14 октября 2000 г.

Ради чего люди ездят любоваться Большим Каньоном? Ради того, чтобы проникнуться к себе еще большим уважением? Конечно же, нет. – Вот вам простейший пример того, что глубокий восторг можно испытывать не только оттого, что любуешься собой, а от созерцания великолепного ландшафта. В конце концов, дело даже не в Большом Каньоне. Мы были созданы для того, чтобы радоваться Богу. Эпоха себялюбия подходит к концу; наше место в центре мироздания начинает тяготить нас. Как исцелиться от этого недуга, убивающего радость? Наверное, нужно неустанно напоминать себе, что Бог есть центр мироздания, – и на этом решительно настаивает  Библия.

И в Ветхом, и в Новом Завете говорится, что для Бога любовь к нам есть средство утвердить Свою славу. «Иисус Христос сделался служителем… из милости, чтобы славили Бога, как написано…» (К Римлянам 15:8-9). Бог смиловался над нами, чтобы мы величали Его.  Об этом свидетельствуют слова из Послания к Ефесянам 1:4-6: «Так как Он избрал нас в Нем… предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа… в похвалу славы благодати Своей». Иначе говоря, цель Божией любви к нам – хвала и слава, которую мы воздаем Ему.  Еще одно подтверждение тому – Псалом 85:12-13: «Буду восхвалять Тебя, Господи, Боже мой, всем сердцем моим и славить имя Твое вечно, ибо велика милость Твоя ко мне…».  Любовь Божия – средство. Слава Божия – ее конечная цель.

Это поразительно. Любовь Божия заключается не в том, что Бог ставит нас превыше всего, а в том, что Он избавляет нас от себялюбия, чтобы мы научились всегда ставить Его превыше всего и радовались этому. Что до нашей любви к ближним, то она состоит не в том, чтобы ценить ближних как можно выше, а в том, чтобы помогать им радоваться оттого, что Бог для них – превыше всего. Истинная любовь стремится воздавать славу Богу, принося удовлетворение людям. Любовь, сосредоточенная только на человеке, таит в себе заряд разрушения. Такая любовь не ведет людей к единственной непреходящей радости, имя которой – Бог. Средоточием любви должен быть Бог; в противном случае это будет лже-любовь, которая не дает людям надежды на вечную радость.

Взгляните на крест Христов. Смерть Иисуса Христа – это высочайшее выражение Божественной любви: «Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками» (К Римлянам 5:8). Но в Библии сказано также, что Христос умер «для показания правды Его [Бога] в прощении грехов, соделанных прежде» (К Римлянам 3:25). Прощение грехов ставит под сомнение праведность Божию. Бог уподобляется судье, отпускающему преступников с миром, вместо того, чтобы подвергнуть их заслуженному наказанию. Иными словами, милосердие Божие наносит урон Божией справедливости.

И вот, чтобы отстоять Свою справедливость, Бог совершает немыслимое –посылает на смерть Своего Сына, чтобы Он понес наказание за наши грехи. Крест Христов доказывает со всей очевидностью, что Бог “не сметает мусор мира под коврик”. В Иисусе Он наказывает зло, делая это ради верующих во имя Его.

И все же сердцевина этого деяния любви – утверждение праведности Божией. Любовь, явленная в Страстную Пятницу, есть любовь, восславляющая Бога. Бог на  кресте превозносит Бога.  А если бы не так, Он не смог бы поступить по справедливости и спасти нас от греха. Кто-то скажет: «Ну что ж, если, в конечном счете, Бог намеревался спасти нас, значит, конечной целью распятия были все-таки мы».  Это глубокое заблуждение! Мы для того были спасены от греха, чтобы у нас открылись глаза и мы смогли узреть и вкусить славу Божию. Вот какова была конечная цель жертвенной смерти Христовой – этого деяния Божественной любви. Он умер не для того, чтобы тем самым превознести нас, но для того, чтобы освободить нас, для того, чтобы мы смогли превозносить Его, находя в этом неиссякаемый источник радости.

Было бы грубейшей ошибкой считать, что Крест дает нам право высоко ценить себя и видеть в этом признак душевного здоровья. Если я воочию вижу Божию любовь ко мне и при этом не испытываю благотворной, всепоглощающей, всеосвобождающей радости, к которой не примешивается ни единый отзвук себялюбивого чувства, – то я подобен человеку, неспособному наслаждаться величественной красотой Большого Каньона только потому, что это зрелище неспособно усилить в нем сознание собственной значимости.  Это уже признак не духовного здоровья, а рабской зависимости от своего «я».

Чтобы освободиться от этой зависимости, нужно осознать, что во всей вселенной Бог есть Тот единственный, для Кого превозносить Себя – значит  являть Свою любовь. Возносясь высоко, подобно тому, как возносится Большой Каньон, Он утверждает Свою славу, и зрелище этой славы преисполняет нас радостью. И самое замечательное то, что мое стремление к радости и Божие стремление к славе никак не противоречат друг другу. Напротив, они накрепко связаны друг с другом, так как слава Божия ярче всего сияет в нас тогда, когда мы испытываем глубочайшую радость в Боге. Иисус Христос умер и снова воскрес, чтобы нам было прощено наше душевное предательство – отвержение Бога во имя самих себя. Голгофским крестом Бог  вызволяет нас из зеркального узилища и ведет к горам и каньонам Своего величия. И нет для нас радости большей; и нет для Него величия большего.