Новый библейский комментарий. Часть 1

КНИГА ЕЗДРЫ И КНИГА НЕЕМИИ

Введение

Несмотря на то что книги Ездры и Неемии в английских Библиях, так же, как в русской и славянской, являются отдельными книгами, первоначально они были частями одной, и поэтому исследовать их необходимо как единое целое. Такова не только древняя иудейская традиция (разделение на две части было, по–видимому, введено христианской церковью), но, что еще более важно, этого требует само содержание книг. В частности, вторая часть Книги Неемии является кульминацией всего предыдущего повествования, включая и Книгу Ездры, что особенно отчетливо видно в Неем. 8. Хотя стих 1 в Неем. 1 явно открывает новую тему, он ничуть не нарушает общего хода повествования, как и Езд. 7:1, когда впервые вводится фигура Ездры.

Рассматривать обе эти книги как часть труда автора Паралипоменон нет достаточных оснований. Несомненно, они представляют собой продолжение его темы, о чем говорит повторение концовки Паралипоменона в начальных стихах Ездры, однако это еще не доказывает единого авторства этих книг. Конечно, в них поднимается ряд общих тем, особое внимание уделено работам по сооружению Храма в Иерусалиме и людям, участвовавшим в этих работах, но поскольку эти книги родились в относительно небольшом сообществе, объединенном вокруг Храма, такое совпадение интересов вряд ли может служить аргументом. До сих пор богословы расходятся во мнениях относительно авторства книг Ездры и Неемии. К счастью, сами книги не вызывают слишком большого количества различных толкований, и здесь они будут рассматриваться вне связи с книгами Паралипоменон.

Исторический фон

Поскольку книги Ездры и Неемии относятся к историческим повествованиям, то для лучшего понимания их роли в создании библейской истории в целом необходимо пролить некоторый свет на современную им обстановку и представить более широкую панораму тех событий, с которыми они связаны.

Книги Царств излагают долгую историю Израиля и Иуды. Независимое существование Израиля закончилось в 722 г. до н. э., когда Ассирия окончательно поглотила его, сделав частью своей империи (4 Цар. 17). Маленькое же царство Иуды во главе с преемниками Давида и столицей в Иерусалиме просуществовало в течение последующих 150 лет как самостоятельное государство, которому пришлось пережить разное. Однако важно помнить, что все сведения о более раннем периоде царства Израиль дошли до нас, скорее всего, через этот канал.

В 587 г. до н. э. Иуду постигла участь северного соседа — Израиля, но Иудея попала уже в руки Вавилона, который к тому времени вытеснил Ассирию и стал доминирующей мировой империей. Трудно преувеличить те огромные разрушения, которые принесло с собой вавилонское завоевание. Множество людей, особенно из высших слоев, были отправлены в вавилонский плен. Храм, так долго служивший центром религиозного единения народа, был разрушен до основания, а его сокровища перевезены в Вавилонский храм. Царь Седекия был низложен (4 Цар. 25:7), как ранее его предшественник Иехония (4 Цар. 24:15), и царская власть, на которую возлагались такие большие надежды со времен царя Давида (2 Цар. 7), просто перестала существовать. Страна же превратилась всего лишь в далекую провинцию Вавилонской империи. При таком полнейшем крушении всех основных институтов государства могло создаться впечатление, что Иуда, а вместе с ним и религия его народа, навсегда исчезли с лица земли, то есть, что его постигла участь нескольких других соседних с ним государств. В Книге Плач Иеремии отражено это чувство безысходности и отчаяния.

Мы очень мало знаем об Иуде в Вавилоне в течение следующих 50 лет, то есть во время, которое принято называть периодом плена. Однако известно, что среди плененных изгнанников были те, кто не только разрабатывал стратегию физического и социального выживания, но и (что более важно) понимал, что Бог не перестал существовать вместе с падением их царства. Огромным богословским достижением было осознание того, что эти катастрофические события не только не противоречили Его воле, но фактически были продиктованы ею. Понимая это и пытаясь усвоить болезненные уроки прошедшего, по меньшей мере некоторые из пленных иудеев научались читать и сохранять свои священные писания и даже пополнять их, сознавая свою ответственность перед будущим.

538 г. до н. э. — год, с которого начинается Книга Ездры, — принес с собой не только значительные перемены в судьбе находящихся в изгнании иудеев, но многое изменил и на всем древнем Ближнем Востоке. Кир, царь персидский, быстро поднявшийся на вершину власти и только что совершивший целую серию крупных завоеваний, триумфально вошел в Вавилон и стал безусловным правителем всех его прежних владений. Персидская империя, таким образом, стала крупнейшей мировой державой и оставалась ею в течение последующих двух столетий. Цари ее в различные периоды контролировали территорию, простиравшуюся от Египта до Индии. Разумеется, успех не всегда сопутствовал им. Были периоды крупных волнений внутри страны; не всегда удавалось удерживать в своей власти Египет, а некоторые сражения между Персией и соседней Грецией даже стали легендами. Кроме того, не все персидские цари были так же удачливы, как Кир, Дарий и Артаксеркс, о которых рассказывают нам книги Ездры и Неемии.

В связи с этим необходимо учитывать два существенных момента. Во–первых, территория Иуды представляла для персов большой интерес из–за стратегически важного для Персии местоположения вблизи неспокойных границ Египта. Несомненно, сохранение лояльности населения по отношению к империи в этом регионе было особой заботой персов. Во–вторых, когда это отвечало их интересам, персы, чтобы заручиться доверием подвластных им народов, практиковали предоставление им статуса местной автономии, как религиозной, так и юридической. Разумеется, при необходимости они могли быть не менее решительны и жестоки, чем ассирийцы или вавилоняне, однако в отношении репатриации их политика была более либеральной, о чем свидетельствует Книга Ездры.



Как мы вскоре увидим, библейских авторов не занимали такие глобальные проблемы. Однако эти проблемы в значительной степени окрашивают их отношение к международной политике и, что более важно, создают ту реальность, в которой действовали люди, о коих авторы повествуют. В своих практических действиях и в своих планах они были ограничены конкретными условиями, поэтому мы не можем ожидать от них больше того, что они смогли выполнить. Национальная независимость, видимо, казалась им далекой мечтой. Главное, что необходимо было сделать в то время, — это утвердить свои религиозные принципы в совершенно новых обстоятельствах, адаптироваться к новой реальности — реальности существования небольшой религиозной общины под рукой мощной империи.

Обстановка

Как же соотносятся во времени книги Ездры и Неемии с этой исторической обстановкой? На этот вопрос ответ дать не так просто, как может показаться.

Как и в случае со многими другими библейскими книгами, здесь необходимо иметь в виду два различных уровня. Во–первых, это порядок расположения материала. Это подход более прямой и непосредственный. Основная информация об этом будет рассматриваться ниже в соответствующих пунктах комментария. Единственное, что не будет обсуждаться, — это время, когда Ездра отправился в Иерусалим. Согласно Езд. 7:7, это произошло на седьмом году правления царя Артаксеркса, однако не ясно, о каком из трех царей, носивших это имя, здесь идет речь. Поскольку рассказ о Ездре предшествует рассказу о Неемии, то обычно считают, что это был Артаксеркс I, то есть имеется в виду 458 г. до н. э. Но следует отметить, что некоторые ученые склонны видеть здесь Артаксеркса II (в таком случае эта дата меняется на 398 г. до н. э.), и тогда получается, что Ездра вошел в Иерусалим после Неемии. Эта точка зрения (ее можно встретить в некоторых комментариях) влечет за собой существенную реконструкцию материала на этом первичном историческом уровне. Однако эта концепция уже не столь популярна, как прежде, и здесь не рассматривается (с моей стороны этому вопросу уже было уделено достаточное внимание в работах, указанных в списке дополнительной литературы).

Во–вторых, при чтении исторической книги всегда полезно иметь представление об окружающей автора или редактора обстановке и о цели создания работы, вылившейся в конкретную форму. Очевидно, что текст возникает позднее, а иногда значительно позднее описываемых событий. Например, при чтении Евангелий стоит обратить внимание на стиль и особые акценты каждого евангелиста, поскольку это дает нам возможность сравнить между собой их манеру изложения. Мы можем отметить, что сохранено и что опущено, где имеются различия в повествовании и т. д. Мы хотим знать, что говорит каждый из авторов об Иисусе и почему он делает это тем или иным способом.

В принципе, то же самое можно сказать о книгах Ездры и Неемии. Очевидно, что в распоряжении автора было несколько различных источников и он не всегда полностью использовал весь материал этих источников. Кроме того, в своих комментариях он расположил материал в определенном порядке по известным лишь ему одному соображениям. Изучение всех этих обстоятельств поможет нам увидеть в этих книгах именно то, что автор особенно желал донести до своих читателей.

И здесь возникают новые проблемы. В частности, невозможно с точностью установить дату написания книги и то, кому она адресована. Согласно одной версии, повествования о Ездре и Неемии (то есть примерно Езд. 7 — Неем. 13) были объединены около 400 г. до н. э., а главы Езд. 1 — 6 добавлены уже спустя столетие, после чего книга приобрела свой настоящий вид. Если это верно, тогда, учитывая то, что нам известно из других источников, можно предположить, что начальные главы были включены в общий рассказ с намерением подтвердить правильность и законность тех форм поклонения, которые практиковались иудейской общиной. Сделать это было необходимо из–за возникших притязаний соперников, скорее всего, тех, которые впоследствии стали называться самаритянами. Нам нужно понять взаимосвязь между двумя историческими периодами, понять, в каком смысле восстановление Храма представляло собой восстановление более ранних форм поклонения Израиля и как еврейская община утверждала это перед лицом враждебных притязаний. Из всего этого следовало бы извлечь полезные уроки современным церквам, которым приходится утверждать себя во враждебном окружении. Однако это очень трудно, особенно если учесть огромный временной отрезок, отделяющий нас от тех событий, которые являются основанием нашей веры.


Персидская империя в V веке до н. э.


Некоторые важнейшие темы

Принимая во внимание вышеизложенные соображения, можно определить ряд тем, которые проходят через обе книги. Мы не ставим перед собой цель полностью раскрыть смысл заложенного в этих книгах учения, но хотим затронуть те вопросы и проблемы, над которыми стоит задуматься при чтении самих текстов.

Богословский аспект истории

Прежде всего следует сказать о том, что обе книги чрезвычайно избирательны в отношении фактического материала. Фраза «после сих происшествий» в Езд. 7:1, например, охватывает период более чем в 50 лет. Деятельность Ездры в основном укладывается в небольшой отрезок времени — 12 месяцев, и так же ничего не известно о Неемии после первого года его бурной деятельности вплоть до второго срока его деятельности как правителя края спустя 12 лет. Точно так же повествование в Неем. 12:26 и 47, по–видимому, является связующим звеном между рассказом о тех пленниках, что вернулись в Иерусалим первыми, и о той работе, которая была выполнена реформаторами спустя два или более поколений. Да, это не современная историческая наука! Здесь огромный отрезок времени рассматривается с точки зрения глобального, осуществляемого Богом контроля за процессом возрождения Его народа, а позже — за проводимыми им реформами на своей собственной земле. В повествование включены лишь те факты, которые помогают увидеть это. Нам также необходимо иногда отрывать свой взгляд от мелочных ежедневных событий нашей жизни, уводящих нас в пустоту, чтобы суметь различить великие цели в Божьем промысле о нас и окружающем нас мире. Только при таком подходе мы научимся вернее оценивать наш собственный вклад в общее дело.

Преемственность

В свете тех обстоятельств периода плена, о которых сказано выше, становится понятно, что возвратившимся в Иерусалим иудеям чрезвычайно важно было иметь уверенность, что их вера зиждется на тех же основаниях, что и вера их праотцев. Могут ли они по–прежнему полагаться на те обетования, о которых мы читаем в первых книгах ВЗ? Могут ли они так же ожидать от Бога помощи и водительства, которые получали предшествовавшие поколения? Наконец, поскольку их обстоятельства совершенно отличались от прежних, могут ли они вообще претендовать на то, чтобы считать себя тем же самым Израилем? В комментарии этим вопросам будет уделено достаточно внимания, и, несомненно, многое еще нам предстоит узнать. Рассказы о возвращении из плена, о восстановлении Храма, его обустройстве, о людях, осуществлявших там служение, — все это лишь средства, с помощью которых автор стремится вселить уверенность в своих читателей и укрепить в них чувство их религиозной самобытности.

И, может быть, самым важным было то внимание, которое он уделял книге закона, закона Моисея (он использует различные названия, но речь идет об одном). Конечно, основная часть закона, который мы называем Пятикнижием (от Бытия до Второзакония), была написана для народа, жившего в совершенно иной обстановке, когда, будучи независимым, он решал свои проблемы совершенно самостоятельно. Видимо, именно по этой причине многие начали считать закон мертвой буквой. Как мы увидим, Ездра внес свой особый личный вклад в развитие методов толкования закона, научив иудеев применять основные принципы Писания в новых условиях. Это необходимо и сейчас, в наше время, не меньше, чем тогда. Следование учению этой книги (в которой говорится не только о Божьей благодати и природе веры, но и о «законе» в строгом смысле слова) было для них (и является для нас) верным путем к познанию Бога. Именно этим обусловливается сохранение преемственности между нашей верой и верой тех, кто жил раньше нас.

Восстановление

Каждый из первых трех разделов книг (Езд. 1 — 6; 7 — 10; Неем. 1 — 7) построен по одной схеме: один человек или группа людей получают разрешение вернуться в Иерусалим из Вавилона для выполнения конкретного задания; как только они приступают к его выполнению, они сталкиваются с тем или иным противодействием, однако как–то преодолевают его, выполнив при этом как минимум основную часть работы. Сам этот сюжет учит терпению и верности, а также предупреждает об опасности отвлечения на внешние проблемы. Заключительная часть этого произведения (Неем. 8–13) отличается от первой. В центре ее — чтение закона, за которым следует покаяние и клятва соблюдать Божий закон (Неем. 8 — 10). Но затем, несмотря на значительные достижения и торжественные чествования их (Неем. 12:27—43), делаются попытки, хотя и не всегда успешные, великие ценности превратить в рутину, что почти неизбежно следует за периодами подъема. Отсюда можно сделать два вывода. Во–первых, «обновление завета» в Неем. 8–10 явно показано как вершина работы Бога (через реформаторов), а не как условие для нее. Далее читатели узнают, что ожидаемое преданное послушание иудеев — это не средство заслужить Божье благоволение, но скорее радостный отклик людей на верность Бога, когда они видят, как чудесно Он восстановил и преобразовал жизнь их общины. Во–вторых, Божий народ не может постоянно находиться в состоянии религиозного напряжения, поэтому такие моменты теряют свою ценность, если они не претворяются в постоянное, ежедневное послушание и верность, верность даже в таких «обычных» вещах, как денежные вложения в дело служения Богу. Однако глава 13 Книги Неемии, завершающая обе книги, оставляет нас в некотором недоумении, и без разъяснений она действительно трудна для понимания.

Взаимоотношения

Почти постоянно (за исключением Неем. 9:32—37) обе книги рисуют персидских царей в положительном свете. В самых первых строках Ездры Бог побуждает Кира к действию и тот отвечает на побуждение Бога, затем Дарий подтверждает свое разрешение на восстановление Храма (Езд. 6:6—12; ср.: стих 14), и наконец Артаксеркс вручает полномочия Ездре (Езд. 7:12–26) и поддерживает Неемию (Неем. 2:6). Таким образом, повсюду они выступают как люди, посланные исполнять Божью волю на официальном уровне. Напротив, политическая роль главных иудейских вождей остается почти в тени. Очевидно, автор пытался нарисовать достоверную картину реальных событий и одновременно стремился преподать урок, как сохранить верность Богу в предлагаемых обстоятельствах. Поскольку высшая власть проявляет свою благосклонность к иудеям, то им следует сосредоточиться скорее на использовании возможностей, предоставленных им Богом для служения Ему, нежели добиваться коренного изменения своего status quo. Лишь в конце главы 9 Книги Неемии звучит напоминание о том, что Божьи благословения еще придут.

Правители же соседних с иудеями народов изображены в явно негативном свете, среди них Санаваллат и многие другие. У соседних народов были в некоторой степени общие с иудеями религиозные ценности (см., напр.: Езд. 4:1–3), и в этом таилась серьезная опасность. Несомненно, в самом описании решительного отпора этим народам явно слышатся апологетические нотки. Для многих наших современников именно этот аспект обеих книг наименее понятен и привлекателен, особенно когда частичным решением этой проблемы становится расторжение смешанных браков (Езд. 9 — 10; Неем. 13:23—28). Однако необходимо учитывать обстоятельства, с которыми столкнулись иудеи, а не пытаться уйти от проблемы путем ее «одухотворения». Для выживания иудейской общины, сохранения чистоты ее религии (и, следовательно, ее наследия для нас) было очень важно в этот период не допустить компромисса ни с персидскими законами, ни в области целостности их самосознания. (Кроме того, следует помнить, что они согласны были принимать тех отдельных людей, которые искренно желали соединиться с ними; ср.: Езд. 6:21.)

Бывают времена, а это было, несомненно, именно такое время, когда приоритет должен быть отдан заботе о чистоте «света» и «соли» как свойств Божьего народа, чтобы его свидетельство о любви и спасительной благодати Бога не исчезло окончательно из поля зрения, не растворилось бы полностью в окружающем мире.

Таковы некоторые из важных тем этих книг; при серьезном чтении они могут послужить ориентирами и для нас. Конечно же, это не означает, что другие многочисленные аспекты этих книг не заслуживают внимания. Среди них такие, как проявление суверенности Бога в той политической реальности, которая является фоном описываемые в книгах событий в сопоставлении их с событиями Ветхого Завета; сущность и практика молитвы; характеры главных деятелей и преподанный ими пример лидерства и так далее. Подводя итог, следует подчеркнуть непреходящую ценность обеих этих так часто недооцениваемых книг.

Дополнительная литература

Kidner F. D. Ezra and Nehemia, TOTC (IVP, 1979).

McCjnville J. G. Ezra, Nehemiah and Esther, DSB (St Andrew Press / Westminster / John Knox Press, 1985). Clines D. J. A. Ezra, Nehemiah and Esther, NCB (Eerdmans, 1984). Williamson H. G. M. Ezra and Nehemiah, WBC(Word, 1985).

Книга Ездры

Содержание

1:1 — 6:22 Возвращение из плена и восстановление Храма

1:1 — 11 Кир отдает приказ о возвращении пленных и о возврате храмовых сосудов

2:1–70 Список вернувшихся из плена

3:1 — 4:5 Возобновление богослужения

4:6–24 Открытое противодействие

5:1 — 6:22 Восстановление Храма

7:1 — 10:44 Ездра

7:1–10 Вступление

7:11–28 Полномочия Ездры

8:1–36 Путешествие Ездры в Иерусалим

9:1 — 15 Сообщение о смешанных браках, скорбь и молитва Ездры

10:1—44 Решение проблемы смешанных браков

Комментарий

1:1 — 6:22 Возвращение из плена и восстановление Храма

Первые шесть глав Книги Ездры охватывают период более чем в 20 лет (538—515 гг. до н. э.), в течение которого группа иудеев возвратилась из вавилонского плена и после некоторой задержки восстановила Иерусалимский храм, разрушенный вавилонянами 50 лет назад.

Рассказ об этих событиях не является непрерывным повествованием, в нем освещены определенные этапы, тогда как другие исторически важные моменты, такие, как само возвращение в Иерусалим, совсем опущены. Это обусловлено тем, что автор жил значительно позднее описываемых им событий и, следовательно, имел в своем распоряжении лишь ограниченное количество письменных источников, таких, как копии писем, списки и другие документы. Он постарался так расположить эти материалы, соединив их своими комментариями, чтобы привлечь внимание своих более поздних читателей к религиозному и богословскому значению представленных им событий.

Во–первых, автор подчеркивает, что, хотя все происходившее могло показаться несущественным рядом с грандиозными делами великой Персидской империи, на самом деле это было делом суверенного Небесного Отца, Который использовал даже языческих царей, например, Кира и Дария, для осуществления Своей воли относительно Своего народа (напр.: 1:1 и 6:14). Это помогает читателю взглянуть на исторические события под углом зрения, несколько отличающимся от привычного, так, чтобы далекая маленькая религиозная община совсем не потеряла для него свою значимость.

Во времена политических перемен христианину следует учиться видеть события в перспективе, чтобы различать возможности, которые Бог предоставляет для обновления Церкви или изменения ее стратегии, чтобы сделать служение и свидетельство более эффективным в новой атмосфере социальных ожиданий.

Во–вторых, в данном разделе сделан сильный акцент на преемственности между старыми израильскими институтами и их аналогами в обновленном иерусалимском сообществе. Читателям, таким образом, напоминается о том, что они являются законными наследниками всего, что Бог обещал Своему народу очень давно. Речь идет не о какой–то новой религии, но о прямом наследовании того, что когда–то было открыто таким вождям, как Моисей, Давид и Соломон.

Присутствует также и отрицательный момент, а именно отвержение притязаний соперничающих народов, к примеру, недавно появившейся на севере общины самаритян. Если эти главы создавались в то время, когда строился самаритянский храм (около 300 г. до н. э.), то подобная мера была действительно необходимой.

В–третьих, в главах 4 — 6 автор подчеркивает, что противодействие Божьему делу лучше всего преодолевается не компромиссом или конфронтацией, но верностью Богу, преданным и неуклонным исполнением вверенного Им дела. Все эти темы будут более глубоко раскрыты в следующих главах Ездры и в Книге Неемии.

1:1—11 Кир отдает приказ о возвращении пленных и о возврате храмовых сосудов

Первая глава сосредоточивается на двух упомянутых выше аспектах. Действие происходит в 538 г. до н. э., когда сразу же после своего стремительного восхождения к власти Кир покоряет Вавилон и Персидская империя воцаряется на месте прежней мировой державы. Имперская политика персов отличалась от политики их предшественников. Если вавилоняне утверждали свое господство такими жестокими мерами, как поголовное перемещение покоренных ими народов (плен), то персы предпочитали считаться с интересами местного населения, если они не противоречили их собственным интересам. Им необходимо было обеспечить лояльность жителей крайних западных территорий империи, куда входила и Палестина, чтобы сделать возможной свою дальнейшую экспансию в Египет, — обстоятельство, оказавшееся весьма благоприятным для иудеев.

1:1—6 Провозглашение указа Кира. Если светский историк пытается объяснять эти события соответствующей имперской политикой тех дней, то библейский автор видит в них средство, которое Бог использует для достижения Своих целей. Так, побуждение к действию царя Кира (1) и послушание Божьего народа (5) имеют под собой именно это основание. Более того, сказано, что Кир был использован Богом во исполнение прежних пророчеств, скорее всего, Иер. 50:9 и 51:11, которые рассматриваются в свете пророчеств из Ис. 44:28 и 45:13. В соответствии с этим заявление, первоначально имевшее частную направленность (в стихах 2—4 оно выступает в форме послания к иудейским вождям), теперь приобретает вселенское значение — во исполнение слова Господня (1).

В центре документа (2–4) — разрешение возвращаться. Отдельный указ посвящен деталям восстановления Храма (ср.: 6:3–6), потому что они касались не только иудеев. Не следует рассматривать эти два отрывка как варианты одного указа.

За описанием реакции народа (5) следует информация (6), которая напоминает нам об исходе из Египта. Денежная поддержка, оказанная всеми соседями, — это не только помощь иудеев, решивших остаться (ср.: стих 4), но и неиудеев. Даже стилистически этот стих ассоциируется с темой «обобрания Египтян» в Исх. 3:21–22; 11:2; 12:35–36. Это первая из нескольких подобных реминисценций — ссылок на исход, — в совокупности позволяющих читателю по–иному взглянуть на событие, которое в другом освещении могло бы показаться незаметным и незначительным случаем в истории Персидской империи. Для верующего человека это возвращение из Вавилона не менее важно, чем события, сопровождавшие рождение самой израильской нации. Это был также акт Божественного освобождения и национального возрождения.

Примечание. 2 Здесь впервые в Библии появляются слова Бог небесный. Наиболее часто это выражение употребляется в связи с теми обстоятельствами, когда иудеи находятся в контакте с персами. Вероятно, изначально оно было принято в качестве титула и теми, и другими (персидское божество Ахура Мазда был небесным богом).

1:7—11 Возврат храмовых сосудов. Этот фрагмент, видимо, опирается на сохранившуюся в храмовых архивах опись храмовых сосудов, которые подлежали возврату. Конечно, мотивы, побудившие автора включить этот реестр в свой рассказ, были далеки от антикварного интереса, о чем говорят его собственные ремарки. Во–первых, некоторые детали снова приводят на память эпизоды исхода из Египта. Как видно из Ис. 52:11—12, возврат этих сосудов был частью давней надежды иудеев на «второй исход». Кроме того, стих 116 — «при отправлении… из… в…» — представляет собой своего рода формулу описания исхода (ср.: Быт. 50:24; Исх. 3:8,17; 33:1). И наконец, возможно, существует взаимосвязь между уникальным титулом Шеш–бацара — князь Иудин (8) и Чис. 7:84—86 (ср.: Чис. 2:3–31; 7:1–83; 34:18–28, где то же слово переводится как «начальник»), где перечислены серебряные сосуды для скинии — «приношения от начальников Израилевых».

Во–вторых, стих 7 указывает, что эти сосуды — те же самые, что были взяты из первого Иерусалимского храма (ср.:4 Цар. 24:13; 25:13–15; 2 Пар. 26:7; 10,18). Возможно, они находились среди различных идолов других покоренных народов; Навуходоносор выставлял этих идолов в своем храме как свидетельство своего превосходства. Возвращение сосудов и употребление их затем в обрядах второго Храма, несомненно, способствовало установлению и утверждению идеи о его неразрывной связи с Храмом Соломона. Эти сосуды помогали сконцентрировать внимание на единстве Божьего народа, отодвигая на второй план факт прерывания храмового поклонения во время вавилонского плена.

Примечания. 8 Шешбацар был первым областеначальником персидской провинции Иуды (ср.: 5:14). Больше о нем ничего не известно. По–видимому, он был выдающимся вождем колена Иудина; предположения о том, что он происходил из дома Давидова или что он и есть Зоровавель, лишены оснований. 9—10 Весьма относителен перевод названий сосудов, о чем свидетельствует сравнение различных английских версий. 11 Общее число сосудов — 5400 не соответствует сумме частей. Возможно, это ошибка переписчика или просто неточность расчетов. Описи персидских сокровищ в Персеполисе сохранили многочисленные примеры таких погрешностей.

2:1— 70 Перечень иудеев, возвратившихся из плена

Из заключительных стихов этой главы следует, что список этот был составлен спустя некоторое время после возвращения, причины же и время его составления остаются невыясненными. Возможно, он был необходим для официального отчета об именах участников строительства второго Храма (5:4). Если эта версия верна, то в этот список включены не только те, что вернулись сразу же после указа Кира, но и те, которые могли последовать за первыми через 10—12 лет. Список повторяется в Неем. 7:6—73, где слова «которые сначала пришли» (5) следует понимать в общем смысле, то есть пришедшие первыми, в противоположность вернувшимся позднее, как, к примеру, те, кого вел Ездра (ср.: Езд. 8). Некоторые расхождения в этих двух версиях одного списка, в основном касающиеся чисел, объясняются проблемами, возникавшими при более поздних копированиях в связи со сложной системой записи числительных в то время.

Вслед за именами двенадцати начальников (ср.: Неем. 7:7) в списке перечислены семьи (3–35), священники (36–39), левиты (40) и более мелкие обрядовые служители (41—58). После этого представлен перечень тех, кто не смог предъявить свою родословную (59–63), затем — итоговое обобщение (64—67) и другие краткие замечания. Большой раздел, состоящий из имен мирских людей, составлен не по единому принципу: некоторые зарегистрированы по семейному признаку, другие — по месту жительства. Возможно, последние вообще не были в плену, но присоединились к вернувшимся при восстановлении Храма.

Главное богословское назначение этого списка заключается в том, чтобы еще раз подчеркнуть неразрывную преемственность между вышедшей из плена общиной и прежним Израилем. Эта мысль особенно ясно проступает в стихах 59—63, где говорится о тех, кто не смог на этом этапе установить свою генеалогию; об этом также свидетельствует число вождей (12), перекликающееся с числом колен Израилевых. Далее, в начале и в конце списка акцент поставлен на том, что каждый человек вернулся в свой родной город (стихи 1 и 70), что указывает на тесную связь (отмеченную во многих местах Ветхого Завета) между народом и его землей. Таким образом, вся глава с включенным в нее списком чрезвычайно близка по своему внутреннему смыслу спискам из второй половины Книги Иисуса Навина. В этом усматривается намек на частичное исполнение глобального обетования, данного Аврааму (Быт. 12:2–3).

Конечно, сознание национальной исключительности, которым наполнена эта глава, требует уравновешивания истиной о вселенской природе Божьих намерений. Эта истина пронизывает все Священное Писание, включая и Ветхий Завет (отзвуки ее слышны даже в этой главе в большом количестве иностранных имен, как, например, в стихах 43—58). Однако в данном контексте, повествующем о важнейшем этапе репатриации, внимание сосредоточено на необходимости осознания общиной своего статуса, а также реальной и неразрывной связи со своим прошлым.

Христианские общины в наши дни также должны учиться внимательно относиться к своему прошлому. Главнейшим при этом всегда остается одно: отражение открытой для всех Божьей благодати. Однако бывают такие времена, когда нравственные или вероучительные кризисы приводят к тому, что церковь становится с трудом различимой в окружающем ее обществе. В таких случаях не исключена необходимость реформ, но это уже скорее крайняя мера. И конечно, эти реформы должны быть направлены на воссоздание живого, пульсирующего христианского центра, который бы мог вновь эффективно и целенаправленно приводить других людей к Божьей любви.

3:1 — 4:5 Возобновление богослужения

Этот раздел делится на три части. В первой говорится о сооружении жертвенника и жертвоприношениях (3:1—6); вторая рассказывает о подготовке к восстановлению Храма (3:7—13); в третьей впервые упоминается о противодействии строительным работам, которые позже были остановлены (4:1–5). На первый взгляд, позиция автора здесь расходится с рассуждениями пророка Аггея, который позже (примерно в 520 г. до н. э.) упрекал народ в полном пренебрежении к Храму и который, по всей видимости, совершенно по–новому подходил к вопросу о начале восстановительных работ под руководством Зоровавеля и Иисуса сына Иоседекова.

Предлагались различные толкования этой трудной проблемы. Утверждали, например, что тот старт, который был взят вначале, ко времени Аггея был уже почти забыт. Согласно другой точке зрения, нельзя относить данный фрагмент исключительно к первому периоду возвращения. Возможно, стихи 7—13 и 4:1—3 относятся ко времени пророка Аггея (слова по приходе своем к дому Божию в стихе 8, в таком случае, говорят о начале восстановления Храма, а не о первоначальном возвращении из Вавилона), а следующие за ними стихи 4:4—5 объясняют причину задержки строительства (ср. 4:4 с 3:3 и обратите внимание на временной отрезок, о котором говорит стих 5). Какое бы из этих объяснений ни было принято, главная мысль автора ясна и акцентирована: народ правильно определил свои приоритеты, начав восстановление основных форм богослужения, как только позволила обстановка — даже прежде восстановления самого Храма (3:6).

3:1–6 Восстановление жертвенника и возобновление богослужения. Этот фрагмент относится к первым дням после возвращения из плена. Жертвенник был вновь установлен на основании его (3), то есть на площадке, где находился раньше первый жертвенник, который был разрушен. Сохранением прежнего места, назначенного Богом для жертвоприношений (ср.: 1 Пар. 22:1), подтверждалась неразрывная связь со священными ритуалами довавилонского Израиля. Также возобновились особые (4) и постоянные (5) жертвоприношения, как предписано. Форма и выразительные средства богослужения в точности следуют правилам, установленным Моисеем и Давидом.

Примечания. 2 Иисус был первосвященником (ср.: Агг. 1:1), то есть занимал очень важную должность, которая приобрела еще большее значение после падения монархии, и поэтому он упоминается здесь первым. Зоровавель, видимо, сменил Шешбацара на посту гражданского правителя Иудеи (ср.: Агг. 1:1). Он происходил из дома Давидова, но этому факту не придается никакого значения в Книге Ездры.

3:7–13 Подготовка к восстановлению Храма. В этом фрагменте почти в каждой фразе просматривается намерение подчеркнуть сходство в возведении двух храмов: этого и первого. Так, стих 7 явно перекликается с 1 Пар. 22:2–4 и 2 Пар. 2:15–16; дата, приведенная в стихе 8, напоминает 2 Пар. 3:2, а если два года подготовки добавить к пяти годам строительства (ср.: 6:15), то общее число — семь лет — будет соответствовать 3 Цар. 6:38. Роль левитов в организации работ (8—9) та же, что и в 1 Пар. 23:4, а описание сопровождающих строительство празднеств (10—11) аналогично торжествам освящения первого Храма (напр.: 2 Пар. 5:11–13; 7:3). Наконец, в стихах 12–13 отмечен контраст между криками радости при виде заложенного основания Храма и горьким плачем тех стариков, которые в далекой молодости могли видеть первый Храм. И вновь главный смысл этого отрывка заключен в таких понятиях, как преемственность и законность; радость же, которой завершается фрагмент, — это выражение надежды поколения современников автора.

4:1–5 Первые признаки сопротивления. Если событие, упоминаемое в стихах 1–3, относится ко времени Дария, как было предложено выше, тогда становится понятно, почему вскоре после этого весь проект строительства Иерусалима стал предметом официального расследования (гл. 5). Отвергнутые самаряне вскоре начали враждебные действия против иудеев. Хотя отдельные люди со стороны могли быть приняты в общину (ср.: 6:21), однако в данном случае законные полномочия иудеев на восстановление Храма были бы ими утрачены, если бы целые группы посторонних людей присоединились к постройке как равные партнеры. Как показали дальнейшие события, это твердое решение старейшин было правильным и мудрым (ср.: 5:3). Вероятно, фраза враги Иуды и Вениамина (1) была написана с учетом горького опыта; скорее всего, самаряне не были таковыми в описываемый период.

Стихи 4–5 были добавлены для разъяснения причин задержки в восстановлении Храма после освящения жертвенника (3:1–6).

Примечания. 2 Асардан, ассирийский правитель прежнего Северного царства, населенного иноплеменниками, в исторических книгах не упоминается (в 4 Цар. 17:24 говорится о Саргоне II) (В русской Библии синодального издания Асардан упоминается в 4 Цар. 19:37, автор комментария опирается на текст английской Библии. — Прим. пер.), но на него есть ссылка в Ис. 7:8. 5 Дарий сменил Камба на троне персидского царя в 522 г. до н. э. и правил до 486 г. до н. э. Первые два года его правления были отмечены сильными волнениями (не упомянутыми у Ездры, но существенными в качестве политического фона пророчеств Аггея и Захарии), однако о нем идет речь далее, где он представлен Ездрой как политический преемник Кира.

4:6—24 Открытая оппозиция

В этом фрагменте говорится о трех письмах с обвинениями в адрес иудеев: одно адресованное Ксерксу (6) и два других — Артаксерксу (7–16). Оба они царствовали после Дария, однако главы 5 — 6 возвращают нас ко времени правления Дария. Если доверять авторской хронологии этого периода, то следует признать, что этот фрагмент является отступлением или экскурсом в прошлое, а начиная со стиха 24, повествование, прерванное на стихе 5, возобновляется. В пользу такой версии свидетельствует тот факт, что обвинения касались возведения стен Иерусалима (12–13), а не Храма, о котором идет речь в следующей части — Езд. 1 — 6.

Предпосылки сделанного отступления достаточно прозрачны. Автор только что сообщил об отказе от помощи. Такое довольно жесткое решение получило оправдание позже, когда группы людей, о которых идет речь, явили себя в истинном свете как «враги Иуды и Вениамина» (1). Это первое из многочисленных упоминаний о противодействии делу Бога в книгах Ездры и Неемии, оно служит предупреждением о необходимости постоянной бдительности, о том, что с враждебным противодействием легче справиться, пока оно находится «снаружи», чем когда оно закрепится внутри общины и станет гораздо более разрушительным.

Из всех обвинений только одно приведено полностью (8—16), а ответ царя на него (17–22) может оказаться полезным позже, при истолковании предпосылок миссии Неемии. Ничем не подтверждена справедливость обвинений в готовящемся восстании, однако, если учесть, что волнения были не редким явлением в западных провинциях империи, Артаксеркса можно простить за то, что он «сначала делал, а затем думал».

Примечания. 8 Согласно стиху 7, письмо было написано на арамейском языке, а не на древнееврейском — языке Ветхого Завета. Арамейский был «дипломатическим языком» в Персидской империи, и, вероятно, многие официальные источники, которыми пользовался автор, были написаны на нем. Как хорошо понимали иудеи, автор хотел представить эти источники в оригинальном виде и сам использовал их язык для кратких связок между ними (в данном случае — вплоть до стиха 6:18). 10 «За Евфратом» (в русском переводе «за рекою». — Прим. пер.) — то есть в западной провинции империи. Другие имена и названия в этих стихах не совсем ясны. 12 Возможно, здесь речь идет о возвратившихся вместе с Ездрой. 20 Могущественные цари — это не иудейские правители (такие, как Давид и Соломон), но предшественники Артаксеркса, такие, как Кир и Дарий. Царь старается избежать нежелательных и неуместных здесь сопоставлений.

5:1 — 6:22 Восстановление Храма

В этом разделе речь, в основном, идет об одном происшедшем при строительстве Храма инциденте — о расследовании, которое учинил персидский областеначальник Фафнай (5:3—17, и о благоприятном ответе на запрос, полученном от судебных органов (6:1–13). Автор обрамляет этот эпизод замечаниями о присутствии в этом деле всемогущей Божьей воли и Провидения (5:1–2; 6:14), а затем переходит к описанию торжества освящения Храма и Пасхи (6:15–22). Следует заметить, что, как и в предыдущих случаях, множество деталей, включения которых можно было бы ожидать, просто опущены. Так, ничего не сказано о самом процессе строительства. Автор стремится изложить лишь то, что ему известно из источников (главным образом, из копий переписки между Фафнаем и персидским царем) и отметить богословское значение описываемых событий.

В этой связи выделяются два момента. Во–первых, вновь подчеркивается положительная роль персидских властей как инструмента исполнения планов Бога (см.: 1:1 и дал.). Автор полагает, что, насколько это возможно в конкретных условиях его времени, следует избегать столкновений между «церковью и государством»; власть Бога не компрометируется обществом, которое стремится воспользоваться своими правами в соответствии с гражданским законодательством, так как Бог Своей суверенной властью может обратить людей и обстоятельства на благо Своего народа. Автор не рассматривает восстановление политической независимости как необходимое условие освобождения Божьего народа. Он с радостью сообщает о том, что государство поддерживает молитвы и жертвоприношения за благополучие царской семьи (6:9—10).

Во–вторых, здесь продолжает звучать тема преемственности, столь часто возникавшая в предыдущих главах; она касается и самого строительства Храма (напр.: 5:8, ср.: 3 Цар.6:36 и 7:12; 5:11,13–15; 6:3–5), и освящающих Храм ритуалов (6:17—18).

И хотя христианство не исчерпывается внешними формами, нам важно помнить, что «вселенская церковь» охватывает не только верующих нашего времени, но и всех живших прежде нас. У нас с ними одна Библия, одни святыни, одни понятия о ценностях и множество форм богопочитания. Следует обращаться к этому «сонму святых», ибо полезно иногда проанализировать современное положение в свете их примера. Не умаляя ни в малейшей степени абсолютного авторитета Писания, мы не должны, для своего же блага, игнорировать опыт других христиан (то есть «традицию»).

5:1—2 Восстановление Божьего дома. Здесь, в полном соответствии с книгами Аггея и Захарии (1—8), показано, что главный стимул к восстановительным работам приходит от самого Бога Израиля, передаваясь через пророческое слово и вызывая живой отклик.

5:3—17 Расследование Фафная. Имеет ли это расследование какое–то отношение к инциденту в 4:1–3 или нет — неизвестно, однако нет и указания на то, что Фафнай по своей инициативе пришел в Иерусалим с враждебным намерением. Поскольку ему, видимо, было неизвестно повеление Кира (ср.: стихи 13—16) двадцатилетней давности, он должен был убедиться в законности происходившего, особенно если дело касалось общественных фондов (ср.: стих 15 с 6:4,8). В стихе 5 показано, что Фафнай был склонен верить иудейскому отчету, и это автор опять же объясняет божественным провидением.

Примечания. 10 Здесь не приводится список имен, возможно, потому, что он уже был представлен в главе 2. Ясно, что автор сократил копию письма Фафная. 12 Стоит отметить, насколько близко восприняло это поколение иудеев учение пророков довавилонского периода, каким бы нелицеприятным оно ни было. Покаяние в прошлых грехах — важнейшее условие обновления. 16 Вторая часть этого стиха не совсем верна, ибо строительство, начатое под руководством Шешбацара, было уже давно прекращено. И теперь иудеи совершенно обоснованно требовали подтверждения прямой зависимости своей нынешней работы от решения прежних властей. Поэтому они сослались на те имена, которые могли быть записаны в государственных архивах, а не на современных своих начальников. 17 Естественно, именно этому ищет подтверждение Фафнай. Тот факт, что соответствующий документ был найден не в Вавилоне, как ожидалось, а в одной из персидских столиц, Екбатане (6:2), убедительно свидетельствует в пользу точности этого отчета.

6:1–12 Ответ Дария. Дарий включил копию оригинального указа Кира в свой ответ (3–5). Претензия иудеев была полностью удовлетворена, и Дарий не только подтвердил ее обоснованность, но и приказал содействовать иудеям, пригрозив суровым наказанием за непослушание (7–12). Недавно обнаруженные персидские административные документы, хотя и не относящиеся непосредственно к иудеям и Иерусалимскому храму, показали, что поддержка культов местного населения широко практиковалась тогда в империи.

Примечание. 3 Последнюю часть этого стиха необходимо исправить и читать следующим образом: «тридцать локтей в высоту, шестьдесят локтей в длину и двадцать локтей в ширину», то есть примерно 45 футов (13 м) в высоту, 90 футов (27 м) в длину и 30 футов (9 м) в ширину.

6:13–18 Завершение строительства и освящение Храма. Как и в начале этого фрагмента, автор вновь подчеркивает присутствие всемогущей руки Бога в политическом процессе. К сильному воздействию пророков (стих 14, ср.: 5:1) добавляется Божье повеление, вложенное в царские уста. В число таких царей здесь включен и Артаксеркс, оказавший впоследствии поддержку Ездре, о чем говорит следующая глава. Но сказанное не может быть отнесено к нему полностью в связи с той отрицательной ролью, которую он сыграл раньше и о чем шла речь в главе 4.

Церемония освящения Храма представляет иудейскую общину в весьма положительном свете. Они осознавали себя частью всего довавилонского Израиля (стих 17); этот ритуал напоминал им об освящении Храма Соломона, когда весь народ был еще единым (ср.: 3 Цар. 8). И хотя последнее может показаться очень далеким от реальных обстоятельств периода возвращения из плена, тем не менее эти факты позволяют читателю прикоснуться к идеалу сопричастности с прошлым, идеалу, к которому всегда должна стремиться любая христианская община.

6:19–22 Праздник Пасхи. Завершая фрагмент Езд. 1 — 6, автор возвращается к использованию древнееврейского языка. Описанием праздника Пасхи заканчивается рассказ о событиях, которые автор рассматривает как второй исход. В стихе 21 вновь отмечается, что иудейская община была открыта для любого, кто желал присоединиться к ней без всяких предварительных условий.

Примечание. 22 Царь Ассирийский — это чрезвычайно любопытная характеристика персидского царя (Дария). Дело в том, что в свое время символом тиранической власти была Ассирия (ср.: Неем. 9:32), затем — Вавилон (ср.: 1 Пет. 5:13; Откр. 14:8; 18:2). Персия же наследовала Вавилонской империи, которая, в свою очередь, наследовала Ассирии. Имеется также свидетельство, что персы считали себя наследниками всего этого достояния.

7:1 — 10:44 Ездра

Информация о Ездре сосредоточена в Езд. 7 — 10 и Неем. 8. Мы находим здесь и рассказ самого Ездры, и пересказ сообщений Ездры более поздним редактором. Если царем в то время был Артаксеркс I, получается, что между Езд. 6 и 7 существует временной разрыв в 57 лет. О богословском, а не о чисто историческом подходе автора свидетельствуют его слова После сих происшествий (7:1), которые выполняют роль мостика между этими двумя периодами. Очевидно, что он собирался не просто сообщить о следующем по порядку происшествии, но о следующем важном событии во всеобъемлющем Божьем плане обновления иудейского сообщества после выхода из вавилонского плена.

7:1—10 Предварительные данные о Ездре

Ездра представлен как священник и книжник. Его генеалогия (1–5) показывает, что он происходил из семьи священников, был потомком Сирайи, предпоследнего первосвященника Иуды довавилонского периода (1 Пар. 6:14). После плена, однако, роль учителей народа перешла от священников к книжникам, самым замечательным представителем которых был Ездра (стихи 6 и 10). Это было неизбежно, поскольку запечатленное на бумаге Писание стало главным религиозным авторитетом. Таким образом, Ездра стоит у истоков нового способа передачи Богом Своего закона Своему народу, и мы подходим к пониманию той важной роли, которую играет в авторском повествовании толкование теперь уже записанных текстов Писания.

О путешествии Ездры в Иерусалим кратко сообщается в стихах 6—9; дополнительные сведения приведены в главе 8. Первый день первого месяца (9) указывает на праздник Пасхи (ср.: Исх. 12:2), что вполне согласуется с последующим представлением Ездры как второго Моисея. Это описание людей и событий складывается в знакомую картину истории спасения, позволяя лучше осознать руководящую роль Бога во всех делах Его народа, а также научая более поздних читателей фиксировать аналогичные ситуации в своем собственном опыте, каким бы малозначительным он ни казался на первый взгляд. Именно в таком контексте опыт многочисленных персонажей Ветхого Завета до сих пор представляет для нас большую ценность (ср.: 1 Кор. 10:6,11).

7:11–28 Полномочия Ездры

Копия письма Артаксерса (о полномочиях Ездры), которое, вероятно, было ответом на конкретную просьбу самого Ездры (ср.: 7:6), написана на арамейском языке (см.: 4:8). Перед Ездрой поставлены четыре задачи.

Во–первых, он должен возглавить людей, возвращавшихся из Вавилона в Иудею (13), — это тема главы 8. Во–вторых, он должен доставить в Иерусалим различные дары и пожертвования для Храма (15–20), а также передать приказ хранителям сокровищ, находящихся за Евфратом, содействовать началу храмовых богослужений. Копия последнего документа включена в текст поручения (21–24). Видимо, с целью пресечения любой возможности злоупотреблений в таком деликатном деле ход его исполнения тщательно разрабатывается в 8:24–30, 33–34 и 36.

В–третьих, он должен обозреть Иудею и Иерусалим по закону Бога твоего (14). Видимо, речь здесь идет о необходимости гарантий, что пожертвования на Храм будут использоваться в соответствии с иудейским законом, который, согласно обычаям того времени, признавался Персией в качестве конституции религиозной жизни провинций. Возможно, именно эти обстоятельства лежали в основе проблемы смешанных браков (см.: главы 9 — 10), поскольку такие браки, видимо, осложняли решение вопроса, какому законодательству должна подчиняться такая супружеская пара.

И наконец, Ездра должен был учить соблюдению иудейского закона тех иудеев, которые жили за пределами провинции Иуды (25–26). Это, видимо, требовало осторожности в связи с тем, что не исключались конфликты между законом Бога твоего и законом царя (26). Находясь в Вавилоне, иудеи, должно быть, столкнулись с этой проблемой. Кто же, как не один из их выдающихся учителей, мог научить теперь уже другую группу иудеев правильно поступать в аналогичной ситуации? Многие верующие и раньше, и теперь сталкивались с этой проблемой, поэтому позиция Ездры могла бы стать весьма поучительной. К сожалению, молчание, которым последующие главы обходят этот вопрос, говорит о том, что он так и не приступил к этой части своей миссии.

При всей важности этого документа для истории иудаизма, молитва Ездры в ответ на происходившее (27–28) сосредоточена только на будущем обустройстве Храма как центра поклонения Богу Его народа и зримом выражении неколебимой Божьей любви. За столетия, истекшие с тех пор, как Авраам был впервые призван Богом и получил обетования, все вокруг неузнаваемо изменилось, но Бог по–прежнему оставался Богом отцов наших и оказывал влияние даже на персидских царей и их окружение во исполнение Своей воли.

8:1—36 Ездра отправляется в Иерусалим

Большая часть этой главы представляет собой достаточно точный отчет, в котором, как уже отмечалось, все внимание сосредоточено на послушании Ездры царскому указу. Однако все три главные темы этой главы свидетельствуют не о его личных способностях, но о благодеющей руке Бога нашего, которая была над нами (18; ср.: стихи 22 и 31).

Прежде всего Ездра очень хотел, чтобы среди возвращавшихся вместе с ним (1–14) были левиты (15–20). Возможно, ввиду второстепенной роли, которую они играли в храмовых богослужениях, это возвращение было для них не очень желательным, однако присутствие их в пути, видимо, было необходимо как символ преемственности этого путешествия и путешествия по пустыне после первого исхода (ср.: Чис. 10:11–28). В этом случае левиты несли ответственность за транспортировку священных сосудов.

Во–вторых, безопасность перехода обеспечивалась милостивой рукой Самого Бога, когда Ездра отказался от вооруженной охраны (21–23). Это на первый взгляд самоуверенное заявление повергло людей на колени, и их вера была вознаграждена. С другой стороны, совсем иное поведение Неемии (ср.: Неем. 2:9) напоминает читателю, что Бог может действовать во благо Своему народу как через «нормальные», так и через чрезвычайные обстоятельства, — принцип, реализовавшийся в своей кульминации — в воплощении Бога на земле.

Иногда христиане впадают в заблуждение, считая, что Бог являет себя только в чудесах и особых, знаменательных событиях, и торопятся объявить «бездуховными» такие прозаические реалии мирской жизни, как, например, различные комитеты. Однако если ради нашего спасения Бог пожелал явить Себя в образе человека Христа, то Он может действовать Своими святыми путями и используя человеческие возможности, и совершенно игнорируя их. Бог — Господин всей нашей жизни, и нам следует сознавать абсолютно суверенный характер Его свершений. Иначе можно прийти почти к полному исключению Его из нашей жизни, или, иными словами, к ханжеству.

В–третьих, безопасность перевозки ценных пожертвований (см. главу 7) также обеспечивалась присутствием охраняющей Божьей руки. Однако тщательный подсчет, проделанный Ездрой, подразумевает, что рекомендовать исключительно «духовный» подход в ущерб «практическому» было бы в данной ситуации ошибочным.

Неудивительно, что путешественники принесли жертвы благодарения сразу же после своего прибытия в Иерусалим (35). Поскольку после возвращения первых переселенцев прошло уже довольно много времени, они начали осознавать, что второй исход был не обособленным событием, но тем опытом, который мог пригодиться последующим поколениям. Упования и надежды, связанные с ним, принадлежали не только первой группе вернувшихся из плена, и пожелавшие вернуться позже не несли на себе никакой вины. Но перспектива освобождения и новой жизни, как видно, всякий раз ставила новое поколение перед необходимостью выбора.

9:1—15 Сообщение о смешанных браках, скорбь и молитва Ездры

Прошло четыре месяца (ср.: 10:9), и, судя по 10:3, Ездра начал свое служение научения, о чем говорит и Неем. 8. Из этой главы и из других мест мы узнаем, что ему удалось вновь восстановить законы, в новых условиях уже считавшиеся устарелыми. Он добился этого, соединив воедино различные места Писания и раскрыв перед народом те богословские принципы, на которых и были в свое время основаны конкретные законы.

В результате люди стали понимать, что браки с неверующими иноплеменниками ничем принципиально не отличались от браков с жителями Ханаана, что было запрещено их предкам. Большинство народов, указанных в стихе 1, уже перестали существовать, но с учетом целого ряда других данных (включая Лев. 18; 19:19; Втор. 7:1–4 и 20:10–18) была осознана актуальность этого закона и для нового времени.

Молитва Ездры — это истинное покаяние. В ней нет просьб о прощении. Господи… праведен ты! (15) — вот ее вершина. Даже если Бог уничтожит Свой народ, Ездра признает Его правоту. Здесь можно говорить о высшей форме поклонения: Бог прославляется исключительно за то, Кто Он есть, а не за то, что поклоняющиеся надеются получить от Него.

Поэтому Ездра выполняет все, что полагается при оплакивании мертвых (3), и молится от лица всего народа. Его молитва (6–15) полна реминисценций из ранних библейских текстов; в ней звучит индивидуальная и коллективная скорбь (6—7), размышление над благословениями Бога Своему народу, на фоне которых еще непригляднее неблагодарность народа (8–9), особое покаяние (10–12), желание узнать волю Бога на будущее (13—14), и завершается молитва общим покаянием (15).

10:1–44 Решение проблемы смешанных браков

Ездра ведет себя как лидер, что обусловлено его положением учителя. Как и в других местах (напр.: 9:1; Неем. 8:1), так и здесь он ждет, когда народ приблизится к нему. Научением, терпением и личным примером он смог подвести людей без всякого принуждения к принятию такого решения, которое он считал благословенным.

Далее повествуется о том, что после должного анализа всех сопутствующих обстоятельств (14) мужчины стали разводиться со своими женами. Во второй части главы приведены их имена. Упоминание о женщинах и детях в первом и последнем стихах главы свидетельствует о том, что автор осознавал человеческую цену происшедших событий. Современному читателю трудно понять не то, что произошло, но скорее то, почему это произошло.

Необходимо понимать, что в той непростой ситуации еврейская община в Иудее нуждалась в четком осознании своего собственного статуса, поскольку речь шла о ее выживании в целом. Поручение Артаксеркса (7:12–26) давало Ездре полномочия на закрепление иудаизма в форме строго регламентированной религиозной общины. Право на членство в ней должно было вновь быть подтверждено, в противном случае оставалась опасность размывания четких элементов веры до неузнаваемости. Этот принцип сохранил свою значимость для Божьего народа и в наше время (ср.: Мф. 5:13—16), хотя конкретные методы, которые использовал Ездра для достижения этой цели, совершенно неприемлемы для христиан (1 Кор. 7; 1 Пет. 3:1–7).

Было бы неверно проводить прямую параллель между рассмотренными нами историческими обстоятельствами и неприятным вопросом о сознательном вступлении христианина в брак с нехристианином (нельзя говорить о прямом отношении 2 Кор. 6:14 к этому вопросу, несмотря на то что их нередко связывают). Тем не менее весь этот эпизод напоминает о важности укрепления нашей веры и веры наших ближних, о том, что мы не должны допускать в своей жизни ситуаций, которые могут увести нас в противоположном направлении.

Книга Неемии

Дополнительную литературу см. в разделе «Книга Ездры», с. 567.

Содержание

1:1–7:73 Неемия восстанавливает стены Иерусалима

1:1–11 Призвание Неемии

2:1—20 Неемия приходит в Иерусалим

3:1—32 Восстановление стены

4:1—23 Противодействие продолжается

5:1–19 Социальные и экономические проблемы

6:1–19 Завершение строительства

7:1–73 Необходимость заселения Иерусалима

8:1 10:39 Возобновление Завета

8:1—18 Чтение закона

9:1–37 Покаяние

9:38 — 10:39 Обещание соблюдать закон

11:1 — 13:31 Укрепление единства

11:1–20 Новые жители Иерусалима

11:21 — 12:26 Дополнительные списки

12:27 — 13:3 Освящение стены и его последствия

13:4—31 Завершающие реформы

Комментарий

Первая часть Книги Неемии (главы 1 — 7) почти полностью посвящена работе Неемии по восстановлению стен вокруг Иерусалима. В ней представлена своего рода социальная и политическая параллель религиозно ориентированным реформам Ездры, хотя, конечно, обе эти сферы ни в коем случае не должны отделяться друг от друга. Повествование основано, главным образом, на личном свидетельстве самого Неемии. Вторая часть книги (главы 8—13), в которой использованы разнообразные источники, показывает максимальное напряжение в работе обоих реформаторов — работе, направленной на духовное обновление общества и решение сопутствующих проблем.

1:1 — 7:73 Неемия восстанавливает стены Иерусалима

Изложенные здесь события, скорее всего, произошли в 446—445 гг. до н. э. (ср.: Езд. 1:1), то есть через 12—13 лет после прихода Ездры в Иерусалим. Мы можем лишь строить догадки о жизни переселенцев в этот промежуток времени (см.: 1:4). И здесь автор, как и прежде, сосредоточен на богословских аспектах истории спасения своего народа, то есть на божественном замысле и его осуществлении, а не на общеизвестных приемах увязывания событий друг с другом, свойственных светской исторической науке.

1:1—11 Призвание Неемии

Как виночерпий у царя (11), Неемия занимал почетное положение при царском дворе. Он, несомненно, был умным и тактичным собеседником и имел возможность оказывать влияние на ход официальных бесед и дискуссий. В начале его рассказа нет никакого намека на желание с его стороны оставить эту привилегированную должность для того, чтобы разделить участь своих соотечественников в далеком и малозначительном Иерусалиме.

В ходе одного, по всей видимости, случайного разговора (2) он узнает о недавнем бедствии, постигшем город. Это известие сильно поразило его (4); отчаяние его было столь велико, что вряд ли оно ассоциировалось с вавилонскими разрушениями за 140 лет до этого. Скорее, речь здесь идет о событиях, изложенных в Езд. 4:7—23, куда они включены ради соблюдения хронологического порядка. Нам неизвестно, находился ли Ездра в Иерусалиме в то время (его причастность к неудачной попытке строительства стен представляется маловероятной), но если бы это было так, то завершение им впоследствии своей миссии стало бы невозможным (см.: Езд. 7:25).

Реакция Неемии на полученное сообщение показывает, что он осознал обращенный к нему призыв Бога на новое служение, к которому он был уникальным образом подготовлен и своим положением, и своими знаниями. Об этом свидетельствует его обостренное чувство единства со своим народом (4, 6—7) и тот факт, что он четыре месяца молился об этой проблеме (2:1) (ясно, что это повествование представляет собой всего лишь краткое изложение). Такой долгий период ожидания говорит о силе веры в Призывающего его и об осознании значения предстоящего дела.

Молитва Неемии (5—11) опирается на богатую богослужебную традицию Израиля: обращенная прежде всего к Богу небес, она тотчас переходит в исповедание личного и общенародного греха (6—7). Только после этого Неемия напоминает Богу о Его заветных обетованиях (8–9) как основании для своей просьбы к Нему, включающей два аспекта: общий (о восстановлении Его народа в прежних благословениях) и частный (о нахождении правильного подхода к царю). Если попытаться увидеть взаимосвязь между этими обстоятельствами и Езд. 4:21, то станет очевидной и потенциальная опасность, которой был чреват этот подход, и — возможность, которая могла быть использована. Понимая, что в действительности было поставлено на карту, Неемия, хотя и был человеком дела, который в другой обстановке начал бы действовать немедленно, теперь поступает мудро, предавая решение проблемы сроков и подхода к царю в руки Бога.

2:1—20 Неемия приходит в Иерусалим

Эта глава четко разделена на две части двумя параллельными упоминаниями о врагах Неемии (стих 10 и стихи 19–20). В первой части он действует уверенно, так как чувствует, что Бог отвечает на его молитву; во второй же, где он наталкивается на неясные для него обстоятельства, он действует с разумной осторожностью.

2:1—10 Неемия и царь. Не совсем ясно, намеренно ли Неемия изобразил на своем лице печаль, чтобы расположить царя к доверительной беседе (1–2). Во всяком случае его первая реплика (3) как реакция на вопрос звучит естественно, не обнаруживая намерения испытать царя, действует ли тот по плану Бога. Приняв следующий вопрос царя как знак того, что это именно так, Неемия, уповая на свои молитвы последних месяцев (4), выложил разом всю свою просьбу. Когда она была принята благосклонно (6), он смело и четко изложил свои прочие нужды. Перед нами замечательная иллюстрация баланса между уверенностью в суверенной власти Бога, где молитва — свидетельство о ней, и человеческой ответственностью, которая проявляется в тщательном планировании. Следует сказать, что Неемия не сомневался в том, что Бог мог использовать человеческие каналы для удовлетворения его нужд (8).

Примечания. 10 О Санаваллате, заклятом враге Неемии, известно (на основании документа, обнаруженного в Египте), что он был управляющим в Самарии и дал своим сыновьям иудейские имена. Помня о неудачах, описанных в Езд. 4, можно предположить, что ему была временно доверена юридическая опека Иудеи, что и было причиной его зависти к Неемии. Товия имел тесные личные контакты в Иерусалиме (ср.: 6:17–19; 13:4–5); возможно, он был заместителем Санаваллата в Иерусалиме в период «междуцарствия».

2:11—20 Неемия осматривает стены Иерусалима. Прибыв в Иерусалим, Неемия тщательно изучает обстоятельства своего дела. Во–первых, он непосредственно сам тайно исследует все детали (11 — 16), несомненно, «подсчитав издержки» столь важного предприятия (ср.: Лк. 9:57–62; 14:28–32). Во–вторых, не сомневаясь в том, что его послал Бог, он все–таки приглашает людей к участию в исполнении его призвания (17–18). Их единодушное согласие убедило его в том, что он на верном пути. Обычно какое–то индивидуальное призвание находит поддержку в среде других верующих (Деян. 13:1–2). Наконец, его не обескуражило противодействие; Неемия отреагировал на него неуклонным продолжением того дела, к исполнению которого он был призван, и предоставил окончательное решение Богу, от Которого исходила изначально вся инициатива (19–20).

Примечание. 19 Из древних надписей известно, что Гешем Аравитянин был могущественным царем какого–то племени в пустыне, влияние которого распространялось на большую часть южных и восточных границ Иудеи. Мотивы его противодействия не столь ясны, как в случае с Санаваллатом и Товией, и имя его упоминается гораздо реже.

3:1—32 Восстановление стены

Список занятых на работах по восстановлению стены составлен с позиции выполненной задачи, но момент этот наступил позже (он отмечен в 6:15). Хотя имя Неемии здесь не упоминается, тем не менее нет никаких сомнений, что его талант организатора и руководителя сыграл в этом деле ведущую роль. Этот перечень обозревает участок за участком, перемещаясь вдоль стены против часовой стрелки, начиная от Овечьих ворот в северо–восточном углу и ими же заканчивая (1,32). Начиная со стиха 16, характер повествования несколько меняется. Видимо, вплоть до этого участка строители придерживались контура старой стены, а начиная отсюда, они несколько изменили ее линию. Разрушения вдоль крутого восточного склона, обращенного к Кедронской долине, были настолько велики (ср.: 2:14), что ради экономии времени стену пришлось отодвинуть назад выше по склону; здесь следует обратить внимание на то, что в результате некоторые строители работали рядом со своими жилищами (23—30).

Общая картина строительства довольно поучительна. Во–первых, она демонстрирует единство людей, когда, по всей вероятности, одновременно сооружались около сорока секций стены. Это было бы невозможно без отличного, эффективного руководства, тесной взаимопомощи и внимательного отношения к тому, что происходило на соседних участках. Во–вторых, интересы и мотивы участников строительства существенно различались. Одни работали на основе семейного объединения, другие — как одиночки, некоторые объединялись по месту жительства, а прочие — либо по социальному, либо по профессиональному признаку. Кроме того, часто люди трудились именно на том участке стены, где они имели свой конкретный интерес. Эти два аспекта представляют собой красноречивую иллюстрацию единства и многообразия, которые должны быть свойственны работе церкви (ср., напр.: Рим. 12:3–8; 1 Кор. 12:4–27; Еф. 4:1–13). И наконец, важно отметить разные степени участия в общем деле. Кое–кто вообще отказался участвовать (5); большинство выполняло отведенную им долю работы, а некоторые делали даже по два участка (1, 19–21,24,27 и 30).

4:1—23 Противодействие продолжается

Следует заметить, что на каждом этапе совершаемой работы Неемия сталкивался с противодействием, о чем всякий раз говорится так: «когда услышал…» (ср.: стихи 1,7 и 2:10,19; 6:1,16). По мере продвижения дела сопротивление ему становилось все ожесточеннее, и реакцию на него автор описывает более подробно.

4:1—5 Насмешки. Санаваллат и Товия усиливают свои издевательства (описанные в 2:19), чтобы деморализовать строителей (5) и укрепить своих сторонников (2). Тогда Неемия (4–5) решил передать эту проблему Богу в молитве, и это было правильно, ибо он понимал, что поток оскорблений направлен не только на него самого, но и на Бога, и что возмездие должно прийти от его Господа, а не от него. Тем не менее его переживания чужды христианам (ср., напр.: Мф. 5:43–48; 18:21–22; Рим. 12:14—21), которым работа, совершенная Христом, дала уверенность в конечной победе любви, о чем Неемия не мог знать.


Предположительная схема восстановления Иерусалима, осуществленного Неемией в V веке до н. э.


4:6–23 Угрозы. К тому времени, когда половина всего объема работы была сделана, Неемия оказался перед фактом двойного кризиса. С одной стороны, его строители подвергались опасности деморализации как тяжестью работ (10), так и мольбами членов своих семей, проживавших в отдаленных поселениях. Они знали о приготовлениях врагов и постоянно пытались уговорить своих мужей и сыновей вернуться домой (11–12). С другой стороны, враг угрожал нападением (7). Трудно сказать, была ли эта угроза реальной (ее законность в условиях Персидской империи сомнительна), но для тех, кто недавно пережил крах своего дела, описанный в Езд. 4:23, даже мысль о возможности его повторения была большим потрясением.

Поведение Неемии в данной ситуации — это образец действительно мудрого и чуткого руководства. Его здравый смысл и гибкость проявились в том, что он немедленно прервал работы и собрал своих людей (13—14; см. ниже), чтобы предпринять необходимые меры для обеспечения безопасности (16–20). Затем, апеллируя к традиции, Неемия использует такие средства и такие слова, которые уже доказали свою эффективность в прошлой истории Израиля. Невозможно сейчас во всей полноте документально подтвердить этот факт, тем не менее для иллюстрации следует сравнить стих 14 с Исх. 14:13–14, стих 15 с Исх. 15:14–16 и стих 20 с Исх. 14:14 и Суд. 6:34. Таким образом, воздействуя на поверженный в смятение народ понятными и доходчивыми словами, Неемия смог даже их страх и слабость обратить им во благо, на укрепление веры. Наконец, он вел людей своим примером, о чем свидетельствуют заключительные стихи главы.

Примечания. 12—13 Перевод этих стихов неточен. Более приемлем следующий вариант перевода: «Когда иудеи, жившие рядом с ними, приходили к нам вновь и вновь со всех сторон и говорили: "Вы должны вернуться к нам", — тогда я расположился в самой низине позади стены на открытом месте и велел народу стоять семьями, вооружившись мечами…». Другими словами, Неемия собрал людей так же, как собирали армию в древнем Израиле, и обратился к ним подобно тому, как обращались к народу Моисей, Иисус Навин и другие великие израильские вожди, когда Израиль оказывался перед лицом значительно превосходящих вражеских сил. 16 Слова людей у меня относятся не вообще к строителям, но к небольшой группе специально подготовленных мужчин, особенно преданных Неемии (ср.: 5:10 и 16).

5:1—19 Социальные и экономические проблемы

Несмотря на отсутствие четкой информации, можно предположить, что поскольку восстановление стены происходило летом (ср.: 6:15), то страдали сельскохозяйственные работы, что вызвало экономический кризис, который, возможно, уже развивался подспудно. Последние стихи главы (14–19) относятся к более позднему времени, но включены сюда, потому что связаны с началом этой главы общей темой.

5:1—13 Решение проблемы возвращения долгов. В стихах 2—4 подробно излагаются три отдельные жалобы, а в стихе 5 все они обобщаются. Ссылка на их жен, очевидно, означает, что именно женщины первыми почувствовали надвигающееся бедствие, поскольку им приходилось управлять домами, пока их мужья были заняты на работах в Иерусалиме.

Первую группу (2) составляли семьи, не владевшие землей; занятые на бесплатных общественных работах, они не могли заработать себе на хлеб. Второй группой (3) были те, что уже заложили свою землю и могли лишиться независимости в случае неуплаты долга из ежегодного урожая. Третья группа (4) — это, по–видимому, те, кто был вынужден брать в долг, чтобы уплатить налоги. Для всех них осознание социальной несправедливости усугублялось тем, что их кредиторами были их соотечественники–иудеи (1—5) и что им грозила перспектива быть проданными в долговое рабство.

Хотя такая практика не была запрещена законом, однако она допускалась лишь в качестве кратковременных мер, и закон защищал долгосрочные интересы бедняков (напр.: Исх. 21:2—11; Лев. 25; Втор. 15:1 — 18). Но при описываемых экстренных обстоятельствах это не могло помочь, кроме того, случившееся противоречило самой сути устремлений Неемии (6—8). Поэтому он оказывает моральное давление на кредиторов, встретившись с ними перед всем народом, и искренне признает свои собственные упущения (10). Таким образом, ему удалось прорваться сквозь возможные законнические рассуждения и отстоять моральный дух закона, действуя подобно некоторым из более ранних пророков.

5:14—19 Личный пример Неемии. Для того чтобы утвердить идею, что в сообществе взаимное великодушие должно преобладать над личной выгодой, Неемия размышляет о своей деятельности как областеначальника. Он был им, как мы впервые узнаем, 12 лет (14). Это гораздо больше, чем срок, который планировался им вначале (2:6), но мы почти ничего не знаем о событиях этих лет. Здесь вновь проявляется чрезвычайно избирательный характер библейского отчета.

Примечание. 19 Это первая из характерных для Неемии молитв, содержащих слова «Помяни меня…»; ср.: 6:14; 13:14,22,29,31. Большинство из них относятся ко времени после окончания строительства стены, причем гораздо более позднему времени. Они свидетельствуют о том, что и через много лет Неемия испытывал несправедливое к себе отношение со стороны общины, служению которой он посвятил себя.

6:1—19 Завершение строительства

В этой главе есть три фрагмента, несомненно, связанные темой вредительства и запугивания, и каждый из них завершается обобщающим стихом (9,14,19). В отличие от главы 4, здесь сам Неемия сталкивается с личной угрозой. Несмотря на это, работа была триумфально завершена (15–16).

6:1–9 Санаваллат пытается устранить Неемию. Когда попытки Санаваллата встретиться с Неемией провалились (2—4), он использовал завуалированную форму шантажа (5–7). Его обвинение было лишено каких–либо оснований, однако он, видимо, рассчитывал на то, что недавние события (описанные в Езд. 4) были еще достаточно свежи в памяти сторонников Неемии и могли заставить их оказать давление на него и таким образом погубить.

6:10—14 Товия стремится скомпрометировать Неемию. Родственные связи Товии в Иерусалиме (17–19) позволяют ему играть в данной ситуации одну из главных ролей. Некоторые подробности в этом деле не совсем ясны, однако цель очевидна: ввести Неемию в искушение или запугать его, чтобы заманить в Храм, и не просто в Храм, а в святая святых Храма. Даже если бы Неемия остался жив, его вторжение в святое место (на что имели право только священнослужители) вызвало бы вражду между ним и влиятельным священством. Не говоря о том, что подобный поступок противоречил самой сути характера Неемии (11), это предложение, неблаговидное в своей основе (13), не могло не подсказать ему, что такое пророчество никак не исходило от Бога.

6:15—19 Строительство стены окончено. Центральным местом этого отрывка являются стихи 17–19, в которых говорится о тех днях, что хронологически представляется весьма смутным, однако именно с этого момента отчет о восстановлении стены переходит в повествование о внутренних реформах в Иудее. Соответственно, главные действующие лица здесь — знатнейшие иудеи, видимо, желавшие поддерживать отношения со своими соседями и ради торговли, и ради сохранения личных контактов.

Тем не менее невозможно не отметить масштаб совершенного дела, о котором так сдержанно сообщает стих 15. Настоящая оценка этого достижения дана жившими вокруг народами (16), что свидетельствует о выполнении Неемией того дела, к которому он призывал свой народ в 2:17. Однако здесь нет места самолюбованию. Стена здесь всего лишь необходимое сооружение; главное — люди, проживающие за ней, их отношения и поступки, и в конце главы уже слышится тревога по поводу надвигающихся с этой стороны опасностей. Повествование движется вперед к реформам, которые жизненно важны на данном этапе.

7:1—73 Необходимость заселения Иерусалима

Осознавая опасности, о которых только что было сказано, Неемия вначале принимает неотложные меры для обеспечения безопасности города (1–3). В перспективе, однако, необходимо было увеличение населения, готового следовать нормам и принципам, за которые стоял Неемия. И Неемия делает чрезвычайно решительный шаг: он организует перемещение довольно большого числа людей из окрестностей в город. При этом он берет за основу список вернувшихся в Иерусалим первыми (ср.: Езд. 2). Хотя нам известно о возвращении в течение этого времени другой группы, повторение этого списка в данном контексте позволяет выявить важную богословскую мысль: населяющие святой город люди непосредственно связаны с той общиной, которая познала Божье искупление ранее, в период «второго исхода».

8:1 — 10:39 Возобновление Завета

Тема главы 7 возобновляется только в главе 11, а три главы между ними посвящены духовному восстановлению общины под руководством обоих лидеров — Ездры и Неемии. Если в главе 7 показано, что для обретения уверенности в будущем недостаточно иметь хорошие кирпичи и известковый раствор, то в этих главах говорится, что так же недостаточно для обретения уверенности в будущем населить город разного рода людьми. Только народ, переживший Божье искупление и обновление, народ, которому доверен Божий закон (гл. 8), который осознает свою зависимость от Бога (гл. 9), который абсолютно открыт для преданного послушания Ему (гл. 10), — только такой народ может быть уверен, что все воздвигнутые им сооружения будут служить их истинному назначению.

8:1—18 Чтение закона

Появление здесь Ездры рождает некоторые вопросы. С тех пор как он прибыл в Иерусалим с книгой закона примерно 13 лет назад, о нем больше ничего не было слышно. Должны ли мы предположить, что только сейчас, по завершении Неемией своей работы, он смог приступить к исполнению главной задачи своей миссии, или нам следует искать другое объяснение? Мнения по этому вопросу расходятся, и предпочтение какому–либо из них следует отдавать с осторожностью. Небезынтересно отметить, что в этом месте прерывается собственный отчет Неемии (он возобновится в 12:31), а само содержание главы чем–то напоминает нам рассказ о Ездре в Езд. 7–10. Поэтому логично предположить, что рассказ о чтении закона Ездрой когда–то был составной частью Книги Ездры. Скорее всего, он располагался между Езд. 8 и 9 и был помещен на его нынешнее место составителем обеих книг для усиления богословских положений, приведенных выше, во вступлении к Неем. 8 — 10, а также для того, чтобы продемонстрировать, что дела двух великих реформаторов — это две стороны единого Божественного предприятия по восстановлению Божьего народа. Приобщение народа к закону должно рассматриваться как благодать, дарованная на самом пике процесса возрождения, а не как условие этого возрождения. Исследуя Езд. 4, мы отмечали, что в обеих книгах хронологическая точность событий иногда нарушается в интересах темы.

В любом случае эта глава в своем настоящем виде дает важные уроки относительно обучения закону и его принятия сообществом верных.

8:1–6 Чтение закона. В этом фрагменте показано счастливое единение народа, желающего учиться, и учителя, желающего и умеющего учить. Люди сами просили Ездру принести книгу закона (1); все собрание (стих 2) было готово слушать его; они пребывали в благоговейном ожидании (6); они были внимательны в течение всего продолжительного периода чтения (3). Как явствует из последующего повествования, такое отношение способствует максимальному воздействию Божьего Слова на слушателей.

Что касается Ездры, то он не только откликнулся на просьбу людей о чтении закона (2), но решил устроить его не в храмовых дворах, а на открытом и легко доступном месте (3), на виду у всех (4), так что не было никаких препятствий для желающих присутствовать. Кроме того, он привлек к участию и мирских людей (4). Похоже, что он хотел показать, что закон — это не личное достояние профессиональных богословов.

8:7–12 Толкование закона. В этом отрывке есть поразительно контрастирующие друг с другом эпизоды: народ, «понимая» закон (8,12), сначала плакал (9), а затем пребывал в великом веселье (12). Первая реакция, вероятно, объясняется не тем, что закон был нов для людей, но тем, что толкование, данное Ездрой и левитами (7–8), открыло им его в новом свете. Как видно из Езд. 9:1—2, Ездра (возможно впервые) сумел так истолковать Писание, что даже те части его, которые считались уже устаревшими, открывали заложенные в них вечные Божьи принципы. Тем самым совесть людей была разбужена, и они начали осознавать, как далеко они отошли в своей жизни от Божьих заповедей.

Но это не единственное и не основное положение ветхозаветного закона или Писания в целом. Напоминая людям о святости этого дня (9,11) — дня, когда они вспоминали прошлые милости Бога, являвшего им Свою благодать и спасавшего Израиль, — напоминая о том, что радость пред Господом, когда они соединились со своими предками в единой вере, — это источник их силы (10), Ездра вводит законное переживание ими своего падения в контекст Божьей благодати и готовности Бога принять их. Покаяние неизбежно придет своим чередом (глава 9), но первой реакцией на Слово Божье должно быть радостное принятие его (10—11). Пример подобной реакции мы находим в Деян. 2:37—39. Этим подтверждается, что мало иметь доктрину, утверждающую авторитет Писания. Чтобы стать действенной, она нуждается в соответствующем толковании. Необходимо с мудростью и благоговением подходить к вопросу о том, как сочетаются непреходящие Божьи истины с изменяющимися обстоятельствами современного жизни.

Примечание. 10 NIV дает вариант Неемия сказал, тогда как в древнееврейском тексте мы видим «он сказал». Судя по контексту, здесь более всего вероятен вариант «Ездра сказал».

8:13–18 Применение закона. После того как закон был прочитан всей общине, вожди просили Ездру о более подробном его толковании (13). С учетом времени года наиболее подходящим мог быть отрывок Лев. 23, в котором говорится о празднике кущей (14). Решение провозгласить по всем городам (15) подразумевало разъяснительную работу по Лев. 23:34–40. Названия конкретных деревьев, указанные в данном тексте, в законе не перечисляются, однако они свидетельствуют о желании людей практически осуществить общие указания закона. Люди находили огромную радость в таком скурпулезном исполнении тех требований, значение которых они заново осознали (16—18). Стих 17 вновь подтверждает, что источником их радости было отчасти ощущение своего возрождения через неразрывную связь с исторической традицией.

9:1–37 Покаяние

Весь раздел (главы 8–10) построен так, что чтение Писания (глава 8) вызывает покаяние (глава 9), после которого следует новая клятва хранить закон (глава 10).

9:1–5 Собрание готово к покаянию. В этом фрагменте поражает отсутствие имен Ездры и Неемии. В центре внимания — отдельный человек, принимающий свою долю ответственности за прошлые грехи и современное бедствие общества. Это осознание своей греховности выразилось в его позе, словах и действиях (1–2). Две прежде неизвестные группы левитов направляли собрание, показывая образцы поклонения (4—5), и вели людей к покаянию.

9:56—37 Молитва покаяния. Истинное покаяние происходит от осознания того, Кто есть Бог; именно это и стало исходным пунктом их покаянной молитвы. От начала времен Бог всегда был достоин славословия и хвалы (56). Он один есть Господь, о чем свидетельствует творение (6). Он избрал Авраама, обещал ему землю и доказал Свою праведность верностью Слову Своему (7–8), доказал, что достоин Своего имени (10), тем, что освободил Свой народ, выведя его из Египта и проведя через Чермное море (9—11). Эти первые три части молитвы простыми словами рассказывают о милости и благодати Бога; они создают фон, который дает возможность всему иудейскому обществу остро почувствовать свое нынешнее положение, о чем говорят заключительные стихи молитвы (32–37), где повторяются основные фразы из ее начала.

В том фрагменте, где говорится о переходе через пустыню (12–21), звучит новая нотка. Находясь под постоянной защитой благодати Божьей (12–15), люди начали бунтовать (16—18). Однако здесь открывается еще один аспект характера Бога — Его милосердие (176), ибо Он, несмотря ни на что, продолжал питать и поддерживать их (19–21) и в итоге ввел их в землю, так давно обетованную (22–25).

Описание жизни в земле обетованной (26—31) во многом напоминает Книгу Судей и в меньшей степени — Книгу Царств. Здесь нет деталей конкретных событий того времени, подчеркивается главным образом бунтарская природа народа и реакция Бога на нее. Трижды говорится об их непослушании, в результате чего они были преданы в руки врагов (26–27а,28а, 29–30). В первых двух случаях они возопили к Богу, Который, сочувствуя им, избавлял их (27б,28б). Однако эта модель не повторяется в третьем случае, очевидно, потому, что, как указывают стихи 29–31, народ находился еще в вавилонском плену — состоянии, в котором, с богословской точки зрения, иудеи все еще пребывали во время совершения этой молитвы; возрождение народа еще не было окончательным, так как он продолжал оставаться под чужеземным игом (36–37).

Вместо ожидаемого описания слезного обращения народа к Богу с просьбами и плачем к Нему возносится настоящая бескорыстная молитва, начинающаяся со стиха 32. На фоне всего происшедшего это дает серьезную надежду на то, что Бог вновь освободит Свой народ из уз рабства и вновь позволит насладиться свободой в земле, которую Он дал ему во исполнение Своего первоначального обетования. Таким образом, покаяние было важнейшим шагом к восстановлению, что и является темой настоящих глав.

9:38 — 10:39 Обещание соблюдать закон

Итак, иудейское общество принимает на себя обязательство (1) исполнять различные аспекты закона, относящиеся в основном, но не полностью к поддержанию Храма и совершаемых в нем служений (29–39). В данной обстановке это решение говорит о серьезном намерении людей жить жизнью, достойной тех, кто испытал на себе действие возрождающей Божьей благодати. (Здесь виден отчасти и результат совместной работы Ездры и Неемии.) В первую очередь это был ответ народа на участие Бога в его судьбе, а не условие его возрождения.

Как и в двух предыдущих главах, реальная историческая обстановка здесь остается неопределенной. Многие богословы отмечают, что большинство конкретных пунктов соглашения умалчивают о тех мерах, о которых Неемия подробно рассказывает в главе 13; поэтому эти ученые приходят к выводу, что обязательство, о котором идет речь в данной главе, было сформулировано позже. Если это так, значит последний редактор книги группировал материал по тематическому принципу, а не в строгом хронологическом порядке. Как уже говорилось во вступительном комментарии к главам 8 — 10 и к главе 8, рассказ, прерванный после главы 7, возобновлен только в главе 11, в связи с чем весь отрывок 8–10 должен рассматриваться отдельно.

10:1—28 Список подписавшихся. Этот список (который в древнееврейском тексте фактически прерывает одно предложение, начало которого в 9:38, а окончание в 10:28–29) включает в себя большинство имен и титулов людей, занимавших, как нам известно из других мест в обеих книгах, стабильное положение в обществе. Важно заметить, что каждый человек с полной ответственностью принимал общие для всех ценности.

10:29–39 Подробности договора. Стих 29 в общих выражениях подтверждает, что народ впредь намеревается соблюдать закон Бога, а последующие стихи подробно излагают содержание этих обязательств в различных конкретных случаях (видимо тех, которыми народ совсем недавно пренебрегал). Недостаточно ограничиться перечислением добрых намерений; исповедание веры должно проявляться на практике, вызывая видимые изменения в стиле жизни. Здесь невозможно представить полно и детально отдельные пункты договора и их соотношения с законами Пятикнижия. В целом следует сказать, что все они связаны с Моисеевым законом, но опять же — в них есть некоторая новизна более глубокого толкования в соответствии с новыми обстоятельствами. Этим, как мы видели, отличалось также учение Ездры. Совершенно очевидно, что руководители общины позаимствовали у него новый метод научения.

11:1 — 13:31 Укрепление единства

11:1—20 Новые жители Иерусалима

Начало этой главы является продолжением повествования, прерванного в конце главы 7. Скорее всего, данный материал взят не из отчета Неемии, а из какого–то другого источника. Это говорит о том, что, хотя большая часть книги изображает события с точки зрения одного человека, главные пункты программы принимались и одобрялись множеством его современников.

Проблема заселения Иерусалима решалась жребием (по мнению священников, жребий открывал Божью волю; ср.: 10:34). Десятая часть (или десятина; ср.: 10:37–38) народа переселялась в Иерусалим из других мест (1–2). Их имена были затем записаны с благодарением (3—19), поскольку такое переселение было часто связано с большими неудобствами. Список завершается стихом 20.

Большая часть этого списка совпадает с 1 Пар. 9:2—17, их сопоставление показывает, что ни тот, ни другой не воспроизводят оригинал целиком. Прослеживая общий порядок построения списка (сыновья Иуды, 46–6; сыновья Вениамина, 7–8; мирские лидеры, 9; священники, 10–14; левиты, 15–18; привратники, 19), необходимо обратить внимание и на детали. Интересно, что язык некоторых стихов не лишен военной окраски (напр.: стихи 6,9,14), то есть оборонительная сторона всей операции не упускалась из виду.

11:21 — 12:26 Дополнительные списки

По завершении главного перечня в 11:20 (где повествование вновь прерывается и продолжится в 12:27) добавляется еще ряд списков, уже не связанных непосредственно с проблемой заселения Иерусалима. Так, в 11:21—24 даны списки, дополняющие главный перечень; в 11:25–36 перечисляются некоторые поселения за пределами Иерусалима; в 12:1—26 собрано несколько списков священников и левитов. Хотя эти материалы, строго говоря, не относятся к основной теме этой части книги, они все же по–своему помогают нарисовать картину жизни обновляющейся общины.

Здесь довольно сложно делать всесторонний анализ данного раздела, однако некоторые общие моменты необходимо отметить. Во–первых, список поселений в 11:25—36 более обширен, чем реальная провинция Иудея в то время. Видимо, это намеренная ассоциация с прежним славным временем (ср.: Нав. 15), чтобы укрепить в народе надежду на более достойное будущее. Умение принять несоответствие между реальностью и прекрасными Божьими обетованиями — это важный элемент веры Божьего народа в любые времена, что подтверждается в Евр. 11:13–16.

Во–вторых, в 12:1–26 мы наблюдаем довольно любопытное видение исторической перспективы, где поколение вернувшихся из плена первыми представлено бок о бок с теми, кто вернулся вместе с Ездрой и Неемией. Этот факт просто лежит на поверхности в стихе 26 (Иисус был первосвященником, когда строился второй Храм; ср.: Езд. 3:2; 5:2), но фактически предшествующие списки включают священников и левитов, которые тоже относятся к этим двум поколениям. Такое уплотнение списков в богословских целях было характерно для того времени, но оно встречается и в Новом Завете (ср.: Мф. 1:1–17). Все это говорит о том, что за историческим процессом, каким бы сложным он ни казался человеческому уму, зоркий глаз веры различает методичное движение, отражающее осуществление Божественной воли.

Примечание 12:22 Дарий Персидский — это необычное имя, очевидно, относится к Дарию I (в царствование которого Храм был восстановлен), а приводится оно здесь, по–видимому, с целью отделить его от некоего таинственного Дария Медянина из Дан. 5:31, который, видимо, предшествовал Киру Персидскому (Дан. 6:28).

12:27 — 13:3 Освящение стены и его последствия

Наконец мы приблизились к тому, что можно назвать вершиной дела Неемии, — к освящению стены, сооружение которой было главной темой первой половины книги. Здесь личный отчет Неемии сочетается с другим источником, благодаря чему мы имеем обширную картину всенародного торжества. Были сформированы две равные процессии (31—36,38,40—42). После выхода из города через ворота Долины с западной стороны они прошествовали в противоположных направлениях, пройдя каждая по полпути вокруг города, прежде чем вновь вошли в него, воссоединившись для совместного поклонения в Храме (40). Стих 43 подчеркивает великую, ни с чем не сравнимую радость народа — хороший аргумент в пользу библейской истины о том, что вид такой радости укрепит нас во время испытаний (ср.: Рим. 5:2–5; 8:18–25; Евр. 12:2).

Но, в отличие от сказки, этот «хэппи энд» — еще не конец книги. Повествование продолжается (В mom же день, 12:44; в mom день, 13:1), и речь пойдет теперь о вещах, которые могут показаться рутинными, а именно о финансовых мерах по обеспечению регулярных богослужений в Храме (12:44–47) и об очищении общины повиновением Божьему закону (13:1–3). Автор как бы говорит, что «рутина» непременно нужна для укрепления в этой ежедневной радости. Несмотря на то что в памяти обычно остаются наиболее яркие свершения, истинный масштаб духовного роста личности и общества определяется их отношением к тому, что не замечается как «обычное». В повествовании слышится настойчивое утверждение, что без должного отношения к обыкновенному в нашей жизни яркие события и торжества слишком скоро теряют свою привлекательность, превращаясь в тусклые воспоминания.

13:4—31 Заключительные реформы

Книга Неемии заканчивается в тональности, не только весьма далекой от триумфа, но скорее даже напоминающей жалобу. Примеры недостойного поведения, о которых рассказывает данная глава, прежде уже были предметом разбирательств, однако они появляются вновь, несмотря на усилия реформаторов искоренить их. Только из некоторых побочных ремарок мы узнаем, что случаи эти происходят в период второго срока правления Неемии в Иудее (6—7), следовательно, со времени главных событий (ср.: 5:14) прошло, по–видимому, 15 лет, о чем, однако, умалчивают хронологические комментарии в стихах 4,6,15 и 23. Создается впечатление, что книга указывает на некоторую неудачу, напоминая нам о том, что, какими бы замечательными ни были строительные сооружения и обыденная жизнь (о чем было только что сказано выше), ничто не может заменить обновления человеческого сердца с его извращенными наклонностями.

Всему этому предшествует скрупулезное описание (12:44 — 13:3) заботы о содержании в порядке храмовых комнат и храмовых служений, попечения о персонале, а также об очищении общины. Остальная часть гл. 13 в основном посвящена неудачам в этих двух сферах: в первой — ст. 4—14, во второй — начиная со стиха 15 (хотя соблюдение субботы, ст. 15—22, напрямую не связано с остальным текстом). Стиль изложения по–прежнему яркий и энергичный, и в целом рассказ не нуждается в дополнительном комментарии. Необходимо отметить только, что вновь возникающая проблема смешанных браков (23—27) имела в то время лишь локальное значение, а замечание о том, что дети их говорят по–азотски (24), указывает на то, что проблема эта касалась преимущественно тех, кто жил вдоль западной границы Иудеи. Вначале по этому вопросу высказался Ездра (а Неемия лишь кратко обобщил в стихе 25; ср.: Езд. 9:2,12). Это позволило Неемии теперь приступить к рассмотрению случаев индивидуального неповиновения.

Эта глава пронизана тревогой и заботой автора об укреплении общины иудеев. Внешнее давление и противодействие толкало ее к опасным компромиссам, которые могли ослабить и обесценить ее свидетельство. В этих обстоятельствах самым важным было создание прочного ядра, людей, поклоняющихся Богу в предназначенном Им для этого святилище.

Христианская Церковь и сейчас сталкивается с подобными проблемами. Принцип и в наших условиях должен остаться прежним: сильное руководящее ядро и четкая демаркационная линия на периферии. Прочное и надежное положение Церкви позволит ей протягивать руку помощи и прощения тем, кто находится вне ее; слабая Церковь не даст спасения другим и сама не устоит.


Williamson H. G. М.

Евангельская Реформатская Семинария Украины

  • Лекции квалифицированных зарубежных преподавателей;
  • Требования, которые соответствуют западным семинарским стандартам;
  • Адаптированность лекционных и печатных материалов к нашей культуре;
  • Реалистичный учебный график;
  • Тесное сотрудничество между студентами и местными преподавателями.

Этот материал еще не обсуждался.