Истоки

Примерно в то же время, когда в Виттенберге началась реформация Мартина Лютера, реформационные идеи стали также распространяться в юго-западной Германии и в Швейцарии. В последней центром этого движения стал город Цюрих, а главой — один из священников собора этого города Ульрих Цвингли. Путем самостоятельного изучения Библии он пришел к убеждению, что Церковь нуждается в Реформации. Затем он ознакомился и с сочинениями Лютера. Поскольку условия для преобразований уже созрели, ему удалось с помощью цюрихского городского Совета осуществить их в церковной сфере и в сфере общественной жизни. Из церквей были изъяты иконы, а позже — алтари и органы, во время богослужений перестало звучать церковное пение, были отменены процессии. Число Таинств первоначально было сокращено до пяти. По-новому было организовано школьное обучение и попечение о бедных. Это началось в 1523 г. Управление Церковью из рук действующего епископа перешло к городскому Совету. Теологически Цвингли расходился с Лютером, прежде всего, в понимании Святого Причастия. Для Лютера Христос действительно присутствует "в хлебе и вине, с хлебом и вином и под хлебом и вином", даже если и не происходит никакого изменения субстанции. Для Цвингли же Святое Причастие — воспоминание ("...сие творите в Мое воспоминание"), посредством которого община присоединяется к своему живому Господу. Это представление о Причастии позже стало преобладать в "новопротестантских церквах", особенно у баптистов.

Учение о "двойственном предопределении", которое позже вызвало спор лютеран с реформатами, не являлось бесспорным и для последних, и после длившихся на протяжении десятилетий дискуссий в 1618-1619 гг. на Синоде в нидерландском городе Дордрехте была принята следующая формулировка: "Бог хотел греха, чтобы при его преодолении во всем совершенстве показать Свою справедливость". А в результате такая формулировка вела к представлению о том, что одни люди предопределены Богом к спасению, а другие — к проклятию. Но об этом решении Божьем человеку знать не дано.

В другом швейцарском городе — Женеве, которая в ходе борьбы с герцогами Савойскими примкнула к Швейцарской конфедерации, нашел родившийся во Франции теолог Жан Кальвин свою новую родину Он продолжил то, что начал в Цюрихе Цвингли, который как проповедник цюрихского ополчения погиб в 1531 г. в битве при Каппеле (в окрестностях Цюриха).

При Кальвине евангелическое исповедание стало играть в жизни городской общины роль непререкаемого авторитета, вся жизнь горожан основывалась на этических принципах Библии. После продолжительной борьбы сторонники Кальвина в 1541 г. одержали победу и добились большинства в городском Совете Женевы. Заповеди Библии стали официальной основой совместной жизни людей. Кальвин был человеком, который в своей жизни неукоснительно следовал библейским принципам и стремился, чтобы они играли такую же роль и в жизни духовно направляемой им городской общины. Но в реформируемой Женеве временами случалось и так, что благочестие и строгость нравов оборачивались нетерпимостью и чрезмерным религиозным рвением.

Женевский реформатор вел переписку с реформаторски настроенными людьми всей Европы. Он оказал большое влияние на становление реформатских Церквей во Франции и Шотландии, а также реформатских общин в Польше, Литве, Венгрии и других странах. Еще при его жизни Реформатские Церкви швейцарских городов преодолели теологические разногласия, и пришли к объединению.

Но разногласия между реформатами и лютеранами со временем становились все глубже. В конце концов, отличительные особенности кальвинизма были закреплены в 1566 г., уже после смерти Лютера и Кальвина, в "Швейцарском Вероисповедании" ("Confessio Helvetica"). В основанной в 1559 г. теологической академии в Женеве учились многие слушатели из Западной и Восточной Европы — будущие реформатские проповедники.

Кальвинизм в Литве

С 1395 г. Королевство Польское и Великое княжество Литовское были объединены посредством Кревской унии — соглашения о династическом союзе. После того, как сопротивление литовцев этому объединению ослабло, посредством Люблинской унии 1569 г. было достигнуто длительное конституционное единство.

В XVI в. Польша проявила себя как одно из самых терпимых в религиозном отношении государств мира. В королевстве, кроме приверженцев Римско-католической церкви, жили протестанты всех направлений и национальностей: лютеране (к ним, прежде всего, относились жившие в городах немцы), кальвинисты (среди них были и дворяне — магнаты, и много беженцев), богемско-моравские братья (из тогдашнего Королевства Богемии), начиная с 1540 г. — меннониты (из нижней Германии и Нидерландов), поселившиеся в устье Вислы, наконец, — унитарии (антитринитарии, отрицавшие Божественность Иисуса). В Литве, государственная граница которой до Люблинской унии 1569 г. простиралась за Днепром и достигала побережья Черного моря, жили еще русские и украинские православные, относящиеся к Киевской Митрополии, а с 1596 г., когда ее православные епископы подчинили себя Риму (Брестская уния), — т. наз. греко-католики, т. е. католики, придерживавшиеся византийско-славянской религиозной обрядности. Кроме того, там проживало много евреев.

Многие протестанты попадали туда как беженцы из Западной Европы. Польско-Литовское государство принимало всех. Эта терпимость сохранялась до последней трети XVI в., когда римская Контрреформация начала оказывать противодействие распространению протестантизма.

Кальвинизм нашел своих известнейших приверженцев среди литовского дворянства, которому отвращение от Католической церкви предвещало достижение большей независимости от польского (католического) короля. Некоторые магнатские роды переходили в Реформатскую веру единым фронтом. Прежде всего, в этой связи следует упомянуть о возвышавшемся политически и экономически роде князей Радзивиллов. С усердием проводил Реформацию князь Николай VI — Радзивилл Черный (1515-1565 гг.).

Дворяне-землевладельцы, руководствуясь действовавшим в Германии принципом "Cuius regio, eius religio" ("чья земля, того и религия"), принуждали сельское население к переходу в свою веру Дворяне основывали церкви и школы, посылали одаренных молодых люде и на учебу в университеты протестантских стран. В период расцвета, около 1560 г., примерно в 190 местах Великого княжества Литовского, прежде всего в дворянских фольварках, выступали с проповедями проповедники-реформаты.

В Литве, так же, как и везде, кальвинизм был связан с просвещением. Власть имущие заботились не только о вере своих подданных, но и об их образовании. Создавались условия для чтения Библии на родном (белорусском или польском) языке. Уже в 1517 г. происходивший из Полоцка (ныне — Белоруссия) гуманист, врач Франтишек Скорина издал в Праге, а затем в Вильно Ветхий Завет на белорусском языке. В 1563 г. по инициативе Николая Радзивилла Черного была опубликована польская Библия (т. наз. Радзивиллова Библия).

Забота дворян о благополучии своих подданных проявлялась также и в организации медицинской помощи, и во внедрении в сельское хозяйство, торговлю и ремесло новых методов хозяйствования. Реформация сблизила тогдашнее Великое княжество Литовское, а также Польшу с Центральной и Западной Европой. Но еще до 1575 г. Контрреформация положила конец периоду расцвета кальвинизма в Литве. Магнатские роды после того, как их политические требования были выполнены, вновь перешли в католическую веру, многие реформатские церкви вновь стали католическими костелами. Число членов реформатских общин сокращалось, большинство общин прекращало свое существование, проповедники-реформаты преследовались и изгонялись. Дело просвещения из рук реформатов перешло в руки иезуитов, а в больших городах — частично и лютеран. В ходе экспансии России на Запад в XVIII-ХIХ вв. там стало распространяться и Православие.

После Первой мировой войны наряду с другими территориями Польша и Литва также вышли из состава бывшей Российской империи и конституировались как свободные республики. Правда, при этом Вильнюс (Вильно) и его округа, где преобладало польское население, отошел не к Литве, а к Польше. Реформаты, которые селились на этой территории с конца XVI в. (в 1938 г. их было там около 11000 душ), в 1938 г. образовали в Польской республике "Виленскую Реформатскую Церковь" с 11 церковными приходами и 9 филиалами. Наряду с этим в Польше еще была "Варшавская Реформатская Церковь" (10300 душ) с шестью приходами и пятью филиалами. В Литовском государстве реформаты (15000 душ) концентрировались на территории Бирдзеня (Бирзай) и Тауроггена (Таураге), где находились земельные владения кальвинистской линии князей Радзивиллов.

После оккупации Литвы Советским Союзом в 1939, а затем в 1944 гг. реформатские культовые сооружения, как и культовые сооружения других религиозных объединений, были конфискованы и либо стали использоваться для других целей, либо были разрушены. Казалось, что антирелигиозная борьба Советов завершила главу и без того не очень успешного развития кальвинизма в Литве.

Но после того как в пятидесятых годах установилось относительное внутреннее затишье, в советской республике Литве, включавшей в себя Вильнюсскую область, обнаружилось около 6000 реформатов, которые образовали 6 общин: в Вильнюсе, Каунасе, Тельшяйе, Биржайе, Таураге, Паневежисе. Собрал и объединил верующих старый сеньор Павилос Яшиньскас. После его смерти руководство реформатами выпало на долю также очень пожилого пастора П. Чепаса. В 1983 г. он обратился за помощью к братской Лютеранской Церкви. В ответ на эту просьбу лютеранский Синод направил на служение в реформатские общины пастора Рейнольда Мора. После ухода в 1984 г. пастора Чепаса на пенсию реформатские общины в Литве опекались лишь лютеранским пастором Мором. Не сумев вывести Реформатскую Церковь Литвы из кризиса, Мор возобновил свое пастырское служение в Лютеранской Церкви и стал преемником своего отца в общине Клайпеды. Между тем в Реформатской Церкви Литвы усиливалось внутреннее брожение. Особенно оно начало проявляться с 1989 г., когда в условиях становления литовской государственности и декларирования новых религиозных свобод ослабло внешнее давление государства на общины. После 1990 г было учреждено еще шесть проповеднических центров. И всетаки положение реформатов в Литве на протяжении некоторого времени будет оставаться проблематичным.

Реформаты в России

Иммиграцию в Московскую Русь христиан евангелическо-реформатского вероисповедания не следует отделять от иммиграции лютеран. Правда, реформатов-иммигрантов было намного меньше, чем лютеран, и немцы вначале не составляли среди них большинства. Это были, прежде всего, англичане и голландцы, которые как купцы и торговцы проникали в Россию по северному торговому пути через Белое море. На первых порах они примыкали к лютеранским общинам — там, где последние уже существовали. Первая реформатская община возникла в 1629 г. в Москве, вторая — в 1660 г. в Архангельске, следующие — в 1689 г. в Вологде и Ярославле. После основания Санкт-Петербурга в новую столицу потянулись голландские ремесленники и моряки, позже — французские и немецкие реформаты. В XIX в. они образовали в Санкт-Петербурге три общины: нидерландскую, немецкую и французскую.

Среди колонистов, которые с 1763 г. стали селиться в Поволжье, а с 1804 г. — на побережье Черного моря, были и реформаты. В Поволжье они сразу же основывали свои общины. Это были церковные приходы Норка, Усть-Солиха/Мессер, Голой Карамыш (Бальцер) с их филиалами. Лютеране составляли в них исчезающее меньшинство. Но во множестве других мест, прежде всего в лютеранских колониях, реформаты по своей численности значительно уступали лютеранам. В целом из 23000 иммигрантов, осевших в Поволжье, было 1500—2000 реформатов. Поскольку нередко одни и те же пасторы опекали общины двух вероисповеданий, здесь разными путями возник союз двух реформационных направлений. Но вместе с тем нельзя умалчивать и о напряженности, которая временами возникала между реформатскими и ютеранскими общинами. В названных трех церковных приходах около 1910 г. было почти 50000 членов реформатских общин; к этому числу следует добавить потомков реформатов, живших в диаспоре. В целом в Поволжье насчитывалось около 70000 немцев реформатского происхождения, т. е. около одной пятой евангелического населения. Правда, по поводу этих данных следует заметить, что лютеранская историография наполовину уменьшает число реформатов в Поволжье.

Расселение немецких колонистов на юге России происходило в то время, когда в религиозных отношениях проявлялась тенденция к союзу евангелических конфессий. В начале XIX в. под влиянием романтизма и в связи с приближавшимся трехсотлетним юбилеем Реформации акцент делался на общеевангелическом достоянии, а не на конфессиональных особенностях того или иного направления протестантизма. Так возникали колонии реформатов-переселенцев, которые сразу же создавали на новом месте "евангелические" общины. Только в середине столетия, особенно когда лютеране стали сильнее подчеркивать свои конфессиональные позиции, реформаты также основали свои церковные приходы (практически это означало раскол евангелических общин). В портовом городе Одессе и в Рорбахе — Вормсе в середине XIX в. приобрело популярность движение "пробуждения", инициатором которого был реформатский пастор Иоганн Бонекемпер. Позже, примерно в семидесятых годах ХГХ в., оно оказало влияние на украинское население и библейское движение — "штундизм". Наконец, следует назвать еще реформатскую швейцарскую колонию Шабаг (Шабо) в Бессарабии, в устье Днестра. В Архангельске же, напротив, в 1818 г., в связи с юбилеем Реформации лютеране и реформаты объединились и образовали одну общину, которая просуществовала до советской эпохи, когда ее ликвидировали. Следовательно, она была единственной действительно объединенной общиной в России. Заслуживает внимания и то, что она не была подчинена Евангелическо-Лютеранской Церкви в России.

В административном отношении реформаты, как и лютеране, были вначале подчинены светскому органу — Юстицколлегии лифляндских, эстляндских и ингерманландских дел (с 1734 г.). Только в 1819 г. две конфессии были подчинены Главной имперской евангелической Консистории. Она ведала как лютеранами, так и реформатами и называлась "евангелической". В 1828 г. было предписано, что во время заседаний Консистории "для рассмотрения дел реформатов" к представите¬лям лютеранского духовенства в нее добавляются два реформатских пастора. При этом считалось, что заседатели-реформаты представляют интересы кальвинистов, хотя в тексте декрета о Евангелическо-Лютеранской Церкви в России, принятом в 1832 г., ни слова не говорилось о реформатах. Так и жили два родственных вероисповедания, следуя своим собственным традициям, под крышей одной Церкви. Временами между ними возникала напряженность, но в целом в их отношениях преобладали мир и согласие. Их сохранение, вполне естественно, зависело от того, кто представлял во время реформатского заседания Консистории дела кальвинистов-реформатов. В XIX в. на протяжении более тридцати лет это осуществлял консисториальный советник Герман Дальтон. В 1858 г. он прибыл из Германии и стал проповедником немецкой реформатской общины в Санкт-Петербурге. Вскоре он стал привлекаться к участию в тех заседаниях Консистории, на которых обсуждались дела реформатов, и приобрел популярность благодаря выдвигавшимся им во время визитаторских поездок предложений, которые касались спорных политических, национальных и церковно-политических проблем, а также благодаря многообразным теологическим, особенно церковно-историческим исследованиям. Вплоть до сегодняшнего дня он считается хронистом протестантизма в России в XIX в.

После революций 1917 г., при восстановлении Лютеранской Церкви в Советском Союзе уделялось внимание и реформатским общинам. Так, о них упоминалось в церковных Уставах 1920 и 1924 гг. (в последнем — в статье 7). Об этих общинах говорится и в третьем абзаце восьмой статьи нового Устава Евангелическо-Лютеранской Церкви в России и других государствах (1994 г.): "Христиане-реформаты относятся к нашим общинам как полноправные члены". К сожалению, такую формулировку вряд ли можно признать исчерпывающей, так как в ней не содержится признания реформатского вероисповедания.

Строительство Церкви после 1917 г. было непродолжительным. С 1929 г. в Советском Союзе начались церковные преследования. Наряду с другими общинами они затронули и реформатов. Указ 1941 г. о депортации распространялся на реформатов так же, как и на всех немцев России, относившихся к другим религиозным объединениям (лютеран, католиков, меннонитов, баптистов и т.д.).

В местах ссылок и изгнания реформаты встречались с лютеранами и другими евангельскими христианами на собраниях, а позже — на богослужениях. Здесь христиане-реформаты действительно воплощали экуменические принципы. Активные миряне, происходившие из реформатских колоний Поволжья, внесли свой вклад в возрождение Лютеранской Церкви в Советском Союзе. В качестве примера здесь можно упомянуть об обладавшем большим духовным опытом и организаторскими способностями "старшем брате" Генрихе Магеле, происходившем из Норки и действовавшем в Киргизии.

Но большинство христиан, придерживавшихся реформатской традиции, видело особенности своей веры только во внешних проявлениях, например, в принятии Святого Причастия стоя, в то время как лютеране причащались коленопреклоненными и т. д. Но и эти различия в настоящее время заметно сглаживаются.

Евангелическое движение украинцев (1925-1944 гг.)

В 70-х годах XIX в. в поток переселенцев в Северную Америку влились не только многие украинцы из Российской империи, но и тысячи украинских греко-католиков из габсбургской Галиции. Затем, в начале нашего столетия часть этих греко-католиков под воздействием особых церковно-политических обстоятельств примкнула в Северной Америке к Пресвитерианской Церкви.

В результате краха Российской и габсбургской империй после Первой мировой войны возникло независимое украинское государство, просуществовавшее непродолжительное время (1917-1919 гг.). В 1918 г. было также воссоздано польское государство, самые обширные части которого в результате трех разделов Польши, а также в соответствии с решением Венского конгресса (1814-1815 гг.) были аннексированы Россией. После 1917 г. самая значительная часть мест проживания украинцев находилась на территории независимой Украины. В то же время запад Украины (бывшая габсбургская Галиция) с 1921 г. стал составной частью Республики Польши.

То, что Россия не господствовала больше над Украиной, побудило многих украинцев к возвращению на свою родину или на родину своих предков. Среди украинцев, возвратившихся из Америки в польскую Галицию, было также значительное число тех, кто, относясь вначале к грекокатоликам, примкнул в Америке к пресвитерианам. В Галицию они ехали с ясной целью — основать там евангелическую Украинскую Пресвитерианскую Церковь. Условия для воплощения этого замысла были благоприятными: Греко-католическая церковь в Галиции была тогда страшно разобщена; спор шел о том, должна ли она и дальше открывать себя для латинского влияния или же — вновь обратиться к своим византийскославянским корням. Разногласия по этому поводу были настолько неприятными, что многим украинским грекокатоликам обращение в протестантизм представлялось подходящим, правильным выходом.

В свете этого становится понятным, что миссионерская деятельность украинских пресвитериан, возвратившихся из Америки, могла увенчаться успехом. Но в тогдашней Польше с ее воинствующим католицизмом у некатолических Церквей был лишь статус Церквей с ограниченными правами. И очень скоро стало ясно, что польские власти не хотят признавать новую евангелическую Церковь, к тому же состоящую из представителей украинской национальности. Поэтому некоторые влиятельные украинцы, которые вышли из Греко-католической церкви и примкнули к евангелистам (в их числе был и один священник), а также эмиссары "Украинского евангелического альянса в Северной Америке" установили связь с Евангелической Церковью Аугсбургского Вероисповедания и Церковью Гельветического (швейцарского) Вероисповедания в Малой Польше (т. е. в Галиции), которая состояла из 3000 душ, преимущественно немецких поселенцев, и включала в себя 23 лютеранские и 3 реформатские общины с 97 филиалами. Суперинтендентом этой Церкви был тогда Теодор Цёклер — основатель значительнейшего предприятия немецкой внутренней миссии на востоке Центральной Европы (т. наз. "Станиславских учреждений"). Невзирая на высказывавшиеся сомнения политического характера, Цёклер не хотел уклоняться от решения задачи, которую рассматривал как "Божественное предначертание", и полностью поддерживал украинцев. С другой стороны, североамериканско-украинское руководство Пресвитерианской Церкви вполне определенно поставило проведение всей миссионерской работы и создание церковных структур в связь с условием, что это будет осуществляться в рамках представляемой Цёклером "Евангелической Церкви Аугсбурского и Гельветического Вероисповеданий", поскольку только таким образом будет гарантирована ответственная, солидная работа. В церковно-правовом плане Цёклер поставил украинское евангелическое движение под свою защиту. Тем самым он обеспечил, прежде всего, вначале, постоянную помощь и консультации со стороны евангелических украинцев Северной Америки, которые послали в Галицию как своего уполномоченного, доктора Сильвестра Баха, бывшего духовника президента Томаса Вудро Вильсона, так и несколько священников.

В пасхальное воскресенье (12 апреля) 1925 г. в Реформатской Церкви в Коломые состоялось первое украинское евангелическое богослужение, следующее — состоялось 27 апреля 1925 г. в Лютеранской Церкви в Станиславе (Ивано-Франковске). Храмы едва могли вместить большое число стремившихся принять участие в богослужениях. В этом же году была основана Украинская Евангелическая Церковь, которая, как отмечалось в учредительном статуте, "находилась под надзором и контролем станиславской суперинтендентуры". Украинские проповедники в церковно-правовом и догматическом отношениях были подчинены Теодору Цёклеру.

Возникновение украинских евангелических общин сопровождалось появлением поразительно широкого круга евангелических сочинений на украинским языке, и особенно — евангелических журналов. Но неодинаковое отношение общин к византийско-славянской Литургии, которая в Греко-Католической Церкви составляет сердцевину воскресного богослужения, вело к конфессиональным разногласиям и к разделению общин. Ссылаясь на необходимость последовательного воплощения евангелических начал, реформатско-пресвитерианское направление требовало полного отказа от украинской, т. е. православной, Литургии и ее форм благочестия. Со временем возникла 21 община этого пресвитерианского направления.

С этим коренным образом расходилось лютеранское направление, которое упорно отстаивало византийско-славянскую "Божественную Литургию" Святого Иоанна Златоуста и только в незначительной степени изменило ее для отправления в лютеранских общинах. Это направление насчитывало 19 общин, из которых в конечном итоге жизнеспособными центрами проповеди оказалось 13. Они-то и присоединились к официальной евангелической Церкви, т. е. к немецкой" Евангелической Церкви Аугсбургского и Гельветического Вероисповеданий в Малой Польше". Эти общины осознавали себя Церковью украинского народа, которая базируется на украинских традициях. Решающее значение при этом придавалось приверженности к Литургии Златоуста. Отрицание Литургии пресвитерианским направлением расценивалось в этих общинах как лишенное отечественных корней заимствование американской традиции. Определенная самостоятельность украинских лютеранских общин в возглавлявшейся суперинтендентом Цёклером Церкви была достигнута в 1930 г., когда они объединились в "Лютеранском комитете евангелического движения украинцев". О стремлении украинских лютеран к самостоятельности свидетельствовали переводы "Аугсбургского Вероисповедания" и других сочинений, а также создание украинской лютеранской "Агенды". Отделение от немецкой евангелической Церкви в Галиции было лишь вопросом времени... но историческое развитие преждевременно положило конец такой эволюции. Небольшая группа, состоявшая из трех реформатских общин, пошла по тому же пути, что и лютеране: она также осталась в "Евангелической Церкви Аугсбургского и Гельветического Вероисповеданий в Малой Польше". Иной путь избрали общины реформатско-пресвитерианского направления. В 1927 г. они объединились в "Союзе украинско-реформатских общин". Их попытка подчинить себя "Виленской Реформатской Церкви", предпринятая в 1931 г., не увенчалась успехом. Но годом позже им удалось присоединиться к небольшой "Варшавской Реформатской Церкви", в которой тогда было лишь три проповеднических пункта и 10000 верующих, объединенных в шести общинах. Наконец, три года спустя суперинтендент Варшавской Реформатской Церкви признал право украинцев на их собственную суперинтендентуру (с резиденцией в Коломые) и 15 сентября 1935 г. ввел в должность суперинтендента украинцев профессора Василия Кузива, который в 1922 г. возвратился из Америки в Галицию. Создание этой украинской суперинтендентуры в рамках Варшавской Реформатской Церкви было важным шагом на пути к самостоятельности украинцев пресвитерианско-реформатского направления. Их идентичность с этим направлением укрепилась и благодаря переводу в 1934 г. "Гейдельбергского Катехизиса" на украинский язык (этот перевод был даром реформатов Голландии).

Перед вторжением Красной Армии в Западную Украину (а оно было предпринято на основе заключенного 23 августа 1939г. пакта Гитлера-Сталина) Украинская Евангелическо-Реформатская Церковь насчитывала 35 общин, которые входили в пять церковных округов: Коломыя (там также находилась резиденция суперинтендента Кузива), Львов, Перемышль, Ровно и Степань. В них служило 18 рукоположенных пасторов. Получали образование восемь студентов-теологов. Число членов общин составляло около 3000 (в 1935г. — 2434; в 1936г. — 2760). В воскресных школах училось 360 детей. Было построено пять церквей, строительство еще двух церквей близилось к завершению, было начато строительство одиннадцати храмов, одиннадцать зданий арендовалось для богослужебных целей. Церковь располагала школой в Колыме и издавала журнал " Вiра i знання". Если во время советской оккупации Западной Украины в сентябре 1939 г. украинские евангелические общины испытали первые уничтожающие удары, то во время немецкой оккупации 1941-1943 гг. происходило их восстановление. Немецкие власти ввели в рейхскомиссариате "Украина" разделение евангелических общин по национальному признаку. Так, в августе 1943 г. произошло объединение всех украинских евангелических общин в "Украинской Евангелической Церкви реихскомиссариата "Украина'"', включавшей в себя лютеранский и реформатский сеньорат. Каждая из двух религиозных групп насчитывала от 3000 до 4000 членов общин. Правда, против этого объединения протестовали лютеране в Германии. Но историческое развитие в конце Второй мировой войны положило конец конфессиональным спорам.

Дальнейшая судьба

В 1944 г. от наступавшей Красной Армии бежали на Запад и многие украинцы евангелического вероисповедания. Прежде всего, это были их немногие, возвратившиеся в 1941 г. на Украину с немцами священники. В Германии после окончания войны возникли две украинские евангелические эмигрантские Церкви: Лютеранская и Реформатская. Но в 1948 г., вследствие переселения их членов в Северную Америку, они прекратили свое существование.

Список священников Украинской Евангелическо-Реформатской Церкви, служивших в ней в 1939 г., сегодня позволяет составить некоторое представление об их личной судьбе, положении членов общин и всей Церкви. Пять из этих священников были арестованы либо после первого, либо после второго вступления в Западную Украину Красной Армии. Они то ли погибли в лагерях, то ли были расстреляны. Из двух переживших заключение один стал проповедником у баптистов, второй — священником у православных. Остальным духовным лицам удалось бежать в Германию. Некоторые из них позже эмигрировали в Северную Америку. Один из упомянутых выше 18 священников, пастор Филимон Семенюк спустя десятилетия, в 1992 г., вновь основал общины в Ровно и Степане.

Реформаты в Закарпатской Украине

Область, которая сейчас является частью Украины и официально называется Закарпатской областью, а также Карпатской Украиной, или Карпатской Русью, может служить показательным примером махинаций великих держав с территориями неболь¬ших государств в XX в. До 1918 г. она принадлежала Венгрии, затем ей было суждено отойти к вновь образованной Чехословакии; тем самым она стала буфером между венгерским государством и тогдашней польской Галицией. В марте 1939 г. после аннексии Богемии и Моравии гитлеровской Германией и образования т. наз. Словацкого государства, которое возглавил президент Йосеф Тисо, она, в соответствии с "Первым венским арбитражем" от 2 ноября 1938 г., была занята венгерскими войсками и вновь присоединена к Венгрии. В 1944 г. Закарпатская область снова отошла к Чехословакии, которая в 1945 г. вынуждена была передать ее Советскому Союзу Это было настоящим советским "новоприобретением", так как никогда раньше Закарпатье не принадлежало России. Там жили венгры, словаки, украинцы, немцы и другие народы. Среди них венгры, насчитывавшие около 160000 человек (т. е. 15 % населения всей Карпатской Украины), были после украинцев наиболее многочисленной народностью.

Венгерские реформаты в Закарпатской области смогли и в дальнейшем сохранять свою церковную структуру. Разумеется, после Второй мировой войны нужно было всесторонне заниматься восстановительной работой, так как многие церковные строения были разрушены.

В пятидесятых годах Церковь включала в себя около 95000 членов. В 90 общинах служили 67 пасторов. Общины входили в три сеньориата (церковных округа). На протяжении 30 лет Церковь возглавлял декан, позже епископ Белла Ф. Генчи. 8 января 1978 г., отметив 50-летний юбилей своего пастырского и архипастырского служения, он ушел на пенсию. Его преемником стал епископ Пал Форгон, который 21 мая 1978 г. в церкви в Берегово был введен в свое служение венгерскими епископами Тибором Бартой и Каролом Тотом. Резиденцией церковного руководства является областной центр Ужгород (Унгвар).

В восьмидесятых годах к Церкви принадлежало от 60 до 70 тысяч членов, объединенных в 80 общинах. Они опекались 21 пастором. Поскольку контакты с Венгрией были ограничены, а для венгров в Закарпатье не было ни одного теологического учебного заведения, старое опытное духовенство частным образом готовило для служения в общинах пасторов. Сокращение по сравнению с пятидесятыми годами числа членов общин объясняется как массированной атеистической пропагандой, так и советской политикой репрессий по отношению к коренному населению.

13 мая 1994 г. пастор Лайош Гулячи из Мукачево (Мункатша), бывший заместитель епископа Пала Форгона, был избран его преемником; 18 июня 1994 г. состоялось его введение в епископскую должность. Эти полномочия Лайоша Гулячи прекратились в 1998 г. Со времени возникновения независимой Украины связь с Венгрией стала относительно свободной. Благодаря ввозу духовной литературы и появлению возможности изучения теологии в Венгрии, в Закарпатской Украине наметилась некоторая консолидация Реформатской Церкви.