Данный текст, первоначально озаглавленный как Wel Davids luit, niet Davids lied, взят из первого тома Om Woord en Kerk - собрания проповедей и статей доктора Клааса Схилдера.

«Горе… поющим под звуки гуслей, думающим, что владеют  музыкальным орудием, как Давид… и не болезнующим о бедствии Иосифа!» (Ам. 6:4-6).

Как бедны те люди, у которых есть песня, но нет лютни, есть псалом, но нет гуслей, есть содержание, но нет формы, есть чистые мысли, но нет чистых звуков. Они сами ответственны за свое нищенское положение, ибо Божьи люди могут быть бедными лишь в том случае, когда отвергают богатства, предлагаемые им Самим Богом.

Но есть нечто, что хуже самой бедности. Это смерть. Посему люди, у которых есть песня, но нет лютни, есть псалом, но нет гуслей, есть содержание, но нет формы, есть чистые мысли, но нет чистых звуков, не бедны, а мертвы.

Таким образом, дети Иосифа влачили жалкое существование, когда они,  находясь в изгнании, в горестном положении, подвешивали гусли свои на вербах при реках Вавилона (Пс. 136:1-2). Ибо они утратили гусли, гусли Давида. Но песнь, псалом Давида был вновь услышан: «Если я забуду тебя, Иерусалим…» (Пс. 136:5).

Но пребывающие в безмятежности на Сионе, к которым обращался Амос, были мертвы. Они не приняли все наследие Давида. Они унаследовали лютню, гусли, чистое звучание, музыку, искусство, но утратили его песнь, его псалом, его святые мысли и благочестие. Последствия были ужасными.

Гусли, лира и музыка никогда не бывают без содержания. Они всегда основаны на идеях. Когда образ мышления Давида  исчез из сердец детей Израиля, они более не были способны молиться  подобно ему, исповедоваться  подобно ему,  вопиять о милости подобно ему, прославлять Бога в песне как это делал он.

Конечно, они хранили гусли Давида, они еще обладали этим искусством, но вместо псалмов этого мужа Божьего, сей род Израилев услаждал свой слух праздными песнями. Священная музыка была заменена танцевальными ритмами; музыкальные орудия, изобретенные Давидом,  оказались в руках чуждых, безбожных людей. Поэтому «мирские» песни возобладали над священным искусством Давида.

Ибо Давид поет и молится за грех Израиля, пребывая в страхе и трепете пред Божьим правосудием. Но эти гусляры и играющие на лютнях не печалятся о бедствии Иосифа, не оплакивают грех Израиля.

В каждой мирской мелодии, которую исполняли современники Амоса, присутствовало осуждение греха тех людей, которые отказались от гуслей Давида, так как его образ мышления исчез из их сердец. Так и для нас мирская музыка всегда является осуждением. О, церковь, ты отказалась от музыки и искусства, которыми обладала ранее. Ты предала забвению гусли Давида, так как мысли его не воспринимались твоим разумом.

В то же время, Амос обращается к нам, говоря: «Каждая песня поклонения Давида стремится к прекрасной форме и чудному звучанию, к тому, к чему стремился и сам псалмопевец. Но если вы восхищаетесь и наслаждаетесь только формой, тогда где же ваше содержание?»

Вы, стремящиеся к новой форме, или вы, упорно держащиеся за старые формы,  пребывает ли в вас образ мышления Давида? Терзаются ли ваши сердца из-за греха Израиля?

Только тот, кто знает мысли Давида, может обрести его гусли, дабы музыкой совершить то, что благоугодно в его глазах. Храните в чистоте свои мысли и стремитесь к тому, чтобы ваши сердца были подобны сердцу Давида, мужа по сердцу Божьему; только в таком случае ваша песнь и форма вашего искусства будет такой же чистой как и у псалмопевца, и никогда не утратит своей значимости и актуальности.

Обновление (реформация) гуслей начинается с обращения сердца к Богу Давида. И даже если вы сохранили гусли Давида в неизменной форме, но не в состоянии мыслить как Давид, вы, клянущиеся гуслями Давида, превратились в кимвал звучащий и медь звенящую (1 Кор. 13:1).