Вероучение о договоре/завете занимает центральное место в понимании Божьей истории спасения, явленной через воплощение, смерть и воскресение Его Сына и нашего Господа Иисуса Христа. Оно также занимает ключевое место в понимании природы отношений между ветхим и новым заветами. Надеюсь, нижеследующий материал поможет пролить свет на эти вопросы и побудит нас еще сильнее хвалить Бога за Его милостивое отношение к греховному человечеству.

Завет с Авраамом

Хотя Божьи милосердные отношения с падшим человечеством начались еще в раю, когда Он воззвал к Адаму и Еве, именно во время призвания Авраама Бог впервые решил закрепить эти отношения в виде завета. Завет, который Бог заключил с Авраамом, рассматривается в Библии как основание истории спасения. В 15 главе книги Бытие мы читаем о том, что Бог явился Авраму в видении в то самое время, когда Авраам начал сомневаться по поводу того, как Бог исполнит данное Им обетование благословить его множеством потомства. Авраам уже имел определенные отношения с Богом, Который призвал его из языческого города Ур и привел в землю Ханаанскую. Отношения Авраама с Богом основывались на доверии, утвержденном жертвами, которые он принес Богу в новой земле. Авраам знал, что Бога необходимо ублажать, принося жертвы за грехи, подобно тому как приносились жертвы богам в языческой религии. Поэтому когда в 15 главе книги Бытие мы читаем, что Бог обратился к Аврааму в видении, мы не можем утверждать, что именно тогда Бог установил с ним взаимоотношения или дал ему новые обетования. Еще ранее Авраам получил от Бога обещание множества потомства, которое унаследует ту землю, где он сейчас временно проживал. Он получил обетование о том, что в нем, т. е. в его «семени», будут благословлены все народы (Быт. 12:3). Когда Бог снова обратился к Аврааму в видении, Он утвердил эти обетования посредством обряда скрепленной договором клятвы.

Этот обряд, который буквально описывается как «рассекание завета», представляет собой древний ритуал, во время которого две стороны, дающие клятвенные обещания друг другу, разрезают животных пополам и проходят между двумя половинами для окончательного закрепления данного обещания. Прохождение между разрезанными частями мертвого животного должно было символизировать смерть человека, дающего обещание, в случае если он нарушит его[1]. В связи с этим Бога, призываемого быть свидетелем клятвы, просят убить клятвопреступника[2].

Иер. 34:17–20

«Посему так говорит Господь: вы не послушались Меня в том, чтобы каждый объявил свободу брату своему и ближнему своему; за то вот Я, говорит Господь, объявляю вам свободу подвергнуться мечу, моровой язве и голоду, и отдам вас на озлобление во все царства земли; и отдам преступивших завет Мой и не устоявших в словах завета, который они заключили пред лицем Моим, рассекши тельца надвое и пройдя между рассеченными частями его, князей Иудейских и князей Иерусалимских, евнухов и священников и весь народ земли, проходивший между рассеченными частями тельца, – отдам их в руки врагов их и в руки ищущих души их, и трупы их будут пищею птицам небесным и зверям земным».

Важно заметить, что обряд заключения завета, с которым Бог пришел к Аврааму, как это описано в 15 главе книги Бытие, является односторонним, то есть Бог выступает в качестве единственной стороны, которая дает обещания, и, следовательно, только Бог в виде дыма как бы из печи и пламени огня проходит между рассеченными животными. Однако это не означает, что обещание было безусловным. Бытие 18:17–19 (ср. Быт. 17:1) ясно указывает на верное послушание, требуемое от Авраама и его потомков для того, чтобы заветное обетование оставалось в силе. И несколько лет спустя Бог добавил важное символическое действие в форме обрезания для сохранения этих заветных отношений. Обрезание являлось видимым знаком этих особых взаимоотношений с Богом, Который дал особенное обетование семени Авраама.

Подведем итог вышесказанному:

►      завет – это обещание, скрепленное клятвенным ритуалом;

►      Бог дает обещание Аврааму (не наоборот);

►      это обещание имеет условие: послушание веры.

Завет, посредником которого был Моисей

В 24 главе книги Исход мы читаем о том, что Моисей, возвратившись с горы, где он ознакомился со всеми тонкостями Божьего закона, подробно излагает его народу, который соглашается быть послушным Божьему слову. Далее глава повествует о служении поклонения, которое произошло на следующее утро.

Исх. 24:4–8:

«И написал Моисей все слова Господни и, встав рано поутру, поставил под горою жертвенник и двенадцать камней, по числу двенадцати колен Израилевых; и послал юношей из сынов Израилевых, и принесли они всесожжения, и заклали тельцов в мирную жертву Господу. Моисей, взяв половину крови, влил в чаши, а другою половиною окропил жертвенник; и взял книгу завета и прочитал вслух народу, и сказали они: все, что сказал Господь, сделаем и будем послушны. И взял Моисей крови и окропил народ, говоря: вот кровь завета, который Господь заключил с вами о всех словах сих» (далее следует описание жертвенной трапезы)

У нас может возникнуть вопрос относительно важности этого особого ритуала, включающего пролитие крови, и его отношения к концепции завета. Слова 8 стиха были процитированы Господом Иисусом Христом во время установления Им традиции Вечери Господней, и примененные в таком контексте эти слова открывают нам Его толкование этого ритуала.

«Ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мф. 26:28).

Вполне ясно, что Иисус рассматривал «кровь завета» как искупительную кровь, то есть как заместительное наказание за грехи, совершенные против Бога. Похоже, что апостол Петр придерживался такого же мнения, так как фраза относительно кропления кровью в следующей цитате, возможно, относится к 24-й главе книги Исход.

«Петр, Апостол Иисуса Христа, пришельцам, …избранным, по предведению Бога Отца, при освящении от Духа, к послушанию и окроплению Кровию Иисуса Христа» (1-е Пет. 1:1–2).

Очевидно, что кровь жертвенных животных в 24 главе книги Исход исполняет другую функцию, нежели рассеченные пополам животные в 15 главе книги Бытие. Кроме того, можно сказать, что животные, используемые во время ритуала заключения клятвенного договора, не приносились в жертву на жертвеннике. В 24-й главе книги Исход особое значение во время обряда жертвоприношения придается окроплению народа. Божий труд очищения народа, цель которого – утвердить эти заветные отношения, находится на переднем плане, также как и желание людей быть послушными Богу с благодарностью. Эти два элемента присутствуют и при заключении Богом завета с Авраамом, а именно в отрывке Бытие 15:6, где описан момент, когда Бог вменил веру Авраама ему в праведность, и об ожидаемом от него послушании говорится в Бытие 18:17–19. Важно заметить, что, несмотря на обещание людей быть послушными, завет в 24-й главе книги Исход является Божьим заветом, заключенным с Его народом (ст. 8), а не наоборот. Действующие обетования Господа более не оговариваются в 24 главе. В связи с тем, что избавление из египетского рабства являлось частью исполнения обетования, данного Аврааму и его семени в 15-й главе книги Бытие, вместе с обетованием наследования земли и обещанием множества потомков, мы находим упоминание на продолжение исполнения этих заветных обетований во всем контексте поклонения Богу (ср. Втор. 1:8). Естественно, сущность завета заключается в обещании того, что Бог будет Богом народа израильского (Быт. 17:7, ср. Исх. 19:5–6; Лев. 26:9–12), т. е. Он будет защищать их в обетованной земле и благословлять их, если ими будут исполняться условия завета. В обряде жертвоприношения Иисус особо выделяет элемент прощения грехов (ср. Мф. 26:28), который занимает ключевое место в сохранении взаимоотношений со святым Богом.

Таким образом, каждое ветхозаветное жертвоприношение Богу является как бы повторным проведением обряда заключения завета, посредством которого завет подтверждается Божьим желанием очистить Свой народ от их грехов при помощи крови тельцов и козлов. Это ясно выражено в Пс. 49:5, где Бог говорит:

«Соберите ко Мне святых Моих, вступивших в завет со Мною при жертве».

Это также повторяется апостолом Павлом в Рим. 11:26–27 (на основании Ис. 59:20–21):

«Как написано: придет от Сиона Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова. И сей завет им от Меня, когда сниму с них грехи их».

Мы также должны заметить, что регулярные заветы, заключаемые между людьми, часто заканчивались принесением жертвы Богу (или богам) и жертвенной трапезой (ср. Быт. 31:43–54 (Иаков и Лаван) и Исх. 34:15 (запрет заключения союзов с неверующими, потому что это повлечет за собой принесение жертв их богам). В стандартных заветах между людьми Бог выступал в роли свидетеля клятвы, данной во имя Его. Таким образом, отношения с Богом подтверждались жертвоприношением и последующей трапезой умилостивления, подтверждающей заветные отношения между людьми, вступившими в завет, и Богом.

Подведем итог вышесказанному:

►      по причине греха Божий народ не исполняет условия иметь послушание веры;

►      завет неоднократно утверждается пролитием крови жертвенных животных для прощения грехов.

Отношения Бога со Своим народом представлены в виде брачного завета

Многие пророки представляли заветные отношения Бога со Своим народом в виде брачного завета. Очевидно, в ветхозаветные времена брак рассматривался как форма завета (בְּרִית). Пророк Малахия, в отрывке 2:14, ясно указывает на это, когда буквально говорит о «законной жене» (בְּרִית) (ср. Иез. 16:8). При установлении брачного союза муж и жена публично дают клятвы (обещания под присягой) быть верными друг другу. По этой причине пророки используют данный образ, чтобы показать духовное прелюбодеяние Израиля, когда он служит другим богам (ср. Осия 1–3). Этот образ также часто используется в описании разделенного царства. Иегова назван мужем двух сестер, Израиля и Иудеи, которые совершили прелюбодеяние. В результате этого в силу вступают законы о разводе, которые пророк описывает, ссылаясь на пленение в начале Израиля, а затем Иудеи (ср. Иер. 2:2, 20; 3:1 и след.; Иез. 16; 23; Ис. 50:1). Когда пленные иудеи призываются вернуться в обетованную землю, это изображается как восстановление брачных отношений (ср. Ис. 54:5–8; 62:4–5).

Хотя очевидно, что этот образ используется касательно взаимоотношений Бога со Своим народом и, следовательно, относительно определенных заветных взаимоотношений, которые обсуждались выше, связь между образом брака и заветом, заключенным с Авраамом и утвержденным при Моисее, никогда конкретно не была установлена. Важно принимать это во внимание при рассмотрении того, что Новый Завет говорит о «договоре» или «завещании». Несмотря на то что в Новом Завете ясно используется образ брачных отношений для описания взаимоотношений между Иисусом Христом и Его Церковью (см. Еф. 5:22–32 и Откр. 21, где фоном служит отрывок Ис. 54 ), он конкретно не связывает этот образ с концепцией «договора» или «завещания»[3]. Фактически на манеру, в которой концепция договора/завещания представлена в Новом Завете, сильно повлиял перевод, известный как Септуагинта.

Договор или завещание?

В эллинистические времена, приблизительно в III веке до Р. Х., еврейские переводчики Священного Писания, работавшие в Александрии, начали труд, позднее ставший известным как греческий перевод Ветхого Завета, которым пользовались евреи по всему миру, и который известен нам сегодня как Септуагинта.

В рассмотрении нашей темы важно заметить, что различные переводчики решили перевести еврейское слово «договор» (בְּרִית) общепринятым греческим словом «завещание» (διαθήκη)[4]. Используя этот термин, переводчики, похоже, желали особо выделить многообещающую природу договора, который Бог заключил со Своим народом. Возможно, на них также оказал влияние тот факт, что отношения Бога со Своим народом иногда характеризуются как отношения отца со своим сыном (сыновьями) (напр., Исх. 4:22–23; Втор. 14:1; 32:5–6; Ос. 11:1). Строго говоря, термин «завещание» (διαθήκη), примененный по отношению к завету Бога с Авраамом и его дальнейшим упоминаниям в Ветхом Завете, использован в значении основанного на договоре обещания (т. е. в понимании Ветхого Завета – клятвенного обещания) предоставить определенные «вещи» или «имущество» получателю в определенное время. «Завещание» не обязательно подразумевает то, что предоставление обещанных вещей осуществится только после смерти завещателя, как ясно видно из Послания к галатам 4:1–2 и притчи Иисуса о блудном сыне (Луки 15:11–12).

Перевод слова «договор» на греческий язык термином «завещание» имел намного более глубокий смысл, когда его употребляли Иисус и апостолы, говоря о Божьем завете, или, лучше сказать, «завещании», для Своего народа и обетованном «новом договоре/завещании». Новый Завет последовательно придерживается Септуагинты в употреблении именно слова «завещание», а не «договор». Для многих толкователей Нового Завета, которые понимают слово בְּרִית. в более широком смысле – в значении «соглашение» или «договор», такое употребление этого слова послужило причиной значительных затруднений. Поэтому было решено толковать слово διαθήκη в широком смысле как «соглашение», несмотря на все лексические доказательства обратного. Авторы Нового Завета, в котором придается особое значение смерти завещателя (Евр., гл. 9) и терминологии наследства (ср. Гал. 3:15–18), ясно понимали термин διαθήκη («завещание») в его обычном смысле. Необходимо приложить особые усилия, чтобы понять термин иначе, хотя многие уступили этому. По этой причине многие переводы Нового Завета употребляют слово «договор» для перевода греческого слова «завещание». Однако зачастую это не приводит к значительным затруднениям в понимании. Хорошим примером тому является отрывок из Послания к евреям 9:15–18, где автор последовательно употребляет слово «завещание», но переводчики переводят то же самое слово иногда как «завет», а иногда как «завещание». Если мы прочтем этот отрывок, помня о концепции завещания, то увидим, насколько ясно автор выражает свою мысль:

«И потому Он есть ходатай нового завета, дабы вследствие смерти [Его], бывшей для искупления от преступлений, сделанных в первом завете, призванные к вечному наследию получили обетованное. Ибо, где завещание, там необходимо, чтобы последовала смерть завещателя, потому что завещание действительно после умерших: оно не имеет силы, когда завещатель жив. Почему и первый [завет] был утвержден не без крови».

Подведем итог вышесказанному:

►      всякий раз, когда вы читаете слово «завет» в переводе Нового Завета, вы должны понимать его как «завещание».

Обетование нового завета

Именно начало вавилонского пленения положило окончание «ветхому» завету. Люди нарушили завет, возложив свое упование не на Господа и не исполняя Его заповедей (Лев. 26:15; Втор. 31:16, 20). Поэтому Господь оставил Свой храм и изгнал Свой народ из обетованной земли за их неспособность исполнять условия обетований завета. Таким образом, они пожали проклятие завета, как было сказано в книгах Левит, 26:14–45 и Второзаконие, главы 27–28 (см. особ. Втор. 28:64–65). Но несмотря на это Господь не разорвал Свою клятву/договор, чтобы сохранить семя Авраама (ср. Левит 26:44; Судьи 2:1; Рим. 3:3). Потомство Авраама не было полностью уничтожено во время пленения. В то же самое время Господь также дал обетование, что Он заключит новый завет с остатком Своего народа. В новом завете (Иер. 31:31–34; Евр. 8:8–13) закон будет написан не только на каменных скрижалях, но на сердцах (подобно тому, как это входило в Божьи намерения в ветхом завете, ср. Втор. 30:6). Этот завет будет вечен, т. е. он не будет заветом, который может быть нарушен по неверию (ср. Иер. 32:40; 50:5; Ис. 54:9–10; 55:3 и т. д.).

Установление этого завета ожидалось по возвращении народа из плена (Ис. 40). Но был ли действительно установлен новый завет в то время? Израильтяне столкнулись с некоторой проблемой. С одной стороны, завет/договор был заново учрежден во время их возвращения, но с другой стороны не все еще обетования нового завета были исполнены. Где была shechinah (явление славы Господней в облаке) во время освящения нового храма? Вскоре после разрушения Иерусалима Навуходоносором Иезекииль видел, как слава Господня отошла от старого храма (Иез. 10:18–19; 11:22–23). Господь обещал, что Его слава вернется в новый храм нового завета (Иез. 43:1–5). А где находился ковчег завета? Почему новый храм не соответствовал размерам, которые Иезекииль видел в видении (Иез. 40–48)? Где был Мессия? Израильтяне должны были ждать! Возвращение из плена было разочарованием для них. Несмотря на то что многие были склонны верить, что пророчества, записанные в 40-й главе Исаии и 31-й главе Иеремии (и других местах Писания), исполнились во время возвращения, тем не менее даже последняя книга пророчеств ветхого завета показывает нам, что обетования нового завета еще исполнены не были. Господь Бог не вернулся еще в Свой храм среди Своего народа (по этой причине отсутствовали shechinah и ковчег). Через пророка Малахию Господь обещал, что Он – в какое-то неизвестное время в будущем – вернется в Свой храм…

«Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф» (Мал. 3:1).

Как же мы должны описать период второго храма (т. е. период после возвращения из плена)? Было ли это незаконченное начало нового завета или временная отсрочка ветхого завета? В любом случае в то время люди жили в большом напряжении. Возможно, они считали ту ситуацию временем незаконченного нового завета. Тем не менее, когда пришел Мессия, пророчества нового века начали получать свое истинное и полное исполнение. По этой причине пророчество 40-й главы Исаии («глас вопиющего в пустыне») воистину исполнилось с приходом Иоанна Крестителя и его провозглашением прихода Иисуса (Марк 11:4). По этой причине плач Рахили о своих детей (Иер. 31:15, изначально плач о детях, утраченных во время пленения) получил новое исполнение во время убийства детей в Вифлееме (Мф. 2:17–18).

Итак, история заветов может быть схематически показана следующим образом:

Иисус оставляет нам завет: новый завет в крови Иисуса

Господь в Своей славе (shechinah) вернулся к Своему народу в лице единородного Сына, Иисуса Христа. Апостол Иоанн ссылается на этот аспект воплощения Иисуса, когда говорит о Слове, которое было Богом (Ин. 1:1), стало плотью и обитало среди людей, которые видели Его славу (Ин. 1:14). Иисус Сам провозгласил время наступления нового завета в Его крови, когда установил традицию Вечери Господней во время пасхальной трапезы с учениками перед Своим распятием. В Евангелии от Луки 22:20 записано, как Иисус особым образом говорит о новом завете в Его крови. Мы уже рассматривали выше отрывок, где Иисус упомянул церемонию заключения завета из 24 главы книги Исход, а также искупление от грехов Его кровью. Для учеников, выросших на греческом переводе Пятикнижия – Септуагинте, было привычно рассматривать ветхий завет как завещание. Во время последней вечери Иисус добавил к этой концепции новый аспект, когда говорил о новом завете в Его крови. Термин «завещание» теперь приобрел наиболее подходящее и присущее ему значение: Он умрет для того, чтобы они могли стать наследниками!

Иисус становится наследником завета: толкование Павлом истории завета

Апостол Павел также знал традицию установления Христом нового завета в Его крови во время последней вечери и поэтому процитировал слова Христа в 1-м Кор. 11:25, ссылаясь на празднование Вечери Господней. Однако в этом контексте Павел не пытается пояснить богословское значение слов Христа. Во 2-м Кор., гл. 3, ссылаясь на Иезекииль 36:26, где возобновление завета характеризируется заменой каменных сердец на сердца плотяные, Павел описывает новый завет как присутствие Божьего животворящего Духа, Который направляет верующего ко Христу. Но, несмотря на это, только в одном отрывке, а именно в 3–4-й главах Послания к галатам, в котором Павел раскрывает долгую историю завета, он не сравнивает «ветхий» и «новый» заветы, известные от пророков и самого Иисуса, и не объединяет концепцию завета со смертью Христа.

В Послании к галатам, опровергая ереси иудействующих верующих, Павел поясняет отношения между Божьим заветом с Авраамом, законами Моисея, Иисусом Христом и положением верующих из язычников перед Богом. В Галатам 3:15–18 он отстаивает тот факт, что Иисус как истинное обетованное «семя» (единственное число) Авраама унаследовал обетования завета, данные ему и «его семени», тогда как владение землей Ханаана и огромное множество израильского народа не являлось полным исполнением обетований. В конце концов, Бог обещал, что все народы будут благословлены в Аврааме (Быт. 12:3, цит. в Гал. 3:8). По мнению апостола Павла, обрядовая система законов, данная во времена Моисея, не замышлялась как новый способ спасения, но была дана, чтобы отделить Израиль от других народов и дать ему осознание необходимости Божьей благодати до прихода обетованного «семени», Иисуса. Иисус стал наследником. И становясь частью тела Иисуса чрез веру, все верующие, независимо от расы или положения в этой жизни, могут унаследовать Божьи обетования в Нем (Гал. 3:29)[5]. Важно отметить, что наследование обетований Иисусом не предполагает смерти Его Отца, так как Павел поясняет это в пределах парадигмы наследства, которое отец может дать в заблаговременно установленное время (Гал. 4:1–2).

Может возникнуть вопрос, какие обетования унаследовал Иисус. Цитата, которую Павел приводит в Гал. 3:16 – «и семени твоему», употребляется во многих отрывках, в которых говорится о Божьих отношениях с Авраамом. Прежде всего, в этих цитатах записано обетование земли (Быт. 12:7; 13:15; 24:7), хотя также представлено и обетование того, что Бог будет Богом Авраама и его «потомков» (Быт. 17:7). По линии Давида Иисус унаследовал царство, то есть обетованную землю, в которой Он будет править. Эта земля оказалась намного большей, чем земля Ханаана, которая была только прототипом, или символическим предзнаменованием, царства вселенной, которую унаследовал Иисус. Он также унаследовал всех истинных потомков Авраама, которые веруют в Него.

Очевидно, что это толкование прихода нового завета, записанное в Послании к галатам, значительно отличается от традиционного, изложенного в книгах пророков и в словах Иисуса. Хотя Павел не пренебрегает важностью смерти Христа в 3-й главе Послания к галатам (ср. ст. 13), он и не связывает ее с концепцией завещания, как это делает Иисус. Использование Иисусом концепции «завещания» во время последней вечери соответствует традиции обетованного «нового завета», и именно эта традиция игнорируется в Послании к галатам.

Мы не знаем достоверно, как Павел соотнес бы свое пояснение завета в Послании к галатам с традиционным взглядом на обетованный «новый завет» и его связью со смертью Христа и Вечерей Господней. Кажется вполне вероятным, что Павел мог рассматривать Божий завет с народом, заключенный через Моисея, как описано в 24-й главе книги Исход, который был связан с заветом Бога с Авраамом и базировался на нем как особый, отдельно существующий договор, который он решил не обсуждать. «Новый завет» претворился в жизнь кровью Христа и был напрямую связан с заветом, данным через Моисея, и следовательно не представлял значимости в контексте его аргументации.

Иисус оставляет завет: история завета в Послании к евреям

Послание к евреям иным образом, нежели Послание Павла к галатам, противопоставляет ветхий и новый заветы. Ветхий завет рассматривается как тень или прообраз нового завета (Евр. 8:4–5; 9:23–24). Подобно тому, как тень человека смутно передает его форму, все, связанное с ветхим заветом, является тенью новозаветных вещей. Например, скиния была просто образом и тенью истинного небесного храма. Древние обетования – это прототипы или тени новых обетований (Евр. 8:6). Таким же образом Послание к евреям сравнивает обетование обрядового очищения тела кровью животных с очищением совести кровью Христа (Евр. 9:13–14). Следовательно, жертва Иисуса Христа на кресте предоставляет истинное искупление грехов, включая те из них, которые были совершены во времена ветхого завета (9:15). Верующие наследуют обетования от Иисуса, Который ратифицировал новый завет Своей смертью. Таким образом, Его смерть была платой за грех и утверждением нового завета. Автор Послания к евреям более строго относится к концепции завета, чем апостол Павел, когда говорит о необходимости смерти завещателя для ратификации завещания (9:16–17). Смерть жертвенных животных во времена ветхого завета была образом и символом смерти Христа (9:18 и далее).

Сравнение ветхого и нового заветов в этом послании показывает нам превосходство нового завета в Иисусе Христе. О слабости ветхого завета свидетельствует тот факт, что дважды все ветхозаветные отношения разрывались по причине неверия и ожесточения сердца. Первый разрыв имел место во время 40-летнего странствования по пустыне, [6] второй – во время вавилонского пленения.[7]

В 8-й главе Послания к евреям приводится цитата из книги пророка Иеремии, где тот предсказывает приход нового завета. В этом отрывке описываются недостатки ветхого завета. Кроме прочего, Иеремия говорит об изменении сердец людей для того, чтобы они воистину познали Господа и были послушны Его заповедям. Об этом обетовании внутреннего обновления в новом завете/завещании также говорит пророк Исаия в отрывке 44:1–4, где связывает его с действием Божьего Духа. Однако заслуживает внимания тот факт, что Послание к евреям не делает особого ударения на духовном обновлении в сердцах людей (в новом завете все уверуют), как говорит пророк Иеремия. Несомненно, это послание предполагает, что в новом завете существует возможность того, что кто-то ожесточит свое сердце (3:13). Хотя нельзя отрицать обетованное духовное возрождение людей как часть нового завета, отличие и превосходство нового завета заключается в основном в существовании небесного храма (в противоположность земному храму) и, прежде всего, в его первосвященнике, Иисусе Христе, исполняющем обязанности вечного первосвященства, которое в любом случае лучше, поскольку устанавливает истинное примирение с Богом Отцом. Именно отсюда новозаветная церковь черпает свой вечный и стойкий характер. Это также относится к тому факту, что новозаветные церкви – это поместные церкви, имеющие прямые отношения с непоколебимым и совершенным храмом на небесах. Община этого храма никогда более не может быть заражена неверием. Люди, которые приходят в этот храм (в вере, с молитвой и просьбой о прощении), являются истинными верующими[8]. Поместная церковь, которая вырождается через неверие, со временем (если не последует покаяние) будет отвергнута Христом (см. Откр. 2:5; 3:16)[9]. Тем не менее благодаря действию Божьего Духа в сердцах людей всегда будут существовать истинные церкви Христа.

Параллельно с этими отличиями существует утверждение о том, что новый завет стоит на лучших обетованиях (Евр. 8:6). В Евреям 9:15 обетование нового завета характеризуется как «вечное наследие». Таким образом, обетование земли Ханаана (ср. 11:8–9) противопоставляется новому небу и новой земле. Так же как земной храм являлся образом небесного храма, так обетование земли Ханаана было образом нового неба и земли в славе (ср. 11:14–16). Следовательно, полное богатство нового завета все еще остается сокрытым в будущем.

Совершенства нового завета, согласно Посланию к евреям, находятся не столько в самом верующем, сколько в новом храме и его новом Первосвященнике. Их можно суммировать следующим образом:

1.      Христос навечно остается Первосвященником (нет преемственности священников).

2.      Небесный храм сделан Самим Богом.

3.      Христос всегда находится в Божьем присутствии (левит-первосвященник приходил в Божье присутствие только раз в году).

4.      Христос пролил Свою кровь, а не кровь животных.

5.      Жертва Христа одна для всех и не нуждается в повторении.

6.      Кровь Христа открыла для нас доступ в святая святых (ничего подобного нет в ветхом завете).

Сейчас верующие намного яснее видят Божий труд спасения. И, следовательно, наказания за нарушение Божьего завета более суровы (Евр. 10:29). Но сохраняется тот же праведный закон.

Обетование и действие Божьего Духа в новозаветное время

Еще один важный аспект отличия ветхого и нового заветов заключается в обетовании излияния Божьего Духа, как, например, он был дан людям в книгах пророков Иезекииля (36:26–27), Исаии (44:1–4) и Иоиля (2:28–29). Поэтому важно правильно понимать, что означает обетование Духа для нового завета. Обетование сошествия Божьего Духа являлось фундаментальным аспектом пророчества нового завета. Однако оно не может просто иметь отношение к возрождающему действию Духа в сердце человека, так как даже в ветхозаветный период Дух активно возрождал сердца верующих, как, например, Авраама. В ветхозаветные времена этот возрождающий труд Духа описывался не как действие Духа, но различными другими образами, например, Божий труд в обрезании людских сердец (напр., Втор. 30:6), на который Павел особенно ссылается, как на действие Духа (Рим. 2:29). Если мы понимаем это, тогда способны осознать, что излияние Божьего Духа не означает, что Дух не присутствовал с Божьим народом ранее. Действительно, есть обетование того, что новый завет будет временем духовного возрождения, когда Божий народ научится заново верить в Бога и следовать Его заповедям (Ис. 44:1–4; Иез. 36:26–27), в отличие от греховных людей, которые были сосланы в плен. Кроме того, в Иоиль 2:28–29 Бог обещает, что Его Дух сойдет на всякую плоть; другими словами, Евангелие проникнет в сердца не только евреев по плоти, но также в сердца людей из других народов. Этот новый масштаб действия Божьего Духа будет характеризоваться особыми дарами, такими, например, как пророчество. Еще один аспект обетованного излияния Духа оказала особое влияние на труд апостолов. В Своем обращении к ученикам во время последней вечери Иисус пообещал, что Он пошлет им Утешителя, Который, помимо всего остального, напомнит им все, что Он когда-либо говорил им (Ин. 14:26). Дух поможет им исполнять задачу быть свидетелями Иисуса (Ин. 15:26–27), Он будет вести их и открывать им все необходимые знания относительно будущего (Ин. 16:13). В новом завете труд Духа среди людей после излияния также играет важную роль в единении верующих с Иисусом Христом. С этой точки зрения мы должны ценить различие между верой во времена ветхого завета и верой после особого сошествия Духа в день Пятидесятницы.

До Пятидесятницы природу веры можно было характеризовать как доверие Богу и Его Слову. Естественно, это включало в себя веру в обетованного Мессию. Но из Евангелий (особенно смотрите Евангелие от Иоанна, гл. 14–16) мы узнаем, что ученики до дня Пятидесятницы никогда правильно не понимали, что означали личность и дела Иисуса Христа. Их дух был сокрушен распятием Иисуса. И даже после воскресения не было видно никаких признаков их понимания цели распятия и воскресения. Только после того, как ученики получили Святой Дух в день Пятидесятницы, они наконец-то все поняли. Иисус обещал, что Дух научит их всему и напомнит им все, что Он говорил (Ин. 14:26). Сошествие Духа означало, что Отец и Сын будут обитать в их сердцах. Таким образом, аспект пребывания Отца и Сына в сердце верующего является тем, что характерно только для природы веры после Пятидесятницы. После Пятидесятницы это пребывание даже описывается как признак истинной веры, как говорит Павел в 2-м Кор. 13:5:

«Испытывайте самих себя, в вере ли вы; самих себя исследывайте. Или вы не знаете самих себя, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не то, чем должны быть».

Если мы не можем сказать, что Иисус пребывает в нас, значит мы не в вере! После Пятидесятницы истинная вера – это вера, которая понимает, кем в действительности есть Иисус и в чем смысл Его распятия и воскресения. Эта новая вера в личность и труд Христа напрямую относится к особому ниспосланию Духа Иисусом Христом в день Пятидесятницы.

Есть также еще один важный аспект действия Духа в новом завете. Пророчества указывают, что Дух будет действовать особым образом в Самом Мессии (Ис. 61:1). Естественно, Иисус не был возрожден Духом, но Он был подготовлен к труду на Его ниве. Дух был дан Ему при крещении (ср. Луки 3:21–22; 4:1, 16–21). Это тот же Дух, Которого Господь Иисус обещал послать ученикам как Утешителя (Ин., гл. 14–16), – и снова-таки не для того, чтобы возродить учеников, но чтобы подготовить их к труду на Его ниве как апостолов (см. выше). Когда Иисус послал Свой Дух в день Пятидесятницы, это стало исполнением Его обещания ученикам, а также исполнением пророчества Иоиля, что Божий Дух изольется на всякую плоть.

Особые дары Духа прежде всего были излиты на апостолов, которые в тот день заговорили на иностранных языках[10]. Они также получили силу наделять этими дарами других людей, которые приходили к вере (действие Духа). Передача этих особых даров Духа осуществлялась апостолами через возложение рук (см. Деян. 2:38; 8:1–19; 19:6). Посредством распределения этих особых даров Духа Господь позволил молодой церкви ясно осознать тот факт, что Его Евангелие спасения в Иисусе Христе действительно предназначено для всякой плоти (см. Деян. 10:44–48; 11:15–17)[11].

В заключение хочу призвать: давайте научимся заново ценить великое богатство нового завета. Тогда мы не будем склонны воспринимать присутствие Отца и Сына Духом Святым в наших сердцах, как нечто само собой разумеющееся. Особое имя Иисуса, Еммануил (с нами Бог),

будет намного больше значить для нас. Богатство веры в Иисуса Христа, Который одержал победу над смертью ради нас, показывается нам Божью отцовскую любовь и милость таким образом, который был невозможен в ветхом завете. И понимание этого богатства естественным образом приносит с собой безмерную благодарность Ему!