципы и практика богослужения и церковной жизни должны регулироваться Святым Писанием. Таким образом, реформатская экклезиология в большей степени склонялась к доксологии, нежели к миссиологии. Поклонение является истинным и настоящим организующим принципом церкви.

Кальвин оказал самое серьезное влияние на реформатское понимание церкви. Он пишет: «Везде, где в чистоте проповедуется и выслушивается Слово Божье, и где таинства совершаются по установлению Христову, там, вне всякого сомнения, присутствует церковь» («Наставление в христианской вере», книга 4, глава 1, параграф 9). Кальвин и кальвинистские церкви рассматривали проповедь и правильное совершение таинств как признаки истинной церкви. Большинство реформатских христиан считают, что существуют три основных признака истинной церкви.

Артикул 29 Бельгийского исповедания веры гласит: «Признаки, по которым узнаются истинная Церковь, суть следующие: проповедуется ли в оной чистая евангельская доктрина; утверждает ли она правильное преподание Таинств – согласно Христову установлению; употребляется ли дисциплина церковная для наказания греха. Короче, управляется ли всё по чистому Слову Божьему; отвергается ли всё, противоречащее ему; и признаётся ли Иисус Христос как единственный Глава Церкви. Этим самым истинная Церковь может быть с уверенностью распознана, и никто не имеет права оставлять её». 

Кальвин также разработал регулятивный принцип поклонения. Кроме того, он утверждал, что видимая церковь должна быть организована, насколько возможно, в соответствии с установлениями Нового Завета, и что аспекты пресвитерианской формы правления ясно представлены в Новом Завете. 

Как должно поклоняться Богу? Как должны проводиться наши богослужения? «Ничто не должно добавляться в управление и поклонение церкви, если оно не одобрено прямым повелением Святого Писания»[4]. Согласно реформатскому  принципу поклонения, богослужение должно состоять из четырех элементов — чтения Слова, проповеди Слова, молитвы и воспевания хвалы. В дополнение к ним — совершение таинств крещения и вечери Господней.

Как все остальное служение организуется вокруг этих стержневых элементов, и  как эти элементы выражаются — это уже вторичный, более гибкий вопрос.

Согласно Вестминстерскому исповеданию веры: «Существуют некоторые обстоятельства относительно поклонения Богу и управления церковью, общие для человеческой деятельности и обществ, которые можно упорядочивать в соответствии со светом природы и христианского здравомыслия, согласно общим правилам мира, которые всегда следует соблюдать». Это отличный принцип, однако, нам необходимо «разумно и рассудительно применять его»[5].

Но как же миссия? Для реформатской церкви миссия не была и не есть первостепенной. Приоритетным остается богослужение — мы должны прославлять Бога и радоваться Ему вечно. На небесах будет поклонение, но не будет миссии. Миссия временна и вторична. Богослужение вечно, оно представляет собой первостепенную значимость. Книга Откровения показывает, что миссия – это средство, которое ведет к цели. Цель — всеобщая сосредоточенность на богослужении и славе Господа Иисуса Христа.

Однако это не значит, что миссия не является важной для реформатской церкви. Реформатский взгляд на миссию, разработанный с течением времени, сосредотачивается на великом поручении и призыве идти и учить народы. «Миссия церкви заключается в том, чтобы идти в мир и готовить учеников, провозглашая евангелие Иисуса Христа в силе Святого Духа, а также в том, чтобы собрать этих учеников в церкви, дабы они могли поклоняться и повиноваться Иисусу Христу в настоящее время и в вечности, во славу Богу Отцу»[6].

Реформатская миссионерская экклезиология

Миссионерское движение помогло вернуть миссию с задворок реформатской церкви на передний план, но не на главное место, которое оно вполне заслуживает. Это движение помогло нам не сосредотачиваться только на себе, оно побудило нас смотреть на окружающий мир и участвовать в служении своему обществу.

В общих чертах, быть реформатской и миссионерской означает следующее:

Миссия Бога: Божья миссия заключается в создании церкви – поклоняющейся общины искупленных грешников, которые прославляют Бога.

Миссия церкви: миссия церкви заключается в подготовке учеников и объединении их в поклоняющуюся общину. Наша миссия – научить людей быть поклонниками Бога. Миссию и благовестие следует рассматривать не как единственную, но как очень важную деятельность, которая формирует и оказывает влияние на любую деятельность церкви. Мы всегда должны общаться с неверующими людьми из окружающей культуры и относиться к этому серьезно и с пониманием.

Библейское понимание церкви: многие люди в реформатских общинах имеют узкое понимание церкви, которое сводится к таким концепциям как место (здание) или событие (служение). Божий народ и есть церковь, и в то время как церковь нуждается в организации, структуре и дисциплине, она должна осознавать себя общиной людей, призванных Богом к совместной жизни согласно евангелию. Церковь — это не то, куда мы идем, а то, кто мы есть.

Акцент на поместную церковь как на средоточие миссии и служения: большинство реформатских деноминаций не связаны с миссиями и поэтому должны полностью изменить к ним свое отношение. Большинство деноминаций возникли в результате разрыва с другой церковью по причине отстаивания некоторых важных библейских истин. С течением времени эти отличительные особенности становятся ‘raison d’etre’ подобных деноминаций. Поместные церкви рассматриваются в качестве поддерживающей системы деноминации и богословского бренда, который они поддерживают и продвигают. Но подобный подход способствует тому, что церкви сосредотачиваются на себе. Настоящее служение и миссия осуществляются не посредством защиты богословских особенностей определенной деноминации. Миссия и служение осуществляются посредством поместной церкви. Это библейская модель. Деноминация поступает правильно, если она стремится отстоять библейскую истину, дабы поддерживать евангельское служение и миссию в поместных общинах. Это значит, что деноминации должны предоставлять общинам свободу развивать миссию и служение таким образом, чтобы они были, с одной стороны, эффективными в местном контексте, а с другой стороны, верны принципам реформатской экклезиологии. Структуры и процессы, которые используются для контролирования и ограничения служения поместных церквей, должны быть устранены. Они вступают в противоречие с Евангелием. «Наши статичные, негибкие, эгоистичные структуры представляют собой «еретические структуры», так как заключают в себе  еретическое учение о церкви»[7].

Поместные церкви должны быть как гибкими, так и негибкими: библейская экклезиология устанавливает четкие стандарты для церкви, от которых нельзя отступать. Она устанавливают границы, определяя, что можно и что нельзя считать христианской церковью. Проповедь Слова, таинства крещения и Вечери Господней, а также библейская церковная дисциплина представляют собой признаки истинной церкви. В еженедельном поклонении церкви, согласно требованиям регулятивного принципа, должны обязательно присутствовать такие составляющие как пение Святого Писания, чтение и проповедь Святого Писания, молитва.  Однако стиль и язык передачи послания, музыка, строения, одежда и многое другое можно выражать по-разному в пределах допустимого.

Такой подход дает церквям достаточно свободы для экспериментирования и адаптации в этих областях, не утрачивая при этом своей тождественности как церкви Христа. Служение иммигрантских общин может быть адаптировано под определенные лингвистические и культурные нужды тех, кому они служат. Церкви, которые служат для бедных горожан, должны проводить соответствующие мероприятия и занятия, а также иметь соответствующую общественную жизнь. Такая церковь должна во многом отличаться от церкви, которая, например, служит студентам или молодым служащим. Различия проявляются в стиле одежды, музыки, моделях ученичества, словах и примерах, используемых в общении. Однако, в вопросах богословия, содержания и цели учения они должны быть одинаковыми.

В определенном смысле быть реформатской и миссионерской означает:

Любовь: во всем, что мы делаем, должна проявляться любовь. Нам заповедано любить Бога и людей. Служение и миссия, которые не основываются на сердечной и искренней любви, не могут быть эффективными. Наши отношения с Богом, наши отношения с Божьим народом, и наши отношения с погибающим миром должны характеризоваться любовью. Без любви мы «кимвал звучащий» (1 Кор. 13). Любовь к Богу и погибающим грешникам — вот чем обусловлено христоподобное служение и миссия.

Жизненность Евангелия: Евангелие должно быть в центре нашей жизни во все времена. К нему не следует относиться как к определенному набору положений, требующих нашего согласия. Евангелие должно быть нашей жизнью, нашим упованием, нашей радостью, нашим неиссякаемым источником жизни и роста. У нас может быть правильная доктрина, отличные структуры управления, самое продвинутое (или самое традиционное) богослужение, отлично разработанная система апологетики и благовестия и, тем не менее, мы можем быть лишены жизни. 

Богословская точность и здравое учение: Джеймс Баннерман проводит различие между признаками, которые необходимы для обозначения церкви, и характеристиками, которые важны для ее благосостояния. Кроме того, он различает те вещи, для которых была установлена церковь, от тех, которые были установлены для церкви. Например, церковь была предназначена для провозглашения евангелия, однако служители церкви предназначены для ее благосостояния. Первое является основополагающим, второе – нет. Первое важно для сущности церкви, второе важно для благосостояния церкви.

Основное предназначение церкви — прославлять Бога в спасении грешников посредством провозглашения Евангелия[8]. Таким образом, первая проверка на истинность церкви заключается в том, проповедует ли эта церковь истинную веру или учение Христа. «Истинная вера — признак истинной церкви»[9].

Баннерман считает, что все остальное  в данной области вторично. Должности, дисциплина, таинства были установлены для церкви и ее благосостояния. Церковь не предназначена для них. Недостаток апостольского учения выводит нас за пределы церкви. Этой точки зрения придерживается Вестминстерское исповедание веры (25:2). 

Стремясь предоставить поместным церквям свободу экспериментировать и быть миссионерскими, мы должны задать вопрос: «Придерживаются ли они апостольского учения, преподают ли они это учение?». Только после этого вопроса можно переходить к остальным вопросам. Однако в реформатской миссионерской церкви доктрина не будет рассматриваться абстрактно, но всегда будет применяться в определенном контексте, отвечая на вопрос: «Кем мы должны быть или что мы должны делать в этой ситуации, согласно этой истине?».

Богословие и доктрина важны еще по одной причине. В работе «Мужество быть протестантом» Дэвид Уэллс ссылается на исследователя Тома Райнера. Область исследования Райнера — люди, которые раньше не были воцерковлены, а сейчас находятся в церкви. Девяносто процентов опрошенных Райнером респондентов ответили, что для них важна проповедь, и восемьдесят восемь процентов сказали, что они приходят в церковь услышать учение. Таким образом, верование церкви было важно 91 проценту опрошенных людей. В то же время, дружеское общение в церкви важно для 49 процентов респондентов[10].

На каких учениях следует делать особый акцент во всех церквях? Наиболее важные учения — учения о творении, грехопадении, спасении, восстановлении, авторитетности Святого Писания, святости Бога, первородном грехе, вечном наказании, заместительном искуплении, Божественном суверенитете и Божьем законе.

Богословская ясность очень важна. Утратив доктринальные основания, у нас не останется ничего важного, о чем можно было бы говорить. Конфессионализм предоставляет стабильную систему верований. Он предоставляет структуру, в которой можно рассмотреть и ответить на ключевые апологетические вопросы.

Конфессиональные церкви могут обоснованно и очень понятно изложить евангельское послание, которое легко воспринимается людьми и воспроизводится. «Если христианская община не руководствуется истиной как должно быть, тогда она становится непредсказуемой или потворствующей всему»[11].

Провозглашение Евангелия: «Из Святого Писания мы узнаем, что христианская церковь является «столпом и утверждением истины», а также, что «ради этого пришел Сам Божий Сын, дабы засвидетельствовать истину» (1 Тим. 3:15; Ин. 18:37). Другими словами, мы осознаем, что предназначение церкви на этой земле заключается в провозглашении всему человечеству и сохранении истины со всеми ее духовными и спасительными благословениями, истины, которая отражает Божью славу и которая связана со спасением грешников»[12].  

Как осуществляется миссия церкви? Прежде всего, и наипаче всего –  провозглашением. Расширение концепции миссии посредством включения всего того, что мы делаем для служения и из-за любви к миру, опасно, так как оно способно подорвать основы важности и превосходства проповеди. Если наша первейшая задача заключается в подготовке учеников, тогда мы должны благовествовать людям. Ведь евангелие подразумевает провозглашение. «Акцент на евангелии включает в себя два аспекта. Во-первых, это значит быть ориентированным на Библию, так как Евангелие представляет собой Божье Слово, весть, послание. Во-вторых, это значит быть ориентированным на миссию, так как Евангелие – это слово, которое нужно провозглашать, это благая весть, миссионерское послание»[13].

Вестминстерский краткий катехизис спрашивает (вопрос 89): «Каким образом Слово становится действенным ко спасению?» и дает следующий ответ: «Дух Божий делает чтение и особенно проповедь Слова действенным средством убеждения и обращения грешников, а также средством назидания их в святости и утешении чрез веру ко спасению».

Миссия Иисуса, как и миссия Павла, сосредоточена на провозглашении. В Назаретском манифесте (Лк. 4:16-21) Иисус четыре раза подчеркнул, что Он пришел возвестить благую весть. Провозглашение евангелия занимает большую часть в повествовании Деяний и служении Павла. Реформатские миссионерские церкви должны быть экспертами в провозглашении евангелия. Часто, несмотря на подчеркивание важности проповеди, традиционные церкви ограничили это провозглашение унылыми проповедями, которые объясняют Святое Писание, но не излагают евангелие.  По этой причине некоторые предпочитают вместо проповеди-монолога использовать проповедь-диалог. Однако нужды в этом нет. Проповедь Слова была и остается действенным средством убеждения и обращения грешников. Однако в условиях постхристианской культуры нам необходимо приложить больше усилий, чтобы наша проповедь была понятной и ясной для тех, кто впервые посетил церковь. Также очень полезно проводить дискуссии после проповеди, во время которых люди могут исследовать и ставить под вопрос услышанные ими истины, а также уточнять смысл концепций, которые им не были понятны. Кроме того, в Великобритании есть разные группы, такие, например, как «Christianity Explored», которые предоставляют людям возможность совместно обсудить евангелие на нейтральной территории.

Святость: Эдмунд Клауни утверждает, что если церковь желает верно исполнять вверенную ей миссию, она должна соответствовать своему предназначению как месту пребывания Божьей славы.

«Только как святой народ, призванный из тьмы в свет Божьего присутствия, может церковь осуществить свою миссию»[14]. Церковь представляет собой общину света, призванную свидетельствовать о Боге среди самых невежественных общин мира. Как святые люди, мы должны жить среди язычников так, чтобы они прославили Отца нашего небесного (1 Петр. 2:9-12). Церковь обязана соответствовать своей уникальной идентичности как народа Божьего, отличающегося от этого мира. Свидетельство церкви — запах смерти для погибающих. Этот запах некоторым не будет нравиться, вызывая у них лишь враждебность.

Реформатская миссионерская церковь любит святость, и поэтому не пренебрегает церковной дисциплиной, в случае необходимости. Она, с одной стороны, поддерживает высокие стандарты для христиан, а с другой стороны, является местом, где нехристиане чувствуют себя в безопасности, где к ним приветливо и уважительно относятся, даже если их нравственность и образ жизни далеки от стандартов Евангелия. Мы должны принимать, а не отталкивать неверующего человека.

Община: Бог создает народ, который делает добро (Тит. 2:14), а не просто как собрание отдельно взятых личностей, встречающихся вместе для формального богослужения один раз в неделю. Основным условием для отождествления и опыта христиан и их возрастания в святости и зрелости является Koinonia. Церковная община — отличное место для осуществления миссии. В нашей культуре есть много людей (около 70% в Великобритании), которые не имеют намерения посещать богослужения, но которые могут быть вовлечены в жизнь церкви благодаря дружеским связям или общине. Такая община отличается бескорыстным служением и любовью. Таким способом она представляет себя как общину благодати (Ин. 13:34-35).

Ученичество: у реформатской миссионерской церкви должна быть культура целенаправленной подготовки учеников. Ученичество — сердце миссии. Пасторы и другие служители церкви должны приобрести навыки в подготовке учеников или в наставничестве, чтобы научить этому и остальных. Суть в том, чтобы создать разветвленную сеть отношений вокруг церкви, центром которой является ученичество.

Отношения с культурой: мы не можем допустить, чтобы культура формировала церковь, но в то же время, мы не должны отказываться от отношений с культурой, в которой вращаемся. Нам необходимо знать, как общаются люди, мы должны знать, какие они задают вопросы, нам следует слышать их возражения, выдвигаемые против Евангелия. Все это  необходимо знать, если мы хотим эффективно излагать евангелие. Мы должны уметь контекстуализироваться. Как отмечает Тим Келлер, контекстуализация — это проникновение в систему взглядов нехристианской культуры, способность поставить ее под сомнение и затем установление новой системы взглядов. Реформатские миссионерские церкви будут проводить служение понятное, ясное и обусловленное заботой о погибающих людях, которых они стремятся достичь.

Наша одежда, музыка, общение не должны создавать впечатление, будто христианство подразумевает культурное отчуждение. Евангелие не имеет ограничений культурой, поэтому мы не должны замыкаться в наших особенных реформатских субкультурах. Это значит, что мы должны налаживать отношения между нашими людьми и культурой, показывая им точки соприкосновения между верой и работой, помогая им присоединиться к служению другим людям.

Поместная: реформатские миссионерские христиане должны отличаться желанием жить в обществе, которое их церковь стремится достичь Евангелием. Мы не должны приезжать и уезжать из городов (сел), в которых мы создаем и восстанавливаем церкви. Мы должны жить в этой общине и быть ее неотъемлемой частью.

Милосердие: служение Иисуса проявлялось и в слове, и в делах. Миссия церкви обязательно включает в себя дела милосердия, так как в процессе благовестия мы встречаемся и общаемся с людьми, у которых есть много трудностей: духовных, эмоциональных, физических. Милосердие также необходимая составляющая нашего служения, потому что ее требует Христос, и потому что она подтверждает достоверность Евангелия в скептически настроенной культуре. Общественная деятельность — необходимая и неотъемлемая часть нашего благовестия.

Руководство: у реформатских церквей простая и библейская структура руководства, которая в теории не зависит от персональных иерархий. Тем не менее, следует признать, что в наших структурах мы позволили некоторым людям оказывать слишком серьезное влияние, создавая из них неофициальных епископов или «маленьких пап».

Верно и то, что мы часто допускаем людей к служению не потому, что они подходят по личным качествам и соответствуют призванию, а по причине их лояльности к нам. Реформатские миссионерские церкви должны быть искусны в ученичестве, оценке и подготовке будущих руководителей общины.

Структуры: также верно и то, что мы позволили конформизму взять верх над послушанием великому поручению. Многие хорошие проекты откладываются или уничтожаются косностью бюрократических проволочек. Реформатские миссионерские церкви не должны допускать, чтобы бюрократические процессы становились препятствием на пути прогресса. Использование книг по церковной практике и закону для препятствия другим развивать миссию и экспериментировать с изменениями — явный знак того, что институт стал намного важнее миссии.  

Обеспокоенность и границы

Ясность и общее понимание: существует непонимание относительно роли церкви. Кроме того, под миссией зачастую подразумевается любая деятельность для блага мира во имя Иисуса Христа. Необходимо внести ясность в вопрос относительно того, что есть миссия и каковы приоритеты церкви.

Синкретизм: чрезмерное приспособление к культуре (аккомодация) приводит к тому, что мы принимаем верования и поведение, которые противоречат духу христианства. Мы должны правильно относиться к культуре, поддерживая баланс в отношениях.

Сверхъестественное: мы не должны отказываться от сверхъестественных элементов нашей веры. Церковь должна сохранять верования и практику в отношении сверхъестественного, а не быть жалким подобием окружающей культуры. Мы собираемся вместе, чтобы поклоняться святому и великому Богу, провозглашая Его славу и Его Евангелие. Мы обязаны жить согласно Его Слову, а не нормам культуры.

Единообразие богослужения: в Свободной церкви Шотландии есть строгая традиция единообразия в богослужении.  Согласно этой традиции богослужение должно быть единообразным, где бы ни собирался Божий народ. Поэтому Генеральная ассамблея вынесла постановление, в котором оговаривались мельчайшие детали, такие, например, как поза во время молитвы. Однако данным постановлением повсеместно пренебрегали. Недавно на единообразие ссылались как на один из аргументов против постановления, в соответствии с которым поместные церкви могут самостоятельно решить, использовать ли им инструментальную музыку и гимны или нет. В отношении этого вопроса преподобный Дэвид Мередит пишет следующее:

«В отношении вероисповедания должно придерживаться строгого единообразия, однако в отношении определенных практик, включая богослужение, допустимо разнообразие. Должно быть единство в многообразии. Такова наша тринитарная и библейская модель. Я признаю, что практика разнообразия в контексте единообразия будет чрезвычайно эффективным фактором в сфере нашего роста и развития»[15].

В Свободной церкви Шотландии есть много сфер церковной жизни, в которых модели служения, унаследованные от предыдущих поколений, считаются неприкосновенными. Например, большинство общин малым группам предпочитают общее молитвенное служение посреди недели. Во многих церквях на еженедельных собраниях ожидается проповедь, а не групповое изучение Святого Писания. Во всех общинах в день Господень ожидается два богослужения — утреннее и вечернее. Мы придерживаемся глубоко укоренившейся традиции проведения подготовительных служений, предшествующих вечере Господней. Мы покрываем скамьи белым полотном, когда в церкви проходит Причастие. Мы не используем символы веры и молитву «Отче наш» в общем богослужении. Во многих общинах считается, что мужчины должны приходить на служение в строгих деловых костюмах, а женщины – с покрытой головой. К любым богослужебным экспериментам относятся у нас с огромной подозрительностью. Они считаются нововведениями и воспринимаются как шаг к литургическому хаосу и отступлению от регулятивного принципа поклонения.

Заключение

Мы не должны выбирать между традиционным и экспериментальным. Нам необходимо брать уроки из прошлого, жить в настоящем и готовиться к будущему. Мы должны придерживаться библейских принципов собственной традиции, в то же время, практикуя их так, чтобы они были актуальны в современном контексте. Такой путь подразумевает эксперименты и ошибки. Иногда у нас будет получаться, иногда нет. Это значит, что мы должны быть терпеливыми и терпимыми, когда люди и церкви допускают ошибки.

Традиционные церкви не обязательно более верны Святому Писанию и нашим исповеданиям веры. Возможно, они не попадают под влияние культурных изменений, но зачастую они создают себе идола из собственной культуры, и таким образом более не руководствуются Евангелием. Экспериментальные церкви обычно серьезно относятся к Святому Писанию и верны нашим исповеданиям. Если экспериментальные церкви не будут принимать идолов окружающей культуры, тогда в дальнейшем они будут более верными в служении Евангелия и миссии церкви, и таким образом, еще более верными тому, что является сутью их традиции.

Темы для обсуждения

1.                 «На основании собственного прочтения Святого Писания могу сказать, что экклезиология – наиболее гибкая из всех доктрин. Церковь представляет собой динамическое, культурное выражение Божьего народа в определенном месте. Стили поклонения, социальная динамика, литургические выражения должны исходить из процесса контекстуализации Евангелия в любой представленной культуре. Церковь должна следовать миссии»[16].

Алан Гирш утверждает, что христология формирует миссию, а миссия формирует церковь. Таким образом, по его мнению, последовательность такова:  христология — миссия — экклезиология. Согласно классическому реформатскому взгляду, миссия формируется экклезиологией. Насколько могут сосуществовать эти точки зрения в реформатской церкви?

2.                 Сети против деноминации.  В сетях доминирующее положение занимает скорее личность, нежели процесс или доктрина. Это уязвимая сторона сети. Хотя динамизм сети ценен, тем не менее, стабильность деноминации в течение времени также представляет собой огромную ценность. Как отказаться деноминациям от своей привязанности к прошлому и от иммунитета собственных структур против изменений, и вместо этого принять преимущества внутреннего роста, простых и производительных структур, а также гибкости сети?                                                                                                                 

3.                 До какой степени позволительно форме изменять содержание? «Форма, созданная для угождения, на самом деле подрывает серьезность веры»[17].   

4.                 Руководство: готовим ли мы лидеров, способных формировать и оказывать влияние на миссионерскую культуру в наших общинах, или мы создаем лидеров, которые заботятся о том, чтобы поддерживать авторитет, стабильность и лояльность «деноминационному бренду»?

5.                 Насколько миссионерские церкви желают соприкасаться с культурой, и насколько они хотят использовать культуру с пользой для себя, чтобы быть более успешными?

6.                 Каждая церковь должна поставить себя на место неверующего, который впервые посетил церковь, который ничего не знает о христианской вере, и который знакомится с ней в первый раз[18]. Согласны ли мы с этим утверждением, и как это осуществляется на практике?

Некоторые церкви (принадлежащие к движению Emerging church (Появляющаяся церковь)) экспериментируют с различными идеями о переживании веры. Они представляют себя путешественниками, ищущими Бога. Такой подход позволяет им экспериментировать со «смешением различных идей и практик, которые усиливают чувство духовного, сакрального»[19]. Такой подход может подразумевать медитацию, спонтанные истории разных людей, посещающих собрание, использование определенной части древней католической или кельтской литургии или буддистской литании. Проводились ли в ваших церквях такого рода эксперименты? Если да, то как вы на это отреагировали?